То, что у Марлин повернулся язык давать дочери такие фантастические обещания, еще больше укрепило Алекса в мысли о том, что его бывшая жена совсем не изменилась за прошедшие годы. И если бы после ее визита Скотти потеряла ребенка…
Он потер виски. Ах да, Скотти!.. До чего же она непредсказуема!
Сама завела разговор о гостинице. Она говорила серьезно, и ему показалось, что она очень хочет уже вернуться в долину. Там был ее дом, только там она могла чувствовать себя хорошо. И они заключили соглашение, по которому она могла вернуться в долину и управлять гостиницей. Он изо всех сил ударил по столу кулаком. Черт бы побрал это соглашение! И зачем он только заключил его?
Алекс никак не мог разобраться в собственных чувствах. Его переполняла любовь, когда, вернувшись домой, он услышал, что Скотти родила ему сына и что мальчик, хотя и родился раньше положенного срока, вполне здоров. Но и это чувство отступило на второй план, когда он, стоя в дверях, увидел, как Скотти смотрит на Катю… так же, как на Михаила. И она назвала малыша в честь маленького брата Алекса…
Но сейчас она готова оставить его, воспользовавшись его собственным советом. Ведь он сам предложил ей в свое время вернуться в долину. Голова опять раскалывалась. Да, она захочет вернуться домой, а он, любя ее, не сможет отказать. Но с другой стороны, как он ее отпустит? Скотти – лучшее, что есть в его жизни. Она любит его. Любит Катю. И она заботливая, нежная, умная, милая, обворожительная и веселая. Как он мог отпустить ее? Но как он мог запретить ей уйти?
Глава 21
Скотти осторожно качала колыбельку, когда на кухню вошел Алекс с Катей на руках. Девочка весело смеялась. Несколько часов их не было дома, и ни Уинтерс, ни миссис Попова не знали, куда они ездили. Скотти почему-то решила, что они не скажут ей правды. Она опять обиделась и чувствовала себя словно вычеркнутой из жизни. Раз ее ни во что не посвящают и не обращают на нее внимания, значит, она здесь лишняя.
Алекс сел за стол и посадил Катю на колени. Они улыбались друг другу и время от времени поглядывали на Скотти. Уинтерс прикатил на кухню кресло Кати.
– Ну? – наконец нарушила молчание Катя, которой, видно, не терпелось сообщить новости. – Ты не хочешь узнать, где мы были?
Скотти продолжала дуться. Этот маленький случай являлся очередным доказательством невеселого факта, что она никому не нужна. Самым большим и страшным открытием оказалось нежелание Алекса делить с ней постель. Она никак не могла успокоиться, ее не устраивали его неубедительные объяснения, будто бы ей сейчас нужно побольше отдыхать и набираться сил. Объяснение, мягко говоря, глупое. Сейчас она и сама не хотела заниматься с ним любовью, просто хотела, чтобы он был близко, чувствовать тепло его тела. Она понимала, что происходит что-то плохое, но ничего не могла сделать, чтобы остановить это. Раньше Скотти очень редко жалела себя и хныкала. Теперь же стала плаксивой и обидчивой и ругала себя за это.
– Наконец-то! Значит, все-таки решили поделиться со мной? – хрипло произнесла она, и собственный голос показался ей каким-то странным и незнакомым. – Вы считаете ниже своего достоинства что-либо мне объяснять, хотя я прекрасно вижу: что-то происходит. Уинтерс и Поппи будто набрали в рот воды и ходят с идиотскими улыбками. – По щекам Скотти покатились крупные слезы. Она отвернулась и посмотрела на спящего в колыбельке сына. – А может, я и не хочу знать, что вы затеяли за моей спиной.
Скотти вновь повернулась к ним и, увидев испуганное лицо Кати, тут же раскаялась, но ничего не сказала. Тяжелое молчание нарушил Александр Головин.
– Мы были у одного известного доктора, Скотти. Он будет лечить Катю. По его словам, восемьдесят процентов вероятности того, что Катя пойдет.
Искреннее раскаяние Скотти мигом переросло в восторженное недоверие. Она вскочила на ноги, подлетела к столу и обняла Катю.
– О, моя дорогая! Извини за те глупости, что я только что наговорила… Но, правда, почему мне никто ничего не сказал? Это замечательные новости, чудесные!
В мгновение ока роли поменялись. Сейчас уже Катя гладила волосы Скотти и успокаивала ее.
– Я тебе хотела рассказать, Скотти. И чуть не рассказала в тот день на крыльце, помнишь?
Скотти глубоко вздохнула. Она не чувствовала никакой обиды, ее душу переполняла радость.
– Вот, значит, в чем дело? Но, – она обратилась к Алексу, – почему все же мне никто ничего не сказал? Почему держали от меня в тайне? – Она должна узнать, почему никто в этом доме ни во что ее не посвящал. И ей было все равно, что она узнает. Она приготовилась к самому худшему.
