– Чего ты не хочешь, Скотти?
Она покачала головой и попятилась к двери.
– Какая тебе разница! Ты и так дал мне чересчур много, и теперь я чувствую себя эгоисткой…
– Скажи мне, чего ты не хочешь, Скотти? – угрожающе повторил Головин.
Но Скотти не собиралась сдаваться. Она гневно смотрела на него и с упоением вдыхала его запах. Он напомнил о днях и ночах, проведенных вместе в долине, и она вся задрожала.
– Ты на самом деле хочешь знать? – хриплым от волнения голосом спросила она.
Алекс удивленно приподнял брови.
– Раз спросил, значит, хочу.
– Хорошо, только предупреждаю заранее; тебе это не понравится.
Алекс скрестил руки на груди, и по его красивому лицу расплылась самодовольная улыбка.
– Позволь мне самому судить об этом.
Скотти тяжело вздохнула, приготовившись открыть самые сокровенные уголки своей души, приготовившись признаться в своей любви, в желании его поцелуев. Она собралась рассказать, как хочет, чтобы он дотронулся до нее и вновь любил ее…
Но неожиданно почувствовала, что не может сделать этого: его самодовольная улыбка охладила пыл Скотти. Она уже испытала боль и обиду от его безразличия, от того, что он выставлял ее за дверь после десятидневного отсутствия. Вот его истинные чувства к ней, и она не даст ему возможность вновь посмеяться и унизить ее.
Скотти Макдауэлл распрямила плечи и отвернулась.
– Сейчас это не имеет никакого значения.
Алекс грубо схватил ее за руку.
– Скотти, скажи…
Она выдернула руку и резко проговорила:
– Отпусти меня! Раз ты не зашел проведать меня, когда вернулся домой, значит, хочешь побыть один. Извини, что я нарушила твое уединение и побеспокоила тебя. – Скотти подошла к двери, оглянулась и бросила ему подарок – карманные часы. Алекс успел поймать их, прежде чем они упали на пол. – Я нашла их в тайнике Маггина и почистила… Счастливой свадьбы… хоть и десять дней спустя! – Она выскочила в коридор, вбежала в свою комнату и захлопнула за собой дверь.
С глубоким печальным вздохом сняла халат и забралась в постель. Она легла лицом к двери на тот случай, если он придет за объяснением. Но Алекс так и не пришел. Прошло очень много, по крайней мере, ей так показалось, часов, прежде чем она забылась беспокойным сном.
На следующее утро миссис Попова и даже Уинтерс ходили вокруг них на цыпочках. За завтраком Скотти бросала на мужа недовольные взгляды. Он был холоднее, чем обычно, и почти не разговаривал. Только рявкнул на Ольгу Попову, когда та поинтересовалась, не подать ли ему к куличу кофе, и, естественно, не подумал извиниться за грубость. Скотти видела, что экономка обиделась – поджала губы и заторопилась по своим делам.
Катя возилась с овсяной кашей, глядя то на Скотти, то на отца.
– Почему ты накричал на Поппи, папа? – наконец спросила девочка, набравшись смелости.
Алекс сделал еще глоток кофе, поставил чашку на стол и развернул «Дейли морнинг колл».
– Я не кричал на нее, Катюшка.
Скотти удивленно приподняла брови. Если он не кричал на Поппи, то как же тогда, по его мнению, кричат?
– Ты за что-то рассердился на нее? – допытывалась девочка.
– Я ни на кого не сержусь. – Он откусил кусок кулича и спрятался за утренней газетой.
Катя перевела взгляд на Скотти:
– А ты сердишься на кого-нибудь, Скотти?
Девушка посмотрела на мужа, словно желая сказать «как всегда!». Но ответила Кате очаровательной улыбкой.
– Почему ты так думаешь?
Катя пожала плечами.
– Ты всегда очень веселая и просишь меня произнести по буквам какое-нибудь слово, а сегодня утром ничего не сказала. У тебя тоже сердитый вид.
Скотти украдкой взглянула на Алекса, и ей захотелось попросить девочку произнести по буквам слово «упрямец» или «твердолобый дурак», но вместо этого она протянула руку и нежно пожала тоненькую ручку Кати.
– Я сегодня сбита с толку, дорогая, – объяснила она.
– Сбита с толку? – нахмурилась девочка. – Что это значит?
Скотти вздохнула и посмотрела на газету, за которой прятался ее упрямый муж, который и мужем-то был только по названию.
– Это значит, что я о чем-то все время думаю и никак не могу перестать. Я могу молчать, но моя голова все равно занята какими-то мыслями.
– Могла бы просто сказать, что поглощена мыслями, – фыркнул из-за газеты Алекс.
Девушка сердито посмотрела на него. Потом взяла кусок хлеба, намазала черничным вареньем и откусила. О, это просто невыносимо! Как они смогут жить вместе, если не в состоянии даже обменяться несколькими словами без того, чтобы не поссориться?
Да поможет ей Бог, но если семейная жизнь не наладится, она всерьез задумается над отъездом в долину. И ей будет ровным счетом наплевать, построят к тому времени или не построят гостиницу! Она сможет жить в пещере. О, она, конечно, не разведется с этим негодяем, но и так продолжаться не может. Решено: если ничего не изменится, она вернется в долину и будет жить в пещере. Как ни странно, но отношения между ними неуклонно ухудшались с тех пор, как она приехала в Сан-Франциско и стала жить в его доме.
Услышав негромкий вздох, Скотти взглянула на Катю. Девочка смотрела огромными глазами на дверь в столовую. Скотти медленно перевела взгляд на дверь и увидела, что на пороге сидит кошка-мать. Она поправилась, шерсть у нее стала чистой и блестящей. На какую-то долю секунды Скотти залюбовалась красивым, грациозным животным, потом извинилась, тихонько пожала плечо Кате, проходя мимо, и направилась к двери.
– Куда это ты собралась? – Алекс на мгновение оторвался от газеты. – Ты почти ничего не съела. Я не хочу, чтобы ты снова грохнулась в голодный обморок.
Скотти остановилась между мужем и дверью, надеясь, что он, не заметит кошку. Неожиданная забота о ее здоровье, несомненно, доставила бы ей радость, не знай она истинную причину его беспокойства. Его заботило не ее здоровье, а ребенок.
– Я… я сейчас вернусь. Хочу только убедиться, что с Поппи все в порядке. Тебе не стоит срывать на ней свое зло.
Головин пробормотал что-то неразборчивое и вновь спрятался за газету.
Скотти приподняла юбки, вымела ими, как метлой, кошку и торопливо пошла на кухню.
Миссис Попова уже пришла в себя после окрика Алекса. Она негромко посмеялась, когда Скотти отругала кошку за то, что та вторглась в столовую. Животное не понимало, какая опасность ей угрожала.
– Сдается мне, нашей кошке надоело жить в заточении, – заметила экономка, на секунду оторвавшись от теста.
– Когда Алекс сердит, как раненый медведь, бедняжке не поздоровится, – кивнула Скотти.
– Когда Алекс сердится, не поздоровится не только кошке. – Ольга Попова осторожно посмотрела на Скотти. – Как, по-твоему, почему он такой?
Скотти опустилась на низкий стул перед коробкой, в которой жили котята, достала двух малышей и посадила к себе на колени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96