Когда же он опускал глаза, он нетерпеливо шарил цепким взглядом по залу, явно кого-то выискивая и поджидая.
«Охотник», – отметил про себя Иван.
Его толстяк подошел к очереди.
– Сюда.
Он указал Ивану на место у своих ног. Иван поставил чемодан рядом с ним, поправил немного великоватую фуражку и спокойно, ни быстро, ни медленно, пошел в сторону вокзального кафе, сам, глядя только на столики кафе, но видя все по обеим от себя сторонам, пытался засечь хотя бы еще одного охотника. У него было уже шесть охотничьих пистолетов, не хватало всего-то еще одного, чтобы выиграть эту, придуманную Крестным, игру.
Но обнаружить ни одного из них ему не удалось, хотя он ясно ощущал их присутствие недалеко от себя. Можно было, конечно, довольствоваться одним пистолетом и потихоньку убраться из вокзала, уж один-то пистолет охотников за оставшиеся до понедельника дни Иван сумел бы добыть. Но он твердо решил закончить игру сегодня.
Подойдя к витрине-прилавку кафе, Иван, стоя спиной к залу, снял фуражку, достал правой рукой из кармана пистолет и прикрыл его фуражкой. Бросив левой рукой на тарелку продавщице монетку, из только что полученных от высокого толстяка, Иван буркнул: «Сдачи не надо», чтобы не терять времени, взял стаканчик кофе и повернулся к залу лицом. Его появление в зале, таким образом, состоялось не там, где его ожидали, а совершенно в стороне от прохода, в «застойной», так сказать, зоне вокзала.
И появления его никто не заметил.
Иван с пистолетом, прикрытым фуражкой и стаканчиком кофе подошел к столику, где два спортивных на вид парня беседовали за бутылкой водки.
– А я тебе говорю, на Шестого надежды мало. Он никогда не пойдет против Ильи, – втолковывал один из них другому. – По крайней мере сейчас.
Содержание фразы, прозвучавший номер и столь знакомое Ивану имя сразу его насторожили. А когда он поставил свой кофе на столик и оба парня одновременно повернули к нему головы и в глазах их отразилось такое удивление, истолковать которое Иван не мог никак иначе, как то, что они его узнали, он без всякой паузы произнес:
– Стреляю при первом движении. Ваши животы у меня на стволе. Убить успею обоих прежде, чем вы пошевелитесь. Вы все поняли?
Парни одновременно кивнули, глядя на правую руку Ивана, которую он держал ниже уровня столика. Они загораживали Ивана от большей части зала и он не видел, что там творится, стараясь следить за обстановкой невидимого ему сектора по слуху.
– Теперь давайте знакомиться. Сначала ты.
Иван кивнул на парня слева от себя.
– Двумя пальцами, осторожно, достаешь пистолет и кладешь на столик.
Парень, растопыря пальцы, залез себе за пояс и достал пистолет, держа его указательным и большим пальцами. он положил пистолет на столик и средним пальцем осторожно продвинул его к Ивану. Иван левой рукой взял пистолет и сунул его в карман.
– Теперь ты, – сказал он второму. – делаешь то же самое.
Второй парень тоже растопырил пальцы и сунул их себе под мышку, за левую полу легкого летнего пиджака. Он начал вытаскивать пистолет, чтобы положить его на стол, но толи от волнения, толи нарочно, но пальцы его задрожали и пистолет упал на мраморный пол с характерным металлическим стуком. Не известно, на что он рассчитывал, если делал это нарочно. Может быть надеялся, что Иван сунется поднимать упавшее оружие или заставит это сделать его самого и тем самым он получит хоть какой-то шанс для атаки. Но Иван, еще до того, как произнести первую фразу, просчитал такой вариант и заранее принял решение, как действовать в этом случае. Он был уверен, что падение пистолета послужит сигналом для всех остальных охотников, сколько бы их не находилось в этом зале. Решение его было очень невыгодным для парня, уронившего пистолет, как впрочем и для его спутника, уже расставшегося с пистолетом.
Иван, не медля ни секунды, два раза выстрелил, правому в живот, левому – чуть ниже, и вместе с их падающими телами бросился на пол так, чтобы опрокинувшийся столик и тела парней загораживали его от выстрелов со стороны зала. В том, что выстрелы сейчас последуют, Иван был уверен. Только не знал, сколько человек по нему будет стрелять. Он предполагал – от двух до пяти.
