Морин плакала, Джек ощутил, как сжались мускулы у нее на животе.
Мужу с сыном Морин объяснила, что плачет по Эмме — такое проникновенное отпевание было, она никак не может успокоиться. Снова прозвучало имя неведомого Эда Гувера, который почему-то "полыхает кучером". Подумав, Джек расшифровал и это — "Вылетаю вечером в Ванкувер".
Когда разговор закончился, Джек сказал Морин, что от "Времен года" всего два шага до пещеры летучих мышей в Королевском музее Онтарио; она сразу же изобразила Джеку мышь-фруктоеда и мышь-вампира. Разумеется, после этого они воспроизвели "сагу о раздавленном ребенке", все три варианта.
— Знаешь, "слишком много секса" — это не про тебя, тебя всегда мало, — сказала Джеку Морин, когда тот надолго застрял в туалете. Он расслышал, как обычно, что-то совершенно другое.
— У моей мамы рак, — крикнул Джек из туалета, не слишком громко (он не закрыл дверь), — говорят, она умирает.
— Жду тебя в постели, возвращайся, — вдруг совершенно отчетливо произнесла Морин. Как только заговорили о медицине, дикция доктора Яп немедленно стала четкой и разборчивой.
Что происходит у мамы в мозгу? — интересовался Джек. Морин, наверное, сочла это детским вопросом — она обняла его и прижала голову к своей груди, да и заговорила с ним, как с маленьким:
— Думаю, ей будет куда легче, чем тебе, Джек, все зависит от того, где расположена опухоль. Мне нужно поглядеть на МРТ, тогда я смогу сказать.
— Спасибо, — сказал Джек и заметил, что по лицу у него текут слезы.
— Если опухоль находится в зрительной зоне мозга, она ослепнет. Если в речевой зоне — ну, ты сам понимаешь. Если опухоль пережимает кровеносный сосуд, то в итоге тот лопнет и она умрет от кровоизлияния в мозг, не успев ничего почувствовать. Возможно, опухоль давит на мозг целиком, и тогда мама, как бы это сказать, уснет.
— Что-то вроде комы?
— Именно так. В таком состоянии умирают тихо и незаметно, скажем, вдруг перестают дышать. Но до этого момента могут происходить изменения в сознании — мама может думать, что она — не она, а кто-то другой, у нее могут быть галлюцинации, например, она будет говорить, что в комнате пахнет чем-то странным, и так далее. Вообще-то произойти может все, что угодно. Она, скорее всего, действительно умрет очень быстро и безболезненно, но перед самым концом может и не знать, кто она такая. Хуже другое — ты сам перестанешь ее узнавать, Джек, ты сам не будешь понимать, кто она такая.
На самом деле хуже всего то, что Джек никогда не понимал, кто такая его мама; он так и сказал Морин. Та описывала ему, как мама будет умирать, — но дело в том, что жила она точно так же.
— Ты не обидишься, если я буду звать тебя "доктор Яп"? — спросил Джек у Морин на прощание.
— Пожалуйста, но только не по телефону, — ответила Морин.
Оба знали, что Джек не будет ей звонить. Отсылая ей МРТ, Джек уже и сам знал, где находится опухоль, точнее, "очаговое поражение". Алиса тоже это знала, и слова Морин лишь подтвердили диагноз и прогноз. Опухоль сидела в лимбической системе, то есть в центре контроля за эмоциями.
— Нет, я сейчас положительно обосрусь от счастья! — воскликнула Лесли Оустлер, узнав ответ Морин. — Алиса, готова спорить, просто обхохочется, а как же иначе — сначала она лопается со смеху, а в следующую секунду рыдает до беспамятства. У нее теперь просто будет предлог менять настроение по желанию, а ссылаться на болезнь: то она нам рассказывает пошлые анекдоты, то вдруг замыкается в депрессии.
Джек сказал, что с его точки зрения мама всегда вела себя именно так и злокачественная опухоль в эмоциональном центре мозга ровным счетом ничего в ней не изменила.
— У нее это давно, судя по всему, — предупредила Джека Морин, — а раз так, то мама давно смирилась с мыслью, что умрет. Только вообрази, она, вероятно, думала об этом ночи напролет в течение многих лет. Мы знаем, что в какой-то момент она решила ничего тебе не говорить — одно это доказывает, что она много думала о смерти. У нее было достаточно времени, чтобы взять себя в руки и набраться сил молчать. Так что о ней беспокоиться не нужно — это миссис Оустлер не может смириться с ее уходом. И ты тоже — у тебя не будет времени, чтобы психологически подготовиться к этому, так немного ей осталось.
— Но ей же всего пятьдесят один год! — зарыдал Джек на ее груди, упругой и крепкой, как у тринадцатилетней.
— Рак любит молодых, Джек, — сказала Морин. — А в старости даже эта чудовищная болезнь протекает медленно-медленно.
