— Кто она, черт возьми? Ты что, застал его с этой развратной девчонкой…
— Не сомневаюсь, что это наглая охотница за деньгами, перед которой он не смог устоять. — Отец Гарнера повернулся к Уитни с угрожающим блеском в глазах. — Гарнер уверяет, что женился на ней на границе и притащил домой… под покровом ночи.
— Женился?! Женился на ней? — одновременно с недоверием вскричали старик и девушка.
— Она моя жена. — С побелевшими от гнева губами Гарнер грозно шагнул к отцу. — И мой брак — это мое дело. Он не имеет к вам никакого отношения.
— Господи, Гарнер, как же нас может не касаться то, что ты женился на какой-то шлюхе из глухих лесов! — Байрон устремил на Уитни горящий ненавистью и презрением взгляд. — По меньшей мере это унижение для всей нашей семьи… Подумать только! Взять в жены дикарку из леса, тайно…
— Я женился отнюдь не тайно! — Гарнер чувствовал ужас Уитни, и его голос сорвался от гнева. — Нас соединил узами законного брака зять моего старшего офицера, полковника Гаспара… и при этом присутствовала вся ее семья в полном составе.
— Значит, это была неприлично поспешная свадьба, — ехидно вставила Маделайн и окинула Уитни с головы до ног презрительным и злобным взглядом.
— Разумеется, неприличная! — поддержал ее Байрон, рыская по Уитни светлыми глазами, такими же, как у Гарнера.
«Неприличная»! Уитни вздрогнула, как от укола. Три пары глаз с враждебным и пренебрежительным выражением уставились на нее. Так эти рычащие от злобы аристократы и есть знаменитые Таунсенды — семья Гарнера?!
— Неприличная? — с трудом выговорила она, приходя в себя от унижения, и щеки ее загорелись от негодования. Она обвела подчеркнуто уничижительным взглядом людей, заполнивших коридор. — Что ж, поскольку здесь зашла речь о приличиях, должна привлечь ваше внимание к тому, что среди вас я единственная, кто полностью… прилично… одет!
Байрон откинулся назад и с удивлением уставился на свою ночную рубашку. Губы Маделайн беззвучно зашевелились, а сама она покраснела и стянула руками ворот рубашки. Эзра опустил взгляд и посмотрел на свои худые, покрытые темными волосами голые ноги и с отвращением присвистнул. Все мгновенно разбежались и разъехались по своим комнатам, оглушительно хлопнув дверями.
Глава 15
По тому, как Гарнер густо покраснел, Уитни поняла, что он взволнован не меньше ее самой. Их взгляды встретились и на несколько секунд задержались, пока рядом кто-то не сдвинулся с места.
— Эджуотер, — Гарнер повернул голову, — пожалуйста, подайте мне и моей жене завтрак и сделайте ванну. — Затем он схватил Уитни за руку и втолкнул ее в комнату, твердо закрыв дверь перед носом дворецкого.
Полыхающий огонь в ее глазах, сердито раскрасневшееся лицо, ниспадающие в беспорядке шелковистые волосы… теперь, когда они оказались наедине в сумраке ее спальни, ему стоило больших трудов выпустить ее руку.
— Значит, это и есть ваша семья, — сказала она, испытывая к нему странное сочувствие.
— Да. — По его лицу пробежала кислая улыбка. — Они… Понимаете, они очень удивлены, что я так скоро вернулся домой… и…
— И женатым, — закончила Уитни за него.
— Для меня их реакция не такая уж неожиданная. Я объяснюсь с ними позднее. Атем временем, — он властно повел рукой по уютной и элегантной спальне, — это будет ваша комната. Позавтракайте, вымойтесь и приведите себя в презентабельный вид. Я пришлю за вами, когда буду готов представить вас моей семье.
Он неуверенно постоял, как будто хотел сказать что-то еще, но круто повернулся, прошлепал по полу босыми ногами и вышел. Только оказавшись надежно отделенным от нее двумя дверями, он понял, что готов был извиниться перед Уитни за непростительное поведение своей семьи. Никогда в жизни не приходилось ему думать о Таунсендах как о посторонних и потому освобожденных от соблюдения правил вежливости, принятых в обществе. И если они проявляли резкость, а порой даже невоспитанность по отношению к людям, впрочем, включая и друг друга, это казалось не таким уж важным в свете занимающих их более серьезных проблем.
Но сейчас он впервые увидел своего отца, деда и кузину со стороны, чужими глазами. У него возникло чувство смущения и даже стыда при виде высокомерия, которое они выказали по отношению к человеку, которого даже не знали… к такой незаурядной личности, какой была Уитни Дэниелс.
