- И еще рудные разработки в Поясе астероидов. Но ничего - на Венере. Даже простой орбитальной обсерватории.
- Научные круги потеряли интерес к Венере,- попытался объяснить я этот несомненный факт - и вопиющее, по ее мнению, безобразие.- Что поделать? Когда так много изучено и все и так понятно…
- Научные круги перестали выделять деньги на изучение Венеры,- отрезала Маргарита.- А фонды на такие цели, как правило, поступают от спонсоров типа вашего отца. Или, как их еще называют, «университетских патронов».
- Но он же оплатил экспедицию брата,- возразил я.
- Нет. Он ее не оплатил. Ваш брат получил деньги на экспедицию из наших фондов.
Я удивленно захлопал глазами. Этого я не знал. Я слышал это впервые.
- Но я всегда считал…
- И ваш брат погиб при странных обстоятельствах, едва успел достичь Венеры.
- Да,- согласился я, продолжая чувствовать, как в моих внутренностях копошится червь ужасного подозрения.- Это так.
- Вы верите, что корабль вашего брата не попал в случайную аварию, а был умышленно уничтожен?
- Я не знаю…- Пот катился у меня по лбу и по верхней губе. Тема беседы задевала, ранила меня. Наш разговор принял нежелательный поворот.
- Говорят, ваш отец вовсе не заинтересован в том, чтобы и эта экспедиция оказалась удачной. Говорят, что у него на это счет был серьезный спор с вашим братом.
- Я этого не знал,- честно признался я.- Меня при этом не было.
- И брат вам не рассказывал?
- Конечно, само собой, нет! - воскликнул я. Я понял, что, не считая той последней ночи в Коннектикуте, Алекс не делился со мной своими планами, надеждами и опасениями. Он был для меня почти как чужой. Мой родной брат. Как будто мы родились в разных семьях.
Между нами повисло неловкое молчание.
Внезапно оно было прервано гудением зуммера вызова с пульта, который находился на камбузе. Просияла оранжевая лампочка, и голос из компьютера произнес:
- Новое сообщение для мистера Хамфриса.
- Показать,- приказал я, обрадованный внезапному вмешательству в разговор, продолжать который стало неловко.
Пока на экране прояснилось лицо, в котором уже можно было узнать моего отца, прошла, казалось, целая вечность. Отец хмурился.
- Я нашел Фукса,- заявил он без предисловий.- Он наконец-то зарегистрировал корабль в Международной Космической Ассоциации. Сейчас он направляется к Венере, в этом нет никаких сомнений. Этот сукин сын идет на такой скорости, что окажется на орбите на несколько дней раньше тебя.
ПЕРЕХОД
Я последний раз оглядел свои апартаменты. Когда мы впервые появились на «Третьене», они показались мне тесными, как чулан, и старыми, как каморка на какой-нибудь ветхой мансарде. Но за девять недель полета я привык жить в четырех стенах (или «переборках»), используя помещение одновременно и как кабинет, гостиную и спальню. По крайней мере, настенные экраны могли создать иллюзию пространства, отчего каюты казалась несколько больше, чем были на самом деле. Я мог запрограммировать любые пространственные перспективы, скопировать практически любой земной пейзаж и ландшафт. Обычно я «заряжая» вид Средиземного моря с вершины горы в Майорке - тот самый вид, который открывался из моего дома.
Теперь нам предстояло съехать на куда более тесный «Гесперос». По крайней мере, познакомиться с теснотой предстояло всему экипажу. Если «Третьей» больше всего напоминал старую баржу, то «Гесперос» - пусть новую, но тесную консервную банку, в которой одержимому клаустрофобией предстоит, точно в батисфере, опуститься на дно океана.
К тому же для того, чтобы добраться до «Геспероса», предстояло совершить прогулку в открытом космосе. Теперь мне предстояло запаковаться в скафандр, выйти в вакуум, в пустоту и ползти по кабелю, связывающему два судна, когда от мгновенной смерти меня будут отделять только мономолекулярные слои космических доспехов. Я уже чувствовал, как мои внутренности загодя готовятся выползти из тела в предчувствии близкой катастрофы.
Вот уже двенадцать тысяч раз я говорил себе, что надо было настоять на буксире. Мы говорили об этом с Родригесом, когда еще только начали разрабатывать план экспедиции.
- Пневмобуксир, чтобы не надо было выходить в скафандрах? - откровенно издевался он над моей неуверенностью.- Это так дорого, что можно обойтись. Напрасная трата денег.
