Тогда Мудрец оставил миску в покое, набросил на озябшие ноги край плаща и сообщил так, как бы между прочим:
– Ее зовут Нола. Она из селения, расположенного в долине за этим хребтом. Девочка возвращалась домой и заблудилась. А потом она увидела наш костер и пошла на него. В этот миг на нее напал волк, которого она называет Вульго. Ей повезло, что мы подоспели вовремя. – Мудрец сладко потянулся. – Сейчас все, кроме Храбросерда и Горислава, которые останутся на страже, лягут спать, а утром мы отвезем девочку в ее селение, запасемся там пищей и продолжим путь. Давайте спать.
Россы, за исключением двух, названных Мудрецом, зашевелились и стали готовиться ко сну. Никто из них не расслышал, как Мудрец негромко пробормотал себе под нос:
– Вульго – странное имя. И какой странный укус!
Через миг Мудрец уснул. Он слишком устал, чтобы размышлять над происшедшим.
А высоко в небе, на вершине самой высокой горы, стоял и неотрывно смотрел на затухающий костер волк. На нижней челюсти его алели пятнышки смерзшейся крови, с двух верхних, почти сросшихся между собой клыков капала тягучая слюна. Сегодня волку не удалось утолить мучивший его голод. Ярая злоба сверкнула багровыми огоньками в лунных глазах зверя. Задрав морду в закрытое слепыми тучами окно, волк оглушительно завыл, и звук этот разнесся далеко окрест, заставив дрогнуть ужасом сердца пробудившихся ото сна людей.
Вой одинокого волка.
2. Замок с черными окнами
Едва светало, а люди были уже на ногах. Наскоро подкрепившись, путники взгромоздились на коней. Девочку посадил перед собой Ратибор. Она хорошо отдохнула и была весела, глаза ее блестели, на щеках играл легкий румянец.
Пурга замела тропу, поэтому ехали медленно, внимательно осматривая каждый подозрительный участок. Вершины перевала достигли лишь к полудню. Отсюда открывался великолепный вид на окрестности. Далеко внизу, убегая изогнутой лентой, чернели похожие на катышки овечьего помета домики селения, в котором жила Нола. По левую руку темнели контуры какого-то массивного сооружения. Оно венчало высокую гору, наполовину сокрытую белесой дымкой, поэтому рассмотреть, что это такое, не представлялось возможным. Однако, если судить по местоположению и размерам, туман скрывал, скорей всего, замок местного властелина. Мудрец поманил пальцем ехавшего следом Ратибора. Когда конь воина поравнялся с ним. Мудрец спросил у притихшей Нолы, указывая рукой в направлении возвышающегося на горе строения:
– Что это?
Надо было видеть перемену, произошедшую с девочкой! Румянец моментально исчез с ее кругленьких щечек. Задрожав всем телом, Нола выдавила, с трудом выталкивая слова:
– Там живет Вульго!
Мудрец усмехнулся и задумчиво тронул пальцами щетинистый подбородок. Властитель гор должен был быть порядочным мерзавцем, если для него не нашлось сравнения лучшего, чем с волком-людоедом.
– Кто он такой?
Побледнев еще сильнее, Нола отчаянно замотала головой.
– Не знаешь?
Словно обрадовавшись возможности уклониться от ответа, девочка поспешно кивнула.
– Вульго! – смачно провозгласил Мудрец. Глаза его холодно блеснули.
– Насколько я понимаю, этот Вульго нехороший человек? – спросил Ратибор. Он не понял, о чем говорили Мудрец и Нола, но чутко уловил перемену в настроении девочки. От него не укрылось, что при упоминании имени Вульго Нола вздрогнула от страха.
– Вероятно.
– Так может, имеет смысл завернуть к нему в гости и поговорить с ним? По-хорошему, – прибавил Ратибор после крохотной паузы, выразительно положив громадную ладонь на эфес меча.
– Можно было б, – согласился Мудрец, – но, к сожалению, я спешу. Очень спешу. Дело, которое ожидает меня, важнее ста тысяч таких Вульго.
Ратибор не стал спорить. Мудрецу было виднее. Дружно тронув поводья, всадники направили коней вниз, по едва различимой лощине. Здесь снег был еще более рыхл, и потому двигаться приходилось с величайшей осторожностью Лошади то и дело оступались и проваливались в сугробы, грозя переломать себе ноги. В конце концов, Мудрец решил не рисковать. Он велел Дору, самому легкому на ногу из братьев, спешиться и идти впереди, указывая дорогу. Скорость продвижения порядком замедлилась, но зато теперь люди не рисковали ни собственными жизнями, ни здоровьем своих скакунов.
