Против ресторана «Каригуло» было одно место для машины, между зеленым «Саабом» и синим «Роллс-Ройсом». На стекле «Роллса» белела бумажка с надписью «продается».
Узкий проход между антикварной лавкой «Золотое руно» и магазинчиком «Восточные ковры Робинтайна» вел в мощенный яркой плиткой маленький дворик с фонтаном в центре. Табличка на большой деревянной двери с золоченой ручкой, справа от фонтана, гласила: «Фергюс и сыновья». Интересно, подумал я, чем занимаются Фергюсы, чтобы платить аренду за свое помещение. Налево от фонтана похожая дверь имела табличку «Джеффри Грин, доктор медицины, доктор философии». Я открыл ее и оказался в выстланной коврами приемной, в два раза большей, чем обе комнаты моего офиса. Я назвал свое имя величественной секретарше, чей внушительный бюст красовался в окошечке с раздвижными стеклами, и она предложила мне сесть. Кроме меня в большой приемной с зеленым ковром была только молодая нервная женщина лет двадцати с коротко остриженными черными волосами, которая в этот день явно не позаботилась о своем туалете: ее коричневая юбка совершенно не подходила к серой блузке. Она быстро перелистывала журнал, взглядывала на часы на стене, на аквариум с разноцветными тропическими рыбками и снова возвращалась к журналу. Я дочитал до середины статью о Клинте Иствуде в «Энтертейнменте», когда дверь кабинета Грина открылась и он вышел в приемную. Он был один. Если он принимал пациента, тот мог уйти только через другую дверь.
Джеффри Грину было около сорока лет. Темный костюм, великолепная копна черных волос. Я мог бы побиться об заклад, что в свободное от практики время он занимается альпинизмом или горными лыжами.
? Я буду в вашем распоряжении через несколько минут, Дороти, ? сказал он нервничавшей женщине, которая, нахмурившись, кивнула.
? Мистер Фонеска? ? спросил он, глядя на меня. ? Проходите, пожалуйста.
Я прошел за ним в кабинет. Он раздвинул портьеры на окне, за которым открылся вид на маленький ухоженный сад, залитый солнцем и ограниченный стеной, отделанной красивой керамической плиткой.
Кабинет казался небольшим по сравнению с приемной, но очень уютным. Стол, стул, небольшой диван и два кресла ? все в приглушенных синих тонах, немного золота. Картина на стене изображала женщину, стоявшую на холме на фоне руин замка и глядевшую вниз, в долину. Лица женщины не было видно.
? Вам нравится? ? спросил Грин, садясь за свой стол и предоставляя мне выбирать между диваном и одним из стульев. Я выбрал стул.
? Картина? Да, ? сказал я.
? Ее написал один из моих пациентов, художник. Мы много говорили с ним о живописи.
? Она... ? начал было я.
? Да, готическая, таинственная.
? Я хотел сказать ? очень меланхолическая.
? Согласен. Простите, мистер Фонеска, но я должен перейти к вашим вопросам. Меня ждет пациентка.
? Я понимаю. Мелани Леннелл Себастьян...
? Я не могу рассказать вам о том, почему она посещала меня и о чем мы беседовали, ? проговорил он мягко.
? А что вы можете рассказать мне о ней?
Он откинулся на спинку стула, взял остро очинённый карандаш, снова положил его, посмотрел в окно.
? Мелани Себастьян ? выдающаяся женщина. ? Он тщательно подбирал слова. ? Она очень много пережила. Город, где она выросла...
? Огден, штат Юта, ? сказал я.
? Огден, Юта, ? повторил он. ? Ее мать была больна, рецидивные опухоли мозга, насколько я знаю. Мелани ухаживала за ней. Начиная с десяти лет она приходила домой из школы и сменяла отца, который работал вечерами. Кажется, он был плотником. Мелани посвящала все свое время уходу за матерью. Не могла играть с друзьями, только читала книги и ухаживала за матерью, прикованной к постели. Когда ей было четырнадцать лет, у ее отца случился инфаркт, и ему пришлось выйти на пенсию. Мелани стала работать официанткой в ресторане, каждый вечер после школы, до десяти часов. У нее не было молодого человека, не было близких друзей. Это она предложила родителям переехать во Флориду. Они перебрались в Гейнзвилль, когда она писала диссертацию, при этом продолжая работать. Около четырех лет назад, после того как умерли ее родители ? мать, а через неделю отец, ? она встретила Карла Себастьяна.
? А что она за человек?
? Сложный, ? сказал он, поигрывая карандашом. ? Она посвятила себя мужу и спасению детей. Очень много работала ? в католической организации, за символическую плату. Боролась с системой, с судами, с психиатрами, помогая детям. Когда Мелани Себастьян отдает кому-нибудь свою любовь, она отдает ее с такой убежденностью, состраданием и силой, какой я никогда ни у кого не встречал.
