— Эраст! Я боюсь, — донесся до меня голос Станислава Петровича. — Сначала Хлоя, теперь — Харитонова. Может быть, кто-то охотится за нами? Наверное, все же не следовало устраивать презентацию в оранжерее.
Мало того, что теперь меня упрекают в халатности, так некоторые не стесняются говорить о преднамеренном убийстве. Еще немного — и я начну верить в то, что действительно виноват в смерти девушки.
— Успокойся, это простое совпадение, — говорил Бамбук. — Не бери в голову, ведь ты же знаешь, что у нас и в мыслях не было убивать журналистку. Единственное, чего мы хотели — это пустить ей пыль в глаза, чтобы она перестала копать под заповедник.
Услышать продолжение этого разговора мне помешала странная сцена, которая разыгралась на дороге. Логинов что-то сказал девушке, которая принесла Ольге хризантемы, и попытался надеть ей на голову венок из кладбищенских восковых цветов.
— Не смей! — закричала я.
Увидев меня, он странно ухмыльнулся и пошел вперед, унося с собой свой жуткий венок.
— Он что, ненормальный? — спросила я, подходя к девушке и узнав в ней ту, которая плакала на скамейке в заповеднике.
Она молча кивнула.
— Больше всех цветов на свете Ольга любила белые хризантемы, — сказала я.
Девушка внимательно посмотрела на меня.
— Ты хорошо ее знала? — спросила она.
— Я любила ее, — просто ответила я.
— Тогда, может быть, пойдем и помянем Ольгу вместе?
И мы пошли.

***
Фаина — так звали девушку — привела меня в ту самую комнату, где мы собирались во времена студенчества. Здесь все напоминало об Ольге и осталось таким же — мебель, стильные безделушки на книжных полках, подсвечник, который мы подарили ей на день рождения. Единственным новым предметом был компьютер. Фаина придвинула к дивану низкий столик, зажгла свечку и разлила водку в рюмки.
— Ты долго была с ней? — спросила она после того, как мы выпили.
Вопрос показался мне несколько странным, но, сосчитав годы, проведенные в университете, я ответила:
— Пять лет.
— Странно, — сказала Фаина. — Ольга говорила мне, что я у нее первая женщина.
— В каком смысле? — спросила я, чувствуя легкое головокружение от выпитой водки.
То, что прозвучало в ответ, походило на сон или фантасмагорию. Фаина была лесбиянкой и работала стриптизершей в ресторане «Орхидея». Там она и увидела Ольгу.
— В тот вечер Ольга была в ресторане с мужчиной, — рассказывала Фаина. — Я обратила на нее внимание сразу, она смотрела на мой танец тем особенным взглядом, который мне хорошо знаком. Мы познакомились и провели вместе два счастливых года.
Я слушала и не верила своим ушам. Кто бы мог подумать, что Хлоя поддастся чарам розовой любви. Не то чтобы это известие меня сильно шокировало, но… несколько застало врасплох.
— Ведь говорила же я ей, не ходи на эту чертову презентацию. Как чувствовала… Надо было и мне пойти с ней, ведь она меня приглашала, да только я терпеть не могу оранжереи. Там всегда так душно.
А Ольга любила цветы, особенно хризантемы. И вот теперь ее больше нет, — опять заплакала Фаина.
Тут до меня наконец дошло, за кого она меня принимает.
— Послушай, — сказала я, — мы учились с Ольгой в университете, но никогда не были любовницами.
Фаина посмотрела на меня с удивлением.
— Так ты…
— Нет, — отрицательно замотала головой я. — Я никогда не была лесбиянкой, но это не мешало мне любить ее.
Потом мы с Фаиной снова пили водку и вспоминали Ольгу. Каждая говорила о своей любви, но этого было достаточно для того, чтобы понять друг друга, потому что, как когда-то давно шутила Хлоя, «любовь, она и в Африке любовь». В конце, когда мы обе были уже пьяными, я вспомнила про Логинова.
— Да он псих, — отмахнулась Фаина, — терпеть не может розовых.
— Мне он тоже показался странным, когда в день гибели Ольги я приходила в оранжерею. У нас в «Золотой пуле» думают, что это могло быть убийством.
Фаина вздрогнула и отрицательно покачала головой:
— Логинов, конечно, чокнутый, но чтобы убить…
— А про Бамбука ты ничего не знаешь?
— Я видела его несколько раз в «Орхидее». Он забавный, но если бы меня интересовали мужчины, я предпочла бы Вересова.
— Ольга не рассказывала тебе о нем после того, как они встречались в заповеднике?
— Мы не обсуждали ее журналистские дела. Может быть, что-то осталось в компьютере. Посмотри сама, я даже не знаю, как эта штука включается.
Что-то в ее словах показалось мне неискренним, но я не придала этому значения. В конце концов Фаина была стриптизершей, а не журналисткой. Компьютерный текст статьи «Бизнес на соцветиях» ничем не отличался от напечатанного в газете. Очевидно, это был уже последний выправленный вариант. Черновиков статьи в компьютере не было, но зато здесь сохранились отдельные документы, озаглавленные «Бамбук», «Вересов», «Логинов». Подумав, что в них могут содержаться любопытные сведения, я скопировала файлы и отправила их электронной почтой на свой адрес в «Золотой Пуле».
— Ты тоже думаешь, что Ольгу могли убить? — спросила со страхом наблюдавшая за моими действиями Фаина.
— Так думает наш Спозаранник, а я хочу убедить его в обратном.

***
Домой я вернулась поздно, и Сашка ядовито заметила, что для сохранения здорового потомства пить не рекомендуется. «Зато сейчас меня не тошнит», — огрызнулась я, посоветовав ей заняться малоизученным вопросом о благотворном влиянии алкоголя на ранний токсикоз беременности. На другой день моя голова трещала так, что готова была разорваться.
— Валентина, ты что-то бледна, — встретила меня Агеева.
Я хотела было сказать ей о беременности, но, представив, что за этим последуют непременные расспросы о Скрипке, ограничилась рассказом о вчерашних похоронах.
— Бедная девушка, — вздохнула Марина Борисовна. — Какая нелепая смерть! Глеб убежден в том, что ее убили. Кстати, он тебя уже искал и просил передать, что вернется через два часа.
День закрутился в своем привычном ритме. Я включила компьютер, но прежде чем приняться за ненавистную сводку, открыла электронную почту и стала читать то, что отправила себе вчера. Там было много весьма любопытного. Характеристики, которые Ольга давала своим персонажам, были язвительны и точны, но главное заключалось не в этом. Оказывается, ее подозрения относительно злоупотреблений руководителей заповедника имели под собой основания. Речь шла о взятках, которые хозяева ресторана «Орхидея» давали Вересову за благоприятные условия аренды, о неблаговидной роли Бамбука в деле организации Фонда в поддержку биологической науки. «Возможно, Ольга не решилась опубликовать эти данные, потому что хотела найти другие доказательства, подтверждающие их достоверность», — подумала я, вспомнив нашу встречу на пресс-конференции и ее обещание навестить меня в «Золотой пуле».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64