Едва все они коснулись пола, как с трех точек зала застучали выстрелы. Шестой, стоя на широко расставленных ногах посреди очереди в кассу, стрелял держа пистолет обеими руками, вытянув их далеко вперед. Он успел сделать три выстрела, но поскольку цели не видел, попал два раза в крышку столика и один раз в плечо лежащего и корчившегося от боли раненного Второго.
Десятый, оттолкнув осточертевшие ему за день лоток, тоже с вытянутых рук произвел два выстрела, так же не видя Ивана за лежащими на полу телами. Оба раза он попал в спину Третьему, только раненому выстрелом Ивана, и добил его окончательно.
Больше всего шума наделал Седьмой. Выхватив из лежащего у него на коленях саквояжа автомат, он вскочил и с нечленораздельным криком начал молотить очередью все подряд в куче на полу кафе, надеясь, что ему удастся всадить хотя бы пулю в Ивана. Собственно говоря, этой своей цели он достиг. Как ни прикрывался Иван телом второго от автоматных выстрелов, пули рикошетили от мраморного пола и два из них попали ему в бедро.
Седьмому может быть и удалось бы прикончить Ивана, позиция которого была весьма невыгодной, но он отвлекся от Ивана ради Девятого, при первых выстрелах проснувшегося и севшего в кресле. Седьмой не мог упустить такого момента и чуть изменив вектор стрельбы, срезал у того короткой очередью полголовы.
Иван уже держал в обеих руках по пистолету и готов был начать ответный огонь, как выстрелы в его сторону прекратились, хотя стрельба и продолжалась. Оттолкнув от себя изрешеченное пулями тело Второго, Иван увидел, как неподалеку от него оседает вниз парень с автоматом в руках, как безжизненно повисла правая рука у продавца книжного лотка и он пытается поднять с пола пистолет левой. Около касс один из пассажиров очень технично проведенным приемом ломал руку, держащую пистолет еще одному охотнику.
Все это происходило как в театре, в неподвижных декорациях. Среагировать успели лишь профессионалы, остальные пассажиры успели лишь рты пораскрывать – кто для крика, кто от удивления. Впрочем, седьмой зацепил несколько человек из пассажиров автоматной очередью.
Зато через мгновение все пришло в движение и начался самый настоящий сумасшедший бразильский карнавал в его российском варианте. Не только русский бунт может быть бессмысленным и беспощадным, как заметил знаменитый русский живописатель национальных нравов. Не менее бессмысленна и беспощадна и русская паника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
«Охотник», – отметил про себя Иван.
Его толстяк подошел к очереди.
– Сюда.
Он указал Ивану на место у своих ног. Иван поставил чемодан рядом с ним, поправил немного великоватую фуражку и спокойно, ни быстро, ни медленно, пошел в сторону вокзального кафе, сам, глядя только на столики кафе, но видя все по обеим от себя сторонам, пытался засечь хотя бы еще одного охотника. У него было уже шесть охотничьих пистолетов, не хватало всего-то еще одного, чтобы выиграть эту, придуманную Крестным, игру.
Но обнаружить ни одного из них ему не удалось, хотя он ясно ощущал их присутствие недалеко от себя. Можно было, конечно, довольствоваться одним пистолетом и потихоньку убраться из вокзала, уж один-то пистолет охотников за оставшиеся до понедельника дни Иван сумел бы добыть. Но он твердо решил закончить игру сегодня.
Подойдя к витрине-прилавку кафе, Иван, стоя спиной к залу, снял фуражку, достал правой рукой из кармана пистолет и прикрыл его фуражкой. Бросив левой рукой на тарелку продавщице монетку, из только что полученных от высокого толстяка, Иван буркнул: «Сдачи не надо», чтобы не терять времени, взял стаканчик кофе и повернулся к залу лицом. Его появление в зале, таким образом, состоялось не там, где его ожидали, а совершенно в стороне от прохода, в «застойной», так сказать, зоне вокзала.
И появления его никто не заметил.
Иван с пистолетом, прикрытым фуражкой и стаканчиком кофе подошел к столику, где два спортивных на вид парня беседовали за бутылкой водки.
– А я тебе говорю, на Шестого надежды мало. Он никогда не пойдет против Ильи, – втолковывал один из них другому. – По крайней мере сейчас.
Содержание фразы, прозвучавший номер и столь знакомое Ивану имя сразу его насторожили. А когда он поставил свой кофе на столик и оба парня одновременно повернули к нему головы и в глазах их отразилось такое удивление, истолковать которое Иван не мог никак иначе, как то, что они его узнали, он без всякой паузы произнес:
– Стреляю при первом движении. Ваши животы у меня на стволе. Убить успею обоих прежде, чем вы пошевелитесь. Вы все поняли?