Алисин рак наступал семимильными шагами и унес ее в мгновение ока, как и полагается недугу, затратившему на подготовку решительной атаки двадцать лет. А в тот день, попрощавшись с "доктором Яп", Джек заставил себя доехать до Квин-стрит и еще разок войти в тату-мир Дочурки Алисы. Там у них состоялся небольшой разговор — лучше сказать, небольшой спарринг.
— Ты до сих пор пьешь чай с медом, милый? — спросила мама, когда Джек зашел в салон. — Я только что заварила свежий.
— Нет, я не пью чай с медом. Нам надо поговорить.
— Ты смотри, какие мы сегодня серьезные с самого утра! — усмехнулась мать. — Похоже, Лесли раскрыла нашу маленькую тайну, выложила ее в своем обычном мелодраматическом стиле. Можно подумать, это не я, а она умирает! Она, видите ли, в такой ярости!
Джек молчал, он хорошо знал, что ей надо выговориться и успокоиться.
— Разумеется, Лесли в своем праве, — продолжила Алиса, — я же ее, получается, бросаю, а ведь обещала, что никогда ее не брошу. Она отпускала меня на все эти тату-тусовки, а там чего только не было! Но я всегда возвращалась к ней.
— Между прочим, ты и меня тоже бросаешь, — заметил Джек. — Ты вообще когда собиралась меня известить?
— Джек, я хотела бы, чтобы из-за меня переживал один-единственный человек на свете. Это твой отец, но он порвал все связи со мной — даже зная, что в этом случае я никогда не подпущу его к тебе.
Джек сначала подумал, что ослышался (это все разговор с Морин Яп виноват), но тут же понял, что не прав — слишком сосредоточенно мама стала возиться с чайником; это верный знак. Она сказала больше, чем намеревалась.
— Так он хотел видеть меня? Быть со мной?
— Милый, напоминаю — умираю я, а не кто-нибудь еще. Может быть, ты будешь задавать мне вопросы про меня?
Джек смотрел на нее, она дрожащими, точь-в-точь как у миссис Оустлер, руками положила в чай ложку меда и стала размешивать.
Он понял, что не ослышался. Она точно сказала — Уильям Бернс отказался иметь с ней дело, даже зная, что в этом случае она никогда не подпустит его к Джеку. Мать протянула ему чашку чаю; боже мой, вы только посмотрите на это лицо, на эту оскорбленную невинность! Она всем своим видом показывает, что это ее обидели, это она жертва! Да как она смеет, черт побери! Джек знал, на этот раз его ничто не остановит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266
Мужу с сыном Морин объяснила, что плачет по Эмме — такое проникновенное отпевание было, она никак не может успокоиться. Снова прозвучало имя неведомого Эда Гувера, который почему-то "полыхает кучером". Подумав, Джек расшифровал и это — "Вылетаю вечером в Ванкувер".
Когда разговор закончился, Джек сказал Морин, что от "Времен года" всего два шага до пещеры летучих мышей в Королевском музее Онтарио; она сразу же изобразила Джеку мышь-фруктоеда и мышь-вампира. Разумеется, после этого они воспроизвели "сагу о раздавленном ребенке", все три варианта.
— Знаешь, "слишком много секса" — это не про тебя, тебя всегда мало, — сказала Джеку Морин, когда тот надолго застрял в туалете. Он расслышал, как обычно, что-то совершенно другое.
— У моей мамы рак, — крикнул Джек из туалета, не слишком громко (он не закрыл дверь), — говорят, она умирает.
— Жду тебя в постели, возвращайся, — вдруг совершенно отчетливо произнесла Морин. Как только заговорили о медицине, дикция доктора Яп немедленно стала четкой и разборчивой.
Что происходит у мамы в мозгу? — интересовался Джек. Морин, наверное, сочла это детским вопросом — она обняла его и прижала голову к своей груди, да и заговорила с ним, как с маленьким:
— Думаю, ей будет куда легче, чем тебе, Джек, все зависит от того, где расположена опухоль. Мне нужно поглядеть на МРТ, тогда я смогу сказать.
— Спасибо, — сказал Джек и заметил, что по лицу у него текут слезы.
— Если опухоль находится в зрительной зоне мозга, она ослепнет. Если в речевой зоне — ну, ты сам понимаешь. Если опухоль пережимает кровеносный сосуд, то в итоге тот лопнет и она умрет от кровоизлияния в мозг, не успев ничего почувствовать. Возможно, опухоль давит на мозг целиком, и тогда мама, как бы это сказать, уснет.
— Что-то вроде комы?
— Именно так. В таком состоянии умирают тихо и незаметно, скажем, вдруг перестают дышать. Но до этого момента могут происходить изменения в сознании — мама может думать, что она — не она, а кто-то другой, у нее могут быть галлюцинации, например, она будет говорить, что в комнате пахнет чем-то странным, и так далее. Вообще-то произойти может все, что угодно. Она, скорее всего, действительно умрет очень быстро и безболезненно, но перед самым концом может и не знать, кто она такая. Хуже другое — ты сам перестанешь ее узнавать, Джек, ты сам не будешь понимать, кто она такая.