Они преодолели примерно половину пути до того места, где начиналась каменная гряда, за которой тянулся длинный пологий склон, почти лишенный снега, когда Нола испуганно вскрикнула, вытянув ручку.
– Вульго!
Воины устремили взоры туда, куда указывал пальчик девочки. На покатом, изрезанном морщинами валуне сидел орел. Зябко топорща перья, птица наблюдала за движущимися мимо людьми. Россы дружно, не сговариваясь, рассмеялись.
– Похоже, все, что движется, именуется в этой стране одним и тем же словом! – заметил Правдомысл.
Мудрец ничего не сказал, но в отличие от своих спутников он остался серьезным.
Кони продолжали, увязая в снегу, спускаться вниз. Путешественники достигли заветной гряды, где дорога становилась более удобной, и в этот миг навстречу им на полном скаку вылетала кавалькада всадников. Та уверенность, с какой они гнали своих коней, наталкивала на мысль, что незнакомцы хорошо знают здешние места. При виде всадников Нола вздрогнула и покрепче прижалась к Ратибору. Тот осторожно коснулся рукой ее головы.
– Вульго? – спросил росс. Девочка судорожно кивнула. – Не бойся!
Нола не поняла, что сказал огромный человек, прикрывавший ее широкой спиной от ветра, но, похоже, немного успокоилась.
Тем временем всадники приблизились вплотную и разом вздыбили коней, заставляя их остановиться. Воздух огласили конский храп и ржание. Лошади под россами тревожно затанцевали. Люди с трудом смирили встревоженных животных, после чего обе группы принялись настороженно разглядывать друг друга.
Незнакомцев было не менее двух десятков. Обликом они напоминали обитателей земель, находившихся к востоку от гор, разве что разрез глаз был немного необычен – длинен и узок, словно эти люди постоянно смотрели на солнце. Всадники были облачены в одинаковые одежды – отороченный мехом кафтан, поверх которого была накинута выделанная вместе с головой волчья шкура, заменявшая плащ. Зубастые пасти, нахлобученные на головы обитателей гор вместо шлемов, производили устрашающее впечатление. Каждый из всадников был вооружен кривым мечом, эфес которого торчал из закрепленных на правом боку коня ножен, у некоторых в руках были короткие копья. Довольно долго люди хранили молчание, словно желая выведать замыслы вдруг преградивших дорогу незнакомцев, затем, убедившись, что россы не выказывают враждебных намерений, люди в волчьих шкурах решили начать переговоры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
– Ее зовут Нола. Она из селения, расположенного в долине за этим хребтом. Девочка возвращалась домой и заблудилась. А потом она увидела наш костер и пошла на него. В этот миг на нее напал волк, которого она называет Вульго. Ей повезло, что мы подоспели вовремя. – Мудрец сладко потянулся. – Сейчас все, кроме Храбросерда и Горислава, которые останутся на страже, лягут спать, а утром мы отвезем девочку в ее селение, запасемся там пищей и продолжим путь. Давайте спать.
Россы, за исключением двух, названных Мудрецом, зашевелились и стали готовиться ко сну. Никто из них не расслышал, как Мудрец негромко пробормотал себе под нос:
– Вульго – странное имя. И какой странный укус!
Через миг Мудрец уснул. Он слишком устал, чтобы размышлять над происшедшим.
А высоко в небе, на вершине самой высокой горы, стоял и неотрывно смотрел на затухающий костер волк. На нижней челюсти его алели пятнышки смерзшейся крови, с двух верхних, почти сросшихся между собой клыков капала тягучая слюна. Сегодня волку не удалось утолить мучивший его голод. Ярая злоба сверкнула багровыми огоньками в лунных глазах зверя. Задрав морду в закрытое слепыми тучами окно, волк оглушительно завыл, и звук этот разнесся далеко окрест, заставив дрогнуть ужасом сердца пробудившихся ото сна людей.
Вой одинокого волка.
2. Замок с черными окнами
Едва светало, а люди были уже на ногах. Наскоро подкрепившись, путники взгромоздились на коней. Девочку посадил перед собой Ратибор. Она хорошо отдохнула и была весела, глаза ее блестели, на щеках играл легкий румянец.
Пурга замела тропу, поэтому ехали медленно, внимательно осматривая каждый подозрительный участок. Вершины перевала достигли лишь к полудню. Отсюда открывался великолепный вид на окрестности. Далеко внизу, убегая изогнутой лентой, чернели похожие на катышки овечьего помета домики селения, в котором жила Нола. По левую руку темнели контуры какого-то массивного сооружения. Оно венчало высокую гору, наполовину сокрытую белесой дымкой, поэтому рассмотреть, что это такое, не представлялось возможным. Однако, если судить по местоположению и размерам, туман скрывал, скорей всего, замок местного властелина. Мудрец поманил пальцем ехавшего следом Ратибора. Когда конь воина поравнялся с ним. Мудрец спросил у притихшей Нолы, указывая рукой в направлении возвышающегося на горе строения:
– Что это?