- Но так ведь намного безопаснее,- настаивал я. Астронавт поморщился:
- Вы заботитесь о безопасности? Используйте лучше массу и пространство, которые понадобятся под буксир, чтобы взять побольше воды. Это даст нам лишний шанс, если синтезатор выйдет из строя.
- Мы уже взяли запасной синтезатор.
- Все равно, вода намного важнее буксира, которым придется воспользоваться всего два раза за всю экспедицию. Это вещь, которую стоит брать в космос в последнюю очередь.
Так я и дал Родригесу отговорить себя от буксира. Что ж, оставалась винить себя одного за предстоящую прогулку в скафандре.
При этом стоило вспомнить о Ларсе Фуксе, хотя и так по спине бежали целые батальоны мурашек.
Когда отец наконец «порадовал» меня известием, что этот проходимец в самом деле пустился в путь, я долгие часы просидел, собирая о нем всю доступную и недоступную мне раньше информацию. И то, что мне удалось наскрести, едва ли можно было назвать утешительным. Фукс имел репутацию безжалостного борца… за деньги, и к тому же везучего. Судя по его биографии, этот тип из тех, что в ранние века служили надсмотрщиками на галерах. У него бы не дрогнула рука убрать со своего пути любого, невзирая на возраст и социальное положение. Кроме, разве что, моего отца.
Средства массовой информации едва не пропустили старт Фукса. Он тайно, в полной конспирации построил корабль за пределами Пояса астероидов, где, как он знал наверняка, его будут искать вездесущие агенты отца. Естественно, на новое судно у него бы не нашлось средств, так что он просто переделал свое старое корыто. В отличие от шумихи, сопровождавшей мой отлет из Таравы, было опубликовано лишь короткое интервью с Фуксом, с быстротой молнии распространившееся по Интернету. Еще одна беседа в режиме реального времени состоялась также по сети, между абонентами на Земле и Фуксом, который говорил с ними, обращаясь откуда-то из поля астероидов, невидимый миру.
Я сосредоточенно изучил, досконально, от корки до корки, до последней йоты и точки над «i» это интервью, я проштудировал его, так же как и лицо своего соперника на экране, скорее, для того, чтобы отвлечься от мысли от предстоящей неизбежной космической прогулки. Фукс был коренаст, ненамного выше меня, но с широкой грудной клеткой и мощными плечами, прорисовывавшимися под курткой темно-голубого цвета. Лицо у него оказалось с широкими скулами. Циничная усмешка не сходила с его губ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
- Научные круги потеряли интерес к Венере,- попытался объяснить я этот несомненный факт - и вопиющее, по ее мнению, безобразие.- Что поделать? Когда так много изучено и все и так понятно…
- Научные круги перестали выделять деньги на изучение Венеры,- отрезала Маргарита.- А фонды на такие цели, как правило, поступают от спонсоров типа вашего отца. Или, как их еще называют, «университетских патронов».
- Но он же оплатил экспедицию брата,- возразил я.
- Нет. Он ее не оплатил. Ваш брат получил деньги на экспедицию из наших фондов.
Я удивленно захлопал глазами. Этого я не знал. Я слышал это впервые.
- Но я всегда считал…
- И ваш брат погиб при странных обстоятельствах, едва успел достичь Венеры.
- Да,- согласился я, продолжая чувствовать, как в моих внутренностях копошится червь ужасного подозрения.- Это так.
- Вы верите, что корабль вашего брата не попал в случайную аварию, а был умышленно уничтожен?
- Я не знаю…- Пот катился у меня по лбу и по верхней губе. Тема беседы задевала, ранила меня. Наш разговор принял нежелательный поворот.
- Говорят, ваш отец вовсе не заинтересован в том, чтобы и эта экспедиция оказалась удачной. Говорят, что у него на это счет был серьезный спор с вашим братом.
- Я этого не знал,- честно признался я.- Меня при этом не было.
- И брат вам не рассказывал?
- Конечно, само собой, нет! - воскликнул я. Я понял, что, не считая той последней ночи в Коннектикуте, Алекс не делился со мной своими планами, надеждами и опасениями. Он был для меня почти как чужой. Мой родной брат. Как будто мы родились в разных семьях.
Между нами повисло неловкое молчание.
Внезапно оно было прервано гудением зуммера вызова с пульта, который находился на камбузе. Просияла оранжевая лампочка, и голос из компьютера произнес:
- Новое сообщение для мистера Хамфриса.
- Показать,- приказал я, обрадованный внезапному вмешательству в разговор, продолжать который стало неловко.
Пока на экране прояснилось лицо, в котором уже можно было узнать моего отца, прошла, казалось, целая вечность. Отец хмурился.