На самом деле хуже всего то, что Джек никогда не понимал, кто такая его мама; он так и сказал Морин. Та описывала ему, как мама будет умирать, — но дело в том, что жила она точно так же.
— Ты не обидишься, если я буду звать тебя "доктор Яп"? — спросил Джек у Морин на прощание.
— Пожалуйста, но только не по телефону, — ответила Морин.
Оба знали, что Джек не будет ей звонить. Отсылая ей МРТ, Джек уже и сам знал, где находится опухоль, точнее, "очаговое поражение". Алиса тоже это знала, и слова Морин лишь подтвердили диагноз и прогноз. Опухоль сидела в лимбической системе, то есть в центре контроля за эмоциями.
— Нет, я сейчас положительно обосрусь от счастья! — воскликнула Лесли Оустлер, узнав ответ Морин. — Алиса, готова спорить, просто обхохочется, а как же иначе — сначала она лопается со смеху, а в следующую секунду рыдает до беспамятства. У нее теперь просто будет предлог менять настроение по желанию, а ссылаться на болезнь: то она нам рассказывает пошлые анекдоты, то вдруг замыкается в депрессии.
Джек сказал, что с его точки зрения мама всегда вела себя именно так и злокачественная опухоль в эмоциональном центре мозга ровным счетом ничего в ней не изменила.
— У нее это давно, судя по всему, — предупредила Джека Морин, — а раз так, то мама давно смирилась с мыслью, что умрет. Только вообрази, она, вероятно, думала об этом ночи напролет в течение многих лет. Мы знаем, что в какой-то момент она решила ничего тебе не говорить — одно это доказывает, что она много думала о смерти. У нее было достаточно времени, чтобы взять себя в руки и набраться сил молчать. Так что о ней беспокоиться не нужно — это миссис Оустлер не может смириться с ее уходом. И ты тоже — у тебя не будет времени, чтобы психологически подготовиться к этому, так немного ей осталось.
— Но ей же всего пятьдесят один год! — зарыдал Джек на ее груди, упругой и крепкой, как у тринадцатилетней.
— Рак любит молодых, Джек, — сказала Морин. — А в старости даже эта чудовищная болезнь протекает медленно-медленно.
Алисин рак наступал семимильными шагами и унес ее в мгновение ока, как и полагается недугу, затратившему на подготовку решительной атаки двадцать лет. А в тот день, попрощавшись с "доктором Яп", Джек заставил себя доехать до Квин-стрит и еще разок войти в тату-мир Дочурки Алисы. Там у них состоялся небольшой разговор — лучше сказать, небольшой спарринг.
— Ты до сих пор пьешь чай с медом, милый? — спросила мама, когда Джек зашел в салон. — Я только что заварила свежий.
— Нет, я не пью чай с медом. Нам надо поговорить.
— Ты смотри, какие мы сегодня серьезные с самого утра! — усмехнулась мать. — Похоже, Лесли раскрыла нашу маленькую тайну, выложила ее в своем обычном мелодраматическом стиле. Можно подумать, это не я, а она умирает! Она, видите ли, в такой ярости!
Джек молчал, он хорошо знал, что ей надо выговориться и успокоиться.
— Разумеется, Лесли в своем праве, — продолжила Алиса, — я же ее, получается, бросаю, а ведь обещала, что никогда ее не брошу. Она отпускала меня на все эти тату-тусовки, а там чего только не было! Но я всегда возвращалась к ней.
— Между прочим, ты и меня тоже бросаешь, — заметил Джек. — Ты вообще когда собиралась меня известить?
— Джек, я хотела бы, чтобы из-за меня переживал один-единственный человек на свете. Это твой отец, но он порвал все связи со мной — даже зная, что в этом случае я никогда не подпущу его к тебе.
Джек сначала подумал, что ослышался (это все разговор с Морин Яп виноват), но тут же понял, что не прав — слишком сосредоточенно мама стала возиться с чайником; это верный знак. Она сказала больше, чем намеревалась.
— Так он хотел видеть меня? Быть со мной?
— Милый, напоминаю — умираю я, а не кто-нибудь еще. Может быть, ты будешь задавать мне вопросы про меня?
Джек смотрел на нее, она дрожащими, точь-в-точь как у миссис Оустлер, руками положила в чай ложку меда и стала размешивать.
Он понял, что не ослышался. Она точно сказала — Уильям Бернс отказался иметь с ней дело, даже зная, что в этом случае она никогда не подпустит его к Джеку. Мать протянула ему чашку чаю; боже мой, вы только посмотрите на это лицо, на эту оскорбленную невинность! Она всем своим видом показывает, что это ее обидели, это она жертва! Да как она смеет, черт побери! Джек знал, на этот раз его ничто не остановит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266