Чтобы справиться с перепадом давления в ушах, Мэг сглотнула, но продолжала смотреть на сияющее море, испытывая внезапное и необъяснимое волнение. Вместе с Мирандой, чтобы сделать мальчику подарок, когда ему исполнилось пять лет, они возили Алекса на вертолете на остров Силли, и ей отлично помнился тот магический эффект, который производило море, усеянное островами. Чарльз совершенно точно знал, что делал.
Таксисты яростно соревновались друг с другом за клиентов, наводнив вестибюль перед выходом, прохаживаясь между пассажирами, ожидавшими свой багаж, и практически вырывая вещи у них из рук. Мэг сдалась перед самой широкой улыбкой изо всех, когда-либо виденных ею в жизни, и с удовольствием уступила свой чемодан и ручную поклажу. После Хитроу в Афинах было просто жарко. Тереза из агентства предупредила ее, что в Греции в это время года могут идти проливные дожди, поэтому на Мэг был плащ. Она проследовала за водителем до стоянки машин и решительно сбросила плащ.
– Скоро гром… гроза, – предупредил ее водитель, укладывая багаж в неимоверных размеров багажник американского автомобиля. – Вам нуждаться английский непромокаемый плащ.
Мэг улыбнулась столь бедному запасу английской лексики и показала ему карточку с адресом отеля. Он вскочил в машину и, словно маньяк, рванул с места, однако именно это она от него и ожидала. Откинувшись на спинку заднего сиденья, Мэг старалась запомнить свои впечатления. К своему разочарованию, она обнаружила, что большинство строений на окраине сделаны из бетона, однако цвет его был разнообразным. Преобладал белый, еще морской волны и ярко-синий также пользовались успехом. Она удивилась тому, насколько современным и компактным было все, что окружало ее вокруг. Отель располагался на площади Синтагма и был до ужаса современным. Однако она решила провести лишь одну ночь в Афинах, перед отлетом на Волос, а оттуда морем до острова Артемиды. Тереза приобрела ей билет на катер, с которым сотрудничало агентство.
Водитель внес багаж в фойе и сразу же помог ей выйти из машины; возможно, современные отели были не так уж и плохи. Прежде чем удалиться, он сунул в руку Мэг свою визитную карточку; текст был совершенно непонятен, но был указан номер телефона.
– Андреас, – проговорил он с особым ударением. – Я Андреас. Спроси Андреаса!
Мэг вернула ему его сияющую улыбку и позволила оформить себя в отель, а также проводить в типичный номер, расположенный довольно высоко. Из окна за плоскими крышами окружавших зданий виднелись строения, которые могли оказаться Акрополем или Парфеноном. Быстро распаковав чемоданы, Мэг посмотрела на карту города, поворачивая ее то одной, то другой стороной. До середины следующего дня у нее есть время для знакомства с Афинами. Подойдя с картой к окну, она пыталась идентифицировать улицы и здания. А затем, опьяненная новыми впечатлениями, присела на кровать и оглядела саму комнату. Странная летаргия, сковывавшая ее последнее время, прошла. Мэг произнесла вслух:
– Бог ты мой. Я свободна. Впервые с тех пор, как встретила Питера Сноу, я свободна!
Закрыв глаза, она подумала о Миранде. Она могла представить ее совершенно отчетливо: какой она была прежде – трепетной, с пышной копной рыжеватых волос – и какой она стала теперь – очень бледной, исхудавшей, осунувшейся, так что остались лишь нос и глаза, а ее непослушные волосы стали более покорными и приглаженными.
Хотя воображение и рисовало достаточно отчетливую картину, кроме этого, больше ничего не было. Связь отсутствовала.
Мэг открыла глаза и еще раз окинула взглядом комнату. Белая мебель была отделана позолотой и выглядела шикарно. На какой-то момент вспомнилась ее удобная мебель в Килбурне, которую она сама подбирала, затем в памяти всплыли сосновые шкафы и столы в доме на Рыбной улице. Потом куда-то пропали и эти воспоминания.
Обращаясь к двум гардеробам-близнецам, между которыми висело высокое зеркало-псише, она сказала:
– Впрочем… то есть у меня ребенок от Питера. Этого достаточно? Может, поэтому все стало таким… нереальным?
Мебель молчала. Да это и не имело никакого значения. Улыбнувшись своему отражению в этом смешном зеркале, Мэг прошла в ванную. Она сейчас хорошенько отмоется от дороги, вытащит платье из тонкого джерси, ниспадающее волнами от высокой талии, и спустится вниз обедать. Затем попросит кого-нибудь позвонить по номеру, указанному на визитке Андреаса, и завтра она отправится в поездку по Афинам на машине.
