Нет никакой причины, почему ты не можешь поехать на то собрание и высказать свое мнение.
Джилл говорила в своей обычной манере, очень настойчиво, так что Дженни могла представить себе даже жест, которым она откидывает волосы с лица, могла вообразить две вертикальные морщинки на лбу, появляющиеся, когда она пыталась сосредоточиться, и ее оживленный взгляд. Все это являло такой разительный контраст по сравнению с ее собственной слабостью.
– У меня что-то нет сил, – сказала она.
– Ты боишься из-за вчерашнего? Но ты же будешь в безопасности на многолюдном митинге.
Гордость Дженни была задета этим упоминанием о страхе, вернее, ее ложная гордость, подумала она и торопливо ответила: – Причина не в этом. У меня просто больше не лежит душа к этому.
– У тебя должна лежать душа, – настаивала Джилл. – Ты должна идти дальше. Неужели ты хочешь проиграть его сейчас?
– Я больше не участвую в этой борьбе.
– Это дело каждого, говорю тебе! Мои родители ездят по всему Юго-Западу, приезжают на каждое собрание, пишут своим сенаторам и не собираются сдаваться.
Дженни вспомнила слова Марты Кромвелл: «Ты прирожденный оратор, который может увлечь слушателей, Дженни».
Ее обращение, то, которое она как адвокат уже представляла себе в общих чертах, должно потрясти собравшихся. Оно должно дойти до сердца каждого, у кого только есть сердце и совесть.
– Я поеду с тобой, если ты решишься на это, – говорила Джилл.
Ей понадобилось некоторое время, чтобы обдумать это довольно странное предложение.
– Ты поедешь со мной?
– Я этого хочу. Я могу отпроситься с пары уроков. «Ты оратор, увлекающий аудиторию, Дженни».
Это была дикая идея. С другой стороны, может, и не такая уж дикая. Просто как гражданин она может позволить себе больше высказать, чем адвокат. Она почувствовала, как волнение захватывало ее. Во всем этом деле была какая-то притягательная сила.
– Дженни? Ты обдумываешь все это? Она признала как бы с неохотой:
– Это может оказаться весьма интересным.
– Я об этом же и говорю. Так ты едешь?
У нее промелькнула еще одна мысль, вызвавшая приятное ощущение: она может показать дочери, на что она способна. В первый раз это слово промелькнуло так естественно и непроизвольно: дочь.
– Хорошо, над этим стоит поразмыслить. Давай посмотрим, я могла бы взять напрокат автомобиль. Нам нужно будет выехать самое позднее в три часа. Ты сможешь в это время?
– Даже раньше, если захочешь.
– В три будет нормально.
У Дженни пробудилась авантюрная жилка. Что-то говорило ей, что она как раз нуждалась в чем-то подобном. Это выведет ее из депрессии, даст новый импульс в жизни.
В ее сознании затеплился крохотный огонек надежды: «Послушай, ведь была жизнь до Джея, и будет жизнь после него. Так должно быть. Черт с ним».
– Да. Хорошо. Я буду ждать тебя возле главного выхода на Бродвей.
ГЛАВА 14
В воскресенье она оттачивала и доводила до совершенства конспект своей речи. Будучи просто частным лицом, а не юридическим советником, она должна будет говорить быстро, пока ее не перебьют. Она должна выразить свои соображения четко и ясно, не вдаваясь в пространные рассуждения. Она продолжала работать, когда позвонил Питер, чтобы попрощаться.
– Я очень обрадовался, услышав от Джилл о вашей совместной вылазке.
– Это была ее идея. Она воодушевила меня.
– Полагаю, вместе вы будете достаточно стойкими теперь.
– Надеюсь, что так и будет.
– Я же говорил, что что-то хорошее из всего этого должно получиться, так оно и вышло, разве нет? Надеюсь, что это хоть немного послужит тебе утешением, Дженни. – И потом, когда она промолчала, не зная, что ответить, он добавил немного шутливо: – Я еще вернусь. Тебе не удастся так легко отделаться от меня.
Она ответила:
– Я не собираюсь отделываться от тебя.
Они прошли по коридору, где пахло дезинфицирующей жидкостью, мимо дверей с табличками «Департамент здравоохранения», «Лицензии для собак», «Департамент полиции», «Дорожные нарушения», «Отдел налогов». Они вошли в зал заседания, где на возвышении восседал городской совет с укрепленным позади на стене американским флагом.
Мужчина, стоявший возле задней стены, тронул Дженни за руку, и она узнала Джерри Брайана, который помогал «снаряжать» Джорджа. Он был явно переодетым полицейским.
– Вы все еще этим интересуетесь?
– Именно поэтому я и здесь, – ответила она.
– Я так и думал, что вы должны прийти. Хорошо. – Отведя ее в сторону от посторонних, включая Джилл, он прошептал: – Вы не поверите, но мы уже много раскопали.
