– Неприступное, как Убежище Дейра, в котором можно содержать и кормить целую армию и с презрением насмехаться над любым, кто захочет напасть.
Превосходно.
Словно в ответ раздался звук колокола, откликнулось эхо, музыкальное, но странно атональное, какой-то мертвенный звук, бьющий по нервам. С одной стороны Придела в черный камень стены были вмонтированы какие-то колеса и шестерни, которые приводились в движение водой, льющейся из бассейна в бассейн. Бассейны потрескались, и вся вода из них ушла.
Ваир рявкнул ближайшему часовому, показав на Хетью:
– Чиа'ак пойдет с ней, чтобы выбрать подходящую комнату для нее и мальчишки. Квину… – Он поманил еще одного воина и стал отдавать приказ на языке ха'ал, Ледяной Сокол понял только два слова – занавеси и постель. Он немного подумал и решительно последовал за часовым. В проходе уже было полно людей, они обрубали лозы топориками, но не выбрасывали их наружу, а запихивали поглубже в Придел.
На выходе из ледяного туннеля гонец поговорил с Наргуа, который ожидал там с целой толпой клонов, нагруженных топорами, факелами, оружием и снаряжением. Наргуа кивнул и начал распоряжаться. Правдоискатель отправил людей к самой большой повозке и велел клонам выгрузить чан и все полагающееся к нему оборудование. Священник вместе со своим служкой и тремя клонами понес в туннель походный алтарь и закутанную в бархат утварь, полагающуюся при обращении к Истинному Богу.
Именно в этот момент – хотя тоненький серп луны еще не взошел над горой – на лагерь напали.
Первым узнал об этом Наргуа. Он как раз давал указания часовым, стоявшим по периметру лагеря, видимо, тоже в полной уверенности, что нападение произойдет, когда взойдет луна. В следующий миг он расширенными от изумления глазами смотрел, словно не веря своим глазам, на стрелу, оперенную коричневыми перьями, торчавшую из его груди. Вторая стрела вонзилась ему в горло, возможно, он даже не успел почувствовать боли; и вот уже Народ Земляной Змеи и Говорящие со Звездами внутри круга, образованного повозками.
Сержант Красные Башмаки прокричал тревогу, нырнул за клетку с Темной Молнией, и началось сражение. Стрела пронзила грудь Ледяного Сокола, он ощутил странный холод, но никакой боли. Демоны мелькали и плясали в тумане, окружавшем факелы, и толпились под ногами. Мулы кричали и пытались порвать веревки. Воины Алкетча и молчаливые, как волки, Всадники, тянули их в разные стороны. Клоны хватали провизию и мчались в туннель, а еще один сержант пытался организовать оборону. Стрелы убивали их; тени в меховых одеждах хватали связки мечей, топоры и доспехи, вырывали оружие из рук умирающих. Из туннеля выбежал священник и закричал что-то; одержимый демоном клон с воплем подбежал к нему и всадил топор в его грудь.
Голубая Дева поразила сержанта Красные Башмаки, швырнув топор через плечо, выдернула меч и рубанула его по лицу. К ним бежали и его, и ее соратники; она пинком отбросила сержанта с дороги, прыгнула в клетку с Темной Молнией и положила руки на стеклянный шар в ее центре точно, как это делал Бектис, за которым она, видимо, постоянно наблюдала.
Ледяной Сокол понимал, что Голубая Дева не сумеет привести аппарат в действие, но похоже, только он и понимал, что такое магия. Дюжина воинов-южан в нерешительности остановилась, и каждого из них в этот миг с точностью танцора достал кто-нибудь из отряда Голубой Девы.
К этому времени появился Народ Земляной Змеи. Они прятались под повозками, кого-то уже убили, кто-то хватал оружие, попавшееся под руку. Хотя клонов было больше, объединенных сил обоих племен хватило, чтобы вытеснить южан из круга, образованного повозками. Факелы опрокидывались в снег, угасающий свет добавлял сумятицы. Люди хватали оружие и провизию, все, что могли, и бежали в туннель. Круг защитников перед ним все уменьшался, одержимые демонами клоны только мешали бою.
Ледяной Сокол кинулся обратно в туннель сквозь туман и свет факелов, сквозь летящие стрелы и борющихся мужчин, чувствуя себя, как во сне, с той только разницей, что никогда он не видел таких причудливых снов, таких мерцающих туманных коридоров. Он не сможет поговорить с Тиром, но если у мальчика хватит мужества и решительности, чтобы бежать в этой неразберихе, он должен хотя бы оказаться рядом с ним.
