— Не здесь, Тео… Увези меня отсюда… Четыре подсвечника и двенадцать свечей вокруг живой шоколадной статуэтки. Горками салфетки в нетронутом перламутре фарфора, три вида ножей холодными рыбками плывут вдоль ее вздымающейся груди.
— Разведи ноги.
Я Не кричу. Я говорю очень тихо. Здесь прекрасная звукоизоляция. В общем зале пустились в пляс, а я слышу, как шипит воск на фитилях свечей.
— Подними туфли на стол и разведи ноги.
Она слушается, но вздрагивает всем телом, когда я провожу пальцами по внутренней поверхности бедра. Мне не дано ощутить этих прикосновений, но Милешу передергивает слишком заметно.
— Увези меня, пожалуйста… Я буду делать все, что ты захочешь, но здесь я не могу…
— Ты любишь меня? — Я поворачиваюсь и что-то достаю из кармана лежащего на диване пиджака. Маленькая синяя коробочка.
— Я люблю тебя, милый, люблю тебя, люблю… Я обхожу стол и останавливаюсь напротив ее роскошной прически, напротив мерцающих гирлянд, напротив ее шепчущих пунцовых губ. Голыми локтями Милена все так же прикрывает глаза. Я слышу хриплый стон и не сразу понимаю, что этот стон издает Костадис. Потом на несколько мгновений картинка расплывается, я что-то делаю очень близко от своего лица…
Черт подери, я плачу! То есть не я, а он, этот противный гадкий миллионер, этот трусливый враг нашей фирмы и всего прогрессивного человечества. Он плачет и вытирает салфеткой глаза. Это настолько неожиданно, что я на минуту забываю о почти обнаженной женщине, лежащей между столовых приборов.
— Чего ты хочешь, Милеша? — Я вожу указательным пальцем по ее губам; ее рот тут же открывается навстречу. Она так и норовит заглотить мой палец. — А что я могу сделать для тебя? Чего бы ты хотела, не сейчас, а вообще?
— Ничего, милый… Только не оставляй меня, я всегда хочу быть с тобой…
— До самой смерти?
— Да, до самой… Увези меня к себе, я буду твоей рабыней… Я хочу любить тебя постоянно…
Я ей не верю, хотя она говорит правду. И Костадис ей не верит, хотя тоже слышит правду. Кажется, я начинаю понимать, зачем он адресовал эту запись персонально мне. Он псих, настоящий псих, несмотря на все свои регалии в бизнесе. Похоже, он намерен доказать, что истинна только ложь…
…Я снова окунаюсь в исследования лжи и правды. Настоящие скандалы при показе «Тотал-мейкапа» еще впереди. Итак, отсеивается самая нервная претендентка на победу. Второй день соревнований — и более увлекательные приключения. Режиссеры сделали все, чтобы девятнадцать миллионов зрителей прилипли к экранам. Внешне все начинается достаточно благопристойно.
«А на что лично вы готовы пойти, чтобы изменить жизнь к лучшему? » — риторический вопрос ведущего. «Спросим себя, — подмигивает он в камеру, весь такой красавец-жиголо. — Спросим себя, дорогие дамы, что бы мы отдали за возможность стать красоткой, и вдобавок — знаменитой и богатой красоткой?! Не будем забывать, драгоценные мои, что жизнь заканчивается до обидного быстро, а красота и молодость — еще быстрее! Итак, нынче нам предстоит окончательно выяснить, насколько все мы честны перед собой!..»
Девиц привозят в какое-то мрачное место, похожее на пещеру, дно которой занимает пруд с маленьким островком посредине. Пылают факелы, колотят в землю копьями обмазанные жиром «дикари», зловеще скалятся настенные монстры. Одиннадцать женщин привязаны к креслам, лицом к центру островка, они пленницы загадочных мерзких шаманов. Каждой подносят нечто вроде кальяна, звучит гонг, и зрители вступают в игру. Им так не терпится закопать нелюбимых кандидаток на победу, что шквал звонков даже оттесняет заготовки ведущего. Итак, все предельно просто. Участницы достаточно много времени провели в своем кругу, их готовили специальным образом. Они неделями ночевали в одной спальне и кормили друг друга историями из своего унылого прошлого. Тема сегодняшнего состязания: «Почему моя соседка недостойна стать победителем?»
Кресла дергаются и сдвигаются назад. Связанным девушкам подносят микрофоны по очереди, позволяя поливать грязью соседок не более одной минуты.
«Она говорила по телефону с братом и сказала, что это шоу — полное дерьмо, и те, кто здесь заправляют, — сплошные подонки…»
«А она названивала подружке и клялась, что готова тут трахаться с каждым осветителем, лишь бы получить хоть какой-то приз…»
«А она хотела подсыпать нам порошка в йогурт, чтобы у всех начался понос…»
«А ты зато на первом туре в своем Сыктывкаре избила в туалете двух подруг и заперла их там, чтобы опоздали на кастинг!!»
«А ты стучишь на всех начальнику охраны! Сама с нами курила в павильоне и нас же закладывала! Мы видели, как ты с ним шепталась!..»
«Она все врет, а сама пишет отчеты в отдел безопасности! Она говорила, что если лизать зад федералам, можно всего добиться!»
«А ты, а ты…»
Ага, состязание приобретает остроту! Оказалось, что участницам давалась возможность подслушать частные разговоры своих соперниц, и теперь все самое неприглядное становится достоянием гласности! Поглядим же, что там у нас на экране зрительских симпатий? Мы видим, как с каждой минутой кресло той или иной девушки, укрепленное на направляющих, сдвигается на шажок от центра в сторону обрыва. Восхитительная работа оператора! Теперь мы догадываемся, что ждет ту, которая первой достигнет края островка. На краю приплясывают полуголые мужики в звериных масках, а дно пещеры покрывает, кажется, совсем не вода. В маслянистой черной жидкости быстро перемещаются какие-то шустрые твари, может быть, просто рыбки, а может быть, что-то похуже… Один из «шаманов» хватает длинную палку с наколотым на конец куском мяса и опускает в воду. Миллионы зрителей визжат от восторга, палка едва не вырывается у мужика из рук. Мясо оторвано и съедено, в черной каше бурлит настоящая драка…
«Не верьте этой сучке, она украла у меня деньги в раздевалке!..»
«А ты только притворяешься, что любишь мужиков, и в прошлый раз все наврала! Я знаю, ты приставала к Дине и Софи и предлагала им полизать!..»
«А она хвасталась, что обула троих старичков, врала им, что у нее парализованная мать. Старички были инвалиды, им давно никто не давал, а эта уродина на все соглашалась ради денег! А мамашу свою она запирает в темноте!..»
«А ты сто раз говорила, и все слышали, что ненавидишь нашу страну и, если получишь бабки, сразу сбежишь! Она куда угодно готова сбежать, хоть во Вьетнам…»
Щелк, бумц!
Кресла катятся назад. Кто-то более симпатичен зрителям, а кто-то уже у самого края. До сих пор непонятно, что произойдет, когда колесики кресла Достигнут края спаренных рельсов…
Щелк, бумц!
«Шаманы» хохочут, оператор выхватывает в жирной грязи чей-то морщинистый хвост. Уж не молоденькие ли аллигаторы завезены сюда на потеху публике?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115