Подождите секунду, пожалуйста. Вы на связи.
— Murray — c'est toi? — это была Жаклин Конквест.
— Когда ты приехала?
— Вчера. Это произошло неожиданно. Максвелл ищет тебя со вчерашнего вечера. Где ты был?
— В Бьен Хоа, смотрел трупы. Что ему надо?
— Не знаю. Я тоже хочу тебя увидеть. Алло! Ты слушаешь?
— Слушаю, — сказал Мюррей, сбрасывая ноги с кровати. — Когда?
— Завтра в 12.30. В «Cercle Sportif», в баре у бассейна. Ты член клуба?
— Нет. Сейчас только американские генералы — члены клубов. Почему в «Cercle»?
— Разве не подходит?
— Дело в том, что это самое неподходящее место. Я полагаю, ты состоишь в клубе?
— Bien sur. Я оставлю на входе записку, чтобы тебя пропустили, если я буду запаздывать. Хорошо?
— Хорошо.
Линия отключилась. Мюррей посмотрел на часы. Без десяти пять. Как раз можно успеть на ежедневную пятичасовую пресс-конференцию, которая проводится в железобетонном, защищенном мешками с песком здании SUSPAO через площадь от отеля. Мюррей быстро принял душ, смакуя раздельное внимание со стороны мистера и миссис Конквест. Муж, вероятно, означал плохие новости; что же касается «Cercle», хуже места в Сайгоне, чем этот старинный конклав французской империи, избранных членов которого потеснила американская военная элита, для продолжения романа в сторону «красной кнопки» генерала Вирджила Грина было не найти.
Мюррей вышел из номера и прошел мимо ряда потемневших дверей из тикового дерева к железной решетке лифта, лязгающего в каменном пролете лестницы, Это был один из последних старых отелей в Сайгоне, отражающий антисептическую атаку Нового Света. Даже внизу, в баре, где вентиляторы взбивали над мраморными столиками густой сладковатый воздух, не были установлены защитные экраны: до того казалось невозможным, что вьетконговцы могут спланировать нападение на французский отель.
У лифта кто-то шепнул Мюррею на ухо:
— M'sieur Wielde?
Это был худой мужчина с запавшими щеками в серой рубашке и синих брюках. Он стоял в тени лестничной площадки. Мюррей узнал в нем одного из «мальчиков» при отеле. Вьетнамец средних лет с одним невидящим глазом, похожим на перегоревшую лампочку, который обычно слонялся по коридорам, предлагая обменять пиастры по курсу черного рынка. Он несколько раз приставал к Мюррею, и все безрезультатно.
— Что тебе надо? — резко спросил Мюррей по-французски.
— Вас спрашивал один человек, месье Уайлд, он приходил дважды.
— Кто?
— Американец.
— Он говорил с тобой?
— Только с администратором. Он оставил сообщение.
Мужчина стоял не шевелясь и смотрел на Мюррея единственным узким черным глазом. В его поведении, обычно подобострастном, было что-то зловещее.
— А тебе какое до этого дело? — спросил Мюррей.
Вьетнамец слегка склонил голову, и даже при слабом освещении Мюррей заметил мелькнувшую в его единственном здоровом глазу искорку усмешки.
— Я кое-что примечаю, месье. Многое. Американец из полиции.
Мюррей не пошевелился. Он никогда не относился к вьетнамцам свысока, даже к самым забитым из них, но в данном случае было что-то необычное. Этот мужчина не был другом Мюррея и, естественно, не был ничем ему обязан.
— Почему ты мне это говоришь?
«Мальчик» еще ниже склонил голову и еле заметно пожал плечами. Скорее, это было движение рук, чем плеч:
— Мне показалось, вам это будет интересно, месье Уайлд.
— Спасибо.
На секунду Мюррей задумался, не дать ли вьетнамцу на чай, но потом передумал. Роль гостиничного приставалы была отброшена, и Мюррей решил подыграть ему. Направляясь через площадь к зданию SUSPAO, Мюррей размышлял о том, что французский вьетнамца слишком хорош. Комитет размещался в бывшем кинотеатре. Бледные оштукатуренные стены теперь были закрыты каменноугольными плитами, снаружи тротуар был окружен бетонными цилиндрами, вход охраняли морские пехотинцы США в шлемах и со штык-ножом на ремне. Мюррей махнул пресс-карточкой перед морским пехотинцем за стойкой и прошел по лабиринту разделенного перегородками прохладного фойе. В каждом отделении за телефонами и электрическими пишущими машинками работали мужчины в слаксах и рубашках с короткими рукавами. Это был нервный центр вьетнамской военной машины по общественным отношениям.