Возле Врат Убежища он наткнулся на Ваира на-Чандроса. С перекошенным от ярости лицом тот выкрикивал приказы и хлестал плетью людей, протискивавшихся мимо него со своим грузом. Бектис так его боялся, что окружил себя множеством чар, стараясь изо всех сил остаться совершенно невидимым. Но для бесплотного духа Ледяного Сокола все заклинания охраны, невидимости, защиты, отклонения стрел и «пусть-беда-поразит-кого-нибудь-другого» смешались в дрожащую массу причудливого света, а старик, отчаянно вцепившийся в хрустальное устройство на ладони, походил на рыбу-демона из южных морей, которая нацепляет на себя морские водоросли, чтобы казаться больше размером и выглядеть очень грозной и опасной для тех, кто пожелает ее съесть.
Ледяной Сокол понял, что у старика не осталось ни сил, ни сосредоточенности для того, чтобы навести на нападающих миражи, смятение, страх или что-либо подобное, так как он был отчаянно занят тем, чтобы остаться незамеченным самому. Ну и прекрасно, подумал юноша. Не хватало еще потерять, скажем, Красную Лисицу из-за такого шакала, как этот придворный маг.
Придел превратился в бедлам. Люди швыряли свой груз, хватали оружие, бежали обратно в туннель. Не видно ни Хетьи, ни Тира, а среди людей мечутся демоны, пронзительно крича и уклоняясь, когда мимо пробегает кто-нибудь с амулетом. Обутые люди и нормальные клоны убивали клонов, одержимых демонами, как фермер убивает бешеных кроликов; уже пять или шесть их лежали, истекая кровью, на полу. Бывшие в них демоны висели на лианах и лозах, трясли их и хохотали, как безумные.
Ледяной Сокол оттолкнул от себя демона, принявшего облик Солнечной Голубки и упавшего на него сверху, рыдая и кусаясь. Он ощущал боль от укусов, но понимал, что она воображаемая. Боль от того, что я вновь увидел ее лицо, тоже ненастоящая, уговаривал он себя. Следы на растениях указывали на то, что сквозь двери Придела в темные коридоры, которые в Убежище Ренвета были бы первым северным уровнем, прошли люди.
Стены коридора тоже заросли бледными лозами и лианами, похожими на паутину; щель, в которую пробивался свет факела, указывала на дверь. Древнее дерево, а до сих пор прочное. Холодная Смерть говорила ему, что это опасно, но ведь он уже проходил сквозь занавеси палатки и сквозь крыши повозок безо всяких проблем. Деревянные двери не оказались исключением.
Хетья и Тир были в комнате.
С ними все еще оставался вооруженный топором воин, один из тех, что носили башмаки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Превосходно.
Словно в ответ раздался звук колокола, откликнулось эхо, музыкальное, но странно атональное, какой-то мертвенный звук, бьющий по нервам. С одной стороны Придела в черный камень стены были вмонтированы какие-то колеса и шестерни, которые приводились в движение водой, льющейся из бассейна в бассейн. Бассейны потрескались, и вся вода из них ушла.
Ваир рявкнул ближайшему часовому, показав на Хетью:
– Чиа'ак пойдет с ней, чтобы выбрать подходящую комнату для нее и мальчишки. Квину… – Он поманил еще одного воина и стал отдавать приказ на языке ха'ал, Ледяной Сокол понял только два слова – занавеси и постель. Он немного подумал и решительно последовал за часовым. В проходе уже было полно людей, они обрубали лозы топориками, но не выбрасывали их наружу, а запихивали поглубже в Придел.
На выходе из ледяного туннеля гонец поговорил с Наргуа, который ожидал там с целой толпой клонов, нагруженных топорами, факелами, оружием и снаряжением. Наргуа кивнул и начал распоряжаться. Правдоискатель отправил людей к самой большой повозке и велел клонам выгрузить чан и все полагающееся к нему оборудование. Священник вместе со своим служкой и тремя клонами понес в туннель походный алтарь и закутанную в бархат утварь, полагающуюся при обращении к Истинному Богу.
Именно в этот момент – хотя тоненький серп луны еще не взошел над горой – на лагерь напали.
Первым узнал об этом Наргуа. Он как раз давал указания часовым, стоявшим по периметру лагеря, видимо, тоже в полной уверенности, что нападение произойдет, когда взойдет луна. В следующий миг он расширенными от изумления глазами смотрел, словно не веря своим глазам, на стрелу, оперенную коричневыми перьями, торчавшую из его груди. Вторая стрела вонзилась ему в горло, возможно, он даже не успел почувствовать боли; и вот уже Народ Земляной Змеи и Говорящие со Звездами внутри круга, образованного повозками.
