Плед из кареты был обнаружен в доброй миле от места происшествия, в него была завернута маленькая туфелька, других следов девочки не нашлось. И плед, и туфелька были в крови. Я всегда считал — и сейчас остаюсь при своем мнении, — что ребенок после убийства родителей забрел в лес и там его растерзали звери.
— Значит, ты отказываешься верить, что Некто — человек, который рассказал мне об этом, — отнес ребенка в сиротский приют в Глайнде? А что, если этот человек не солгал?
Морган видел, что его отец с трудом подыскивает слова.
— Я думаю, что человек, рассказавший тебе эту историю, был в отчаянии, что несчастья извратили его рассудок. Ни один христианин, видевший то, что видел этот человек, и знавший то, что он, по его словам, знал, не мог поступить так, как якобы поступил он. Это настолько бесчеловечно, что я не могу в это поверить.
— Правда? — Морган отхлебнул вина. — Любопытно, что это говоришь именно ты, отец, ведь для тебя нет ничего легче, чем поверить самому плохому, когда речь идет о некоторых людях.
— Дети и отцы, отцы и дети!
Вам известно, как живут на свете…
— Уймись, Хезвит, — прервал карлика Морган. — Я могу осуществить свои планы и без тебя.
— Морган! Я бы попросил тебя не грубить Фредерику! — воскликнул герцог, которому стало неловко за сына.
— Не беспокойтесь, все в порядке, ваша милость, — сказал Ферди, улыбнувшись Моргану. — Он мне нравится.
Герцог с благодарностью взглянул на карлика:
— Какая доброта в ответ на грубость и оскорбления! Какое милосердие! Сэр, я чувствую себя посрамленным вашей человечностью.
Ферди улыбнулся герцогу:
— Я знаю, ваша милость, что вы не ожидали от меня проявления человеческих качеств. Мне остается только извиниться за то, что я не умею жонглировать шариками, кувыркаться и делать прочие вещи, которых ждут от карликов, чтобы вы могли чувствовать себя более комфортно в моем обществе.
Морган начал подумывать, что совершил большую ошибку, привезя в Акры Каролину Манди и ее необычную компанию.
— Может быть, вернемся к существу дела, если ты, отец, не настаиваешь на том, чтобы мы все немедленно приступили к молитвам? Леди Каролина имеет право знать, чего мы ожидаем от нее в течение ближайших месяцев. Я полагаю, мы должны ей об этом сказать.
— Каролина, Хезвит задал важный вопрос, на который попытался ответить мой отец, сказав, что общество изменчиво и непостоянно, как вы скоро сами убедитесь, и что оно не примет вас, если вы не будете соответствовать тому облику, каким, по его представлениям, должна обладать леди Каролина Уилбертон. Это верно, но только отчасти.
— У вас есть свои причины, по которым вы хотите, чтобы общество приняло меня, — сказала Каролина. — Вы уже намекнули на это достаточно ясно. Я не настолько глупа, чтобы не понять, что вы нуждаетесь в нашем — моем, Ферди и тети Летиции — обществе не больше, чем в обществе Человека-Леопарда. Но меня это не особенно беспокоит, если мы можем здесь оставаться. На самом деле не беспокоит.
— Это чрезвычайно разумно с вашей стороны, — тонко улыбнулся Морган. — Но, пожалуйста, не забудьте включить Персика в список нежелательных гостей. По правде говоря, я очарован ею еще меньше, чем вами. Сегодня утром Гришем приказал обыскать ее комнату, и у нее в матрасе нашли целый склад столового серебра, принадлежавшего моей покойной матери.
Улыбка Каролины выражала неподдельное удовлетворение. Она ткнула локтем Ферди:
— Клянусь, Персик утратила навык, но посмотрели бы вы на нее в лучшие времена: ей не было равных в этом деле.
Морган перестал мерить комнату шагами и пристально посмотрел на Каролину. Внешне она преобразилась, но внутренне осталась той же.
— Если вы, леди Каролина, хотите сказать, что Персик в свое время была ловкой воровкой, а теперь собирается возобновить утраченные навыки, то должен сказать вам: я не потерплю ее набегов на нижний этаж дома. А если эту старую кочергу еще раз застукают за бутылкой украденного рома, ее арестуют и посадят в камеру Ньюгейтской тюрьмы.
Улыбка Каролины сделалась шире.
— Это чудесно! Вы молодчина, умеете трепаться. Ты слышал, Ферди? Я-то в этом понимаю.
Морган с трудом сдерживался.
— Нет, моя сиротка. Вы знаете слишком мало из того, что вам действительно полагается знать, и слишком много таких вещей, которых вам знать не следует. Вот почему в последующие месяцы нам предстоит тяжелая работа. Вас недостаточно как следует вымыть. Придется начать воспитывать вас, как если бы вы были сейчас трехлетней леди Каролиной.
