Я никого ни о чем не расспрашиваю, пока человек исправно платит за квартиру.
— А он исправно платит за квартиру?
— Владелец дома никогда ничего не говорил мне о нем, значит, думаю, он платит исправно. Я всего лишь смотритель.
— Когда вы видели его последний раз?
— Ну... не помню.
— Это было недавно?
— Не помню.
— Возможно это было в сентябре?
— Я сказал вам, что не помню.
— Мистер Янси, нам бы не хотелось портить настроение всем жильцам на этом этаже только потому, что нам нужно выяснить, когда Дамаскус был здесь последний раз.
— Это входит в ваши служебные обязанности, да? — спросил Янси и замолчал.— Портить людям настроение. Да?
— В наши служебные обязанности сейчас входит,— бесцветным голосом сказал Клинг,— попытаться найти человека, подозреваемого в убийстве. Сейчас у нас такая работа.
— Кого убили? — спросил Янси.
— Почему это вас интересует? — сказал Карелла.
— Меня это не интересует,— ответил Янси и пожал плечами.
— Попытайтесь вспомнить, когда вы видели Дамаскуса последний раз.
— В конце лета.
— До Дня труда?
— Ну да, вроде тогда.
— Значит, в начале сентября, да?
— Вроде бы.
— С тех пор вы его не видели?
— Я даже не уверен, видел ли его тогда.
— Вы вообще видели его в этом месяце?
— Нет.
— Значит, в октябре вы его ни разу не видели, верно?
— Ну да. Верно.
— Но зато вы видели его в сентябре и у вас такое впечатление, что это было до Дня труда.
— Ну, вроде бы.
— Он был один?
— С ним была женщина.
— Вы знаете ее? Эту женщину?
— Нет. Он каждый раз приводит другую.
— А эту вы видели раньше?
— Один или, может, два раза.
— Но как ее зовут, вы не знаете?
— Нет.
— Как она выглядит?
— Не помню.
— Она была белая или черная?
— Белая,— сказал Янси.
— Какие у нее волосы? Какого цвета?
— Рыжие.
— А глаза?
— Не помню.
— Красивая?
— Для белой, какая-то потрепанная,— сказал Янси.
— Как по-вашему, сколько ей лет?
— Около тридцати.
— Она местная?
— Думаю, что нет. Я видел ее только тогда, когда ее приводил Дамаскус. Больше никогда не видел.
— Вы сказали, что он приводил ее часто.
— Ну да, раза два или три.
— Сколько лет Дамаскусу?
— Около сорока,— ответил Янси.
— Как он выглядит?
— Ну, почти такого роста, как вы, приблизительно метр восемьдесят пять, темные волосы, голубые глаза, в общем, симпатичный парень.
— Ты записываешь, Берт? — спросил Карелла.
— Ага,— ответил Клинг, не поднимая глаз от блокнота.
— Дамаскус белый? — спросил Карелла.
— Да, белый,— ответил Янси.
— Какая у него кожа?
— Я ведь вам сказал. Белая.
— Бледная, смуглая, желтая, жирная?
— Ну, чуточку желтоватая.
— А какого он телосложения? Какая у него фигура?
— Примерно такая, как у вашего коллеги.
— Он носит усы или бороду? — Нет.
— У него есть какие-нибудь шрамы?
— Татуировка?
— Татуировки тоже нет.
— Какие-нибудь особые предметы?
— Ничего такого,— сказал Янси.
— Какие-нибудь физические дефекты?
— Вы имеете в виду хромоту? — спросил Янси.
— Нет, я имел в виду не это,— сказал Карелла, чтобы не позволить загнать себя в защиту.
— Нет, физических дефектов у него нет,— ответил Янси.
— Что вы можете сказать о его голосе? Какой у него голос?
— Не знаю.
— Грубый, тонкий, нежный, женственный?
— Не слишком приветливый.
— Возможно, он картавит или шепелявит?
— Нет, он говорит нормально. Я бы скорее сказал, что у него тонкий голос. И говорит он быстро. Очень быстро.
— У тебя есть еще что-нибудь, Берт? — спросил Карелла.
— Золото. Драгоценности.
— Он носит какие-нибудь кольца или драгоценности?— спросил Карелла.
— У него есть кольцо с его инициалом,— сказал Янси.
— С каким инициалом? У или Д?
— У.
— Он носит его на правой руке или на левой?
— По-моему, на левой.
— У него есть еще какие-нибудь драгоценности?
— По-моему, он носит браслет. Такой, ну... ну, иден-ти-фи-ка-ционный.
— Золотой или серебряный?
— Серебряный.
— А на этом браслете есть его имя?
— Я никогда не видел его вблизи,— сказал Янси.
— Вы случайно не знаете, где работает Дамаскус? Или работает ли он вообще?
— Не знаю. Я всего лишь смотритель. Я не шпик.
— Вы человек на своем месте, мистер Янси,— сказал Карелла.
— Вы дали нам прекрасное описание,— сказал Клинг. Янси подозрительно посмотрел на него. Он привык к разным фокусам белых и поэтому только скептически кивнул, чтобы дать понять детективам, что они не на того напали.