– Так быстро?
– Шеф работал днем и ночью. У этой привлекательной компании плохая репутация. Грязные связи.
– Вы имеете в виду «Баркер Дивелопмент»?
– Да. Они вели строительство в Калифорнии под другим названием, там возникли всякие осложнения, но они сумели выпутаться, а потом объявились на Востоке, и снова с незапятнанной репутацией.
Дженни тихо прошептала:
– Какого рода осложнения?
– Бомба в чьем-то автомобиле. Что-то связано с участком, который они хотели купить, а владелец не собирался продавать. Что-то в этом роде. Мартин говорит, что невозможно ничего было доказать, но каждый знал: это так.
– Так можно ли будет что-то доказать в данном случае? С Джорджем?
– Мартин считает, что да. Но поймите, я не все знаю. Я сегодня здесь только наблюдаю за теми, кто пришел. Конечно, мы не ждем, что здесь появится мистер «Зубы». – Даже в этом темном углу Дженни смогла разглядеть улыбку на лице парня. – Я слышал, что вам еще повезло.
– Да, повезло. – Она думала о чем-то своем. – И Фишер, этот урод? Он как-то замешан?
– Он – нет. Урод – это все, что можно сказать. Мелкая рыбешка, владеющая куском земли, который он хотел бы продать, поэтому он сходит с ума, если кто-то ему мешает это делать.
– А я могла бы поклясться, что и он замешан, – сказала Дженни. – Не так уж я и проницательна, как оказалось.
– Вы достаточно проницательны. Смотрите, зал уже заполняется. Вам лучше занять места.
Большинство мест было уже занято. Из дальнего угла Дженни осмотрела зал в поисках свободного места. Ее взгляд выхватил из толпы несколько знакомых лиц, сидящих на возвышении, потом она быстро осмотрела весь зал и увидела седые головы Инид и Артура Вулфов. Они были одни, чего и следовало ожидать; Джей вряд ли смог бы вырваться с работы и быть здесь сегодня вечером. Их головы повернулись только на долю секунды, но Дженни была уверена, что они заметили ее. Она прошла на виду у всех вместе с Джилл в третий ряд, где было два свободных места. «Если они захотят признать меня, то сейчас у них есть эта возможность, – вызывающе подумала она. – А если они поинтересуются, кто эта красивая молодая девушка рядом со мной, я просто скажу им, кто она». Дженни пришла к этому решению всего минуту назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
Джилл говорила в своей обычной манере, очень настойчиво, так что Дженни могла представить себе даже жест, которым она откидывает волосы с лица, могла вообразить две вертикальные морщинки на лбу, появляющиеся, когда она пыталась сосредоточиться, и ее оживленный взгляд. Все это являло такой разительный контраст по сравнению с ее собственной слабостью.
– У меня что-то нет сил, – сказала она.
– Ты боишься из-за вчерашнего? Но ты же будешь в безопасности на многолюдном митинге.
Гордость Дженни была задета этим упоминанием о страхе, вернее, ее ложная гордость, подумала она и торопливо ответила: – Причина не в этом. У меня просто больше не лежит душа к этому.
– У тебя должна лежать душа, – настаивала Джилл. – Ты должна идти дальше. Неужели ты хочешь проиграть его сейчас?
– Я больше не участвую в этой борьбе.
– Это дело каждого, говорю тебе! Мои родители ездят по всему Юго-Западу, приезжают на каждое собрание, пишут своим сенаторам и не собираются сдаваться.
Дженни вспомнила слова Марты Кромвелл: «Ты прирожденный оратор, который может увлечь слушателей, Дженни».
Ее обращение, то, которое она как адвокат уже представляла себе в общих чертах, должно потрясти собравшихся. Оно должно дойти до сердца каждого, у кого только есть сердце и совесть.
– Я поеду с тобой, если ты решишься на это, – говорила Джилл.
Ей понадобилось некоторое время, чтобы обдумать это довольно странное предложение.
– Ты поедешь со мной?
– Я этого хочу. Я могу отпроситься с пары уроков. «Ты оратор, увлекающий аудиторию, Дженни».
Это была дикая идея. С другой стороны, может, и не такая уж дикая. Просто как гражданин она может позволить себе больше высказать, чем адвокат. Она почувствовала, как волнение захватывало ее. Во всем этом деле была какая-то притягательная сила.
– Дженни? Ты обдумываешь все это? Она признала как бы с неохотой:
– Это может оказаться весьма интересным.
– Я об этом же и говорю. Так ты едешь?
У нее промелькнула еще одна мысль, вызвавшая приятное ощущение: она может показать дочери, на что она способна. В первый раз это слово промелькнуло так естественно и непроизвольно: дочь.