Парни одновременно кивнули, глядя на правую руку Ивана, которую он держал ниже уровня столика. Они загораживали Ивана от большей части зала и он не видел, что там творится, стараясь следить за обстановкой невидимого ему сектора по слуху.
– Теперь давайте знакомиться. Сначала ты.
Иван кивнул на парня слева от себя.
– Двумя пальцами, осторожно, достаешь пистолет и кладешь на столик.
Парень, растопыря пальцы, залез себе за пояс и достал пистолет, держа его указательным и большим пальцами. он положил пистолет на столик и средним пальцем осторожно продвинул его к Ивану. Иван левой рукой взял пистолет и сунул его в карман.
– Теперь ты, – сказал он второму. – делаешь то же самое.
Второй парень тоже растопырил пальцы и сунул их себе под мышку, за левую полу легкого летнего пиджака. Он начал вытаскивать пистолет, чтобы положить его на стол, но толи от волнения, толи нарочно, но пальцы его задрожали и пистолет упал на мраморный пол с характерным металлическим стуком. Не известно, на что он рассчитывал, если делал это нарочно. Может быть надеялся, что Иван сунется поднимать упавшее оружие или заставит это сделать его самого и тем самым он получит хоть какой-то шанс для атаки. Но Иван, еще до того, как произнести первую фразу, просчитал такой вариант и заранее принял решение, как действовать в этом случае. Он был уверен, что падение пистолета послужит сигналом для всех остальных охотников, сколько бы их не находилось в этом зале. Решение его было очень невыгодным для парня, уронившего пистолет, как впрочем и для его спутника, уже расставшегося с пистолетом.
Иван, не медля ни секунды, два раза выстрелил, правому в живот, левому – чуть ниже, и вместе с их падающими телами бросился на пол так, чтобы опрокинувшийся столик и тела парней загораживали его от выстрелов со стороны зала. В том, что выстрелы сейчас последуют, Иван был уверен. Только не знал, сколько человек по нему будет стрелять. Он предполагал – от двух до пяти.
Едва все они коснулись пола, как с трех точек зала застучали выстрелы. Шестой, стоя на широко расставленных ногах посреди очереди в кассу, стрелял держа пистолет обеими руками, вытянув их далеко вперед. Он успел сделать три выстрела, но поскольку цели не видел, попал два раза в крышку столика и один раз в плечо лежащего и корчившегося от боли раненного Второго.
Десятый, оттолкнув осточертевшие ему за день лоток, тоже с вытянутых рук произвел два выстрела, так же не видя Ивана за лежащими на полу телами. Оба раза он попал в спину Третьему, только раненому выстрелом Ивана, и добил его окончательно.
Больше всего шума наделал Седьмой. Выхватив из лежащего у него на коленях саквояжа автомат, он вскочил и с нечленораздельным криком начал молотить очередью все подряд в куче на полу кафе, надеясь, что ему удастся всадить хотя бы пулю в Ивана. Собственно говоря, этой своей цели он достиг. Как ни прикрывался Иван телом второго от автоматных выстрелов, пули рикошетили от мраморного пола и два из них попали ему в бедро.
Седьмому может быть и удалось бы прикончить Ивана, позиция которого была весьма невыгодной, но он отвлекся от Ивана ради Девятого, при первых выстрелах проснувшегося и севшего в кресле. Седьмой не мог упустить такого момента и чуть изменив вектор стрельбы, срезал у того короткой очередью полголовы.
Иван уже держал в обеих руках по пистолету и готов был начать ответный огонь, как выстрелы в его сторону прекратились, хотя стрельба и продолжалась. Оттолкнув от себя изрешеченное пулями тело Второго, Иван увидел, как неподалеку от него оседает вниз парень с автоматом в руках, как безжизненно повисла правая рука у продавца книжного лотка и он пытается поднять с пола пистолет левой. Около касс один из пассажиров очень технично проведенным приемом ломал руку, держащую пистолет еще одному охотнику.
Все это происходило как в театре, в неподвижных декорациях. Среагировать успели лишь профессионалы, остальные пассажиры успели лишь рты пораскрывать – кто для крика, кто от удивления. Впрочем, седьмой зацепил несколько человек из пассажиров автоматной очередью.
Зато через мгновение все пришло в движение и начался самый настоящий сумасшедший бразильский карнавал в его российском варианте. Не только русский бунт может быть бессмысленным и беспощадным, как заметил знаменитый русский живописатель национальных нравов. Не менее бессмысленна и беспощадна и русская паника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50