А по другую сторону коридора Уитни стояла на том же месте, где он ее оставил, сверля мрачным взглядом массивную резную дверь с начищенными медными ручками и петлями. Он сказал: «Вымойтесь и приведите себя в презентабельный вид». Как он смеет командовать?! Она со злостью потянула вверх рубашку, и ее обдало смешанными запахами пота, лошадей и дыма от костра. Брезгливо сморщив нос, она тут же отдернула руки. Все равно, он мог бы попросить об этом более вежливо! Вспомнив его сварливых родственников, она подумала, что вряд ли они могли воспитать его утонченным джентльменом.
Что ж, яблочко от яблони недалеко падает, и Железный майор является достойным отпрыском своей железной семейки. Только перспектива снова предстать перед его родственниками и нежелание, чтобы ее опять обдали презрением, заставили Уитни подавить возмущение командным тоном Гарнера и осмотреть погруженную в сумрак комнату в поисках умывальника и своего кожаного мешка с одеждой. Она взяла с умывальника китайский фарфоровый кувшин, расписанный изящным рисунком из ивовых листьев, поражаясь, как это люди могут пользоваться для умывания таким красивым сосудом.
Нет, он не просто красивый, а исключительно изысканный, даже роскошный. Да, тетушка Кейт именно так и назвала бы этот кувшин — роскошный. Ее вдруг охватила острая тоска по дому, по отцу и тетушке, но в этот момент ей пришлось ответить на стук в дверь.
В дверях появилась невысокая женщина средних лет со строгим и властным лицом, в безупречно выглаженном форменном, белом с серым платье; в одной руке она держала накрытый поднос, а другой придерживала ручку двери. Оробев, Уитни отступила назад, женщина решительно вошла, поставила поднос на столик около камина, кинула взгляд на кувшин в руках Уитни и направилась к окну раздвинуть тяжелые парчовые шторы и раскрыть ставни, впустив потоки солнечного света.
— Как мне… Где мне взять воды?
— Сейчас принесут, мэм.
Женщина присела в реверансе и вышла.
Уитни проводила ее взглядом, затем стала рассматривать просторную комнату с высоким потолком, теперь залитую утренним светом. Огромная кровать под парчовым балдахином была застелена шелковым покрывалом, вышитым золотой нитью. Вся мебель, легкая и изящная, была из отполированного до блеска красного дерева: стол и стулья с гнутыми ножками, высокий комод, гардероб, умывальник с мраморным верхом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
— Не сомневаюсь, что это наглая охотница за деньгами, перед которой он не смог устоять. — Отец Гарнера повернулся к Уитни с угрожающим блеском в глазах. — Гарнер уверяет, что женился на ней на границе и притащил домой… под покровом ночи.
— Женился?! Женился на ней? — одновременно с недоверием вскричали старик и девушка.
— Она моя жена. — С побелевшими от гнева губами Гарнер грозно шагнул к отцу. — И мой брак — это мое дело. Он не имеет к вам никакого отношения.
— Господи, Гарнер, как же нас может не касаться то, что ты женился на какой-то шлюхе из глухих лесов! — Байрон устремил на Уитни горящий ненавистью и презрением взгляд. — По меньшей мере это унижение для всей нашей семьи… Подумать только! Взять в жены дикарку из леса, тайно…
— Я женился отнюдь не тайно! — Гарнер чувствовал ужас Уитни, и его голос сорвался от гнева. — Нас соединил узами законного брака зять моего старшего офицера, полковника Гаспара… и при этом присутствовала вся ее семья в полном составе.
— Значит, это была неприлично поспешная свадьба, — ехидно вставила Маделайн и окинула Уитни с головы до ног презрительным и злобным взглядом.
— Разумеется, неприличная! — поддержал ее Байрон, рыская по Уитни светлыми глазами, такими же, как у Гарнера.
«Неприличная»! Уитни вздрогнула, как от укола. Три пары глаз с враждебным и пренебрежительным выражением уставились на нее. Так эти рычащие от злобы аристократы и есть знаменитые Таунсенды — семья Гарнера?!
— Неприличная? — с трудом выговорила она, приходя в себя от унижения, и щеки ее загорелись от негодования. Она обвела подчеркнуто уничижительным взглядом людей, заполнивших коридор. — Что ж, поскольку здесь зашла речь о приличиях, должна привлечь ваше внимание к тому, что среди вас я единственная, кто полностью… прилично… одет!
Байрон откинулся назад и с удивлением уставился на свою ночную рубашку. Губы Маделайн беззвучно зашевелились, а сама она покраснела и стянула руками ворот рубашки. Эзра опустил взгляд и посмотрел на свои худые, покрытые темными волосами голые ноги и с отвращением присвистнул. Все мгновенно разбежались и разъехались по своим комнатам, оглушительно хлопнув дверями.