— Отмойте девушку, расческой причешите,
Во что и как одеться научите;
А также грамоте, изысканным манерам,
Чтобы подыгрывать вам, светским лицемерам.
Поэтический опус Ферди был довольно оскорбителен. Продекламировав его, его автор перевел взгляд с Моргана на Каролину:
— Подумай как следует, прежде чем согласиться на это, Каро. Лорд Морган и его святой отец имеют свои скрытые интересы, хочешь верь, хочешь нет. Они тебя используют, а потом выкинут на свалку. Вудвер, знаешь ли, не такое уж плохое место. Мы еще можем вернуться.
Каролина надула губы.
— Я не ребенок, Ферди, — упрямо возразила она. — И я не леди Каролина Уилбертон, и я не рассчитываю разбогатеть. Но ты прав. Его светлость откопал нас в грязной дыре и собирается использовать, после чего мы скорее всего вернемся на прежнее место. Но если меня, как ты выразился, используют, я потребую за это приличного вознаграждения. — Она взглянула на Моргана с таким сладким выражением на лице, что тот несколько растерялся. — Я уже вас предупреждала об этом, ваша светлость.
— Вы говорили об этом с Персиком, — ответил Морган, припомнив настойчивые намеки ирландки. — Вы, видимо, придерживаетесь того же мнения, что и ваша наставница. Очень хорошо, детка, на какое вознаграждение вы рассчитываете?
— Я не потребую ничего такого, чего не мог бы себе позволить такой богатый человек, как вы, — пообещала она.
Морган заметил, что Каролина отвела взгляд и больше не смотрит на него, словно стыдясь того, что уподобилась базарной торговке. Гордость, неподобающая сироте-найденышу.
— Меня бы устроил небольшой коттедж, в котором мы могли бы разместиться вчетвером. Здесь, в Суссексе, поскольку я люблю Суссекс. Правда, я нигде больше не была, но это меня не волнует. Еще мне хотелось бы иметь желтого пса, несколько пушистых белых кошек и собственную кровать. Может быть, даже собственную комнату. И непременно денежное пособие. Я не желаю больше выносить ночные горшки.
Теперь она не уклонялась от его взгляда. Ее подбородок вызывающе вздернулся, а щеки с высокими скулами раскраснелись.
— Только Ферди считает, что Вудвер не такое уж плохое место. Но по-моему, ничего хуже быть не может. Я не вернусь туда, ваша светлость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
— Значит, ты отказываешься верить, что Некто — человек, который рассказал мне об этом, — отнес ребенка в сиротский приют в Глайнде? А что, если этот человек не солгал?
Морган видел, что его отец с трудом подыскивает слова.
— Я думаю, что человек, рассказавший тебе эту историю, был в отчаянии, что несчастья извратили его рассудок. Ни один христианин, видевший то, что видел этот человек, и знавший то, что он, по его словам, знал, не мог поступить так, как якобы поступил он. Это настолько бесчеловечно, что я не могу в это поверить.
— Правда? — Морган отхлебнул вина. — Любопытно, что это говоришь именно ты, отец, ведь для тебя нет ничего легче, чем поверить самому плохому, когда речь идет о некоторых людях.
— Дети и отцы, отцы и дети!
Вам известно, как живут на свете…
— Уймись, Хезвит, — прервал карлика Морган. — Я могу осуществить свои планы и без тебя.
— Морган! Я бы попросил тебя не грубить Фредерику! — воскликнул герцог, которому стало неловко за сына.
— Не беспокойтесь, все в порядке, ваша милость, — сказал Ферди, улыбнувшись Моргану. — Он мне нравится.
Герцог с благодарностью взглянул на карлика:
— Какая доброта в ответ на грубость и оскорбления! Какое милосердие! Сэр, я чувствую себя посрамленным вашей человечностью.
Ферди улыбнулся герцогу:
— Я знаю, ваша милость, что вы не ожидали от меня проявления человеческих качеств. Мне остается только извиниться за то, что я не умею жонглировать шариками, кувыркаться и делать прочие вещи, которых ждут от карликов, чтобы вы могли чувствовать себя более комфортно в моем обществе.
Морган начал подумывать, что совершил большую ошибку, привезя в Акры Каролину Манди и ее необычную компанию.
— Может быть, вернемся к существу дела, если ты, отец, не настаиваешь на том, чтобы мы все немедленно приступили к молитвам? Леди Каролина имеет право знать, чего мы ожидаем от нее в течение ближайших месяцев. Я полагаю, мы должны ей об этом сказать.
