Анжелика запрокинула голову – язык и губы Бенуа продолжали ласкать нежную кожу ее шеи и плеч.
Нижняя рубашка едва скрывала точеную фигурку Анжелики, и вскоре губы Бенуа уже осыпали поцелуями ее трепетную грудь. Дрожь наслаждения пробежала по телу Анжелики, все новые и новые волны не испытанного ранее блаженства захлестывали ее всякий раз, когда губы Бенуа касались изящно очерченных округлостей ее груди, бросая девушку то в жар, то в холод.
Она не выразила протеста, когда Бенуа быстрым и нетерпеливым движением подхватил ее на руки и перенес на кровать. Осторожно уложив девушку, он присел рядом, опустив руку на ее талию. Сердце Анжелики бешено застучало от волнения, и она устремила на Бенуа взгляд, полный безоговорочного доверия и чистой любви.
Его черные волосы поблескивали в тусклом мерцании свечи, и Анжелика видела, как напряглось его худощавое лицо от страстного желания, когда он наклонился к ней. Подняв руку, Анжелика прикоснулась к его щеке, торжествуя, что имеет теперь полное право и полную свободу так откровенно дотрагиваться до него.
Бенуа повернул голову, прихватил ее пальцы зубами и нежно куснул. Рука его медленно двинулась от талии Анжелики вверх, к ее груди. Анжелика почувствовала, как у нее перехватывает дыхание. Взгляд ее по-прежнему не отрывался от глаз Бенуа. Больше всего на свете ей хотелось сейчас ощутить его прикосновение к своей обнаженной коже, сделать так, чтобы уже ничто не могло встать между ними.
Волнующий момент, казалось, тянулся бесконечно долго, затем Бенуа склонил голову, целуя ложбинку между ее грудей.
Анжелика инстинктивно выгнула спину, устремляясь к нему. Бенуа приобнял ее за плечи – и вдруг замер, приложив щеку, покрытую колючей щетиной, к воспламенившейся от возбуждения коже девушки. Жар его дыхания, казалось, обжигал Анжелику.
Обхватив руками его голову, она крепко прижала ее к своей груди. Тело ее было напряжено, оно отчаянно взывало к нему и безмолвно умоляло продолжать ласки. Порыв столь неожиданно вспыхнувшей между ними страсти полностью захватил Анжелику, и она была раздосадована тем, что Бенуа медлит.
А он внезапно резко, с трудом перевел дыхание и выпрямился.
– Вы – опасная женщина, миледи, – проговорил он, и во взгляде его потемневших от едва сдерживаемого желания карих глаз блеснул иронический огонек.
– В самом деле? – пробормотала она, глядя ему прямо в глаза. Лукавая улыбка появилась на ее губах, и Анжелика слегка повела плечами, устраиваясь поудобнее.
Она испытывала разочарование, однако была и тронута тем, что он так старается побороть свое желание.
– Это просто игра с огнем… – почти простонал Бенуа.
Анжелика видела, какие невероятные усилия он прилагает, чтобы усмирить свою страсть, и ей захотелось вдруг сказать ему, что не следует так мучить себя. Только прирожденная застенчивость помешала девушке сделать это.
– А я-то всегда считал себя человеком, у которого дисциплина и рассудок преобладают над чувством, – недоумевающе произнес Бенуа, – однако сейчас я понимаю, что еще немного – и я окончательно потеряю голову. Что вы сделали со мной, миледи?
– Не знаю. – Анжелика таинственно улыбнулась, не в силах поверить, что только что услышала от него такое признание. Несомненно, это означает, что он не покинет ее, когда Гарри будет спасен. – А что вы сделали со мной, сэр?
– Но мне еще не доводилось встречать столь страстную и отважную женщину! – На мгновение он крепко сжал ее запястье. – Я заеду к вашему отцу, как только закончу дела в Адмиралтействе, – быстро проговорил он. – Не беспокойтесь, Анжелика. Я уверен: когда Гарри вернется домой, ваш отец снова будет таким, каким был много лет назад.
– Хотела бы я надеяться… – Мрачная тень мелькнула на лице Анжелики. Она села на постели. – Бенуа?..
– Я должен ехать, – мягко сказал он ей. – Спокойной ночи, mon amour. Только не забудьте надеть свежую ночную сорочку, которую я раздобыл для вас, и забирайтесь под одеяло, иначе вы простудитесь!
– Вот теперь вы говорите точь-в-точь как моя старая нянюшка! – капризно заметила Анжелика, а сердце ее трепетало при мысли о том, что он назвал ее своей любимой.
Бенуа громко расхохотался.
– Если бы мне не надо было так срочно ехать в Лондон, возможно, я бы продемонстрировал вам, в чем именно я отличаюсь от вашей нянюшки! Спокойной ночи, Анжелика!
