— За-чем? — с упрямой расстановкой спросил я.
— Она — чрезвычайно опасный серийный убийца.
Здрасте. Приехали. Лиза, хрупкая нежная девушка, несчастный больной человек, теперь еще и серийный убийца.
— Она знакомится с мужчинами по Интернету ради их крови, а потом, получив от них то, что нужно, она их просто убивает.
Это выглядело не то чтобы смешно, но, в общем, где-то рядом. Я подозревал, что Навигатор не стал бы бросаться такими фразами, поэтому резонно спросил:
— Доказательства?
— Доказательства есть. — Навигатор достал из давешнего кейса толстый рулончик бумаги, какие обычно используются в факсах, и протянул мне. — Не думаю, что вы станете изучать его весь. Здесь — переписка Альберты Вагнер с несколькими десятками человек. В конце каждой переписки — просьба о встрече, после которой человек бесследно пропадал. Не всегда, правда, после первой, и не во всех абсолютно случаях. Однако как минимум по тридцати восьми случаям имеются свидетельства, подтвержденные окружными управлениями внутренних дел, Их копии, кстати, есть там же.
Я размотал пару метров, но читать действительно не стал. Я уверен, что здесь все было наилучшим образом.
— Поэтому должен вас предупредить: будьте осторожны, — сказал Навигатор и смущенно добавил: — Сколь долго вы собираетесь с ней общаться, столь долго вы будете подвергать себя этой опасности.
— Я предпочитаю подвергать опасности себя убийству другого человека, — резко ответил я.
— Если она поймет, что как жертва вы для нее бесперспективны, она скорее всего переключится на кого-то другого.
Я упорно не желал думать о Лизе как о каком-то маньяке. Интересно, известны ли истории случаи дружбы серийных убийц с их жертвами?
— Вы лучше скажите: я что-то не понял, был найден хотя бы в одном случае труп жертвы?
Навигатор ответил не сразу. Видимо, он соображал, как вывернуться, но так и не сообразил.
— Нет, — ответил он, и я удовлетворенно кивнул.
— Скажите, — продолжал я, — как вы представляете себе доказуемость всего этого, — я помахал рулоном, — после вашего ответа, Я позволю себе напомнить вам, что совсем недавно вы не знали даже ее имени, а под указанное вами описание подходил не один десяток московских девушек.
— Поверьте, Денис…
— Ну уж нет, любезный! Про «поверьте» забудьте. Теперь только доказательства.
Чувствуя, что теряет инициативу, Навигатор опустил голову и произнес:
— Видит бог, я этого не хотел, Но я предвидел ваше упорство. Помните наш уговор еще до освобождения Андрея Кондакова? И ваше обещание выполнить мою просьбу, связанную с этим делом, какой бы она ни была? Вот моя просьба.
Он достал из кейса точно такой же инъектор и положил на стол.
— Не пойдет! — воскликнул я. — Если бы я допустил, что вы предложите мне убийство, я бы никогда не согласился. Навигатор кивнул, словно предвидел мою реакцию.
— Простите, Денис… Вам показалось, что вытащить вашего друга было очень легко? Или вы подумали, что дело закрыто и объявление снято? Как вам кажется, сможет ли он вернуть до конца своей жизни пятнадцать миллионов долларов?
Тут со мной что-то произошло. Будто бы я вернулся к состоянию двухнедельной давности. На меня нахлынула какая-то апатия, смысл жизни быстро начал вытекать через незаметную дырочку в черепе, и мне снова вспомнилась Настя.
— Убирайтесь, — тихо сказал я, И Навигатор не заставил просить себя дважды. Хлопнула дверь, и я остался один. На столе лежал инъектор.
Я взял его и перебрался в комнату. Там я опустился в мое кресло и уставился в окно, задернутое шторами. Мне стало так тоскливо, так захотелось, чтобы Настя оказалась рядом. Или я рядом с ней…
Я приставил инъектор к вене. Вот это была бы по-настоящему быстрая и точная смерть. И меня не пугало ее лицо с распахнутой до вывиха челюстей пастью. Я нажал бы на кнопку, если бы был уверен, что моя встреча с Настей сбудется после этого.
Зазвонил телефон. Я не стал брать трубку, хотя он трезвонил настойчиво и довольно долго. Все же он умолк, но через минуту на стуле у кровати запиликал сотовый. Значит, это кто-то из своих. Я нехотя встал из кресла и включил мобильник.
— Я уже давно не спрашиваю, где ты, — раздался усталый голос Джулии.
— Я дома, — сказал я. Господи, почему ото всех прет этой усталостью!
— В таком случае мне нужно с тобой поговорить.
— О чем?
— О нас. О том, что происходит и кто в этом участвует.
Понятно. Будем выяснять отношения.
— Что ж. Приезжай.
Со смерти Насти Джулия была у меня впервые. Она неловко огляделась, ища взглядом привычные вещи. Все было на своих местах, и она успокоилась.
— Пошли на кухню, примем по рюмке кофе, — предложил я, закрывая за спиной дверь в комнату. Я не хотел, чтобы она видела кресло… и вообще, то место. Джулия кивнула.
Через пять минут тишины и возни с чайником и кружками, уже сидя за столом напротив меня, она наконец спросила:
— Денис, что происходит?
Я подумал: а не рассказать ли мне ей обо всем? О Лизе, о ее странной болезни и не только, о деле Навигатора и его просьбе. Но как сказать ей, что я должен убить человека? Чем она поможет мне? Она, вероятно, скажет, что я не должен этого делать, что мы что-нибудь придумаем, выкрутимся. Но все дело в том, что я не хотел выкручиваться. Я ниче— го не хотел. И уж никак не желал впутывать в это дело своих друзей. В конце концов, я никого не собираюсь убивать. Не дождетесь.
И я не нашел ничего умнее, чем ответить дурацкой репликой:
— А что происходит?
Джулия вышла из себя, но только на мгновение. Она тут же погасила этот приступ. Милая Юлька, она чувствовала, что со мной происходит.
— Прости, — сказал я.
Она положила свою темную изящную руку на мои пальцы.
— Что происходит, Дэн?
— Не знаю, Юлька. — Я опустил голову. — Не знаю. Не спрашивай.
— Ты опять запутался? — то ли спросила, то ли констатировала она. — Зачем ты делаешь все за моей спиной? Мы ведь одна команда. Андрей ничего не понимает, он просто выполняет твои просьбы, но ведь он тоже любит тебя. Мы все тебя любим.
Я сжал ее руку. Мне хотелось заплакать,
— Я тоже люблю вас всех, подружка… Именно поэтому не спрашивай. Я сам скажу тебе все, что нужно. Когда будет нужно. Может быть, дело в том, что я еще не отошел. Я часто вспоминаю о ней. Никогда бы не подумал, что для меня. эгоиста, один человек может так много значить. — Джулия улыбнулась:
— Но ведь у тебя остаемся мы.
Мы еще посидели молча. Я чувствовал, что боль уходит, мне становилось легче. И Джулия, наверное, это чувствовала. Потому что когда она вдруг рассмеялась, это уже не выглядело неуместно.
— Ты представляешь, Андрей за Маринкой приударил!
Я по-настоящему удивился:
— Да ну! Быть этого не может! Он же вас боится!
— Кого это «нас»? — строго спросила Джулия.
— Ну, вас… — промямлил я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72