– Ее бабушка на Артемии носит такую же шляпу. Я только думаю…
– Ее бабушка?
– Мисс Смизерс. Я должна сказать…
– А, та леди, которая стала владелицей острова. – Теперь очередь изумиться настала для Мэг. – Ваш муж упоминал о ней, когда мы встретились на Пасху.
– Вы виделись с Чарльзом на Пасху?
– Гм… да. По вопросам завещания.
Мэг помолчала. Она-то считала, что у Чарльза есть свой адвокат, вероятно, тот же самый, что вел дела Евы Ковак. Но она сочла за благо не расспрашивать мистера Брэкнела.
Вместо этого она, поддразнивая, спросила:
– Я думала, что вы на пенсии.
– Только иногда я захожу в офис и сую нос в дела! – Он хихикнул. – Люблю посмотреть, как начинают дрожать другие партнеры! Иногда я понимаю, что чувствовала Миранда, когда отдала мне сырой бифштекс!
Байка о нетронутом бифштексе была закончена как раз когда они подъехали к отелю у моря и вышли из такси.
– Я называю это «приемом гаечного ключа» Миранды, – сказал он, сдавая в гардероб свои пальто и шляпу. – Она улыбается и швыряет его – гаечный ключ – прямо в механизм.
Мэг мрачно кивнула. Не тем же ли самым занималась Миранда и сейчас – скрываясь где-то и заставляя ее присматривать за Питером?
Они сели за столик у дверей, потому что тут нашлось место, где они поставили коляску. После тарелки ресторанного куриного бульона Эми вполне удачно задремала, посасывая большой палец. Мистер Брэкнел умиленно склонился над ней.
– Совсем недавно вы с Мирандой были такими же, моя милая, а теперь обе уже матери. – Он улыбнулся. – Я пришел в восторг, услышав о твоем замужестве. Правда – Он немного робко кивнул. – Надеюсь, у вас будут еще дети, Маргарет. Ты так похожа на свою тетку. А она могла бы стать чудесной матерью.
Мэг, едва сдерживая слезы, сказала:
– Она и была чудесной матерью. Если только…
– Знаю… знаю, – быстро заговорил он, все еще не в силах примириться с преждевременной смертью Мэгги. – И все же… Займись рыбой и оставь местечко еще и для пудинга. У них тут готовят потрясающие пудинги. Когда мы с Седриком приезжали на побывку во время первой мировой войны, мы всегда обедали с ним здесь. Господи, как мы объедались сосисками, рыбой и, главное, пудингами!
Мэг улыбнулась, вспомнив, что рассказывала про те давние времена Ева. Она быстро подсчитала… да, ему было восемьдесят, даже, может быть, больше. Она спросила его, как он проводит свои дни, и он принялся беспечно расписывать свою жизнь, и это почему-то показалось ей трогательным.
– Здесь хороший уход, душенька! – засиял он. – Уход за каждым, а в мои годы это так важно! Ты знаешь, все очень неплохо: ежедневные прогулки, какая бы ни была погода – взглянуть на море, да и вообще, для того чтобы убедиться в правильности метеорологических прогнозов. Каждую неделю поход в театр – разумеется, это ведение Миранды. Прогулки по художественным выставкам – это уже твое ведение. Я еще заглядываю в офис. Обед в клубе. Да я еще по-прежнему в правлении школы в Стэпле.
Там как раз преподавала тетя Мэгги. Мэг ласково улыбнулась ему.
– Мы должны вас благодарить за столь многое – мы ведь даже не обо всем и знаем.
– Ерунда. После смерти Мэгги остались вы, две девчушки, вы помогли мне жить дальше. – Он подозвал официанта. – Я не так уж хорош при близком общении – так ведь теперь говорят, правда? Мы с Мэгги… никогда не сближались. Но я всегда о вас думал. И на расстоянии я совсем не плох.
Он расспросил про пудинги и повернулся к ней, предлагая заказать рисовый.
– Это он только так жутко скучно называется, а на самом деле это самый вкусный домашний пудинг. И самый настоящий. Мускатный орех, вкус топленых сливок, нежнейший.
Мэг кивнула. Она не могла говорить. Она чуть было не сказала ему, как возможно было близкое общение – какое установилось у тети Мэгги с ее племянницами, как у нее с Эми Смизерс. Но что это значило теперь? Он был по-своему счастлив, да и теперь не горюет.
Она задумчиво произнесла:
– Как по-разному можно быть счастливым.
Эми спала, и завтрак их затянулся до двух часов. Его обеспокоило то, что она собралась ехать в Лондон нынче же вечером.
– А как ты управишься с ребенком? Такое долгое путешествие.
– В четыре отходит поезд. В девять он приходит на Паддингтон. Я возьму такси, оно довезет меня прямо до дверей. Или прогуляюсь.
– А твой муж тебя встретит?
– Его нет. Дела.
– Тогда, пожалуйста, Маргарет, возьми такси. Я читал такие ужасы о ночном Лондоне.
– Возьму непременно.
