— Представь себе, не так давно здесь была голая равнина, на которой хозяйничали команчи, — оживленно рассказывал отец, одной рукой жестикулируя, другой держа вожжи. — Сейчас, конечно, все они в резервациях, а город населяют иммигранты, общим числом четыре сотни, среди которых немало хорошо образованных и культурных людей. Здесь чтят закон и не чураются искусства. Именно из-за этого я и выбрал Спаленку Святых.
— Странное название для города. Если здесь так много культурных и образованных людей, как ты утверждаешь, то почему оно явно отдаст суевериями?
В этот момент они находились недалеко от церкви, и Теренс указал в ту сторону:
— Город основан священником, явившимся в Пало-Дуро обратить язычников к христианству. Говорят, скоро он принял свое истинное предназначение, а именно основать здесь центр христианской религии и увлечь белую паству на Дикий Запад. И он преуспел в этом. В Кларендоне нет ни одного борделя или низкопробного салуна. Более того, в ресторанах запрещено продавать спиртное. Правда, не каждый согласится основать свое дело на таких условиях, зато юрод славится добропорядочностью. Если бы твоя благочестивая мать знала об этом, она не замедлила бы покинуть Сент-Луис ради Кларендона. Впрочем, никто и ничто не разуверит ее, что Техас не просыхает от пьянства и что любой здесь хватается за «кольт» при малейшей возможности. Кларендон — колыбель будущего.
— Да уж, мама думает, что в таких диких местах живут только грязные скотники, обитающие в запущенных лачугах. Должно быть, она сейчас изводится от беспокойства. По-моему, се больше всего волнует, не забуду ли я за три месяца жизни под твоим кровом, что была воспитана настоящей леди. До сих пор с содроганием вспоминаю пансион, куда они с дедушкой меня упрятали!
— Кстати, я так и не услышал рассказ о том, как тебе удалось улизнуть из-под опеки Райана О'Доннела. Побег, конечно, но как именно? Я даже сомневался, что он вообще удастся. Эти двое, — он непроизвольно скривил рот в неодобрительной усмешке, — задались целью ввести тебя в избранный круг Сент-Луиса, даже если придется применить силу.
Человек, имя которого Теренс Уинслоу упомянул с таким неодобрением, если не сказать с ненавистью, был его тестем. Он держал своих домочадцев в ежовых рукавицах, у них никогда не было права голоса. Тэра живо помнила тот день, когда отец, бледный и решительный, вошел в изысканную гостиную и сделал свое заявление. Он заявил, что намерен оставить Сент-Луис и начать ту жизнь, которая позволит ему дышать свободно. Он добавил, что не надеется уговорить жену последовать за ним, поскольку воля ее совершенно парализована. Не дожидаясь ответа, он повернулся и вышел, исчезнув из жизни троих обитателей особняка, каждый из которых отреагировал на это по-своему. Тэра была в ужасе, ее мать — Либби Уинслоу — шокирована, а ее дедушка в восторге от того, какой оборот приняли события.
После отъезда отца Тэра не раз обращалась к дедушке с просьбой отпустить ее в Кларендон, но гот и слышать об этом не хотел. Он был счастлив заполучить любимую внучку в свое полное распоряжение и надеялся сделать из нее точное подобие Либби…
— На этот раз я была умнее и даже не упомянула о полученном письме, — сообщила Тэра в ответ на вопрос отца. — Промедли я хоть час, маму и дедушку известили бы о письме из Техаса. Короче, я оставила записку, что еду к тебе на все лето, разбила копилку и для пущего авантюризма выбралась наружу через окно.
Тереке усмехнулся, живо представив себе лица жены и тестя, когда выяснилось, что пташка все-таки упорхнула из золотой клетки.
— Знаю, что сказал на что твой дедушка: яблочко от яблони недалеко падает. Я гак и не понял, чем не угодил ему. Должно быть, его ненаглядная Либби чересчур хороша для меня.
Тэра промолчала.
Вскоре после своего бегства на Дикий Запад Теренс получил от Тэры письмо, в котором дочь сообщала ему о помолвке. Жениха, разумеется, выбирал дедушкой. Теренс был уверен, что живая, деятельная Тэра попросту зачахнет рядом с напыщенным и скучным Джозефом Рутерфордом. Тот принадлежал к избранному кругу, который Уинслоу называл про себя «музеем восковых фигур». Правда, он имел весьма смутное представление о том, что за мужчина может быть достоин руки его необыкновенной дочери, но зато точно знал, что тот ничем не будет походить на худосочное воплощение хороших манер, каким был Джозеф Рутерфорд.
В который раз обдумывая все это, Теренс предложил дочери руку и повел ее к дверям отеля, ресторан которого славился своей кухней.
— Стоит вспомнить, что я столько времени жил тут без тебя, как мурашки бегут по коже! — проговорил он.
Тэра неожиданно повернулась и стиснула его в объятиях — и это на главной улице Кларендона! Ну что за девчонка!
— Милый папа, — сказала она серьезно, — я ожидаю от этого лета много интересного.
И события развернулись уже неделю назад, на пустынной дороге, напомнила себе Тэра, с трудом сдерживая нервную дрожь.
Узнав, что убийца на свободе, она еще раз попыталась вспомнить его лицо, но отец как будто намеренно старался помешать ей воссоздать в памяти трагедию. Он уверял, что она еще слишком потрясена, что в свое время можно будет вплотную заняться этим… но не теперь. И Тэра наконец сдалась.
Серо-синие глаза созерцали отвесные стены Пало-Дуро, и во взгляде их спокойное удовлетворение странным образом смешалось с затаенным беспокойством. В последнее время Стоун чувствовал себя как-то странно. Он как будто утратил былое душевное равновесие. Днем он действовал с привычной сосредоточенностью, зато ночные часы все чаще проводил без сна.
Заметив, что стакан пуст, он плеснул туда бренди и поменял местами ноги, лежащие одна на другой на крупном валуне. Раньше он прекрасно обходился без выпивки и уж тем более без женщин.
Возможно, одно неразрывно связано с другим, невесело размышлял Стоун, особенно если речь идет о женщине недоступной. В последнее время он не мог бросить взгляд на свое ложе, чтобы не припомнить, как выглядело на нем распростертое полуодетое тело.
Прескотт поймал себя на том, что снова смотрит туда же, и выругался.
— Что за нелепица! — произнес он вслух и отпил из стакана. — Речь идет о Тэре Уинслоу, болван ты эдакий! По словам Теренса, она чуть ли не монахиня!
Стоун не находил ничего странного в том, чтобы жаждать женщину после долгого воздержания, вот только предпочел бы направить вожделение на более доступный объект. Его попытки выбросить Тэру Уинслоу из головы были так упорны, что хотелось бы добиться лучшего результата!
— Слава Богу, она ничего не помнит из случившегося, — бормотал он, скользя по каньону невидящим взглядом. — Если бы помнила, Теренс уже добрался бы до меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114