— Сегодня днем Мэгги разыскала высокочастотные свистки, с помощью которых их дрессировали, и мы все ходили их искать. Даже Кейт отложила свои благотворительные дела. Они вместе с Беном и двумя его наездниками прочесали конные тропы. Ничего…
— Это очень дорогие и ценные собаки, таких нередко крадут. Но они не дадутся в руки чужому человеку.
— Конечно. Это же сторожевые собаки. Мэгги говорила, что Джессу приходится специально знакомить их со всеми новыми людьми в «Славе». Они натасканы на то, чтобы охранять дом. За оградой они чужака не тронут, но ни за что не подойдут к незнакомому человеку.
— Их могли заманить в ловушку. Аманда кивнула:
— Но кому это могло понадобиться? Здесь же частные владения, земли Далтонов. Кто мог решиться на это? Представляешь, что сделал бы Джесс, если бы вора поймали?
— Да, на такое мог бы решиться только полный идиот. Все вокруг знают, что с Джессом лучше не связываться.
— И все-таки я боюсь, что с собаками что-то случилось. Они давно должны были вернуться, еще до завтрака.
Рука Уокера крепче сжала ее плечо.
— Да, Джесса ждет еще одна плохая новость. Плюс ко всему остальному.
— Я его сегодня еще не видела. Как он воспринял известие о смерти Виктора?
— Плохо. Не столько потому, что пожалел о Викторе, сколько из-за того, что на территории «Славы» произошел несчастный случай, причем из-за глупой неосторожности.
— Значит, это все-таки несчастный случай?
Уокер кинул на нее пристальный взгляд:
— А у тебя есть основания думать иначе?
На одно мгновение, всего лишь на одно мгновение, у Аманды возникло почти непреодолимое искушение сказать «да». Но она не могла поделиться своими подозрениями, потому что тогда пришлось бы объяснить, что «несчастный случай» мог быть подстроен кем-то специально, чтобы помешать Виктору рассказать ей нечто важное о том, что случилось в «Славе» двадцать лет назад. Она очень боялась, что это именно так и есть, хотя никакими доказательствами не располагала.
Но не только поэтому не могла она решиться высказать свои догадки Уокеру. До тех пор, пока он ей не доверяет — а он все еще ей не доверяет, это ясно, — раскрываться перед ним просто глупо, а возможно, даже и опасно. Он поверенный семьи Далтонов, и его долг — верно служить Джессу. Даже независимо от того, поверит он ей или нет, он вполне способен рассказать обо всем Джессу. И уж тогда Аманде придется объяснять гораздо больше, чем ей бы хотелось. Нет, сейчас она к этому не готова.
Она колебалась еще несколько секунд.
— Да нет. Просто все это настолько неожиданно… и странно. Наверное, так всегда кажется, когда происходит несчастный случай.
Некоторое время Уокер внимательно смотрел на нее. Потом медленно кивнул.
Они дошли до мостика. Аманда смотрела вниз на воду, такую чистую и яркую при солнечном свете. Ничего зловещего, как показалось ей прошлой ночью…
Яркий свет отражается от воды… это ручей… раньше его здесь не было… нет, это потоки дождя переполнили дренажную канаву… вода выплеснулась… маленькие босые ноги испачканы жидкой грязью, грязная вода между пальцами… а в отдалении виден огонек…
— Аманда!
Она вздрогнула. Подняла на него глаза. И только тогда осознала, что остановилась как вкопанная на середине мостика. Она не видела выражения своего лица, но, судя по тому, как смотрел на нее Уокер, на нем отразились чувства не совсем обычные. Почти инстинктивно она протянула руку, коснулась его груди.
— Извини. Я, наверное, брежу наяву.
— Похоже на то. Вид у тебя какой-то расстроенный.
— В самом деле? — Она через силу рассмеялась. — Да нет, все нормально.
— Ты уверена?
— Конечно.
Аманда взглянула поверх его плеча туда, где стоял домик-оранжерея.
— Мы идем туда?
После некоторого колебания Уокер кивнул и взял ее за руку.
— Если ты не возражаешь.
— Конечно, нет. Это прекрасно.
Если бы только он не прервал ее в тот самый момент, когда… Ей показалось, что она вот-вот припомнит что-то очень важное. По крайней мере в тот момент она была уверена, что это очень важно. А сейчас готовое было появиться воспоминание ускользало от нее, действительно как сон. Ах черт, черт, оно уходит, исчезает как дым!
Они свернули с тропинки и пошли к оранжерее.
— Смотри под ноги, здесь коряги, — предупредил Уокер.
Аманда огляделась по сторонам и увидела развалины какого-то небольшого каменного здания.
— Что здесь было?
— Вероятно, домик привратника. Когда-то давным-давно. Этот ручей изменил направление, когда мой отец был еще мальчишкой. Тогда же и подъездную дорогу к «Козырному королю» повернули. А домик постепенно развалился. Оранжерею я построил несколько лет назад.
