Представляете, почти три десятка квадратных километров, огромные трудности с подвозом боеприпасов, питания, эвакуацией раненых, а они держатся. И как держатся! Уму непостижимо. Постоянный обстрел из всех калибров артиллерии, беспрерывные бомбежки…
Касаясь соотношения авиационных сил на Северо-Кавказском фронте, Вершинин так обрисовал его Савицкому:
«У немцев, вероятно вам уже доложили, на нашем участке действует около 1200 боевых самолетов. У меня их всего в двух воздушных армиях не более 450. И даже приплюсовывая к ним 70 самолетов Черноморского флота и 60 бомбардировщиков авиации дальнего действия, получаем 580 единиц. Кроме того, летный состав измотан в зимних боях, большие потери, особенно в последние три недели… Дерутся отчаянно… Но слишком неравные силы. Вот почему вас так срочно перебросили сюда. И с ходу, как говорится, в бой…»
Вершинин подробно, по-товарищески напутствовал комкора, заранее настраивая его на поиск наиболее верных путей к победе в сложнейшей ситуации. И сам уже включался в раздумья вместе с ним. Потому предугадал, чем был обеспокоен в те минуты Савицкий.
– Понимаю. Вам нужно хотя бы несколько дней на подготовку, – сказал он в раздумье, – на знакомство с районом боевых действий. Понимаю. Но нет у меня в запасе для вас ни одного дня. Единственное, чем помогу, – дам несколько летчиков из наших частей, опытных ребят. Они помогут.
Вечером того же дня в штаб корпуса Савицкого поступило распоряжение, подписанное начальником штаба 4-й воздушной армии. Из него следовало, что частям корпуса дается на облет района один день, после чего с утра 19 апреля они должны быть готовы к прикрытию десантников на Малой земле. По распоряжению Вершинина к корпусу Савицкого для передачи опыта прикреплялись опытные летчики из 216-й дивизии.
Вечером следующего дня по указанию Вершинина корпусу Савицкого была поставлена боевая задача: одной дивизией сопровождать бомбардировщиков и штурмовиков, второй – патрулировать над Мысхако, не давать фашистам бомбардировать десант.
19 апреля и на земле и в воздухе было чрезвычайно жарко. Над Малой землей стояли столбы пыли и дыма. Воздушные бои непрерывно возникали на всем пространстве. Результаты первого боя, как вспоминал Савицкий, ему и его начальнику штаба не казались удовлетворительными: слишком велики были потери, хотя за каждый потерянный в бою самолет было уничтожено несколько вражеских. Поэтому ввод в бой свежих сил на стороне нашей авиации в момент, когда борьба за господство в воздухе достигла своего апогея и решающим образом влияла на ход боевых действий на земле, оказал большое влияние на развернувшееся грандиозное авиационное сражение над Кубанью.
18 апреля на Северо-Кавказский фронт прибыли представители Ставки ВГК Маршал Советского Союза Г. К. Жуков и маршал авиации А. А. Новиков. К этому времени штаб ВВС фронта завершил разработку плана авиационного наступления. Он еще раньше был одобрен Военным советом фронта и во многом уже начал претворяться в жизнь. Теперь план был утвержден Г. К. Жуковым и А. А. Новиковым. Существенных поправок в него внесено не было. Но по вопросам представителей Ставки ВГК Вершинин понял, что от ВВС фронта и от него, их командующего, ожидается нечто большее, чем обеспечение боевых действий наземных войск. Задача состояла в том, чтобы завоевать господство в воздухе. И то, что план был утвержден без существенных поправок, еще раз убедило Вершинина, что он в своих исканиях стоит на правильном пути.
Суть плана состояла в том, чтобы бить врага не только в воздухе, но и на земле, на его аэродромах, причем так, чтобы удары наращивались, перерастая в массированное наступление всеми силами. А сил прибавилось намного.
20 апреля стало переломным днем в сражении на Малой земле. Спустя два дня наступательные действия немецко-фашистских войск заметно ослабели, их авиация, понесшая серьезные потери, резко снизила активность. Если 17 апреля в районе боевых действий отмечалось до 1248 самолето-пролетов противника и он обрушивался на десантников группами по 30–60 бомбардировщиков под сильным прикрытием своих истребителей, то уже 21–22 апреля количество самолето-пролетов уменьшилось вдвое, причем в эти последние два дня наши летчики сбили еще 45 фашистских самолетов. Высокую оценку действиям руководимых Вершининым ВВС дал Военный совет фронта: «В течение трех дней над участком десантной группы происходили непрерывные воздушные бои, в результате которых авиация противника, понеся исключительно большие потери, вынуждена была уйти с поля боя. Господство в воздухе перешло в наши руки. Этим определилась и дальнейшая наземная обстановка».