Алекс посадил дочь в кресло.
– Я думал, что у тебя и без этого хватает забот… Вспомни, ведь это случилось накануне родов. – Он виновато улыбнулся. – Сейчас я и сам вижу, что напрасно это сделал. Конечно, нужно было обо всем предупредить.
– Надеюсь, мистер Высокомерный адвокат из Сан-Франциско, вы учтете свои ошибки и впредь их не повторите. – Скотти сердито посмотрела на мужа и подошла к колыбельке. Михаил мирно спал. Миссис Мактавиш лежала в углу кроватки, свернувшись клубочком. – Мне не очень нравится, что я – единственная в этом доме, кто не знает, что происходит. Порой мне кажется, даже кошки знают больше меня!
Скотти вздохнула, чуть не плача. Она здесь никому не нужна…
– Значит, вот о чем говорила Марлин в тот день! А я-то думала, она просто старается еще больше отравить жизнь бедной Кате. Я обозвала ее лгуньей, а сейчас выясняется, что мисс Кэнфилд говорила чистую правду.
– За исключением того, что она пообещала забрать Катю с собой, – сухо проронил Алекс.
Скотти бросила на мужа испепеляющий взгляд.
– Значит, эта отвратительная женщина знала обо всем раньше меня?
Алекс испуганно провел пальцами по волосам и осторожно двинулся к двери.
– Это длинная история, Скотти, – уклончиво ответил он.
Скотти вся задрожала от гнева, увидев, как ему не терпится поскорее уйти.
– Александр Головин, ты – мастер выводить меня из себя! Ничего не рассказываешь, как будто я ни для кого ничего не значу. Интересно, смогу ли я когда-нибудь узнать подробности этой захватывающей истории?
Головин остановился и неожиданно усмехнулся:
– Сможешь, причем в самом ближайшем будущем. Я тебе обещаю.
– Ну что же, – прерывисто вздохнула Скотти. – Надеюсь, ты сдержишь обещание, прежде чем я…
Он поднял свои черные дьявольские брови.
– Прежде чем ты что?
Скотти чуть не брякнула от отчаяния: «Прежде чем я уйду». Алекс пристально смотрел на нее в ожидании ответа.
– Прежде чем… я найду эту женщину и вырву все ее шикарные белокурые волосы, – наконец без особой уверенности пробормотала Скотти.
Она посмотрела на Катю, которая очень внимательно следила за их перебранкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Он потер виски. Ах да, Скотти!.. До чего же она непредсказуема!
Сама завела разговор о гостинице. Она говорила серьезно, и ему показалось, что она очень хочет уже вернуться в долину. Там был ее дом, только там она могла чувствовать себя хорошо. И они заключили соглашение, по которому она могла вернуться в долину и управлять гостиницей. Он изо всех сил ударил по столу кулаком. Черт бы побрал это соглашение! И зачем он только заключил его?
Алекс никак не мог разобраться в собственных чувствах. Его переполняла любовь, когда, вернувшись домой, он услышал, что Скотти родила ему сына и что мальчик, хотя и родился раньше положенного срока, вполне здоров. Но и это чувство отступило на второй план, когда он, стоя в дверях, увидел, как Скотти смотрит на Катю… так же, как на Михаила. И она назвала малыша в честь маленького брата Алекса…
Но сейчас она готова оставить его, воспользовавшись его собственным советом. Ведь он сам предложил ей в свое время вернуться в долину. Голова опять раскалывалась. Да, она захочет вернуться домой, а он, любя ее, не сможет отказать. Но с другой стороны, как он ее отпустит? Скотти – лучшее, что есть в его жизни. Она любит его. Любит Катю. И она заботливая, нежная, умная, милая, обворожительная и веселая. Как он мог отпустить ее? Но как он мог запретить ей уйти?
Глава 21
Скотти осторожно качала колыбельку, когда на кухню вошел Алекс с Катей на руках. Девочка весело смеялась. Несколько часов их не было дома, и ни Уинтерс, ни миссис Попова не знали, куда они ездили. Скотти почему-то решила, что они не скажут ей правды. Она опять обиделась и чувствовала себя словно вычеркнутой из жизни. Раз ее ни во что не посвящают и не обращают на нее внимания, значит, она здесь лишняя.
Алекс сел за стол и посадил Катю на колени. Они улыбались друг другу и время от времени поглядывали на Скотти. Уинтерс прикатил на кухню кресло Кати.
– Ну? – наконец нарушила молчание Катя, которой, видно, не терпелось сообщить новости. – Ты не хочешь узнать, где мы были?