Глава 15
По тому, как Гарнер густо покраснел, Уитни поняла, что он взволнован не меньше ее самой. Их взгляды встретились и на несколько секунд задержались, пока рядом кто-то не сдвинулся с места.
— Эджуотер, — Гарнер повернул голову, — пожалуйста, подайте мне и моей жене завтрак и сделайте ванну. — Затем он схватил Уитни за руку и втолкнул ее в комнату, твердо закрыв дверь перед носом дворецкого.
Полыхающий огонь в ее глазах, сердито раскрасневшееся лицо, ниспадающие в беспорядке шелковистые волосы… теперь, когда они оказались наедине в сумраке ее спальни, ему стоило больших трудов выпустить ее руку.
— Значит, это и есть ваша семья, — сказала она, испытывая к нему странное сочувствие.
— Да. — По его лицу пробежала кислая улыбка. — Они… Понимаете, они очень удивлены, что я так скоро вернулся домой… и…
— И женатым, — закончила Уитни за него.
— Для меня их реакция не такая уж неожиданная. Я объяснюсь с ними позднее. Атем временем, — он властно повел рукой по уютной и элегантной спальне, — это будет ваша комната. Позавтракайте, вымойтесь и приведите себя в презентабельный вид. Я пришлю за вами, когда буду готов представить вас моей семье.
Он неуверенно постоял, как будто хотел сказать что-то еще, но круто повернулся, прошлепал по полу босыми ногами и вышел. Только оказавшись надежно отделенным от нее двумя дверями, он понял, что готов был извиниться перед Уитни за непростительное поведение своей семьи. Никогда в жизни не приходилось ему думать о Таунсендах как о посторонних и потому освобожденных от соблюдения правил вежливости, принятых в обществе. И если они проявляли резкость, а порой даже невоспитанность по отношению к людям, впрочем, включая и друг друга, это казалось не таким уж важным в свете занимающих их более серьезных проблем.
Но сейчас он впервые увидел своего отца, деда и кузину со стороны, чужими глазами. У него возникло чувство смущения и даже стыда при виде высокомерия, которое они выказали по отношению к человеку, которого даже не знали… к такой незаурядной личности, какой была Уитни Дэниелс.
А по другую сторону коридора Уитни стояла на том же месте, где он ее оставил, сверля мрачным взглядом массивную резную дверь с начищенными медными ручками и петлями. Он сказал: «Вымойтесь и приведите себя в презентабельный вид». Как он смеет командовать?! Она со злостью потянула вверх рубашку, и ее обдало смешанными запахами пота, лошадей и дыма от костра. Брезгливо сморщив нос, она тут же отдернула руки. Все равно, он мог бы попросить об этом более вежливо! Вспомнив его сварливых родственников, она подумала, что вряд ли они могли воспитать его утонченным джентльменом.
Что ж, яблочко от яблони недалеко падает, и Железный майор является достойным отпрыском своей железной семейки. Только перспектива снова предстать перед его родственниками и нежелание, чтобы ее опять обдали презрением, заставили Уитни подавить возмущение командным тоном Гарнера и осмотреть погруженную в сумрак комнату в поисках умывальника и своего кожаного мешка с одеждой. Она взяла с умывальника китайский фарфоровый кувшин, расписанный изящным рисунком из ивовых листьев, поражаясь, как это люди могут пользоваться для умывания таким красивым сосудом.
Нет, он не просто красивый, а исключительно изысканный, даже роскошный. Да, тетушка Кейт именно так и назвала бы этот кувшин — роскошный. Ее вдруг охватила острая тоска по дому, по отцу и тетушке, но в этот момент ей пришлось ответить на стук в дверь.
В дверях появилась невысокая женщина средних лет со строгим и властным лицом, в безупречно выглаженном форменном, белом с серым платье; в одной руке она держала накрытый поднос, а другой придерживала ручку двери. Оробев, Уитни отступила назад, женщина решительно вошла, поставила поднос на столик около камина, кинула взгляд на кувшин в руках Уитни и направилась к окну раздвинуть тяжелые парчовые шторы и раскрыть ставни, впустив потоки солнечного света.
— Как мне… Где мне взять воды?
— Сейчас принесут, мэм.
Женщина присела в реверансе и вышла.
Уитни проводила ее взглядом, затем стала рассматривать просторную комнату с высоким потолком, теперь залитую утренним светом. Огромная кровать под парчовым балдахином была застелена шелковым покрывалом, вышитым золотой нитью. Вся мебель, легкая и изящная, была из отполированного до блеска красного дерева: стол и стулья с гнутыми ножками, высокий комод, гардероб, умывальник с мраморным верхом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121