Надо было видеть перемену, произошедшую с девочкой! Румянец моментально исчез с ее кругленьких щечек. Задрожав всем телом, Нола выдавила, с трудом выталкивая слова:
– Там живет Вульго!
Мудрец усмехнулся и задумчиво тронул пальцами щетинистый подбородок. Властитель гор должен был быть порядочным мерзавцем, если для него не нашлось сравнения лучшего, чем с волком-людоедом.
– Кто он такой?
Побледнев еще сильнее, Нола отчаянно замотала головой.
– Не знаешь?
Словно обрадовавшись возможности уклониться от ответа, девочка поспешно кивнула.
– Вульго! – смачно провозгласил Мудрец. Глаза его холодно блеснули.
– Насколько я понимаю, этот Вульго нехороший человек? – спросил Ратибор. Он не понял, о чем говорили Мудрец и Нола, но чутко уловил перемену в настроении девочки. От него не укрылось, что при упоминании имени Вульго Нола вздрогнула от страха.
– Вероятно.
– Так может, имеет смысл завернуть к нему в гости и поговорить с ним? По-хорошему, – прибавил Ратибор после крохотной паузы, выразительно положив громадную ладонь на эфес меча.
– Можно было б, – согласился Мудрец, – но, к сожалению, я спешу. Очень спешу. Дело, которое ожидает меня, важнее ста тысяч таких Вульго.
Ратибор не стал спорить. Мудрецу было виднее. Дружно тронув поводья, всадники направили коней вниз, по едва различимой лощине. Здесь снег был еще более рыхл, и потому двигаться приходилось с величайшей осторожностью Лошади то и дело оступались и проваливались в сугробы, грозя переломать себе ноги. В конце концов, Мудрец решил не рисковать. Он велел Дору, самому легкому на ногу из братьев, спешиться и идти впереди, указывая дорогу. Скорость продвижения порядком замедлилась, но зато теперь люди не рисковали ни собственными жизнями, ни здоровьем своих скакунов.
Они преодолели примерно половину пути до того места, где начиналась каменная гряда, за которой тянулся длинный пологий склон, почти лишенный снега, когда Нола испуганно вскрикнула, вытянув ручку.
– Вульго!
Воины устремили взоры туда, куда указывал пальчик девочки. На покатом, изрезанном морщинами валуне сидел орел. Зябко топорща перья, птица наблюдала за движущимися мимо людьми. Россы дружно, не сговариваясь, рассмеялись.
– Похоже, все, что движется, именуется в этой стране одним и тем же словом! – заметил Правдомысл.
Мудрец ничего не сказал, но в отличие от своих спутников он остался серьезным.
Кони продолжали, увязая в снегу, спускаться вниз. Путешественники достигли заветной гряды, где дорога становилась более удобной, и в этот миг навстречу им на полном скаку вылетала кавалькада всадников. Та уверенность, с какой они гнали своих коней, наталкивала на мысль, что незнакомцы хорошо знают здешние места. При виде всадников Нола вздрогнула и покрепче прижалась к Ратибору. Тот осторожно коснулся рукой ее головы.
– Вульго? – спросил росс. Девочка судорожно кивнула. – Не бойся!
Нола не поняла, что сказал огромный человек, прикрывавший ее широкой спиной от ветра, но, похоже, немного успокоилась.
Тем временем всадники приблизились вплотную и разом вздыбили коней, заставляя их остановиться. Воздух огласили конский храп и ржание. Лошади под россами тревожно затанцевали. Люди с трудом смирили встревоженных животных, после чего обе группы принялись настороженно разглядывать друг друга.
Незнакомцев было не менее двух десятков. Обликом они напоминали обитателей земель, находившихся к востоку от гор, разве что разрез глаз был немного необычен – длинен и узок, словно эти люди постоянно смотрели на солнце. Всадники были облачены в одинаковые одежды – отороченный мехом кафтан, поверх которого была накинута выделанная вместе с головой волчья шкура, заменявшая плащ. Зубастые пасти, нахлобученные на головы обитателей гор вместо шлемов, производили устрашающее впечатление. Каждый из всадников был вооружен кривым мечом, эфес которого торчал из закрепленных на правом боку коня ножен, у некоторых в руках были короткие копья. Довольно долго люди хранили молчание, словно желая выведать замыслы вдруг преградивших дорогу незнакомцев, затем, убедившись, что россы не выказывают враждебных намерений, люди в волчьих шкурах решили начать переговоры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129