Скотти продолжала дуться. Этот маленький случай являлся очередным доказательством невеселого факта, что она никому не нужна. Самым большим и страшным открытием оказалось нежелание Алекса делить с ней постель. Она никак не могла успокоиться, ее не устраивали его неубедительные объяснения, будто бы ей сейчас нужно побольше отдыхать и набираться сил. Объяснение, мягко говоря, глупое. Сейчас она и сама не хотела заниматься с ним любовью, просто хотела, чтобы он был близко, чувствовать тепло его тела. Она понимала, что происходит что-то плохое, но ничего не могла сделать, чтобы остановить это. Раньше Скотти очень редко жалела себя и хныкала. Теперь же стала плаксивой и обидчивой и ругала себя за это.
– Наконец-то! Значит, все-таки решили поделиться со мной? – хрипло произнесла она, и собственный голос показался ей каким-то странным и незнакомым. – Вы считаете ниже своего достоинства что-либо мне объяснять, хотя я прекрасно вижу: что-то происходит. Уинтерс и Поппи будто набрали в рот воды и ходят с идиотскими улыбками. – По щекам Скотти покатились крупные слезы. Она отвернулась и посмотрела на спящего в колыбельке сына. – А может, я и не хочу знать, что вы затеяли за моей спиной.
Скотти вновь повернулась к ним и, увидев испуганное лицо Кати, тут же раскаялась, но ничего не сказала. Тяжелое молчание нарушил Александр Головин.
– Мы были у одного известного доктора, Скотти. Он будет лечить Катю. По его словам, восемьдесят процентов вероятности того, что Катя пойдет.
Искреннее раскаяние Скотти мигом переросло в восторженное недоверие. Она вскочила на ноги, подлетела к столу и обняла Катю.
– О, моя дорогая! Извини за те глупости, что я только что наговорила… Но, правда, почему мне никто ничего не сказал? Это замечательные новости, чудесные!
В мгновение ока роли поменялись. Сейчас уже Катя гладила волосы Скотти и успокаивала ее.
– Я тебе хотела рассказать, Скотти. И чуть не рассказала в тот день на крыльце, помнишь?
Скотти глубоко вздохнула. Она не чувствовала никакой обиды, ее душу переполняла радость.
– Вот, значит, в чем дело? Но, – она обратилась к Алексу, – почему все же мне никто ничего не сказал? Почему держали от меня в тайне? – Она должна узнать, почему никто в этом доме ни во что ее не посвящал. И ей было все равно, что она узнает. Она приготовилась к самому худшему.
Алекс посадил дочь в кресло.
– Я думал, что у тебя и без этого хватает забот… Вспомни, ведь это случилось накануне родов. – Он виновато улыбнулся. – Сейчас я и сам вижу, что напрасно это сделал. Конечно, нужно было обо всем предупредить.
– Надеюсь, мистер Высокомерный адвокат из Сан-Франциско, вы учтете свои ошибки и впредь их не повторите. – Скотти сердито посмотрела на мужа и подошла к колыбельке. Михаил мирно спал. Миссис Мактавиш лежала в углу кроватки, свернувшись клубочком. – Мне не очень нравится, что я – единственная в этом доме, кто не знает, что происходит. Порой мне кажется, даже кошки знают больше меня!
Скотти вздохнула, чуть не плача. Она здесь никому не нужна…
– Значит, вот о чем говорила Марлин в тот день! А я-то думала, она просто старается еще больше отравить жизнь бедной Кате. Я обозвала ее лгуньей, а сейчас выясняется, что мисс Кэнфилд говорила чистую правду.
– За исключением того, что она пообещала забрать Катю с собой, – сухо проронил Алекс.
Скотти бросила на мужа испепеляющий взгляд.
– Значит, эта отвратительная женщина знала обо всем раньше меня?
Алекс испуганно провел пальцами по волосам и осторожно двинулся к двери.
– Это длинная история, Скотти, – уклончиво ответил он.
Скотти вся задрожала от гнева, увидев, как ему не терпится поскорее уйти.
– Александр Головин, ты – мастер выводить меня из себя! Ничего не рассказываешь, как будто я ни для кого ничего не значу. Интересно, смогу ли я когда-нибудь узнать подробности этой захватывающей истории?
Головин остановился и неожиданно усмехнулся:
– Сможешь, причем в самом ближайшем будущем. Я тебе обещаю.
– Ну что же, – прерывисто вздохнула Скотти. – Надеюсь, ты сдержишь обещание, прежде чем я…
Он поднял свои черные дьявольские брови.
– Прежде чем ты что?
Скотти чуть не брякнула от отчаяния: «Прежде чем я уйду». Алекс пристально смотрел на нее в ожидании ответа.
– Прежде чем… я найду эту женщину и вырву все ее шикарные белокурые волосы, – наконец без особой уверенности пробормотала Скотти.
Она посмотрела на Катю, которая очень внимательно следила за их перебранкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96