Так она все и сделала. Андреас оказался замечательным гидом и очень понятливым.
– Все вместе слишком много. Но потом ты хорошо все обдумать.
Глядя на почетный караул, облаченный в национальные костюмы, смену которого она наблюдала у здания Парламента, Мэг четко понимала, что именно имел в виду ее гид.
– Достаточно было бы одного Парфенона, – сказала она, – но ты, вероятно, прав. И возможно, у меня не будет времени вновь увидеть Афины.
– Ты покупать губку? – Продавец губок прошел мимо, увешенный ими. От движения они раскачивались и шевелились, отчего создавалось впечатление, будто они живут своей собственной жизнью.
– Мне лучше мороженого.
В тот же миг Андреас выскочил из машины, водители двигавшихся за ним машин яростно вдавили клаксоны. Он вернулся с блюдом, наполненным разноцветным мороженым, и маленькой серебряной ложечкой.
– Но… движение – мы не успеем вернуть все это! Мэг дико посмотрела на человека, катившего дальше тележку с мороженым.
– Я верну ему и тарелку, и ложечку в другой раз, – беззаботно сказал Андреас и на большой скорости направился к королевскому дворцу. Смеясь и наслаждаясь мороженым, Мэг подумала, что было бы неплохо, если бы Андреас мог отправиться вместе с ней на Артемию.
В аэропорту Мэг ожидал сюрприз. У нее имелся билет на рейс Олимпийской авиакомпании на Волос, чтобы оттуда на одном из курсирующих между островами судов плыть до острова Артемиды – Артемии. Однако Андреас, все еще сопровождавший ее, несмотря на то, что время приближалось к трем часам дня, гордо проводил ее до небольшой вертолетной площадки.
– Ваш билет, мадам, можно авиатакси. А мой друг Теофолис летать на вертолете «Алуэтт». Он доставит вас сразу на Артемию. Нет проблем. К дверям вашего дома.
Фраза «нет проблем» была излюбленным выражением каждого грека, мало-мальски говорившего по-английски.
– Нет проблем, – ответил Теофолис, которого они нашли спящим в кабинке своей хрупкой стрекозы, перевозившей, судя по ее виду, все подряд.
Укладывая багаж и ручную кладь, Теофолис обрушил на Мэг поток греческих слов. Андреас отвечал на его вопросы и кратко пересказывал Мэг содержание их разговора.
– Мы говорить о семейных делах, мадам. Его жена вот-вот должна родить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138
Таксисты яростно соревновались друг с другом за клиентов, наводнив вестибюль перед выходом, прохаживаясь между пассажирами, ожидавшими свой багаж, и практически вырывая вещи у них из рук. Мэг сдалась перед самой широкой улыбкой изо всех, когда-либо виденных ею в жизни, и с удовольствием уступила свой чемодан и ручную поклажу. После Хитроу в Афинах было просто жарко. Тереза из агентства предупредила ее, что в Греции в это время года могут идти проливные дожди, поэтому на Мэг был плащ. Она проследовала за водителем до стоянки машин и решительно сбросила плащ.
– Скоро гром… гроза, – предупредил ее водитель, укладывая багаж в неимоверных размеров багажник американского автомобиля. – Вам нуждаться английский непромокаемый плащ.
Мэг улыбнулась столь бедному запасу английской лексики и показала ему карточку с адресом отеля. Он вскочил в машину и, словно маньяк, рванул с места, однако именно это она от него и ожидала. Откинувшись на спинку заднего сиденья, Мэг старалась запомнить свои впечатления. К своему разочарованию, она обнаружила, что большинство строений на окраине сделаны из бетона, однако цвет его был разнообразным. Преобладал белый, еще морской волны и ярко-синий также пользовались успехом. Она удивилась тому, насколько современным и компактным было все, что окружало ее вокруг. Отель располагался на площади Синтагма и был до ужаса современным. Однако она решила провести лишь одну ночь в Афинах, перед отлетом на Волос, а оттуда морем до острова Артемиды. Тереза приобрела ей билет на катер, с которым сотрудничало агентство.
Водитель внес багаж в фойе и сразу же помог ей выйти из машины; возможно, современные отели были не так уж и плохи. Прежде чем удалиться, он сунул в руку Мэг свою визитную карточку; текст был совершенно непонятен, но был указан номер телефона.
– Андреас, – проговорил он с особым ударением. – Я Андреас. Спроси Андреаса!