Сержант Красные Башмаки прокричал тревогу, нырнул за клетку с Темной Молнией, и началось сражение. Стрела пронзила грудь Ледяного Сокола, он ощутил странный холод, но никакой боли. Демоны мелькали и плясали в тумане, окружавшем факелы, и толпились под ногами. Мулы кричали и пытались порвать веревки. Воины Алкетча и молчаливые, как волки, Всадники, тянули их в разные стороны. Клоны хватали провизию и мчались в туннель, а еще один сержант пытался организовать оборону. Стрелы убивали их; тени в меховых одеждах хватали связки мечей, топоры и доспехи, вырывали оружие из рук умирающих. Из туннеля выбежал священник и закричал что-то; одержимый демоном клон с воплем подбежал к нему и всадил топор в его грудь.
Голубая Дева поразила сержанта Красные Башмаки, швырнув топор через плечо, выдернула меч и рубанула его по лицу. К ним бежали и его, и ее соратники; она пинком отбросила сержанта с дороги, прыгнула в клетку с Темной Молнией и положила руки на стеклянный шар в ее центре точно, как это делал Бектис, за которым она, видимо, постоянно наблюдала.
Ледяной Сокол понимал, что Голубая Дева не сумеет привести аппарат в действие, но похоже, только он и понимал, что такое магия. Дюжина воинов-южан в нерешительности остановилась, и каждого из них в этот миг с точностью танцора достал кто-нибудь из отряда Голубой Девы.
К этому времени появился Народ Земляной Змеи. Они прятались под повозками, кого-то уже убили, кто-то хватал оружие, попавшееся под руку. Хотя клонов было больше, объединенных сил обоих племен хватило, чтобы вытеснить южан из круга, образованного повозками. Факелы опрокидывались в снег, угасающий свет добавлял сумятицы. Люди хватали оружие и провизию, все, что могли, и бежали в туннель. Круг защитников перед ним все уменьшался, одержимые демонами клоны только мешали бою.
Ледяной Сокол кинулся обратно в туннель сквозь туман и свет факелов, сквозь летящие стрелы и борющихся мужчин, чувствуя себя, как во сне, с той только разницей, что никогда он не видел таких причудливых снов, таких мерцающих туманных коридоров. Он не сможет поговорить с Тиром, но если у мальчика хватит мужества и решительности, чтобы бежать в этой неразберихе, он должен хотя бы оказаться рядом с ним.
Возле Врат Убежища он наткнулся на Ваира на-Чандроса. С перекошенным от ярости лицом тот выкрикивал приказы и хлестал плетью людей, протискивавшихся мимо него со своим грузом. Бектис так его боялся, что окружил себя множеством чар, стараясь изо всех сил остаться совершенно невидимым. Но для бесплотного духа Ледяного Сокола все заклинания охраны, невидимости, защиты, отклонения стрел и «пусть-беда-поразит-кого-нибудь-другого» смешались в дрожащую массу причудливого света, а старик, отчаянно вцепившийся в хрустальное устройство на ладони, походил на рыбу-демона из южных морей, которая нацепляет на себя морские водоросли, чтобы казаться больше размером и выглядеть очень грозной и опасной для тех, кто пожелает ее съесть.
Ледяной Сокол понял, что у старика не осталось ни сил, ни сосредоточенности для того, чтобы навести на нападающих миражи, смятение, страх или что-либо подобное, так как он был отчаянно занят тем, чтобы остаться незамеченным самому. Ну и прекрасно, подумал юноша. Не хватало еще потерять, скажем, Красную Лисицу из-за такого шакала, как этот придворный маг.
Придел превратился в бедлам. Люди швыряли свой груз, хватали оружие, бежали обратно в туннель. Не видно ни Хетьи, ни Тира, а среди людей мечутся демоны, пронзительно крича и уклоняясь, когда мимо пробегает кто-нибудь с амулетом. Обутые люди и нормальные клоны убивали клонов, одержимых демонами, как фермер убивает бешеных кроликов; уже пять или шесть их лежали, истекая кровью, на полу. Бывшие в них демоны висели на лианах и лозах, трясли их и хохотали, как безумные.
Ледяной Сокол оттолкнул от себя демона, принявшего облик Солнечной Голубки и упавшего на него сверху, рыдая и кусаясь. Он ощущал боль от укусов, но понимал, что она воображаемая. Боль от того, что я вновь увидел ее лицо, тоже ненастоящая, уговаривал он себя. Следы на растениях указывали на то, что сквозь двери Придела в темные коридоры, которые в Убежище Ренвета были бы первым северным уровнем, прошли люди.
Стены коридора тоже заросли бледными лозами и лианами, похожими на паутину; щель, в которую пробивался свет факела, указывала на дверь. Древнее дерево, а до сих пор прочное. Холодная Смерть говорила ему, что это опасно, но ведь он уже проходил сквозь занавеси палатки и сквозь крыши повозок безо всяких проблем. Деревянные двери не оказались исключением.
Хетья и Тир были в комнате.
С ними все еще оставался вооруженный топором воин, один из тех, что носили башмаки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96