- Я нашел Фукса,- заявил он без предисловий.- Он наконец-то зарегистрировал корабль в Международной Космической Ассоциации. Сейчас он направляется к Венере, в этом нет никаких сомнений. Этот сукин сын идет на такой скорости, что окажется на орбите на несколько дней раньше тебя.
ПЕРЕХОД
Я последний раз оглядел свои апартаменты. Когда мы впервые появились на «Третьене», они показались мне тесными, как чулан, и старыми, как каморка на какой-нибудь ветхой мансарде. Но за девять недель полета я привык жить в четырех стенах (или «переборках»), используя помещение одновременно и как кабинет, гостиную и спальню. По крайней мере, настенные экраны могли создать иллюзию пространства, отчего каюты казалась несколько больше, чем были на самом деле. Я мог запрограммировать любые пространственные перспективы, скопировать практически любой земной пейзаж и ландшафт. Обычно я «заряжая» вид Средиземного моря с вершины горы в Майорке - тот самый вид, который открывался из моего дома.
Теперь нам предстояло съехать на куда более тесный «Гесперос». По крайней мере, познакомиться с теснотой предстояло всему экипажу. Если «Третьей» больше всего напоминал старую баржу, то «Гесперос» - пусть новую, но тесную консервную банку, в которой одержимому клаустрофобией предстоит, точно в батисфере, опуститься на дно океана.
К тому же для того, чтобы добраться до «Геспероса», предстояло совершить прогулку в открытом космосе. Теперь мне предстояло запаковаться в скафандр, выйти в вакуум, в пустоту и ползти по кабелю, связывающему два судна, когда от мгновенной смерти меня будут отделять только мономолекулярные слои космических доспехов. Я уже чувствовал, как мои внутренности загодя готовятся выползти из тела в предчувствии близкой катастрофы.
Вот уже двенадцать тысяч раз я говорил себе, что надо было настоять на буксире. Мы говорили об этом с Родригесом, когда еще только начали разрабатывать план экспедиции.
- Пневмобуксир, чтобы не надо было выходить в скафандрах? - откровенно издевался он над моей неуверенностью.- Это так дорого, что можно обойтись. Напрасная трата денег.
- Но так ведь намного безопаснее,- настаивал я. Астронавт поморщился:
- Вы заботитесь о безопасности? Используйте лучше массу и пространство, которые понадобятся под буксир, чтобы взять побольше воды. Это даст нам лишний шанс, если синтезатор выйдет из строя.
- Мы уже взяли запасной синтезатор.
- Все равно, вода намного важнее буксира, которым придется воспользоваться всего два раза за всю экспедицию. Это вещь, которую стоит брать в космос в последнюю очередь.
Так я и дал Родригесу отговорить себя от буксира. Что ж, оставалась винить себя одного за предстоящую прогулку в скафандре.
При этом стоило вспомнить о Ларсе Фуксе, хотя и так по спине бежали целые батальоны мурашек.
Когда отец наконец «порадовал» меня известием, что этот проходимец в самом деле пустился в путь, я долгие часы просидел, собирая о нем всю доступную и недоступную мне раньше информацию. И то, что мне удалось наскрести, едва ли можно было назвать утешительным. Фукс имел репутацию безжалостного борца… за деньги, и к тому же везучего. Судя по его биографии, этот тип из тех, что в ранние века служили надсмотрщиками на галерах. У него бы не дрогнула рука убрать со своего пути любого, невзирая на возраст и социальное положение. Кроме, разве что, моего отца.
Средства массовой информации едва не пропустили старт Фукса. Он тайно, в полной конспирации построил корабль за пределами Пояса астероидов, где, как он знал наверняка, его будут искать вездесущие агенты отца. Естественно, на новое судно у него бы не нашлось средств, так что он просто переделал свое старое корыто. В отличие от шумихи, сопровождавшей мой отлет из Таравы, было опубликовано лишь короткое интервью с Фуксом, с быстротой молнии распространившееся по Интернету. Еще одна беседа в режиме реального времени состоялась также по сети, между абонентами на Земле и Фуксом, который говорил с ними, обращаясь откуда-то из поля астероидов, невидимый миру.
Я сосредоточенно изучил, досконально, от корки до корки, до последней йоты и точки над «i» это интервью, я проштудировал его, так же как и лицо своего соперника на экране, скорее, для того, чтобы отвлечься от мысли от предстоящей неизбежной космической прогулки. Фукс был коренаст, ненамного выше меня, но с широкой грудной клеткой и мощными плечами, прорисовывавшимися под курткой темно-голубого цвета. Лицо у него оказалось с широкими скулами. Циничная усмешка не сходила с его губ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109