Конечно, она не верила, что ей будет предоставлена такая возможность: ее используют и вскоре отправят восвояси. В это утро она видела маркиза только мельком, когда все они выходили из гостиницы; он вскочил на свою великолепную гнедую лошадь, заявив, что не намерен ехать в карете с вонючими попутчиками — пусть лучше у него заболят кости от верховой езды. Персик припомнила, что вчера он сказал то же самое, когда они вдвоем добирались до Вудвера, и это лишний раз доказывало, что маркиз был надутым индюком.
Каролина поняла, что до вступления в высший свет ей так же далеко, как в те времена, когда она сидела в комнате мисс Твиттингдон и эта леди учила ее, как правильно представляться принцу-регенту. Она пришла к такому выводу не потому, что маркиз, оставив карету далеко позади, поскакал в Акры в гордом одиночестве. Нет, у нее были на то более глубокие причины.
Каролина решила, что Морган Блейкли провел всю ночь, мысленно взвешивая все за и против идеи выдать Каролину Манди за леди Каролину Уилбертон. Персик, тетя Летиция и Ферди, несомненно, относились к против; возможно, маркиз относился точно так же и к ней самой. Да он и не прилагал больших усилий, чтобы скрыть презрение, которое питал ко всей этой компании.
Единственное, что могло поколебать чашу весов в ее пользу, — это какой-то непонятный ей личный мотив, которым он руководствовался, пожелав выдать за леди Каролину именно ее. Он не слишком настаивал на том, что является просто добрым англичанином, поступающим так, как считает должным. У него были собственные причины, побудившие его найти пропавшую наследницу, и в его планы входило использовать ее для какой-то свой выгоды. Каролина в этом не сомневалась. Возможно, маркиз думал не только о свой выгоде, но и о неприятностях, которые это может доставить кому-то другому.
Поразмышляв над этим, Каролина решила на время выкинуть из головы тяжелые мысли и в полной мере насладиться второй в ее жизни поездкой в карете. Ей никогда прежде не приходилось путешествовать в таких условиях. Она вообще редко покидала приют, если не считать случайных походов в деревню, а к Вудверу ее перевезли на телеге. Поездка в роскошной карете маркиза, украшенной фамильным гербом, была почти таким же немыслимым приключением, как возможность выспаться в постели, где рядом с ней спали всего два человека: Персик и мисс Твиттингдон.
Не желая предаваться бесплодным размышлениям относительно мотивов маркиза Клейтонского, Каролина подняла кожаную штору и выглянула в окно. Как сказал маркиз, они ехали той же дорогой, где в роковую ночь смерть настигла графа и его жену.
Интересно, разбойники занимаются своим ремеслом только в полнолуние или в безлунные ночи тоже? Каролина была уверена, что Персик должна это знать, но не стала ее спрашивать. Вместо этого она доверилась своему воображению.
Каролина откинулась назад и закрыла глаза, представив себе двух богато одетых людей и ребенка, ехавшего с ними. В комнате мисс Твиттингдон были развешаны гравюры с изображениями знати, поэтому ей нетрудно было представить, как выглядели эти трое, разодетые в пух и прах и украшенные драгоценностями.
Был поздний вечер, ребенок, скорее всего, спал или плакал. Каролина, прожив годы в приюте, знала, что дети всегда либо спят, либо плачут.
Но сейчас ей представилось, что девочка сидела спокойно, радуясь тому, что ее не уложили спать в обычное время, и иногда впадала в полудрему, склоняя голову на грудь матери. И тут, когда они были уже недалеко от дома, послышались выстрелы и зловещий голос выкрикнул хорошо известные слова: кошелек или жизнь!
Каролина вздрогнула и напряглась, словно и впрямь услышала этот возглас. Она живо представила себе смятение, охватившее пассажиров обреченной кареты, когда они услышали голос разбойника.
Перед ее мысленным взором предстали лошади, которых внезапно осадили, она услышала крик кучера, прониклась чувствами графини, которая разрывалась между страхом за мужа и стремлением спасти ребенка, не говоря уже о том, что ей жаль было расставаться со своими великолепными драгоценностями. А что граф? Бедняга. Каролина представила себе его отчаяние. Как ему, должно быть, хотелось достать пистолеты, спрятанные в карманах кареты — таких, какие она раньше обнаружила в карете маркиза, — выпрыгнуть на землю и застрелить разбойников, защищая своих женщин. Почему он этого не сделал? Каролина помрачнела: она сидела, не открывая глаз, руки ее вспотели. А откуда она знает, что он этого не сделал? Возможно, поэтому он и его жена и были убиты. Может быть, если бы он подчинился, разбойники не проделали бы в нем дыру, а его жена не закричала бы…
— Каро, моя дорогая. Я чувствую себя разбитой, а эти двое полоумных храпят так громко, что мне не уснуть. Почему бы тебе не спеть песенку?
— Нет! — Зеленые глаза Каролины широко раскрылись, у нее во рту пересохло, а сердце забилось с неожиданной силой. — Каро устала!
Персик скрестила руки на своей плоской груди и фыркнула:
— Что это мы сегодня утром ссоримся, как две наседки? Значит, ты устала, хотя солнце уже высоко на небе, а ты еще не нарезала турнепсов и не опорожнила ночных горшков? Да, из тебя получится настоящая леди, моя девочка, ты упрямая, так что характер у тебя подходящий.
Каролина прижала дрожащие руки к щекам, потом вздохнула. На какое-то короткое мгновение все это показалось ей таким реальным. Может быть, проработать год в сумасшедшем доме — это слишком много для такой впечатлительной натуры, как она?
— Прости меня, Персик. Просто я пыталась себе представить, каково это — быть ограбленным и убитым. Как ты думаешь, настоящая леди Каролина видела, что произошло? Может быть, разбойники увезли ее и продали цыганам? Или они просто убили девочку и бросили ее тело на съедение зверям?
Персик покачала головой:
— Знаешь, будет лучше, если его светлость никогда не услышит от тебя таких вопросов. Но раз уж ты спросила, я тебе отвечу: разбойники собирались продать малютку цыганам — а, как известно, цыгане обожают маленьких детей, — но выяснилось, что с девочкой столько хлопот, что они решили от нее избавиться и оставили возле приютской кухни.
— Возле приютской кухни? В Глайнде? — Каролина пристально посмотрела на Персика. — Не хочешь ли ты этим сказать, что я — леди Каролина?
— Пока его светлость меня кормит, я буду говорить ему то, что он хочет от меня услышать, малышка, и тебе советую поступать так же. — Персик закрыла глаза. — Говори и думай так, как он хочет, и клянись могилой матери, что это истинная правда. А теперь поспи, раз ты так устала, и я тоже подремлю. Мы еще не скоро увидим его светлость — до поместья далеко.
Каролина знала, что Персик права, — разве вчера она сама не отвечала маркизу в том же духе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79