– Что ж… о'кей, – согласилась я. – Только в этот раз.
Мы нашли столик в сторонке и встали в очередь за ланчем. Все девочки с любопытством глазели на нас, особенно те, что были за столом Клэр Сю. Они кивали и шептались. По иронии, моя дружба с Филипом подтверждала грязные слухи, которые она распространяла обо мне. Мы подошли к классу, сейчас они узнают, что он купил мне ланч. Мысль о том, что они будут говорить, приводила меня в ужас. Мне захотелось оттаскать Клэр Сю за волосы.
– Итак, – начал Филип, когда мы сели и принялись за еду, – нет никаких шансов, что ты в ближайшее время поедешь со мной покататься?
– Я говорила тебе, Филип…
– Да, да. Послушай, что можно сделать. Я приеду к твоему дому около семи вечера. Ты выскользнешь на улицу. Скажешь своим родителям, что идешь позаниматься с подругой или еще что-нибудь. Они не разберутся и…
– Я не лгу моим родителям, Филип.
– Это не ложь, не совсем. Я позанимаюсь чем-нибудь с тобой. Ну как?
Я покачала головой.
– Не могу, – сказала я. – Пожалуйста, не проси меня лгать.
Филип не успел возразить, потому что в кафетерии началась суматоха. Несколько мальчиков сгрудились над столом Джимми и что-то говорили ему. Видимо, это вывело его из себя. Он мгновенно вскочил и кинулся на них, сцепившись с мальчиками, которые были больше его. Это привлекло внимание всего кафетерия.
– Они навалились на него скопом! – воскликнул Филип, вскочил и кинулся в драку.
Прибежали учителя, служащий кафетерия выбежал из-за стойки. Потребовалось всего несколько секунд, чтобы разнять их, но мне они показались вечностью. Все ребята, вовлеченные в это дело, были выведены из кафетерия как раз в тот момент, когда прозвенел звонок на урок.
Остаток дня я просидела как на иголках. Как только звенел звонок на перемену, я спешила к офису миссис Торнбелл, чтобы увидеть, что происходит. Луиз была очень хороша в качестве «службы новостей». Она сообщила, что четыре мальчика, так же как Джимми и Филип, сидели в приемной, пока миссис Торнбелл допрашивала каждого из них в отдельности.
Папа тоже был приглашен в офис миссис Торнбелл.
К концу дня был вынесен вердикт. Все мальчики, кроме Джимми, были оставлены после уроков за свалку в кафетерии. Джимми был объявлен виновником драки, исключен на три дня и поставлен под наблюдение.
После уроков я поспешила в кабинет папы, чтобы увидеть Джимми. Как только я спустилась в цокольный этаж, я уже расслышала папины крики.
– Как ты думаешь, на что это похоже – мой сын исключается? Я должен пользоваться уважением моих сотрудников! А теперь они будут смеяться надо мной у меня за спиной!
– Это не моя вина! – протестовал Джимми.
– Не твоя вина? Ты всегда попадаешь в неприятности. С каких это пор ты стал ни в чем не виноват? Они сделали нам привилегию, позволив тебе и Дон посещать эту школу…
– Это вовсе никакая не привилегия для меня! – огрызнулся Джимми. Но прежде, чем он успел произнести следующее слово, папа ударил его по лицу. Джимми упал на спину и увидел меня в дверях. Он взглянул на папу, вскочил и промчался мимо.
– Джимми! – закричала я и поспешила за ним. Он не останавливался, пока не достиг выхода. – Куда ты? – спросила я.
– Прочь отсюда, и это только к лучшему, – сказал он. Лицо его было багровым. – Я знал, что из этого не получится ничего хорошего. Я не хочу быть здесь! Я ненавижу все здесь! – выкрикнул и побежал прочь.
– Джимми!
Он не обернулся, и тут часы начали отсчитывать время против меня. Я не могла опаздывать к месту наказания, особенно, после всего этого. Я была подавлена и расстроена сильнее, чем когда-либо в жизни. Я опустила голову и поспешила вверх по лестнице к комнате, где надо было отсиживать после занятий, и тут слезы хлынули из глаз.
Все рухнуло – музыка, уроки фортепьяно, Филип. Все лопнуло как мыльный пузырь, и слезы лились сами собой.
Как только закончилось время наказания, я поспешила вниз к папе, надеясь, что он уже успокоился. Я осторожно вошла в его кабинет. Он сидел за столом спиной к двери.
– Привет, папа, – сказала я. Он обернулся, и я попыталась определить его настроение. – Я сожалею о том, что произошло. Но, тем не менее, это вина не только моя и Джимми. Миссис Торнбелл только искала повод, чтобы накинуться на нас. Мы не понравились ей с самого начала. Ты мог бы увидеть это по ее лицу в первый же день, – убеждала я.
– О, я знаю, что для нее было настоящим ударом, когда ей сказали, что мои дети будут приняты сюда, но Джимми встревает в драку уже не в первый раз, Дон. Он опаздывал в класс и грубил некоторым учителям! Похоже, он не ценит, что делают для него, он все равно ведет себя плохо.
– Но Джимми приходится особенно трудно, папа. У него никогда не было возможности быть настоящим учеником до этого времени, а эти богатые ребята унижают его. Я знаю. До сих пор он выдерживал все, что обрушилось на него, сдерживал свой темперамент только потому, что хотел угодить тебе… и мне, – добавила я. Я не осмелилась рассказать ему, что некоторые из этих отвратительных девчонок делали со мной.
– Не знаю, – сказал папа, качая головой. – Он словно рожден для неприятностей. Идет по стопам моего брата Рейбена, о котором я слышал в последний раз, что он в тюрьме.
– В тюрьме? За что? – спросила я, изумленная этой новостью. Раньше папа никогда не упоминал о своем брате Рейбене.
– Воровство. Он всегда попадал то в одну неприятность, то в другую, всю свою жизнь.
– Рейбен старше или моложе тебя, папа?
– Он старше, но всего лишь на год с небольшим. Джимми даже похож на него и такой же угрюмый как он. – Папа покачал головой. – Все это плохо выглядит.
– Он не может быть плохим, как Рейбен! – вскричала я. – Джимми не злой. Он хочет быть хорошим и хорошо заниматься в школе. Я знаю, что это так. Он только нуждается в справедливости. Я могу поговорить с ним и убедить попытаться еще раз. Вот увидишь.
– Не знаю, не знаю, – повторил он и покачал головой. Потом встал, с трудом поднявшись. – Не надо было и приходить сюда, – пробормотал он, – это принесло только несчастья.
Я вышла следом за папой под влиянием его тяжелого настроения. Может быть, это действительно невезение? Зачем изменять то, что тебе не подвластно? Мы всего лишь принадлежали к миру бедных, глазели мечтательно на богатых людей, когда они проходили мимо, и жадно вглядывались в витрины магазинов. Может быть, мы слишком были поглощены борьбой за то, чтобы все время сводить концы с концами. Может быть, это наша судьба и ничего нельзя поделать?
– Почему ты никогда раньше не говорил мне о Рейбене?
– Ну, он так часто оказывался вовлечен во всякие неприятности, что я просто выкинул его из головы, – объяснил папа.
«Это был самый мрачный день за последнее время», – подумалось мне. Небо было тускло-серым, с обрывками облаков, ветер стал холоднее и пронзительнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90