К счастью, в следующий момент Тэра уже обогнула отрог скалы и перестала слышать оклики. Сама не зная как она добралась до особняка и вбежала в двери. Щеки все-таки были мокрыми, она сердито отерла их ладонью и зашагала вверх по лестнице… только чтобы оказаться лицом к лицу с человеком, перед которым она меньше всего желала бы предстать в растрепанных чувствах.
Внешне спокойные до равнодушия, глаза Меррика Рассела пробежали по ней взглядом. Следы слез на ее щеках не ускользнули от него, потому что он улыбнулся кривой неопределенной улыбкой и покачал головой.
— Что это стряслось с нашей красивой гостьей? — осведомился он с оттенком ехидства. — Надеюсь, не очередной змеиный укус. Ваш папаша уже предъявлял мне обвинение в разведении гремучек.
Стиснув до боли зубы, Тэра обошла хозяина ранчо и продолжала путь в свою комнату. Однако ей опять-таки не суждено было спокойно достигнуть этого убежища.
— Боже мой, Тэра, милочка, на тебе просто лица нет! Впервые вижу тебя плачущей! Уж не свалилась ли ты с лошади? — Джулия оглядела пыльную блузку Тэры и встревоженно подняла обе брови. — Ты уверена, что все в порядке, что ничего не сломано?
— Уверена! — не столько произнесла, сколько проскрипела девушка. — А в порядке все будет у меня только тогда, когда Стоун Прескотт повесится на собственном ремне!
— Что он натворил на этот раз?
Благодушный, снисходительный тон Джулии только ухудшил настроение Тэры, которое и без того было кислым, как лимон. Девушка могла без труда прочесть мысли подруги: Стоун — само совершенство, ну разве что слегка неотесан, но ведь это дело поправимое, а то что благовоспитанная мисс Уинслоу кипятится, так это просто снобизм горожанки, привыкшей, что перед ней шаркают ножкой и целуют ручки.
— Клянусь, это было последнее оскорбление, которое я от него стерпела! — бушевала Тэра.
Она захлопнула дверь своей комнаты прямо перед лицом подруги, едва не прищемив той ногу. Джулия, которая рассчитывала на объяснение, уставилась на дверь с видом крайнего изумления. Постояв в нерешительности, она задумчиво пошла прочь.
«Надо сказать Стоуну, чтобы прекратил дразнить Тэру, — размышляла девушка. — Конечно, трудно понять, как можно сердиться на такого обаяшку, но ведь городские мисс — создания деликатные, им грубого слова не скажи». Джулия подумала, что не возражала бы порой услышать от Стоуна словечко погрубее, как случалось прежде. Это придавало общению с ним остроту, но в последнее время его точно подменили. Тэра уж слишком преуспела в уроках этикета. Оказывается, настоящий джентльмен — это довольно скучно.
Глава 20
По мере того как летнее солнце двигалось все выше по небосводу, настроение у Тэры улучшалось. Мало-помалу ей даже удалось оправиться настолько, чтобы улыбка не напоминала гримасу. Ей по-прежнему больше всего хотелось покинуть ранчо и вернуться в Кларендон, но такое внезапное изменение планов вызвало бы расспросы, отвечать на которые у нее не было сил.
В конце концов колебания так утомили девушку, что она решила принять участие в сгоне, а бегство в Кларендон отложить на потом. Дожидаясь Джулию, которая никогда не торопилась, Тэра сидела на краю кровати в амазонке и рассеянно играла золотым медальоном Стоуна, взятым «на сохранение». Причудливая резьба на крышке приятно щекотала кончики пальцев. Девушка открыла медальон и снова, уже без помех, вгляделась в лица молодой пары, чьи изображения хранились внутри. Странно было видеть их счастливо улыбающимися и знать, что обоих уже нет в живых. Фотография тоже была в форме сердечка, нижний уголок слегка помялся, как будто кто-то совсем недавно вытаскивал ее. Тэра попробовала ногтем заправить его на место, под узкую кромку, но добилась лишь того, что та выпала и, порхая, упала на ковер.
Девушка поспешно наклонилась поднять ее, бросила мимолетный взгляд на надпись — и замерла, словно громом пораженная. Потом она медленно прижала ладонь к губам, бессознательно сдерживая восклицание.
— О Господи! О Боже! — повторяла она шепотом, снова и снова перечитывая бисерные строки.
Медальон нес в себе истину куда более сложную, чем та, что открылась Стоуну!
— Мистер Диксон, как же это? Как вы могли так поступить с ним! — простонала Тэра, хватаясь за голову. — А Кармель! Она гоже ему лгала!
— Тэра, я готова! — раздался в коридоре оживленный голосок Джулии. — Вечно ты копаешься!
— Иду!
Девушка вскочила, заметалась, потом начала лихорадочно запихивать фотографию на место. Наконец, вложив обратно обрывок письма, она защелкнула замочек и сунула золотую вещицу в свой дорожный баул.
Когда Тэра спустилась вниз, в мыслях ее царил полный разброд. Пожалуй, в эту минуту она меньше всего хотела встретить Стоуна, и конечно же, он оказался на веранде. В своей обычной ленивой манере он только что не висел на резных перилах. При виде Тэры улыбка наползла, вот именно наползла на его лицо, так что захотелось поскорее стереть ее. Девушка ответила настороженным взглядом.
— Джулия сделала мне выговор за то, что вчера я имел неосторожность расстроить вас, мэм, — расшаркался он, стаскивая пыльную шляпу и обмахивая ею мыски сапог.
Он бросил взгляд на Джулию, как бы ища поддержки, и снова обратил свое внимание к Тэре, чтобы бесцеремонно оглядеть ее облегающую амазонку.
— Нет никаких оправданий невеже, который несдержан на язык в присутствии деликатной городской леди, но ей-богу, я не нарочно! Мы здесь люди простые, в пансионах и колледжах не обучались.
Тэра немедленно пожалела, что они не наедине. Уж она нашла бы, что ответить на это!.. С другой стороны, наедине Стоун и не сказал бы ничего подобного. Она заставила себя успокоиться и даже улыбнулась.
— Стоун дал мне слово, что во время сгона будет с тобой безукоризненно вежлив, — вставила Джулия.
— Весьма похвально. Жаль только, что его безукоризненная вежливость немного не дотягивает до нижнего предела приемлемою поведения, — не удержалась Тэра.
— Куда уж нам до городских, — тем временем продолжал издеваться Стоун. — У них и манеры, и тонкость чувств, а что взять с простого ковбоя? Он что подумает, то и брякнет.
— Какое меткое словцо! — отчеканила Тэра с убийственной иронией и прошествовала мимо, шепнув: — Не переиграй!
Прошло едва полдня, а Тэра уже успела проникнуться азартом сгона. Двадцать ранчеро потребовалось для того, чтобы огородить огромное пространство земли. Ограда могла выдержать натиск полудикого быка, однако для этого пришлось вырыть для столбов ямы глубиной в несколько футов. Для продольных жердин брали самое твердое дерево, которое не сломает даже вес нескольких животных, навалившихся на него. Ворота делались еще крепче, так как быки умны и быстро разбираются, где выход из загона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114