Но он продолжал волноваться.
– А Питер Сноу? Ты же сказала, что он болен. Он сумеет присмотреть за детьми?
– Будут присматривать друг за другом в выходные. Я хочу, чтобы к понедельнику Миранда вернулась.
– Миранда? – Он удивился. – Но она на гастролях – они представляют «Сон в летнюю ночь». Я думал, ты знаешь.
Мэг откинулась на спинку стула и принялась тщательно расправлять салфетку.
– Именно поэтому я и хотела с вами встретиться. Я уже две недели не могу с ней связаться. – Она перевела дух. – Мистер Брэкнел, она обязана вернуться домой. Я сказала вам, что Питер не совсем здоров. У него было – а может быть, есть и сейчас – сильнейшее нервное расстройство.
– Великий Боже! – Старичок даже подпрыгнул. – Когда мы с ним встречались – прошлой осенью, – он казался таким славным парнем. Был совершенно уверен, что Миранда должна воспользоваться приглашением труппы «Третейский судья».
– Он и сейчас уверен. Ей следует сломить эту непреклонность.
– Ну… ты можешь связаться с ней через мисс Пак в Эксетере – это ты знаешь.
– Я оставила для нее кучу сообщений. Она мне не перезвонила.
– Может быть, ты недостаточно ясно выражалась?
– Я просто сказала, что он болен. Но даже мисс Пак решила, что, если его хорошенько подкормить, он выздоровеет. – Она вздохнула. – Честно говоря, ему гораздо лучше, так что в каком-то смысле она была права. Но это… как рана, которая затянулась, но не перестала болеть. – Она покачала головой. – Я не могу рассказать подробнее, мистер Брэкнел. Слишком многое произошло между нами за последние годы…
Он перебил ее:
– Другими словами, Миранда знает, что малышка Эми – дочь Питера. И она расчистила поле.
Она опустила глаза и через некоторое время просто сказала:
– Да.
– А ты этого не хочешь.
– Нет. – Она подняла глаза. – На самом деле я никогда этого не хотела. Я вроде вас. Общение на расстоянии.
– Я… понимаю. – Он, задумавшись, умолк. Потом произнес: – Маргарет, а может быть, между Мирандой и Питером действительно все уже кончено? Если бы ты была уверена, что это так, это что-нибудь изменило бы?
– Нет, – тихо, хотя и твердо произнесла она.
– Я рад. – Он улыбнулся. – Мне нравится Чарльз Ковак. – Не дожидаясь, что она скажет в ответ, он продолжал: – У меня есть адрес Миранды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138
– Ее бабушка?
– Мисс Смизерс. Я должна сказать…
– А, та леди, которая стала владелицей острова. – Теперь очередь изумиться настала для Мэг. – Ваш муж упоминал о ней, когда мы встретились на Пасху.
– Вы виделись с Чарльзом на Пасху?
– Гм… да. По вопросам завещания.
Мэг помолчала. Она-то считала, что у Чарльза есть свой адвокат, вероятно, тот же самый, что вел дела Евы Ковак. Но она сочла за благо не расспрашивать мистера Брэкнела.
Вместо этого она, поддразнивая, спросила:
– Я думала, что вы на пенсии.
– Только иногда я захожу в офис и сую нос в дела! – Он хихикнул. – Люблю посмотреть, как начинают дрожать другие партнеры! Иногда я понимаю, что чувствовала Миранда, когда отдала мне сырой бифштекс!
Байка о нетронутом бифштексе была закончена как раз когда они подъехали к отелю у моря и вышли из такси.
– Я называю это «приемом гаечного ключа» Миранды, – сказал он, сдавая в гардероб свои пальто и шляпу. – Она улыбается и швыряет его – гаечный ключ – прямо в механизм.
Мэг мрачно кивнула. Не тем же ли самым занималась Миранда и сейчас – скрываясь где-то и заставляя ее присматривать за Питером?
Они сели за столик у дверей, потому что тут нашлось место, где они поставили коляску. После тарелки ресторанного куриного бульона Эми вполне удачно задремала, посасывая большой палец. Мистер Брэкнел умиленно склонился над ней.
– Совсем недавно вы с Мирандой были такими же, моя милая, а теперь обе уже матери. – Он улыбнулся. – Я пришел в восторг, услышав о твоем замужестве. Правда – Он немного робко кивнул. – Надеюсь, у вас будут еще дети, Маргарет. Ты так похожа на свою тетку. А она могла бы стать чудесной матерью.
Мэг, едва сдерживая слезы, сказала:
– Она и была чудесной матерью. Если только…
– Знаю… знаю, – быстро заговорил он, все еще не в силах примириться с преждевременной смертью Мэгги. – И все же… Займись рыбой и оставь местечко еще и для пудинга. У них тут готовят потрясающие пудинги. Когда мы с Седриком приезжали на побывку во время первой мировой войны, мы всегда обедали с ним здесь. Господи, как мы объедались сосисками, рыбой и, главное, пудингами!