Успешно наносили удары наши бомбардировщики по аэродромам противника. В связи с сильным противодействием вражеских истребителей эти удары осуществлялись только по ночам. Наиболее эффективно осуществляли налеты по крупным аэродромам в Сарабузе и Саках в Крыму летчики авиации дальнего действия, уничтожившие и повредившие свыше сотни бомбардировщиков противника.
Как ни напряженна была обстановка, Вершинин все же нашел время для проведения ранее намеченной встречи с летчиками-истребителями. На нее были приглашены лучшие мастера воздушного боя из разных полков, в том числе П. П. Крюков, А. И. Покрышкин, Д. Б. Глинка, В. Г. Семенишин. Прибыли они на аэродром вблизи Краснодара прямо на своих боевых самолетах. Прежде всего их пригласили в столовую к нарядно сервированному столу, накормили вкусным завтраком. Как вспоминает в своих мемуарах Покрышкин, «на столе присутствовал и полный чайник с красным вином, а Глинка с нарочитой подозрительностью оглядывался вокруг и спрашивал товарищей:
– Никто не засекает, сколько мы пьем?
– Да вроде бы нет.
– Тогда давайте еще нальем.
У нас был настоящий праздник: на столе вино, закуска. Полетов сегодня нет и не предвидится, начальство словно забыло о нас».
А начальство решило дать отдохнуть летчикам, пообщаться в дружеской обстановке. Вскоре состоялась деловая часть встречи с командующим ВВС Северо-Кавказского фронта. Вот как об этом рассказал А. И. Покрышкин:
– Давайте, товарищи, посоветуемся, – просто начал Вершинин, – как нам лучше бить врага в воздухе.
Генерал подробно обрисовал обстановку на фронте, охарактеризовал наши и немецкие воздушные силы, а затем остановился на наиболее важных проблемах боевого применения бомбардировочной, штурмовой и истребительной авиации. «Самая неотложная задача, которую нам предстоит решить, – говорил он, – это завоевание здесь, на Кубани, подавляющего господства в воздухе. Мы должны стать полными хозяевами неба».
Здесь, в штабе, я узнал, например, что бомбардировщики и штурмовики станут действовать теперь массированно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
Касаясь соотношения авиационных сил на Северо-Кавказском фронте, Вершинин так обрисовал его Савицкому:
«У немцев, вероятно вам уже доложили, на нашем участке действует около 1200 боевых самолетов. У меня их всего в двух воздушных армиях не более 450. И даже приплюсовывая к ним 70 самолетов Черноморского флота и 60 бомбардировщиков авиации дальнего действия, получаем 580 единиц. Кроме того, летный состав измотан в зимних боях, большие потери, особенно в последние три недели… Дерутся отчаянно… Но слишком неравные силы. Вот почему вас так срочно перебросили сюда. И с ходу, как говорится, в бой…»
Вершинин подробно, по-товарищески напутствовал комкора, заранее настраивая его на поиск наиболее верных путей к победе в сложнейшей ситуации. И сам уже включался в раздумья вместе с ним. Потому предугадал, чем был обеспокоен в те минуты Савицкий.
– Понимаю. Вам нужно хотя бы несколько дней на подготовку, – сказал он в раздумье, – на знакомство с районом боевых действий. Понимаю. Но нет у меня в запасе для вас ни одного дня. Единственное, чем помогу, – дам несколько летчиков из наших частей, опытных ребят. Они помогут.
Вечером того же дня в штаб корпуса Савицкого поступило распоряжение, подписанное начальником штаба 4-й воздушной армии. Из него следовало, что частям корпуса дается на облет района один день, после чего с утра 19 апреля они должны быть готовы к прикрытию десантников на Малой земле. По распоряжению Вершинина к корпусу Савицкого для передачи опыта прикреплялись опытные летчики из 216-й дивизии.
Вечером следующего дня по указанию Вершинина корпусу Савицкого была поставлена боевая задача: одной дивизией сопровождать бомбардировщиков и штурмовиков, второй – патрулировать над Мысхако, не давать фашистам бомбардировать десант.