– Хорошо, над этим стоит поразмыслить. Давай посмотрим, я могла бы взять напрокат автомобиль. Нам нужно будет выехать самое позднее в три часа. Ты сможешь в это время?
– Даже раньше, если захочешь.
– В три будет нормально.
У Дженни пробудилась авантюрная жилка. Что-то говорило ей, что она как раз нуждалась в чем-то подобном. Это выведет ее из депрессии, даст новый импульс в жизни.
В ее сознании затеплился крохотный огонек надежды: «Послушай, ведь была жизнь до Джея, и будет жизнь после него. Так должно быть. Черт с ним».
– Да. Хорошо. Я буду ждать тебя возле главного выхода на Бродвей.
ГЛАВА 14
В воскресенье она оттачивала и доводила до совершенства конспект своей речи. Будучи просто частным лицом, а не юридическим советником, она должна будет говорить быстро, пока ее не перебьют. Она должна выразить свои соображения четко и ясно, не вдаваясь в пространные рассуждения. Она продолжала работать, когда позвонил Питер, чтобы попрощаться.
– Я очень обрадовался, услышав от Джилл о вашей совместной вылазке.
– Это была ее идея. Она воодушевила меня.
– Полагаю, вместе вы будете достаточно стойкими теперь.
– Надеюсь, что так и будет.
– Я же говорил, что что-то хорошее из всего этого должно получиться, так оно и вышло, разве нет? Надеюсь, что это хоть немного послужит тебе утешением, Дженни. – И потом, когда она промолчала, не зная, что ответить, он добавил немного шутливо: – Я еще вернусь. Тебе не удастся так легко отделаться от меня.
Она ответила:
– Я не собираюсь отделываться от тебя.
Они прошли по коридору, где пахло дезинфицирующей жидкостью, мимо дверей с табличками «Департамент здравоохранения», «Лицензии для собак», «Департамент полиции», «Дорожные нарушения», «Отдел налогов». Они вошли в зал заседания, где на возвышении восседал городской совет с укрепленным позади на стене американским флагом.
Мужчина, стоявший возле задней стены, тронул Дженни за руку, и она узнала Джерри Брайана, который помогал «снаряжать» Джорджа. Он был явно переодетым полицейским.
– Вы все еще этим интересуетесь?
– Именно поэтому я и здесь, – ответила она.
– Я так и думал, что вы должны прийти. Хорошо. – Отведя ее в сторону от посторонних, включая Джилл, он прошептал: – Вы не поверите, но мы уже много раскопали.
– Так быстро?
– Шеф работал днем и ночью. У этой привлекательной компании плохая репутация. Грязные связи.
– Вы имеете в виду «Баркер Дивелопмент»?
– Да. Они вели строительство в Калифорнии под другим названием, там возникли всякие осложнения, но они сумели выпутаться, а потом объявились на Востоке, и снова с незапятнанной репутацией.
Дженни тихо прошептала:
– Какого рода осложнения?
– Бомба в чьем-то автомобиле. Что-то связано с участком, который они хотели купить, а владелец не собирался продавать. Что-то в этом роде. Мартин говорит, что невозможно ничего было доказать, но каждый знал: это так.
– Так можно ли будет что-то доказать в данном случае? С Джорджем?
– Мартин считает, что да. Но поймите, я не все знаю. Я сегодня здесь только наблюдаю за теми, кто пришел. Конечно, мы не ждем, что здесь появится мистер «Зубы». – Даже в этом темном углу Дженни смогла разглядеть улыбку на лице парня. – Я слышал, что вам еще повезло.
– Да, повезло. – Она думала о чем-то своем. – И Фишер, этот урод? Он как-то замешан?
– Он – нет. Урод – это все, что можно сказать. Мелкая рыбешка, владеющая куском земли, который он хотел бы продать, поэтому он сходит с ума, если кто-то ему мешает это делать.
– А я могла бы поклясться, что и он замешан, – сказала Дженни. – Не так уж я и проницательна, как оказалось.
– Вы достаточно проницательны. Смотрите, зал уже заполняется. Вам лучше занять места.
Большинство мест было уже занято. Из дальнего угла Дженни осмотрела зал в поисках свободного места. Ее взгляд выхватил из толпы несколько знакомых лиц, сидящих на возвышении, потом она быстро осмотрела весь зал и увидела седые головы Инид и Артура Вулфов. Они были одни, чего и следовало ожидать; Джей вряд ли смог бы вырваться с работы и быть здесь сегодня вечером. Их головы повернулись только на долю секунды, но Дженни была уверена, что они заметили ее. Она прошла на виду у всех вместе с Джилл в третий ряд, где было два свободных места. «Если они захотят признать меня, то сейчас у них есть эта возможность, – вызывающе подумала она. – А если они поинтересуются, кто эта красивая молодая девушка рядом со мной, я просто скажу им, кто она». Дженни пришла к этому решению всего минуту назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83