Мэг улыбнулась, вспомнив, что рассказывала про те давние времена Ева. Она быстро подсчитала… да, ему было восемьдесят, даже, может быть, больше. Она спросила его, как он проводит свои дни, и он принялся беспечно расписывать свою жизнь, и это почему-то показалось ей трогательным.
– Здесь хороший уход, душенька! – засиял он. – Уход за каждым, а в мои годы это так важно! Ты знаешь, все очень неплохо: ежедневные прогулки, какая бы ни была погода – взглянуть на море, да и вообще, для того чтобы убедиться в правильности метеорологических прогнозов. Каждую неделю поход в театр – разумеется, это ведение Миранды. Прогулки по художественным выставкам – это уже твое ведение. Я еще заглядываю в офис. Обед в клубе. Да я еще по-прежнему в правлении школы в Стэпле.
Там как раз преподавала тетя Мэгги. Мэг ласково улыбнулась ему.
– Мы должны вас благодарить за столь многое – мы ведь даже не обо всем и знаем.
– Ерунда. После смерти Мэгги остались вы, две девчушки, вы помогли мне жить дальше. – Он подозвал официанта. – Я не так уж хорош при близком общении – так ведь теперь говорят, правда? Мы с Мэгги… никогда не сближались. Но я всегда о вас думал. И на расстоянии я совсем не плох.
Он расспросил про пудинги и повернулся к ней, предлагая заказать рисовый.
– Это он только так жутко скучно называется, а на самом деле это самый вкусный домашний пудинг. И самый настоящий. Мускатный орех, вкус топленых сливок, нежнейший.
Мэг кивнула. Она не могла говорить. Она чуть было не сказала ему, как возможно было близкое общение – какое установилось у тети Мэгги с ее племянницами, как у нее с Эми Смизерс. Но что это значило теперь? Он был по-своему счастлив, да и теперь не горюет.
Она задумчиво произнесла:
– Как по-разному можно быть счастливым.
Эми спала, и завтрак их затянулся до двух часов. Его обеспокоило то, что она собралась ехать в Лондон нынче же вечером.
– А как ты управишься с ребенком? Такое долгое путешествие.
– В четыре отходит поезд. В девять он приходит на Паддингтон. Я возьму такси, оно довезет меня прямо до дверей. Или прогуляюсь.
– А твой муж тебя встретит?
– Его нет. Дела.
– Тогда, пожалуйста, Маргарет, возьми такси. Я читал такие ужасы о ночном Лондоне.
– Возьму непременно.
Но он продолжал волноваться.
– А Питер Сноу? Ты же сказала, что он болен. Он сумеет присмотреть за детьми?
– Будут присматривать друг за другом в выходные. Я хочу, чтобы к понедельнику Миранда вернулась.
– Миранда? – Он удивился. – Но она на гастролях – они представляют «Сон в летнюю ночь». Я думал, ты знаешь.
Мэг откинулась на спинку стула и принялась тщательно расправлять салфетку.
– Именно поэтому я и хотела с вами встретиться. Я уже две недели не могу с ней связаться. – Она перевела дух. – Мистер Брэкнел, она обязана вернуться домой. Я сказала вам, что Питер не совсем здоров. У него было – а может быть, есть и сейчас – сильнейшее нервное расстройство.
– Великий Боже! – Старичок даже подпрыгнул. – Когда мы с ним встречались – прошлой осенью, – он казался таким славным парнем. Был совершенно уверен, что Миранда должна воспользоваться приглашением труппы «Третейский судья».
– Он и сейчас уверен. Ей следует сломить эту непреклонность.
– Ну… ты можешь связаться с ней через мисс Пак в Эксетере – это ты знаешь.
– Я оставила для нее кучу сообщений. Она мне не перезвонила.
– Может быть, ты недостаточно ясно выражалась?
– Я просто сказала, что он болен. Но даже мисс Пак решила, что, если его хорошенько подкормить, он выздоровеет. – Она вздохнула. – Честно говоря, ему гораздо лучше, так что в каком-то смысле она была права. Но это… как рана, которая затянулась, но не перестала болеть. – Она покачала головой. – Я не могу рассказать подробнее, мистер Брэкнел. Слишком многое произошло между нами за последние годы…
Он перебил ее:
– Другими словами, Миранда знает, что малышка Эми – дочь Питера. И она расчистила поле.
Она опустила глаза и через некоторое время просто сказала:
– Да.
– А ты этого не хочешь.
– Нет. – Она подняла глаза. – На самом деле я никогда этого не хотела. Я вроде вас. Общение на расстоянии.
– Я… понимаю. – Он, задумавшись, умолк. Потом произнес: – Маргарет, а может быть, между Мирандой и Питером действительно все уже кончено? Если бы ты была уверена, что это так, это что-нибудь изменило бы?
– Нет, – тихо, хотя и твердо произнесла она.
– Я рад. – Он улыбнулся. – Мне нравится Чарльз Ковак. – Не дожидаясь, что она скажет в ответ, он продолжал: – У меня есть адрес Миранды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138