— Окружной прокурор! — воскликнул он.
Инспектор засеменил через комнату. Эллери поднялся, поправляя пенсне. Трое мужчин вошли в комнату.Окружной прокурор Генри Самсон был здоровым, моложавым, крепко сложенным. Рядом с ним его помощник Тимоти Кронин, подвижный человек средних лет, с яркими рыжыми волосами, выглядел худым. За ними прятался пожилой репортер с бегающими глазками и сигарой в зубах. Его шляпа была сдвинута на лоб, из-под нее выбивалась прядь седых волос.
Вели схватил репортера за рукав, как только тот переступил порог.
— Эй ты, куда ты? Как ты сюда попал?
— Будь человеком, Вели, — репортер стряхнул огромную руку сержанта. — Разве не видишь, что я прибыл по личному, приглашению окружного прокурора? Хелло, инспектор. Как дела с убийствами? Привет, Эллери Квин! Ну, старик, если ты здесь, дела, наверное, серьезные.
— Замолчи, Пит, — сказал Самсон. — Квин, что тут происходит? Скажу тебе прямо, что из-за этого дела у нас масса неприятностей.
Он сел и бросил шляпу на каталку, оглядывая с любопытством помещение. Рыжеволосый мужчина поздоровался с Эллери и с инспектором. Репортер дотащился до стула и опустился на него со вздохом облегчения.
— Все очень сложно, Генри, — спокойно сказал инспектор. — Просвета пока не видно. Миссис Дурн была задушена, когда находилась без сознания и ожидала операции. Кто-то проник в помещение, выдавая себя за хирурга. Сейчас никто не может распознать этого самозванца. Мы в тупике.
— Вам не удастся замять это дело, Квин, — сказал окружной прокурор, нахмурив брови. — Газетчики с нетерпением ждут на улице новостей. Полиция сдерживает их там у ворот. Одному Питу Харперу предоставлены привилегии. Полчаса назад мне звонил губернатор. Можете себе представить, что он сказал! Это крупное дело, Квин, крупное. Что кроется за этим? Личная месть, маньяк, деньги?
— Мне самому хотелось бы знать... — вздохнул инспектор. — Послушай, Генри. Надо бы сделать официальное заявление для прессы.
Он вполголоса описал окружному прокурору события утра, выявленные факты и возникшие подозрения. Закончив рассказ, инспектор попросил перо и бумагу и с помощью окружного прокурора быстро написал проект заявления для репортеров, бродящих по улице перед больницей. Затем вызвали сестру, чтобы напечатать документ, который Ч1амсон подписал. После этого Вели послал одного из сыщиков размножить заявление и вручить представителям прессы.
Инспектор Квин прошел к двери операционной и вызвал доктора Лусиса Даннинга. Его высокая угловатая фигура появилась на пороге-Терапевт был смущен, его глаза блестели.
— Итак, наконец-то вы решили меня позвать, — буркнул он, покачав седой головой. Упрек предназначался всем присутствующим без исключения.
—Вы, наверное, думаете, что мне больше нечего делать, кроме как сидеть и ждать, когда позовут. Так разрешите мне сказать вам раз и навсегда, сэр! — Он поДошел к инспектору и взмахнул худым кулаком над головой старика. — Это издевательство вам дорого обойдется!
— Успокойтесь, доктор Даннинг, — произнес окружной прокурор Самсон. — Расследование находится в самых компетентных руках Нью-Йорка. Если вам нечего скрывать, вам нечего бояться, Если у вас есть какие-то жалобы, — добавил он сухо, — так они должны быть адресованы мне.
Даннинг сунул руки в карманы халата.
— Вы отрываете меня от работы. У меня серьезный случай язвы желудка, которым я должен немедленно заняться. Ваши люди в коридоре пять раз принуждали меня покидать операционную. Это преступление! Я срочно должен увидеть моего больного!
— Садитесь, доктор, — сказал Эллери с успокаивающей улыбкой. — Чем больше вы будете протестовать, тем дольше задержитесь здесь. Ответьте всего на несколько вопросов.
Даннинг посмотрел на него, что-то пробормотал и опустился на стул.
— Вы можете допрашивать меня хоть весь день, но вы даром теряете время. Ничего интересного, что могло бы вам помочь, я не знаю.
— Это вопрос нашей компетенции, — заметил Эллери.
— Спокойно, спокойно, — прервал их инспектор, — прекратите перебранку. Давайте лучше послушаем вас, доктор. Я хотел бы знать, как вы начали рабочий день сегодня утром, куда выходили?
— И это все? — удивился Даннинг. —Я прибыл в больницу в 9.00 и до 10 часов принимал больных. С 10 до 10.45 оставался в кабинете, просматривая' карточки больных. Делая в них пометки, выписывал рецепты. Никуда из кабинета не выходил.
За несколько минут до начала операции я пересек Северный коридор и направился в амфитеатр. Там встретил свою дочь и... —У вас были посетители после 10.00?
— Нет. — Даннинг. задумался. — То есть никого, кроме мисс Фуллер, экономки мисс Дурн. Она заходила на несколько минут, чтобы узнать о состоянии миссис Дурн.
— Хорошо ли вы знали миссис Дурн, доктор? — спросил Эллери.
— Я не был с ней знаком близко, — ответил Даннинг. Я состою в штате больницы с момента ее создания и, естественно, знаю миссис Дурн официально. Я ведь являюсь членом совета главных врачей, как доктор Жаннэ, доктор Минчен и другие.
Окружной прокурор Самсон поднял указательный палец:
— Давайте будем откровенны. Вы знаете, какое положение занимала миссис Дурн в финансовом мире. И вы представляете, какой шум поднимется, когда все узнают, что она убита. Во-первых, это, безусловно, отразится на бирже. Поэтому, чем скорее убийство будет раскрыто и забыто, тем лучше для всех. Что вы думаете об этом происшествии?
Доктор Даннинг поднялся и стал расхаживать по комнате. Шагая, он похрустывал суставами пальцев. Казалось, он обдумывал ответ. Затем, не произнеся ни единого слова, Даннинг вышел из комнаты.
Эллери вскочил.
— Кто там еще ждет в коридоре? Кнейзел? Сара Фуллер? Давайте!
Дверь в предоперационную с треском распахнулась, и лейтенант Ритхи втиснулся с тремя людьми странного вида, которых подталкивали трое полицейских.
— Кого я вижу! —- воскликнул инспектор. — Джо Гекко, Малютка Вилли и Снаппер! Ритхи, где вы их подобрали?
Джо Гекко был худым, со жгучими глазами и сломанным носом. Снаппер был полной его противоположностью: маленький, ангельского вида, с розовыми щечками и полными влажными губами. Из всех троих Малютка Вилли казался самым зловещим. Кожа на его лысой голове была покрыта коричневыми пятнами. Он был огромным, грузным, дряблым. Его судорожные движения и бегающие глазки говорили о преждевременной старости.
Инспектор удивленно рассматривал задержанных.
— Ну, Джо,— спросил он строго, — какой на сей раз у вас жульнический бизнес? Вы что, теперь больницы грабите? Где вы их нашли, Ритхи?
—Они бродили наверху, около 32-й одиночной палаты.
— Так это же палата Большого Майка! — воскликнул инспектор. — Значит, вы сейчас нянчите Большого Майка, так, что ли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50