Он повернулся и быстро вышел, оставив девушку совсем одну. Камин освещал комнату слабым светом, за окнами ветер гремел ставнями так, что Анжелика невольно вздрогнула. Повернув голову, она внимательно осмотрела скудно обставленную комнату. Здесь не было ничего из той роскоши, к которой она привыкла с рождения, и здесь не было Бенуа…
Глава седьмая
Когда Анжелика проснулась, на дворе уже давно был день. Несколько минут она лежала, недоуменно глядя по сторонам, не в силах понять, что случилось прошлой ночью. Она помнила только невыразимое счастье, с ощущением которого заснула. Затем она стала припоминать все по порядку.
Трудно было поверить, что все это ей не приснилось! Неужели с ней действительно произошли все эти невероятные события? И самое важное: неужели она была права, предполагая и надеясь, что она действительно так много значит для Бенуа – как и он для нее? Девушка оживила в памяти их последний разговор, припоминая выражение его глаз, нежные прикосновения рук и слова, которые он произнес перед тем, как уехал.
«Mon amour…»
А Бенуа всегда говорит то, что думает. Анжелика счастливо улыбнулась и откинула одеяло, радостно готовясь принять участие в продолжении этого необыкновенного приключения.
Огонь в камине давным-давно погас, и в комнате царил страшный холод. Анжелика решительно выбралась из-под одеяла и хорошенько умылась ледяной водой из кувшина, стоявшего на умывальнике. Затем, нахмурившись, уставилась на свое отражение в щербатом зеркале. До чего грязной и растрепанной она была!
На волосы было просто страшно смотреть, чулки все порвались, нижнее белье задубело от грязи, а башмачки вряд ли можно будет когда-либо надеть снова.
Бенуа перед уходом разложил мокрую амазонку на стуле, но она по-прежнему была сырой, так что до нее было противно даже дотрагиваться. Анжелика попробовала счистить с одежды грязь и песок, но при мысли о том, что придется все это надеть, ей становилось не по себе. К сожалению, выбирать было не из чего, и, брезгливо морщась, девушка надела амазонку, решительно застегнув все пуговицы.
Анжелика уселась перед зеркалом, намереваясь наконец заняться прической. Около кувшина с водой для умывания лежал гребень. Она взяла его и попыталась расчесать спутанные длинные локоны. Примерно полчаса ушло у нее на возню с волосами. Тут она не раз пожалела, что рядом нет верной Марты, но все-таки после всего, что ей пришлось с честью выдержать накануне ночью, отсутствие горничной показалось ей сущей безделицей – подумаешь, какая-то прическа!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
Нижняя рубашка едва скрывала точеную фигурку Анжелики, и вскоре губы Бенуа уже осыпали поцелуями ее трепетную грудь. Дрожь наслаждения пробежала по телу Анжелики, все новые и новые волны не испытанного ранее блаженства захлестывали ее всякий раз, когда губы Бенуа касались изящно очерченных округлостей ее груди, бросая девушку то в жар, то в холод.
Она не выразила протеста, когда Бенуа быстрым и нетерпеливым движением подхватил ее на руки и перенес на кровать. Осторожно уложив девушку, он присел рядом, опустив руку на ее талию. Сердце Анжелики бешено застучало от волнения, и она устремила на Бенуа взгляд, полный безоговорочного доверия и чистой любви.
Его черные волосы поблескивали в тусклом мерцании свечи, и Анжелика видела, как напряглось его худощавое лицо от страстного желания, когда он наклонился к ней. Подняв руку, Анжелика прикоснулась к его щеке, торжествуя, что имеет теперь полное право и полную свободу так откровенно дотрагиваться до него.
Бенуа повернул голову, прихватил ее пальцы зубами и нежно куснул. Рука его медленно двинулась от талии Анжелики вверх, к ее груди. Анжелика почувствовала, как у нее перехватывает дыхание. Взгляд ее по-прежнему не отрывался от глаз Бенуа. Больше всего на свете ей хотелось сейчас ощутить его прикосновение к своей обнаженной коже, сделать так, чтобы уже ничто не могло встать между ними.
Волнующий момент, казалось, тянулся бесконечно долго, затем Бенуа склонил голову, целуя ложбинку между ее грудей.
Анжелика инстинктивно выгнула спину, устремляясь к нему. Бенуа приобнял ее за плечи – и вдруг замер, приложив щеку, покрытую колючей щетиной, к воспламенившейся от возбуждения коже девушки. Жар его дыхания, казалось, обжигал Анжелику.
Обхватив руками его голову, она крепко прижала ее к своей груди. Тело ее было напряжено, оно отчаянно взывало к нему и безмолвно умоляло продолжать ласки. Порыв столь неожиданно вспыхнувшей между ними страсти полностью захватил Анжелику, и она была раздосадована тем, что Бенуа медлит.
А он внезапно резко, с трудом перевел дыхание и выпрямился.
