— Владимир Иванович, здравствуйте, Понтияков. Слушай, будь другом, дай срочно задание твоим архаровцам установить владельца автомашины черной «Волги» за номером Ю 21-03 СТ.
— Подожди у телефона пару минут, Геннадий Владимирович, сам-то как?
— Да вот как. Пятые сутки без сна.
— А как по делу полячки? Там ведь КГБ занимается.
— И мы тоже, иначе в крае у многих звезды послетают.
— Понятно. Минутку. Вот, кстати, поступила информация. Автомашина марки «Волга» номер Ю 21-03 СТ оформлена на Котенкина Игоря Михайловича.
— Людоед?! — воскликнул Понтияков и запальчиво стукнул рукой по столу, — я так и подумал.
— Какой Людоед? — ошарашенно воззрился на своего шефа Попов. — Каннибализмом занимается?
— Да нет, — с каким-то надрывом вздохнул Понтияков. — Бандюга один. Шестнадцать лет тому назад его банда разгуливала по Союзу, промышляла «разгоном». Его делом тогда занимался Зотов, знаменитый сыщик из П.
— У-у, — задумчиво произнес Попов. — Теперь припоминаю. Ведь он тогда под вышаком находился.
— Выкрутился, гад. За ним числилось убийство одного миллионера, но врачи при вскрытии установили у него сердечный приступ с летальным исходом. Это и спасло Котенкина.
— Так его Людоед убил?
— От пыток людоедовской банды он умер.
— Кто этот миллионер был?
— Цеховик один, грузин по национальности. Его впору тоже было к стенке ставить. Подпольный завод в Чечне организовал. Чтобы только стать совладельцем завода, он внес сто тысяч (!) еще теми деньгами, когда наш рубль был дороже американского доллара.
— Интересное дело было. Я помню, какой шум оно наделало.
— Заводиком, на котором официально изготавливались дешевые сита для муки, которые так охотно раскупали горянки, заправляло трое компаньонов. Фактически же на заводе изготавливались модные трикотажные изделия, целлофановые пакеты и майки с изображением знаменитых певичек, кожаные сумки и всевозможная бижутерия. На широкую ногу было поставлено дело.
— А кто был настоящий директор?
— Чечен один. Он получал оклад пять тысяч рубликов ежемесячно. За молчание и негласную аренду помещения.
— Понятно, в общем, бутафорный директор был, — усмехнулся Попов. — А третий директор кто был?
— Саркисянц. Много тогда нашли у него золота и всяких драгоценностей. Громкое дело было. Так вот, мы отвлеклись. Я тебе, Попов, даю задание. Изучи в архиве дело Людоеда, все его связи, всех подельников. И как можно быстрее. Послезавтра доложишь мне.
Глава двадцать третья
Осинин вернулся домой, словно триумфатор на коне. Все поздравляли его, благодарили, а вот денег ему в виде премии или хотя бы компенсации, которую ему клятвенно обещал шеф и руководство Главка, никто и не думал выдавать. А ведь своих личных бабулек он вышвырнул так много ради выполнения ответственного задания. Деньги нужны ему были позарез. «Мои финансы поют романсы», — с мрачным юмором подумал Виктор. Не сегодня-завтра должна была родить Тоня, и ему очень хотелось подарить ей что-нибудь в честь их первенца.
Словом, он начал наседать на своего шефа и требовать от него премии.
— Иван Васильевич! Ты мне обещал все мои расходы компенсировать?
— Обещал, Виктор Александрович. Обязательно тебе выдадим, потерпи немного. Ты лучше расскажи, как ты карбид выбивал, — говорил он, лукаво прищуриваясь и задорно смеясь.
И Виктор пересказывал в который уже раз свою забавную одиссею. Чаще всего директор просил Осинина поведать о его злоключениях в Караганде и Темиртау в присутствии местных директоров или высокопоставленного начальства из края.
— Вы мне, Иван Васильевич, баки не заливайте, — сказал однажды с шутливой грубоватостью в конце своего повествования Виктор, — «Соловья баснями не кормят». Гоните мне копейку, не сегодня-завтра у меня должен короедик на свет появиться.
— Так что ж ты молчал, идрить твою мать! — по-мужицки искренне возмутился шеф. — Езжай немедленно в центр, зайдешь к самому начальнику Главка, и он тебе выпишет премию. Я уже с ним договорился.
— А если не дадут?
— Дадут! — в благородном возмущении выкрикнул Скорняк.
Наконец, деньги ему выдали, всего каких-то триста рублей. Но и этому Виктор был бесконечно рад. Правда, получил он их после изматывающих бюрократических проволочек.
Получив деньги, Осинин тут же начал рыскать по магазинам и накупил всякой всячины. Он хотел отнести Тоне что-нибудь вкусное. Потом он помчался в роддом, находившийся на территории огромного лесопарка.
— Вам к кому? — спросила его дородная русоволосая женщина, то ли нянечка, то ли медсестра.
— Мне к Осининой, передачу надо отдать, да и поговорить бы не мешало.
— К Осининой? К ней нельзя.
— Почему это нельзя? — возмутился Виктор.
— А вы кто?
— Я ее муж!
— Родила ваша женушка.
— Как родила? — ошарашенно уставился на нее Осинин.
— Так и родила, только что.
— Кого?
— Сына, сыночка, молодой человек, с вас магарыч полагается.
Обычно молодые отцы, услышав такую новость, мгновенно преображаются — кто начинает бешено орать, а кто плясать или ошалело восклицать: у меня родился сы-н! сы-ын!
Виктор же впал в оцепенение. Он вдруг почувствовал себя совершенно другим человеком.
«Свершилось, — подумал он радостно и в то же время озабоченно. — Я стал наконец отцом. Теперь я ответственен за судьбу маленького человечка, своего сына». И его сердце наполнилось гордостью и сдержанным ликованием.
— Вы что, молодой человек, не рады, чем-то недовольны, наверное, дочку хотели? — нарушила его философские размышления женщина.
— Все нормально, — вздохнул Осинин. «Почему я не радуюсь, как другие, словно ребенок? — подумал он. — Неужели жизнь настолько ожесточила меня, что я разучился радоваться искренне и задорно? Значит, судьба наложила все же на меня отпечаток суровости».
— Когда же мне прийти?
— Через два-три дня, а передачку можете оставить и записочку напишите. Я ей все передам.
Виктор вытащил блокнот, вырвал страничку и быстро нацарапал:
"Тонечка, безмерно рад, что у нас родился сын. Ты просто молодец!
Целую, целую, целую…
Виктор"
— Возьмите, — передал он женщине записку. — И вот еще, — сунул он ей червонец.
— Ну, молодой человек! Вы даете, — улыбнулась она невольно.
Глава двадцать четвертая
Лютый однозначно понял: Людоед положил на него глаз и постарается прибрать его к рукам или ликвидировать, но не сегодня-завтра менты могут всех повязать, — почуял он своим звериным нутром. В любом случае надо сваливать, решил он.
В панике он остановил первую же попавшуюся тачку.
— Вам куда? — спросил его пожилой водитель с обвислыми усами.
— До вокзала, пожалуйста, — просительно сказал Михайлов.
— Я в таксопарк, — слукавил таксист, поняв, что человек опаздывает на поезд и сможет отвалить ему кучу денег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73