— Ну, мне уже пора идти вниз. Убирать мусорные баки с тротуара,— сказал он после паузы.
- Если у вас возникнут какие-то затруднения с патрульным, достаточно сказать нам, и мы все уладим,— дал обещание Карелла.
— Я знаю. Заплатите за меня штраф, да?
— Никакого штрафа не будет, мистер Янси. Попытайтесь еще вспомнить: Дамаскус приходит и уходит в какое-то определенное время? Можете припомнить?
— Когда он здесь?
— Да.
— Если он где-то вкалывает, то, наверное, занимается этим по ночам,— сказал Янси.— Я видел его здесь только в дневное время.
— А на ночь он уходит из квартиры?
— Думаю, что да.
— В котором часу?
— В восемь или в девять, приблизительно в это время.
— Вы не знаете, куда он уходит?
— Нет.
— Спасибо вам, мистер Янси.
— Это все?
— Да, это все, благодарю вас.
Они наблюдали, как он ковыляет к двери. На пороге он обернулся и сказал: — И вы не подумайте, глаза мне еще хорошо служат.
— Почему вы нам говорите это? — спросил Карелла.
— Ну... Я имел в виду описание,— ответил Янси и вышел в коридор.
Карелла подошел к комоду. В верхнем ящике, где были заколки для галстука и запонки, он нашел неоплаченный чек на имя Уолтера Дамаскуса на сумму сто десять долларов семьдесят девять центов. Чек был выписан в заведении "Волшебный уголок" и подписан каким-то Дэниелом Кэдахью.
— Есть что-нибудь? — спросил Клинг.
— Похоже на то,— ответил Карелла.
"Волшебный уголок" было название ночного бара на Дувр-Плейнс-Авеню в Риверхеде. Владельца звали Дэниел Кэдахью, он обедал, когда туда пришли Карелла и Клинг в пять часов дня.
— При такой сумасшедшей работе приходится есть тогда, когда выпадает свободная минутка. Скоро здесь будет настоящий сумасшедший дом,— словно прося прощения, сказал он.
Кэдахью был маленький человечек с плешью на голове и сломанным носом. На правом виске у него был шрам от ножевой раны, и его правый глаз судорожно дергался, словно Кэдахью вспоминал, как нож, который должен был его выковырять, промазал на волосок. Он сидел за столом возле бара, ел бифштекс с кровью с жареным картофелем и пил из бутылки пиво "Хайнекен". Заведение было обставлено с исключительным уютом, клетчатые скатерти, деревянные панели на стенах, и на каждом столике безвкусный подсвечник с электрическими свечами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
— А он исправно платит за квартиру?
— Владелец дома никогда ничего не говорил мне о нем, значит, думаю, он платит исправно. Я всего лишь смотритель.
— Когда вы видели его последний раз?
— Ну... не помню.
— Это было недавно?
— Не помню.
— Возможно это было в сентябре?
— Я сказал вам, что не помню.
— Мистер Янси, нам бы не хотелось портить настроение всем жильцам на этом этаже только потому, что нам нужно выяснить, когда Дамаскус был здесь последний раз.
— Это входит в ваши служебные обязанности, да? — спросил Янси и замолчал.— Портить людям настроение. Да?
— В наши служебные обязанности сейчас входит,— бесцветным голосом сказал Клинг,— попытаться найти человека, подозреваемого в убийстве. Сейчас у нас такая работа.
— Кого убили? — спросил Янси.
— Почему это вас интересует? — сказал Карелла.
— Меня это не интересует,— ответил Янси и пожал плечами.
— Попытайтесь вспомнить, когда вы видели Дамаскуса последний раз.
— В конце лета.
— До Дня труда?
— Ну да, вроде тогда.
— Значит, в начале сентября, да?
— Вроде бы.
— С тех пор вы его не видели?
— Я даже не уверен, видел ли его тогда.
— Вы вообще видели его в этом месяце?
— Нет.
— Значит, в октябре вы его ни разу не видели, верно?
— Ну да. Верно.
— Но зато вы видели его в сентябре и у вас такое впечатление, что это было до Дня труда.
— Ну, вроде бы.
— Он был один?
— С ним была женщина.
— Вы знаете ее? Эту женщину?
— Нет. Он каждый раз приводит другую.
— А эту вы видели раньше?
— Один или, может, два раза.
— Но как ее зовут, вы не знаете?
— Нет.
— Как она выглядит?
— Не помню.
— Она была белая или черная?
— Белая,— сказал Янси.
— Какие у нее волосы? Какого цвета?
— Рыжие.
— А глаза?
— Не помню.
— Красивая?
— Для белой, какая-то потрепанная,— сказал Янси.
— Как по-вашему, сколько ей лет?
— Около тридцати.
— Она местная?
— Думаю, что нет. Я видел ее только тогда, когда ее приводил Дамаскус. Больше никогда не видел.
— Вы сказали, что он приводил ее часто.
— Ну да, раза два или три.
— Сколько лет Дамаскусу?
— Около сорока,— ответил Янси.
— Как он выглядит?