— Каролина, Хезвит задал важный вопрос, на который попытался ответить мой отец, сказав, что общество изменчиво и непостоянно, как вы скоро сами убедитесь, и что оно не примет вас, если вы не будете соответствовать тому облику, каким, по его представлениям, должна обладать леди Каролина Уилбертон. Это верно, но только отчасти.
— У вас есть свои причины, по которым вы хотите, чтобы общество приняло меня, — сказала Каролина. — Вы уже намекнули на это достаточно ясно. Я не настолько глупа, чтобы не понять, что вы нуждаетесь в нашем — моем, Ферди и тети Летиции — обществе не больше, чем в обществе Человека-Леопарда. Но меня это не особенно беспокоит, если мы можем здесь оставаться. На самом деле не беспокоит.
— Это чрезвычайно разумно с вашей стороны, — тонко улыбнулся Морган. — Но, пожалуйста, не забудьте включить Персика в список нежелательных гостей. По правде говоря, я очарован ею еще меньше, чем вами. Сегодня утром Гришем приказал обыскать ее комнату, и у нее в матрасе нашли целый склад столового серебра, принадлежавшего моей покойной матери.
Улыбка Каролины выражала неподдельное удовлетворение. Она ткнула локтем Ферди:
— Клянусь, Персик утратила навык, но посмотрели бы вы на нее в лучшие времена: ей не было равных в этом деле.
Морган перестал мерить комнату шагами и пристально посмотрел на Каролину. Внешне она преобразилась, но внутренне осталась той же.
— Если вы, леди Каролина, хотите сказать, что Персик в свое время была ловкой воровкой, а теперь собирается возобновить утраченные навыки, то должен сказать вам: я не потерплю ее набегов на нижний этаж дома. А если эту старую кочергу еще раз застукают за бутылкой украденного рома, ее арестуют и посадят в камеру Ньюгейтской тюрьмы.
Улыбка Каролины сделалась шире.
— Это чудесно! Вы молодчина, умеете трепаться. Ты слышал, Ферди? Я-то в этом понимаю.
Морган с трудом сдерживался.
— Нет, моя сиротка. Вы знаете слишком мало из того, что вам действительно полагается знать, и слишком много таких вещей, которых вам знать не следует. Вот почему в последующие месяцы нам предстоит тяжелая работа. Вас недостаточно как следует вымыть. Придется начать воспитывать вас, как если бы вы были сейчас трехлетней леди Каролиной.
— Отмойте девушку, расческой причешите,
Во что и как одеться научите;
А также грамоте, изысканным манерам,
Чтобы подыгрывать вам, светским лицемерам.
Поэтический опус Ферди был довольно оскорбителен. Продекламировав его, его автор перевел взгляд с Моргана на Каролину:
— Подумай как следует, прежде чем согласиться на это, Каро. Лорд Морган и его святой отец имеют свои скрытые интересы, хочешь верь, хочешь нет. Они тебя используют, а потом выкинут на свалку. Вудвер, знаешь ли, не такое уж плохое место. Мы еще можем вернуться.
Каролина надула губы.
— Я не ребенок, Ферди, — упрямо возразила она. — И я не леди Каролина Уилбертон, и я не рассчитываю разбогатеть. Но ты прав. Его светлость откопал нас в грязной дыре и собирается использовать, после чего мы скорее всего вернемся на прежнее место. Но если меня, как ты выразился, используют, я потребую за это приличного вознаграждения. — Она взглянула на Моргана с таким сладким выражением на лице, что тот несколько растерялся. — Я уже вас предупреждала об этом, ваша светлость.
— Вы говорили об этом с Персиком, — ответил Морган, припомнив настойчивые намеки ирландки. — Вы, видимо, придерживаетесь того же мнения, что и ваша наставница. Очень хорошо, детка, на какое вознаграждение вы рассчитываете?
— Я не потребую ничего такого, чего не мог бы себе позволить такой богатый человек, как вы, — пообещала она.
Морган заметил, что Каролина отвела взгляд и больше не смотрит на него, словно стыдясь того, что уподобилась базарной торговке. Гордость, неподобающая сироте-найденышу.
— Меня бы устроил небольшой коттедж, в котором мы могли бы разместиться вчетвером. Здесь, в Суссексе, поскольку я люблю Суссекс. Правда, я нигде больше не была, но это меня не волнует. Еще мне хотелось бы иметь желтого пса, несколько пушистых белых кошек и собственную кровать. Может быть, даже собственную комнату. И непременно денежное пособие. Я не желаю больше выносить ночные горшки.
Теперь она не уклонялась от его взгляда. Ее подбородок вызывающе вздернулся, а щеки с высокими скулами раскраснелись.
— Только Ферди считает, что Вудвер не такое уж плохое место. Но по-моему, ничего хуже быть не может. Я не вернусь туда, ваша светлость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79