Он ухмыльнулся, увидев, как смутилась Анжелика, но тут же напрягся, услыхав шаги на лестнице. Дверь приоткрылась, и появился Томас.
– Едва ли это то, к чему вы привыкли, – сказал он, опуская на колени Анжелики поднос с едой, – но это самое лучшее, что может приготовить Джо. Да еще мне пришлось пробираться наверх тайком, чтобы никто меня не заметил. Надеюсь, я ничего не разлил.
– Выглядит просто замечательно! – воскликнула Анжелика. – Кроме того, я сейчас так голодна, что могла бы съесть целую лош-ш-ш… козочку. – (В последнюю минуту ей пришлось передумать, так как она вспомнила, что Томас состоит при лошадях.) – Спасибо, Томас.
Анжелика с жадностью принялась за еду. Закончив, она была бы рада остаться и поболтать с Адамом, однако видела, что ему стоило немалых усилий весело разговаривать с ней, а потому оставила раненого под присмотром Томаса и вернулась в свою комнату.
В ее отсутствие кто-то – вероятно, заботливый Томас – затопил камин и зажег свечи. Анжелика развязала мешок, который прислала ей Марта, и увидела, что горничная приготовила для нее теплое и неброское платье для прогулок и пару туфель. Она тут же переоделась и обулась и сразу почувствовала себя намного лучше. Разгуливать босиком она все-таки не привыкла!
Девушка разложила амазонку на стуле перед камином, надеясь, что та высохнет к следующему утру. Противно было думать, что ей снова придется надеть ее, но, с другой стороны, Анжелика стала испытывать к этой вещи какие-то странные, почти трогательные чувства. Придется ей прислать миссис Фолкнер новую амазонку!..
Разглаживая задубевший от грязи подол, Анжелика неожиданно услышала хруст бумаги. Тут она припомнила, как накануне утром, перед прогулкой верхом вместе с Бенуа, засунула в карман амазонки письмо Джеймса Корбетта. Достав его, она расправила влажную бумагу. Теперь письмо было еще более мятым, чем раньше, а уж о пятнах и говорить нечего. Однако, хотя чернила и расплылись от воды, прочитать содержание все еще было можно.
Анжелика положила письмо на полку над камином, а затем присела на кровать, раздумывая, чем бы ей заняться. На улице было еще светло, спать укладываться рано, но делать было абсолютно нечего. Анжелика с досадой нахмурилась. После возбуждения, в котором она прожила последние несколько дней, это вынужденное безделье было почти невыносимым.
В дверь тихонько постучали, и девушка узнала голос Томаса. Вскочив, она быстро открыла ему.
– Простите, ваша милость, – застенчиво сказал конюх, протягивая ей мятую газету. – Мне вот подумалось, может, вам захочется что-нибудь почитать… В трактирах всегда такая скучища, если ты тут сам по себе и тебя не тянет на выпивку.
Лицо Анжелики озарила приветливая улыбка.
– Спасибо тебе! – благодарно воскликнула она. – А мистер Кеннетт спит?
– Да, миледи.
– Не хочешь ли войти? – порывисто предложила она. – Я уверена, что тебе это бесконечное ожидание кажется таким же долгим, как и мне.
– Ну что же… – Томас помолчал, а затем быстро оглянулся, кинув быстрый взгляд на лестницу. – Ладно, миледи.
Он вошел в комнату и нерешительно остановился у самой двери.
– Как ты думаешь, когда мистер Фолкнер доберется до Лондона? – спросила Анжелика.
– Теперь-то он уже там, – ответил Томас. – Весь вопрос в том, сколько времени он будет занят. А вообще-то он собирался вернуться уже завтра.
– Да, мне он тоже так сказал, – подтвердила Анжелика. Она подумала, что Бенуа могут задержать не только дела в Адмиралтействе, но и разговор с ее отцом. Интересно, что окажется труднее и дольше?
Еще неизвестно, как отреагирует эрл на сообщение Бенуа, но сейчас Анжелике не очень-то хотелось раздумывать над этим – она до сих пор купалась в лучах счастья, внезапно озарившего ее жизнь.
– Должно быть, ты уже давно знаешь мистера Фолкнера, – беззаботно обратилась девушка к Томасу.
– Я работал еще у его отца, – ответил Томас. – А с моим теперешним хозяином мы знакомы с тех пор, как были мальчишками. Мне страсть как хотелось уйти в море вместе с ним, но матушка моя как раз тогда овдовела, и я не мог бросить ее одну с сестренками.
– Да… – рассеянно протянула Анжелика, в очередной раз вспомнив об эрле. – Всегда есть кто-то, забывать о ком мы не имеем права. Я уверена, что ты хорошо позаботился о своей семье…
– Теперь-то сестры все замужем, – бодро откликнулся Томас. – И матушка живет у одной из них. Как раз бы и уйти мне в море – да только меня до смерти укачивает.
К тому же кому-то надо присматривать и за лошадками мистера Фолкнера, пока его нет.
– Я уверена, никто не сможет сделать это лучше тебя, – ласково подтвердила Анжелика. – А я ведь до сих пор не видела фокусов, которым ты обучил своих подопечных. Мистер Фолкнер говорит, что ты выучил Билли считать!
Улыбка медленно проступила на лице Томаса. Он был явно польщен словами Анжелики.
– А, вон вы о чем! – сказал он. – Да ведь считаю-то я! А Билли лишь делает все, что я ему ни скажу. Вот жаль только, что я не могу проделать это кое с кем, о ком я лучше вообще не буду упоминать! – добавил он, неожиданно загораясь гневом. Заметно было, что он до сих пор уязвлен хитроумным обманом коварной Марты. – Ладно, пойду-ка я лучше к мистеру Адаму. Если я вам понадоблюсь, миледи, так я буду у него, но надеюсь, что ничего такого не случится.
– Спасибо, Томас, – ответила Анжелика.
Когда она осталась одна, комната показалась ей еще меньше. В представлении Анжелики она начинала все больше и больше смахивать на тюремную камеру. Сколько раз девушка в течение бесконечно долгих часов сидела, читая вслух отцу неинтересные книги, отчаянно подавляя в себе всякое любопытство и мысли о мире, который простирался за стенами их дома… И вот снова она сидит в маленькой, тесной комнатке, слушая, как из буфетной доносятся голоса и смех, а из развлечений у нее только и есть что старая мятая газета… Просто насмешка судьбы какая-то!
Анжелика раздраженно швырнула газету на пол. Довольно! За последнее время она начиталась столько, что хватит на всю оставшуюся жизнь! Кроме того, слова Томаса, упомянувшего о своей семье, заставили Анжелику вспомнить об отце. Девушка разволновалась не на шутку. Отец… После того как произошел тот несчастный случай, лишивший его зрения, она старалась делать все, чтобы хоть как-то помочь ему, – но достаточно ли она сделала? Что, если она что-то проглядела, упустила? Почему отец впал в горькую озлобленность?
Всю жизнь Анжелика горячо любила отца, искренне восхищалась им и охотно слушалась его, однако лорд Эллевуд всегда был очень гордым и довольно скрытным человеком, который не привык делиться с дочерью своими переживаниями и мыслями. С того злополучного дня, когда он неожиданно оказался в вынужденной зависимости от других, он так и не нашел в себе силы примириться со своим состоянием, а потому общаться с ним становилось все труднее и труднее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64