Мэг вернула ему его сияющую улыбку и позволила оформить себя в отель, а также проводить в типичный номер, расположенный довольно высоко. Из окна за плоскими крышами окружавших зданий виднелись строения, которые могли оказаться Акрополем или Парфеноном. Быстро распаковав чемоданы, Мэг посмотрела на карту города, поворачивая ее то одной, то другой стороной. До середины следующего дня у нее есть время для знакомства с Афинами. Подойдя с картой к окну, она пыталась идентифицировать улицы и здания. А затем, опьяненная новыми впечатлениями, присела на кровать и оглядела саму комнату. Странная летаргия, сковывавшая ее последнее время, прошла. Мэг произнесла вслух:
– Бог ты мой. Я свободна. Впервые с тех пор, как встретила Питера Сноу, я свободна!
Закрыв глаза, она подумала о Миранде. Она могла представить ее совершенно отчетливо: какой она была прежде – трепетной, с пышной копной рыжеватых волос – и какой она стала теперь – очень бледной, исхудавшей, осунувшейся, так что остались лишь нос и глаза, а ее непослушные волосы стали более покорными и приглаженными.
Хотя воображение и рисовало достаточно отчетливую картину, кроме этого, больше ничего не было. Связь отсутствовала.
Мэг открыла глаза и еще раз окинула взглядом комнату. Белая мебель была отделана позолотой и выглядела шикарно. На какой-то момент вспомнилась ее удобная мебель в Килбурне, которую она сама подбирала, затем в памяти всплыли сосновые шкафы и столы в доме на Рыбной улице. Потом куда-то пропали и эти воспоминания.
Обращаясь к двум гардеробам-близнецам, между которыми висело высокое зеркало-псише, она сказала:
– Впрочем… то есть у меня ребенок от Питера. Этого достаточно? Может, поэтому все стало таким… нереальным?
Мебель молчала. Да это и не имело никакого значения. Улыбнувшись своему отражению в этом смешном зеркале, Мэг прошла в ванную. Она сейчас хорошенько отмоется от дороги, вытащит платье из тонкого джерси, ниспадающее волнами от высокой талии, и спустится вниз обедать. Затем попросит кого-нибудь позвонить по номеру, указанному на визитке Андреаса, и завтра она отправится в поездку по Афинам на машине.
Так она все и сделала. Андреас оказался замечательным гидом и очень понятливым.
– Все вместе слишком много. Но потом ты хорошо все обдумать.
Глядя на почетный караул, облаченный в национальные костюмы, смену которого она наблюдала у здания Парламента, Мэг четко понимала, что именно имел в виду ее гид.
– Достаточно было бы одного Парфенона, – сказала она, – но ты, вероятно, прав. И возможно, у меня не будет времени вновь увидеть Афины.
– Ты покупать губку? – Продавец губок прошел мимо, увешенный ими. От движения они раскачивались и шевелились, отчего создавалось впечатление, будто они живут своей собственной жизнью.
– Мне лучше мороженого.
В тот же миг Андреас выскочил из машины, водители двигавшихся за ним машин яростно вдавили клаксоны. Он вернулся с блюдом, наполненным разноцветным мороженым, и маленькой серебряной ложечкой.
– Но… движение – мы не успеем вернуть все это! Мэг дико посмотрела на человека, катившего дальше тележку с мороженым.
– Я верну ему и тарелку, и ложечку в другой раз, – беззаботно сказал Андреас и на большой скорости направился к королевскому дворцу. Смеясь и наслаждаясь мороженым, Мэг подумала, что было бы неплохо, если бы Андреас мог отправиться вместе с ней на Артемию.
В аэропорту Мэг ожидал сюрприз. У нее имелся билет на рейс Олимпийской авиакомпании на Волос, чтобы оттуда на одном из курсирующих между островами судов плыть до острова Артемиды – Артемии. Однако Андреас, все еще сопровождавший ее, несмотря на то, что время приближалось к трем часам дня, гордо проводил ее до небольшой вертолетной площадки.
– Ваш билет, мадам, можно авиатакси. А мой друг Теофолис летать на вертолете «Алуэтт». Он доставит вас сразу на Артемию. Нет проблем. К дверям вашего дома.
Фраза «нет проблем» была излюбленным выражением каждого грека, мало-мальски говорившего по-английски.
– Нет проблем, – ответил Теофолис, которого они нашли спящим в кабинке своей хрупкой стрекозы, перевозившей, судя по ее виду, все подряд.
Укладывая багаж и ручную кладь, Теофолис обрушил на Мэг поток греческих слов. Андреас отвечал на его вопросы и кратко пересказывал Мэг содержание их разговора.
– Мы говорить о семейных делах, мадам. Его жена вот-вот должна родить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138