— Так далеко от дома?
— Мне здесь нравится.
Внутри оранжереи на деревянном полу лежало толстое стеганое одеяло и две большие подушки. Рядом стояла огромная плетеная корзина, которая, казалось, только и ждала, чтобы ее поскорее открыли, и большой термос. Наверное, с каким-нибудь прохладительным питьем, решила Аманда.
— Чай, — сказал Уокер, как будто прочитав ее мысли. — Я бы принес вина, но ты сказала, что редко пьешь.
— Чай лучше, особенно в такую жару.
— У меня такое впечатление, что тебя жара не беспокоит. Ты всегда выглядишь такой… прохладной… несмятой, я бы сказал.
Аманда рассмеялась.
— Несмятой? Это хорошо сказано.
— Наверное, это язык юриста. Ты сама меня как-то в этом упрекнула, помнишь? Я хочу сказать, другие в жару выглядят потными и помятыми, а у тебя всегда такой вид, будто ты только что вышла из-под душа.
Они уселись на одеяло. Уокер открыл корзину, достал стаканы. Налил охлажденного чаю, протянул Аманде.
— Наверное, это ценная черта для того, кто собирается жить на юге. Как ты считаешь?
— А ты все-таки собираешься жить здесь? Вроде бы ты сказала Джессу, что «Слава» тебе не нужна.
— Действительно не нужна. «Слава» великолепна, но…
— Но что?
Аманда улыбнулась и покачала головой.
— Она слишком великолепна. Она подавляет. Меня, во всяком случае. Думаю, мне не предназначено судьбой жить там. Далтоны, живущие в «Славе», должны быть крупными, загорелыми, энергичными жизнелюбами, с буйным темпераментом. Я не такая. Это прекрасное место, но для меня оно никогда не станет домом.
Уокер долгое время смотрел на нее, потом достал из корзины тарелки.
— Насколько я понял, ты любишь юг.
— Очень люблю. Но по правде сказать, о будущем я еще всерьез не думала. Что у нас на ужин? — спросила она, чтобы переменить тему. — Я умираю от голода.
— Вот и хорошо. Еды здесь хватит на полк солдат.
К тому времени как они покончили с ужином, заходящее солнце уже начало скрываться за облаками. В маленькой оранжерее все дышало миром и покоем. Они в откинулись на подушки и, потягивая охлажденный чай, болтали ни о чем, время от времени замолкая и прислушиваясь к пению птиц и стрекоту сверчков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
— Это очень дорогие и ценные собаки, таких нередко крадут. Но они не дадутся в руки чужому человеку.
— Конечно. Это же сторожевые собаки. Мэгги говорила, что Джессу приходится специально знакомить их со всеми новыми людьми в «Славе». Они натасканы на то, чтобы охранять дом. За оградой они чужака не тронут, но ни за что не подойдут к незнакомому человеку.
— Их могли заманить в ловушку. Аманда кивнула:
— Но кому это могло понадобиться? Здесь же частные владения, земли Далтонов. Кто мог решиться на это? Представляешь, что сделал бы Джесс, если бы вора поймали?
— Да, на такое мог бы решиться только полный идиот. Все вокруг знают, что с Джессом лучше не связываться.
— И все-таки я боюсь, что с собаками что-то случилось. Они давно должны были вернуться, еще до завтрака.
Рука Уокера крепче сжала ее плечо.
— Да, Джесса ждет еще одна плохая новость. Плюс ко всему остальному.
— Я его сегодня еще не видела. Как он воспринял известие о смерти Виктора?
— Плохо. Не столько потому, что пожалел о Викторе, сколько из-за того, что на территории «Славы» произошел несчастный случай, причем из-за глупой неосторожности.
— Значит, это все-таки несчастный случай?
Уокер кинул на нее пристальный взгляд:
— А у тебя есть основания думать иначе?
На одно мгновение, всего лишь на одно мгновение, у Аманды возникло почти непреодолимое искушение сказать «да». Но она не могла поделиться своими подозрениями, потому что тогда пришлось бы объяснить, что «несчастный случай» мог быть подстроен кем-то специально, чтобы помешать Виктору рассказать ей нечто важное о том, что случилось в «Славе» двадцать лет назад. Она очень боялась, что это именно так и есть, хотя никакими доказательствами не располагала.
Но не только поэтому не могла она решиться высказать свои догадки Уокеру. До тех пор, пока он ей не доверяет — а он все еще ей не доверяет, это ясно, — раскрываться перед ним просто глупо, а возможно, даже и опасно. Он поверенный семьи Далтонов, и его долг — верно служить Джессу. Даже независимо от того, поверит он ей или нет, он вполне способен рассказать обо всем Джессу. И уж тогда Аманде придется объяснять гораздо больше, чем ей бы хотелось. Нет, сейчас она к этому не готова.