— Ну, почти такого роста, как вы, приблизительно метр восемьдесят пять, темные волосы, голубые глаза, в общем, симпатичный парень.
— Ты записываешь, Берт? — спросил Карелла.
— Ага,— ответил Клинг, не поднимая глаз от блокнота.
— Дамаскус белый? — спросил Карелла.
— Да, белый,— ответил Янси.
— Какая у него кожа?
— Я ведь вам сказал. Белая.
— Бледная, смуглая, желтая, жирная?
— Ну, чуточку желтоватая.
— А какого он телосложения? Какая у него фигура?
— Примерно такая, как у вашего коллеги.
— Он носит усы или бороду? — Нет.
— У него есть какие-нибудь шрамы?
— Татуировка?
— Татуировки тоже нет.
— Какие-нибудь особые предметы?
— Ничего такого,— сказал Янси.
— Какие-нибудь физические дефекты?
— Вы имеете в виду хромоту? — спросил Янси.
— Нет, я имел в виду не это,— сказал Карелла, чтобы не позволить загнать себя в защиту.
— Нет, физических дефектов у него нет,— ответил Янси.
— Что вы можете сказать о его голосе? Какой у него голос?
— Не знаю.
— Грубый, тонкий, нежный, женственный?
— Не слишком приветливый.
— Возможно, он картавит или шепелявит?
— Нет, он говорит нормально. Я бы скорее сказал, что у него тонкий голос. И говорит он быстро. Очень быстро.
— У тебя есть еще что-нибудь, Берт? — спросил Карелла.
— Золото. Драгоценности.
— Он носит какие-нибудь кольца или драгоценности?— спросил Карелла.
— У него есть кольцо с его инициалом,— сказал Янси.
— С каким инициалом? У или Д?
— У.
— Он носит его на правой руке или на левой?
— По-моему, на левой.
— У него есть еще какие-нибудь драгоценности?
— По-моему, он носит браслет. Такой, ну... ну, иден-ти-фи-ка-ционный.
— Золотой или серебряный?
— Серебряный.
— А на этом браслете есть его имя?
— Я никогда не видел его вблизи,— сказал Янси.
— Вы случайно не знаете, где работает Дамаскус? Или работает ли он вообще?
— Не знаю. Я всего лишь смотритель. Я не шпик.
— Вы человек на своем месте, мистер Янси,— сказал Карелла.
— Вы дали нам прекрасное описание,— сказал Клинг. Янси подозрительно посмотрел на него. Он привык к разным фокусам белых и поэтому только скептически кивнул, чтобы дать понять детективам, что они не на того напали.
— Ну, мне уже пора идти вниз. Убирать мусорные баки с тротуара,— сказал он после паузы.
- Если у вас возникнут какие-то затруднения с патрульным, достаточно сказать нам, и мы все уладим,— дал обещание Карелла.
— Я знаю. Заплатите за меня штраф, да?
— Никакого штрафа не будет, мистер Янси. Попытайтесь еще вспомнить: Дамаскус приходит и уходит в какое-то определенное время? Можете припомнить?
— Когда он здесь?
— Да.
— Если он где-то вкалывает, то, наверное, занимается этим по ночам,— сказал Янси.— Я видел его здесь только в дневное время.
— А на ночь он уходит из квартиры?
— Думаю, что да.
— В котором часу?
— В восемь или в девять, приблизительно в это время.
— Вы не знаете, куда он уходит?
— Нет.
— Спасибо вам, мистер Янси.
— Это все?
— Да, это все, благодарю вас.
Они наблюдали, как он ковыляет к двери. На пороге он обернулся и сказал: — И вы не подумайте, глаза мне еще хорошо служат.
— Почему вы нам говорите это? — спросил Карелла.
— Ну... Я имел в виду описание,— ответил Янси и вышел в коридор.
Карелла подошел к комоду. В верхнем ящике, где были заколки для галстука и запонки, он нашел неоплаченный чек на имя Уолтера Дамаскуса на сумму сто десять долларов семьдесят девять центов. Чек был выписан в заведении "Волшебный уголок" и подписан каким-то Дэниелом Кэдахью.
— Есть что-нибудь? — спросил Клинг.
— Похоже на то,— ответил Карелла.
"Волшебный уголок" было название ночного бара на Дувр-Плейнс-Авеню в Риверхеде. Владельца звали Дэниел Кэдахью, он обедал, когда туда пришли Карелла и Клинг в пять часов дня.
— При такой сумасшедшей работе приходится есть тогда, когда выпадает свободная минутка. Скоро здесь будет настоящий сумасшедший дом,— словно прося прощения, сказал он.
Кэдахью был маленький человечек с плешью на голове и сломанным носом. На правом виске у него был шрам от ножевой раны, и его правый глаз судорожно дергался, словно Кэдахью вспоминал, как нож, который должен был его выковырять, промазал на волосок. Он сидел за столом возле бара, ел бифштекс с кровью с жареным картофелем и пил из бутылки пиво "Хайнекен". Заведение было обставлено с исключительным уютом, клетчатые скатерти, деревянные панели на стенах, и на каждом столике безвкусный подсвечник с электрическими свечами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41