? Вы знаете это по опыту?
? Из наблюдений. Я и так уже открыл вам больше, чем должен был бы.
? Вы не сказали, почему она обратилась к вам и какие выводы вы сами сделали из истории Мелани Себастьян, которую только что мне поведали.
? И не скажу, ? произнес он, кладя карандаш на стол и глядя на меня.
? Вы знаете, где сейчас Мелани Себастьян?
? Нет.
Он проговорил это очень медленно.
? Имеете какие-нибудь соображения?
? Возможно.
? Вы отказываетесь поделиться ими со мной?
Он не ответил.
? Вы, может быть, выкинете меня за дверь, но мы оба торопимся, ? сказал я. ? Мистер Себастьян считает, что у вас был роман с его женой.
Грин вскинул голову и посмотрел на меня с интересом.
? Вы уже более чем намекнули на это. Что, если у нас действительно был роман?
? Или есть, ? поправил я. ? Это могло бы означать, что она у вас. Ее муж хочет только поговорить с ней.
? А вы ? только найти ее для него?
? Именно, ? сказал я.
? Во-первых, ? проговорил он, вставая со своего места, ? у меня нет и не было романа с Мелани, миссис Себастьян. Вообще, мистер Фонеска, у меня совершенно другой уклон, и тому масса свидетельств. Это совсем не секрет, хотя никак не вредит моей практике. У меня много клиентов-гомосексуалистов, мужчин и женщин, и женщины говорят со мной более откровенно, чем говорили бы с психиатром традиционной ориентации. Мужчин-гетеросексуалов я пользую редко.
? Вы можете это как-то доказать? ? спросил я. ? Или я должен поверить вам на слово?
? Правда заключается в том, ? он посмотрел на часы, ? что у меня нет ни времени, ни желания доказывать это, но если вы справитесь в определенных кругах, то получите необходимое подтверждение.
Стул, на котором я сидел, был очень удобный. Хотелось откинуться назад.
? Хорошо, допустим, вас женщины не привлекают.
? Допустим.
? Но ведь ничто не мешает вам быть другом Мелани Себастьян. Она ? ваш пациент. Не исключено, что она могла делиться с вами своими секретами.
? Не исключено, ? сказал он, вставая и улыбаясь. ? Но в таком случае я не имел бы права их разглашать.
? Да, дилемма, ? сказал я.
? Похоже на то.
? Я сказал Себастьяну, что когда я ее найду, то не сообщу ему, если она не пожелает быть найденной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
Узкий проход между антикварной лавкой «Золотое руно» и магазинчиком «Восточные ковры Робинтайна» вел в мощенный яркой плиткой маленький дворик с фонтаном в центре. Табличка на большой деревянной двери с золоченой ручкой, справа от фонтана, гласила: «Фергюс и сыновья». Интересно, подумал я, чем занимаются Фергюсы, чтобы платить аренду за свое помещение. Налево от фонтана похожая дверь имела табличку «Джеффри Грин, доктор медицины, доктор философии». Я открыл ее и оказался в выстланной коврами приемной, в два раза большей, чем обе комнаты моего офиса. Я назвал свое имя величественной секретарше, чей внушительный бюст красовался в окошечке с раздвижными стеклами, и она предложила мне сесть. Кроме меня в большой приемной с зеленым ковром была только молодая нервная женщина лет двадцати с коротко остриженными черными волосами, которая в этот день явно не позаботилась о своем туалете: ее коричневая юбка совершенно не подходила к серой блузке. Она быстро перелистывала журнал, взглядывала на часы на стене, на аквариум с разноцветными тропическими рыбками и снова возвращалась к журналу. Я дочитал до середины статью о Клинте Иствуде в «Энтертейнменте», когда дверь кабинета Грина открылась и он вышел в приемную. Он был один. Если он принимал пациента, тот мог уйти только через другую дверь.
Джеффри Грину было около сорока лет. Темный костюм, великолепная копна черных волос. Я мог бы побиться об заклад, что в свободное от практики время он занимается альпинизмом или горными лыжами.
? Я буду в вашем распоряжении через несколько минут, Дороти, ? сказал он нервничавшей женщине, которая, нахмурившись, кивнула.
? Мистер Фонеска? ? спросил он, глядя на меня. ? Проходите, пожалуйста.
Я прошел за ним в кабинет. Он раздвинул портьеры на окне, за которым открылся вид на маленький ухоженный сад, залитый солнцем и ограниченный стеной, отделанной красивой керамической плиткой.
Кабинет казался небольшим по сравнению с приемной, но очень уютным. Стол, стул, небольшой диван и два кресла ? все в приглушенных синих тонах, немного золота. Картина на стене изображала женщину, стоявшую на холме на фоне руин замка и глядевшую вниз, в долину. Лица женщины не было видно.