Она колебалась еще несколько секунд.
— Да нет. Просто все это настолько неожиданно… и странно. Наверное, так всегда кажется, когда происходит несчастный случай.
Некоторое время Уокер внимательно смотрел на нее. Потом медленно кивнул.
Они дошли до мостика. Аманда смотрела вниз на воду, такую чистую и яркую при солнечном свете. Ничего зловещего, как показалось ей прошлой ночью…
Яркий свет отражается от воды… это ручей… раньше его здесь не было… нет, это потоки дождя переполнили дренажную канаву… вода выплеснулась… маленькие босые ноги испачканы жидкой грязью, грязная вода между пальцами… а в отдалении виден огонек…
— Аманда!
Она вздрогнула. Подняла на него глаза. И только тогда осознала, что остановилась как вкопанная на середине мостика. Она не видела выражения своего лица, но, судя по тому, как смотрел на нее Уокер, на нем отразились чувства не совсем обычные. Почти инстинктивно она протянула руку, коснулась его груди.
— Извини. Я, наверное, брежу наяву.
— Похоже на то. Вид у тебя какой-то расстроенный.
— В самом деле? — Она через силу рассмеялась. — Да нет, все нормально.
— Ты уверена?
— Конечно.
Аманда взглянула поверх его плеча туда, где стоял домик-оранжерея.
— Мы идем туда?
После некоторого колебания Уокер кивнул и взял ее за руку.
— Если ты не возражаешь.
— Конечно, нет. Это прекрасно.
Если бы только он не прервал ее в тот самый момент, когда… Ей показалось, что она вот-вот припомнит что-то очень важное. По крайней мере в тот момент она была уверена, что это очень важно. А сейчас готовое было появиться воспоминание ускользало от нее, действительно как сон. Ах черт, черт, оно уходит, исчезает как дым!
Они свернули с тропинки и пошли к оранжерее.
— Смотри под ноги, здесь коряги, — предупредил Уокер.
Аманда огляделась по сторонам и увидела развалины какого-то небольшого каменного здания.
— Что здесь было?
— Вероятно, домик привратника. Когда-то давным-давно. Этот ручей изменил направление, когда мой отец был еще мальчишкой. Тогда же и подъездную дорогу к «Козырному королю» повернули. А домик постепенно развалился. Оранжерею я построил несколько лет назад.
— Так далеко от дома?
— Мне здесь нравится.
Внутри оранжереи на деревянном полу лежало толстое стеганое одеяло и две большие подушки. Рядом стояла огромная плетеная корзина, которая, казалось, только и ждала, чтобы ее поскорее открыли, и большой термос. Наверное, с каким-нибудь прохладительным питьем, решила Аманда.
— Чай, — сказал Уокер, как будто прочитав ее мысли. — Я бы принес вина, но ты сказала, что редко пьешь.
— Чай лучше, особенно в такую жару.
— У меня такое впечатление, что тебя жара не беспокоит. Ты всегда выглядишь такой… прохладной… несмятой, я бы сказал.
Аманда рассмеялась.
— Несмятой? Это хорошо сказано.
— Наверное, это язык юриста. Ты сама меня как-то в этом упрекнула, помнишь? Я хочу сказать, другие в жару выглядят потными и помятыми, а у тебя всегда такой вид, будто ты только что вышла из-под душа.
Они уселись на одеяло. Уокер открыл корзину, достал стаканы. Налил охлажденного чаю, протянул Аманде.
— Наверное, это ценная черта для того, кто собирается жить на юге. Как ты считаешь?
— А ты все-таки собираешься жить здесь? Вроде бы ты сказала Джессу, что «Слава» тебе не нужна.
— Действительно не нужна. «Слава» великолепна, но…
— Но что?
Аманда улыбнулась и покачала головой.
— Она слишком великолепна. Она подавляет. Меня, во всяком случае. Думаю, мне не предназначено судьбой жить там. Далтоны, живущие в «Славе», должны быть крупными, загорелыми, энергичными жизнелюбами, с буйным темпераментом. Я не такая. Это прекрасное место, но для меня оно никогда не станет домом.
Уокер долгое время смотрел на нее, потом достал из корзины тарелки.
— Насколько я понял, ты любишь юг.
— Очень люблю. Но по правде сказать, о будущем я еще всерьез не думала. Что у нас на ужин? — спросила она, чтобы переменить тему. — Я умираю от голода.
— Вот и хорошо. Еды здесь хватит на полк солдат.
К тому времени как они покончили с ужином, заходящее солнце уже начало скрываться за облаками. В маленькой оранжерее все дышало миром и покоем. Они в откинулись на подушки и, потягивая охлажденный чай, болтали ни о чем, время от времени замолкая и прислушиваясь к пению птиц и стрекоту сверчков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73