Пятичасовая пресс-конференция уже началась, и примерно половина мест в зале была занята. На сцене стояли четыре стенда с картами, отражающими боевые действия во Вьетнаме. Красные стрелки показывали на места последних атак, черные бомбы — атаки с воздуха. В этот день карты были относительно пусты. Любой из этих пластиковых значков означал трагедию, возможно, сотен людей — жителей деревень в джунглях, городов, квартиросъемщиков Ватта, семей в Калвари, в Джорджии. В остальном это был обычный скучный день. Мюррей взял подшивку официальных заявлений для прессы за последние 24 часа и занял место в последнем ряду. На сцене пожилой полковник в очках делал сообщение, внизу рядком сидели стенограф и молодой негр, записывающий для потомков сообщение па магнитофон.
Полковник посвящал присутствующих в детали операции «Опенхэнд» — гражданской операции, направленной на помощь племенам центральных плоскогорий в решении проблем гигиены и медикаментов. Затем долго и монотонно он отвечал па вопросы журналистов. Мюррей слушал вполуха. Вдруг рядом с Мюрреем кто-то тихо сказал:
— Мистер Уайлд? — это был молодой человек с веснушчатым лицом в форме цвета высохшей грязи. — Не могли бы вы на минутку выйти из зала, сэр?
Мюррей последовал за ним по фойе между перегородками к двери с табличкой: «Лерой — Связь взаимодействия MACV». Американец одним движением постучал и открыл дверь, затем отступил, давая Мюррею пройти. В кабинете во вращающемся кресле оливково-зеленого цвета сидел Максвелл Конквест.
— Добрый день, мистер Уайлд. Присаживайтесь. Это мой коллега мистер Сай Лерой, — сказал он, указывая на мужчину, сидевшего, положив ноги на стол.
Это был смуглый брюнет с немного обезьяньей челюстью. Когда он улыбался, вокруг его глаз появлялись светлые на фоне загара морщинки.
— Рад с вами познакомиться, мистер Уайлд, — сказал Лерой, сбросив ноги со стола. — Читал ваши статьи. Мне понравилось.
Мюррей занял свободное плетеное кресло:
— Ив чем причина всего этого?
Максвелл Конквест молча взял со стола папку из буйволовой кожи:
— Насколько я знаю, по пути сюда вы останавливались в Бангкоке. Хорошо провели время?
— Я недолго там пробыл.
Конквест кивнул. Сай Лерой продолжал улыбаться.
— Встречали ли вы во время своего пребывания в Бангкоке человека по имени Чарльз Пол, мистер Уайлд? — Конквест говорил тихо и очень небрежно. — Крупный француз с бородкой?
— Да, я встречался с ним.
— Почему вы с ним встречались?
— А почему вы меня спрашиваете?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
— Murray — c'est toi? — это была Жаклин Конквест.
— Когда ты приехала?
— Вчера. Это произошло неожиданно. Максвелл ищет тебя со вчерашнего вечера. Где ты был?
— В Бьен Хоа, смотрел трупы. Что ему надо?
— Не знаю. Я тоже хочу тебя увидеть. Алло! Ты слушаешь?
— Слушаю, — сказал Мюррей, сбрасывая ноги с кровати. — Когда?
— Завтра в 12.30. В «Cercle Sportif», в баре у бассейна. Ты член клуба?
— Нет. Сейчас только американские генералы — члены клубов. Почему в «Cercle»?
— Разве не подходит?
— Дело в том, что это самое неподходящее место. Я полагаю, ты состоишь в клубе?
— Bien sur. Я оставлю на входе записку, чтобы тебя пропустили, если я буду запаздывать. Хорошо?
— Хорошо.
Линия отключилась. Мюррей посмотрел на часы. Без десяти пять. Как раз можно успеть на ежедневную пятичасовую пресс-конференцию, которая проводится в железобетонном, защищенном мешками с песком здании SUSPAO через площадь от отеля. Мюррей быстро принял душ, смакуя раздельное внимание со стороны мистера и миссис Конквест. Муж, вероятно, означал плохие новости; что же касается «Cercle», хуже места в Сайгоне, чем этот старинный конклав французской империи, избранных членов которого потеснила американская военная элита, для продолжения романа в сторону «красной кнопки» генерала Вирджила Грина было не найти.
Мюррей вышел из номера и прошел мимо ряда потемневших дверей из тикового дерева к железной решетке лифта, лязгающего в каменном пролете лестницы, Это был один из последних старых отелей в Сайгоне, отражающий антисептическую атаку Нового Света. Даже внизу, в баре, где вентиляторы взбивали над мраморными столиками густой сладковатый воздух, не были установлены защитные экраны: до того казалось невозможным, что вьетконговцы могут спланировать нападение на французский отель.
У лифта кто-то шепнул Мюррею на ухо:
— M'sieur Wielde?
Это был худой мужчина с запавшими щеками в серой рубашке и синих брюках. Он стоял в тени лестничной площадки. Мюррей узнал в нем одного из «мальчиков» при отеле. Вьетнамец средних лет с одним невидящим глазом, похожим на перегоревшую лампочку, который обычно слонялся по коридорам, предлагая обменять пиастры по курсу черного рынка. Он несколько раз приставал к Мюррею, и все безрезультатно.
