Трое молодых людей, которые – по свидетельству многих современников, лично их знавших, – имели вполне уравновешенные характеры, отправились в полет на оснащенном всем необходимым воздушном шаре с достаточно хорошо обоснованной уверенностью в благополучном исходе экспедиции. Это не был полет «на авось».
И все же, несмотря на тщательную подготовку экспедиции, «Орел» исчез практически сразу же после взлета. Оставшиеся на берегу и на судне люди видели, что, набрав небольшую высоту, воздушный шар вдруг резко опустился к самой воде, задев даже за нее гондолой, а затем как-то упруго, как мячик от асфальта, ушел почти вертикально вверх. Позже стало известно, что этот резкий набор высоты явился следствием обрыва всех трех гайдропов. Потеря тяжелых гайдропов основательно облегчила шар и одновременно сделала его полностью неуправляемым.
С растаявшего в облаках «Орла» было получено два сообщения: одно – вскоре после взлета было отправлено с почтовым голубем (о нем читатель узнает ниже), второе выловили через три года у берегов Норвегии – именно там был найден сброшенный с воздушного шара буек с запиской. И все. Экспедиция пропала. Только через 33 года в общем-то совершенно случайно было обнаружено место последней стоянки аэронавтов и их останки, а сохранившиеся документы позволили кое-что прояснить в их судьбе.
...После потери гайдропов «Орел» бодро набрал высоту около 700 метров и с хорошей скоростью полетел на северо-восток. На борту – отличное настроение, не омраченное даже потерей управляемости. Аэронавты перекусили, полюбовались причудливыми нагромождениями облаков, попытались даже, используя балластные канаты, сделать новый гайдроп. К вечеру Андре спустился на дно гондолы передохнуть. Именно в эти вечерние часы шар начал терять высоту. Сброс балласта сначала вроде бы спасал положение, но потом и эта мера перестала быть эффективной: шар снижался. Ночью полет идет на высоте 10-20 метров. Туман. Ветер почти полностью стихает. Принявший вахту Андре замечает, что с полуночи шар начинает потихоньку двигаться на запад. Утром показалось солнце, но ненадолго. Вскоре густые облака опять заволокли небо, пошел дождь, и шар опять стал терять высоту. В середине дня гондола впервые ударилась о лед. Воздухоплаватели выбрасывают за борт остатки песка (балласта), якорь, тяжелые ножницы для резки канатов – все, чем можно еще пожертвовать. Но эффект невелик и непродолжителен.
Наступил вечер. В 22 часа 12 июля «Орел» опустился на лед и замер. После полуночи подул северный ветер, но шар не взлетает. Картина жалкая: надутая оболочка под действием ветра крутится вокруг лежащей на льду гондолы. Утром 13 июля с восходом солнца «Орел» взлетел и пошел опять в северо-восточном направлении. Экипаж пообедал и выпустил четырех почтовых голубей с записками, вложенными в маленькие гильзочки, которые прикрепили к ножкам птиц. Только один из этих голубей выполнил свою миссию. А случилось это так. 15 июля моряки норвежского судна «Алькен» у восточных берегов Шпицбергена увидели двух чаек, преследовавших какую-то небольшую птицу. Отчаянно увертываясь от атак чаек, голубь – а это был один из четырех почтовых голубей, выпущенных Андре, – сел на мачту «Алькена». Чайки отстали, а голубь был настолько измотан, что, сев на мачту, тут же спрятал голову под крыло, очевидно считая себя уже вне опасности. Он не догадывался, что люди коварнее чаек. Моряки на «Алькене» не знали о начавшейся экспедиции к Северному полюсу и тем более ничего не знали о голубях – спасшийся от чаек голубь тут же получил пулю от людей и, упав в море, остался за кормой уходящего судна.
Через несколько часов «Алькен» встретил другое судно, экипаж которого рассказал морякам о полете «Орла» и о просьбе шведского правительства перехватывать почтовых голубей. Поняв, что за птица была подстрелена пару часов назад, капитан «Алькена» повернул судно назад и, вернувшись в район, где был убит голубь, спустил на воду шлюпки для поиска мертвой птицы. Морякам повезло, голубя нашли. В гильзе, привязанной к его лапке, была записка: От полярной экспедиции Андре для газеты «Автонбладет», Стокгольм. 13 июля в 12 ч 30 мин дня широта 82°02', долгота 15°05 восток. Хороший ход на восток 10° к югу. На борту все благополучно. Это третья голубиная почта. Андре.
Это был первый и единственный выполнивший свою задачу голубь из 36 взятых экспедицией в полет.
Возвратимся к «Орлу». Нагретый лучами солнца, утром 13 июля он полетел дальше. Но солнце вскоре спряталось за облака, резко похолодало, началось обледенение шара и вскоре, по образному выражению Андре, гондола начала «штемпелевать» лед. Толчки становятся почти беспрерывными. Неудачно оступившийся Андре в момент очередного удара о лед сильно расшиб голову. Стараясь лететь повыше, к вечеру экипаж выбросил за борт даже около 200 кг провианта. Однако «штемпелевка» продолжается. Ночь для экипажа была сплошным кошмаром. В 7 часов утра, после 65 часов, прошедших с момента старта, Андре принимает решение прекратить полет и открывает два клапана выпуска газа. Шар замер в точке с координатами 82°56 с. ш. и 29°52 в. д. Началась выгрузка на лед, устройство лагеря. Путешественники отоспались в палатке, убили первого медведя и, нагрузив трое саней, двинулись в путь. Цель перехода – выйти на мыс Флора, что на Земле Франца-Иосифа, где для них был размещен запас продовольствия.
Не будем здесь подробно описывать сложнейший переход, длившийся более двух месяцев. Было все – и провалы в полыньи, и тяжелые ушибы, и вывихи, и болезни. Наступали дни, когда долго не удавалось застрелить очередного медведя и голод грозно надвигался на усталых путников. Практически у всех троих аэронавтов перестала отвечать своему назначению обувь. Но, пожалуй, самым неприятным было движение льда. С величайшими трудностями путешественники проходили за день два-три километра («рекордная» дальность перехода за. день достигла всего 7 км). Когда же внезапно выглядывало солнце и удавалось определить координаты, очень часто появлялся повод для уныния: дрейфующий лед «увозил» их от мыса Флоры значительно быстрее, чем они успевали приблизиться к своей цели, идя пешком. В один из таких дней Андре записывает в своем дневнике: Мы решили отказаться от похода на восток. Нам не справиться ни с течением, ни со льдом, и у нас нет никакой надежды чего-нибудь достигнуть, если мы будем продолжать путь на восток. Поэтому мы все согласились начать наше новое скитание, держа курс на Семь островов, и надеемся дойти до них через шесть-семь недель.
Приняв решение, путешественники двинулись строго на юг. Запись от 15 августа в дневнике Андре: «Я совершенно измучен... Часто приходится долго кружить между торосами, перебираться через лужи или идти вдоль полыней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84