– Вы – опасная женщина, миледи, – проговорил он, и во взгляде его потемневших от едва сдерживаемого желания карих глаз блеснул иронический огонек.
– В самом деле? – пробормотала она, глядя ему прямо в глаза. Лукавая улыбка появилась на ее губах, и Анжелика слегка повела плечами, устраиваясь поудобнее.
Она испытывала разочарование, однако была и тронута тем, что он так старается побороть свое желание.
– Это просто игра с огнем… – почти простонал Бенуа.
Анжелика видела, какие невероятные усилия он прилагает, чтобы усмирить свою страсть, и ей захотелось вдруг сказать ему, что не следует так мучить себя. Только прирожденная застенчивость помешала девушке сделать это.
– А я-то всегда считал себя человеком, у которого дисциплина и рассудок преобладают над чувством, – недоумевающе произнес Бенуа, – однако сейчас я понимаю, что еще немного – и я окончательно потеряю голову. Что вы сделали со мной, миледи?
– Не знаю. – Анжелика таинственно улыбнулась, не в силах поверить, что только что услышала от него такое признание. Несомненно, это означает, что он не покинет ее, когда Гарри будет спасен. – А что вы сделали со мной, сэр?
– Но мне еще не доводилось встречать столь страстную и отважную женщину! – На мгновение он крепко сжал ее запястье. – Я заеду к вашему отцу, как только закончу дела в Адмиралтействе, – быстро проговорил он. – Не беспокойтесь, Анжелика. Я уверен: когда Гарри вернется домой, ваш отец снова будет таким, каким был много лет назад.
– Хотела бы я надеяться… – Мрачная тень мелькнула на лице Анжелики. Она села на постели. – Бенуа?..
– Я должен ехать, – мягко сказал он ей. – Спокойной ночи, mon amour. Только не забудьте надеть свежую ночную сорочку, которую я раздобыл для вас, и забирайтесь под одеяло, иначе вы простудитесь!
– Вот теперь вы говорите точь-в-точь как моя старая нянюшка! – капризно заметила Анжелика, а сердце ее трепетало при мысли о том, что он назвал ее своей любимой.
Бенуа громко расхохотался.
– Если бы мне не надо было так срочно ехать в Лондон, возможно, я бы продемонстрировал вам, в чем именно я отличаюсь от вашей нянюшки! Спокойной ночи, Анжелика!
Он повернулся и быстро вышел, оставив девушку совсем одну. Камин освещал комнату слабым светом, за окнами ветер гремел ставнями так, что Анжелика невольно вздрогнула. Повернув голову, она внимательно осмотрела скудно обставленную комнату. Здесь не было ничего из той роскоши, к которой она привыкла с рождения, и здесь не было Бенуа…
Глава седьмая
Когда Анжелика проснулась, на дворе уже давно был день. Несколько минут она лежала, недоуменно глядя по сторонам, не в силах понять, что случилось прошлой ночью. Она помнила только невыразимое счастье, с ощущением которого заснула. Затем она стала припоминать все по порядку.
Трудно было поверить, что все это ей не приснилось! Неужели с ней действительно произошли все эти невероятные события? И самое важное: неужели она была права, предполагая и надеясь, что она действительно так много значит для Бенуа – как и он для нее? Девушка оживила в памяти их последний разговор, припоминая выражение его глаз, нежные прикосновения рук и слова, которые он произнес перед тем, как уехал.
«Mon amour…»
А Бенуа всегда говорит то, что думает. Анжелика счастливо улыбнулась и откинула одеяло, радостно готовясь принять участие в продолжении этого необыкновенного приключения.
Огонь в камине давным-давно погас, и в комнате царил страшный холод. Анжелика решительно выбралась из-под одеяла и хорошенько умылась ледяной водой из кувшина, стоявшего на умывальнике. Затем, нахмурившись, уставилась на свое отражение в щербатом зеркале. До чего грязной и растрепанной она была!
На волосы было просто страшно смотреть, чулки все порвались, нижнее белье задубело от грязи, а башмачки вряд ли можно будет когда-либо надеть снова.
Бенуа перед уходом разложил мокрую амазонку на стуле, но она по-прежнему была сырой, так что до нее было противно даже дотрагиваться. Анжелика попробовала счистить с одежды грязь и песок, но при мысли о том, что придется все это надеть, ей становилось не по себе. К сожалению, выбирать было не из чего, и, брезгливо морщась, девушка надела амазонку, решительно застегнув все пуговицы.
Анжелика уселась перед зеркалом, намереваясь наконец заняться прической. Около кувшина с водой для умывания лежал гребень. Она взяла его и попыталась расчесать спутанные длинные локоны. Примерно полчаса ушло у нее на возню с волосами. Тут она не раз пожалела, что рядом нет верной Марты, но все-таки после всего, что ей пришлось с честью выдержать накануне ночью, отсутствие горничной показалось ей сущей безделицей – подумаешь, какая-то прическа!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64