— Что тебе надо? — резко спросил Мюррей по-французски.
— Вас спрашивал один человек, месье Уайлд, он приходил дважды.
— Кто?
— Американец.
— Он говорил с тобой?
— Только с администратором. Он оставил сообщение.
Мужчина стоял не шевелясь и смотрел на Мюррея единственным узким черным глазом. В его поведении, обычно подобострастном, было что-то зловещее.
— А тебе какое до этого дело? — спросил Мюррей.
Вьетнамец слегка склонил голову, и даже при слабом освещении Мюррей заметил мелькнувшую в его единственном здоровом глазу искорку усмешки.
— Я кое-что примечаю, месье. Многое. Американец из полиции.
Мюррей не пошевелился. Он никогда не относился к вьетнамцам свысока, даже к самым забитым из них, но в данном случае было что-то необычное. Этот мужчина не был другом Мюррея и, естественно, не был ничем ему обязан.
— Почему ты мне это говоришь?
«Мальчик» еще ниже склонил голову и еле заметно пожал плечами. Скорее, это было движение рук, чем плеч:
— Мне показалось, вам это будет интересно, месье Уайлд.
— Спасибо.
На секунду Мюррей задумался, не дать ли вьетнамцу на чай, но потом передумал. Роль гостиничного приставалы была отброшена, и Мюррей решил подыграть ему. Направляясь через площадь к зданию SUSPAO, Мюррей размышлял о том, что французский вьетнамца слишком хорош. Комитет размещался в бывшем кинотеатре. Бледные оштукатуренные стены теперь были закрыты каменноугольными плитами, снаружи тротуар был окружен бетонными цилиндрами, вход охраняли морские пехотинцы США в шлемах и со штык-ножом на ремне. Мюррей махнул пресс-карточкой перед морским пехотинцем за стойкой и прошел по лабиринту разделенного перегородками прохладного фойе. В каждом отделении за телефонами и электрическими пишущими машинками работали мужчины в слаксах и рубашках с короткими рукавами. Это был нервный центр вьетнамской военной машины по общественным отношениям.
Пятичасовая пресс-конференция уже началась, и примерно половина мест в зале была занята. На сцене стояли четыре стенда с картами, отражающими боевые действия во Вьетнаме. Красные стрелки показывали на места последних атак, черные бомбы — атаки с воздуха. В этот день карты были относительно пусты. Любой из этих пластиковых значков означал трагедию, возможно, сотен людей — жителей деревень в джунглях, городов, квартиросъемщиков Ватта, семей в Калвари, в Джорджии. В остальном это был обычный скучный день. Мюррей взял подшивку официальных заявлений для прессы за последние 24 часа и занял место в последнем ряду. На сцене пожилой полковник в очках делал сообщение, внизу рядком сидели стенограф и молодой негр, записывающий для потомков сообщение па магнитофон.
Полковник посвящал присутствующих в детали операции «Опенхэнд» — гражданской операции, направленной на помощь племенам центральных плоскогорий в решении проблем гигиены и медикаментов. Затем долго и монотонно он отвечал па вопросы журналистов. Мюррей слушал вполуха. Вдруг рядом с Мюрреем кто-то тихо сказал:
— Мистер Уайлд? — это был молодой человек с веснушчатым лицом в форме цвета высохшей грязи. — Не могли бы вы на минутку выйти из зала, сэр?
Мюррей последовал за ним по фойе между перегородками к двери с табличкой: «Лерой — Связь взаимодействия MACV». Американец одним движением постучал и открыл дверь, затем отступил, давая Мюррею пройти. В кабинете во вращающемся кресле оливково-зеленого цвета сидел Максвелл Конквест.
— Добрый день, мистер Уайлд. Присаживайтесь. Это мой коллега мистер Сай Лерой, — сказал он, указывая на мужчину, сидевшего, положив ноги на стол.
Это был смуглый брюнет с немного обезьяньей челюстью. Когда он улыбался, вокруг его глаз появлялись светлые на фоне загара морщинки.
— Рад с вами познакомиться, мистер Уайлд, — сказал Лерой, сбросив ноги со стола. — Читал ваши статьи. Мне понравилось.
Мюррей занял свободное плетеное кресло:
— Ив чем причина всего этого?
Максвелл Конквест молча взял со стола папку из буйволовой кожи:
— Насколько я знаю, по пути сюда вы останавливались в Бангкоке. Хорошо провели время?
— Я недолго там пробыл.
Конквест кивнул. Сай Лерой продолжал улыбаться.
— Встречали ли вы во время своего пребывания в Бангкоке человека по имени Чарльз Пол, мистер Уайлд? — Конквест говорил тихо и очень небрежно. — Крупный француз с бородкой?
— Да, я встречался с ним.
— Почему вы с ним встречались?
— А почему вы меня спрашиваете?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72