19 апреля и на земле и в воздухе было чрезвычайно жарко. Над Малой землей стояли столбы пыли и дыма. Воздушные бои непрерывно возникали на всем пространстве. Результаты первого боя, как вспоминал Савицкий, ему и его начальнику штаба не казались удовлетворительными: слишком велики были потери, хотя за каждый потерянный в бою самолет было уничтожено несколько вражеских. Поэтому ввод в бой свежих сил на стороне нашей авиации в момент, когда борьба за господство в воздухе достигла своего апогея и решающим образом влияла на ход боевых действий на земле, оказал большое влияние на развернувшееся грандиозное авиационное сражение над Кубанью.
18 апреля на Северо-Кавказский фронт прибыли представители Ставки ВГК Маршал Советского Союза Г. К. Жуков и маршал авиации А. А. Новиков. К этому времени штаб ВВС фронта завершил разработку плана авиационного наступления. Он еще раньше был одобрен Военным советом фронта и во многом уже начал претворяться в жизнь. Теперь план был утвержден Г. К. Жуковым и А. А. Новиковым. Существенных поправок в него внесено не было. Но по вопросам представителей Ставки ВГК Вершинин понял, что от ВВС фронта и от него, их командующего, ожидается нечто большее, чем обеспечение боевых действий наземных войск. Задача состояла в том, чтобы завоевать господство в воздухе. И то, что план был утвержден без существенных поправок, еще раз убедило Вершинина, что он в своих исканиях стоит на правильном пути.
Суть плана состояла в том, чтобы бить врага не только в воздухе, но и на земле, на его аэродромах, причем так, чтобы удары наращивались, перерастая в массированное наступление всеми силами. А сил прибавилось намного.
20 апреля стало переломным днем в сражении на Малой земле. Спустя два дня наступательные действия немецко-фашистских войск заметно ослабели, их авиация, понесшая серьезные потери, резко снизила активность. Если 17 апреля в районе боевых действий отмечалось до 1248 самолето-пролетов противника и он обрушивался на десантников группами по 30–60 бомбардировщиков под сильным прикрытием своих истребителей, то уже 21–22 апреля количество самолето-пролетов уменьшилось вдвое, причем в эти последние два дня наши летчики сбили еще 45 фашистских самолетов. Высокую оценку действиям руководимых Вершининым ВВС дал Военный совет фронта: «В течение трех дней над участком десантной группы происходили непрерывные воздушные бои, в результате которых авиация противника, понеся исключительно большие потери, вынуждена была уйти с поля боя. Господство в воздухе перешло в наши руки. Этим определилась и дальнейшая наземная обстановка».
Успешно наносили удары наши бомбардировщики по аэродромам противника. В связи с сильным противодействием вражеских истребителей эти удары осуществлялись только по ночам. Наиболее эффективно осуществляли налеты по крупным аэродромам в Сарабузе и Саках в Крыму летчики авиации дальнего действия, уничтожившие и повредившие свыше сотни бомбардировщиков противника.
Как ни напряженна была обстановка, Вершинин все же нашел время для проведения ранее намеченной встречи с летчиками-истребителями. На нее были приглашены лучшие мастера воздушного боя из разных полков, в том числе П. П. Крюков, А. И. Покрышкин, Д. Б. Глинка, В. Г. Семенишин. Прибыли они на аэродром вблизи Краснодара прямо на своих боевых самолетах. Прежде всего их пригласили в столовую к нарядно сервированному столу, накормили вкусным завтраком. Как вспоминает в своих мемуарах Покрышкин, «на столе присутствовал и полный чайник с красным вином, а Глинка с нарочитой подозрительностью оглядывался вокруг и спрашивал товарищей:
– Никто не засекает, сколько мы пьем?
– Да вроде бы нет.
– Тогда давайте еще нальем.
У нас был настоящий праздник: на столе вино, закуска. Полетов сегодня нет и не предвидится, начальство словно забыло о нас».
А начальство решило дать отдохнуть летчикам, пообщаться в дружеской обстановке. Вскоре состоялась деловая часть встречи с командующим ВВС Северо-Кавказского фронта. Вот как об этом рассказал А. И. Покрышкин:
– Давайте, товарищи, посоветуемся, – просто начал Вершинин, – как нам лучше бить врага в воздухе.
Генерал подробно обрисовал обстановку на фронте, охарактеризовал наши и немецкие воздушные силы, а затем остановился на наиболее важных проблемах боевого применения бомбардировочной, штурмовой и истребительной авиации. «Самая неотложная задача, которую нам предстоит решить, – говорил он, – это завоевание здесь, на Кубани, подавляющего господства в воздухе. Мы должны стать полными хозяевами неба».
Здесь, в штабе, я узнал, например, что бомбардировщики и штурмовики станут действовать теперь массированно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99