? Вам нравится? ? спросил Грин, садясь за свой стол и предоставляя мне выбирать между диваном и одним из стульев. Я выбрал стул.
? Картина? Да, ? сказал я.
? Ее написал один из моих пациентов, художник. Мы много говорили с ним о живописи.
? Она... ? начал было я.
? Да, готическая, таинственная.
? Я хотел сказать ? очень меланхолическая.
? Согласен. Простите, мистер Фонеска, но я должен перейти к вашим вопросам. Меня ждет пациентка.
? Я понимаю. Мелани Леннелл Себастьян...
? Я не могу рассказать вам о том, почему она посещала меня и о чем мы беседовали, ? проговорил он мягко.
? А что вы можете рассказать мне о ней?
Он откинулся на спинку стула, взял остро очинённый карандаш, снова положил его, посмотрел в окно.
? Мелани Себастьян ? выдающаяся женщина. ? Он тщательно подбирал слова. ? Она очень много пережила. Город, где она выросла...
? Огден, штат Юта, ? сказал я.
? Огден, Юта, ? повторил он. ? Ее мать была больна, рецидивные опухоли мозга, насколько я знаю. Мелани ухаживала за ней. Начиная с десяти лет она приходила домой из школы и сменяла отца, который работал вечерами. Кажется, он был плотником. Мелани посвящала все свое время уходу за матерью. Не могла играть с друзьями, только читала книги и ухаживала за матерью, прикованной к постели. Когда ей было четырнадцать лет, у ее отца случился инфаркт, и ему пришлось выйти на пенсию. Мелани стала работать официанткой в ресторане, каждый вечер после школы, до десяти часов. У нее не было молодого человека, не было близких друзей. Это она предложила родителям переехать во Флориду. Они перебрались в Гейнзвилль, когда она писала диссертацию, при этом продолжая работать. Около четырех лет назад, после того как умерли ее родители ? мать, а через неделю отец, ? она встретила Карла Себастьяна.
? А что она за человек?
? Сложный, ? сказал он, поигрывая карандашом. ? Она посвятила себя мужу и спасению детей. Очень много работала ? в католической организации, за символическую плату. Боролась с системой, с судами, с психиатрами, помогая детям. Когда Мелани Себастьян отдает кому-нибудь свою любовь, она отдает ее с такой убежденностью, состраданием и силой, какой я никогда ни у кого не встречал.
? Вы знаете это по опыту?
? Из наблюдений. Я и так уже открыл вам больше, чем должен был бы.
? Вы не сказали, почему она обратилась к вам и какие выводы вы сами сделали из истории Мелани Себастьян, которую только что мне поведали.
? И не скажу, ? произнес он, кладя карандаш на стол и глядя на меня.
? Вы знаете, где сейчас Мелани Себастьян?
? Нет.
Он проговорил это очень медленно.
? Имеете какие-нибудь соображения?
? Возможно.
? Вы отказываетесь поделиться ими со мной?
Он не ответил.
? Вы, может быть, выкинете меня за дверь, но мы оба торопимся, ? сказал я. ? Мистер Себастьян считает, что у вас был роман с его женой.
Грин вскинул голову и посмотрел на меня с интересом.
? Вы уже более чем намекнули на это. Что, если у нас действительно был роман?
? Или есть, ? поправил я. ? Это могло бы означать, что она у вас. Ее муж хочет только поговорить с ней.
? А вы ? только найти ее для него?
? Именно, ? сказал я.
? Во-первых, ? проговорил он, вставая со своего места, ? у меня нет и не было романа с Мелани, миссис Себастьян. Вообще, мистер Фонеска, у меня совершенно другой уклон, и тому масса свидетельств. Это совсем не секрет, хотя никак не вредит моей практике. У меня много клиентов-гомосексуалистов, мужчин и женщин, и женщины говорят со мной более откровенно, чем говорили бы с психиатром традиционной ориентации. Мужчин-гетеросексуалов я пользую редко.
? Вы можете это как-то доказать? ? спросил я. ? Или я должен поверить вам на слово?
? Правда заключается в том, ? он посмотрел на часы, ? что у меня нет ни времени, ни желания доказывать это, но если вы справитесь в определенных кругах, то получите необходимое подтверждение.
Стул, на котором я сидел, был очень удобный. Хотелось откинуться назад.
? Хорошо, допустим, вас женщины не привлекают.
? Допустим.
? Но ведь ничто не мешает вам быть другом Мелани Себастьян. Она ? ваш пациент. Не исключено, что она могла делиться с вами своими секретами.
? Не исключено, ? сказал он, вставая и улыбаясь. ? Но в таком случае я не имел бы права их разглашать.
? Да, дилемма, ? сказал я.
? Похоже на то.
? Я сказал Себастьяну, что когда я ее найду, то не сообщу ему, если она не пожелает быть найденной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61