Рэнди, сидевший с бутылкой пива в руках, увидел, что за мной бежит Саванна, и преградил мне путь. Плечом к плечу с Рэнди мигом оказались двое его однокашников.
- Что происходит? - громко спросил он. - Что с Саванной?
Не отвечая, я двинулся дальше и почувствовал, как цепкие пальцы охватили мое запястье.
- Эй, я с тобой говорю!
Не самый умный поступок даже для Рэнди. Не иначе, пиво придало ему храбрости.
- Дай пройти, - потребовал я.
- С ней все в порядке? - не отставал он.
- Дай пройти, или я тебе руку сломаю.
- Эй, парни, вы чего? - послышался откуда-то сзади голос Тима.
- Что ты с ней сделал? - не отставал Рэнди - Почему она плачет? Ты ее ударил?
Я ощутил, как кровь буквально закипает в жилах - избыток адреналина, должно быть.
- Последний раз говорю - дай пройти!
- Не из-за чего затеялись, парни! - кричал Тим. - Хорош! Прекращайте!
Кто-то попытался обхватить меня сзади, и дальше я действовал инстинктивно. Двинув локтем назад, я попал куда целился - в солнечное сплетение нападавшему. Послышался сдавленный стон. Другой рукой я схватил Рэнди за запястье и резко вывернул - до щелчка. Он взвыл и упал на колени. В этот момент сзади налетел третий, которому я, не целясь, вмазал локтем. Передернувшись от противного хруста, я развернулся, готовый уложить хоть десять нападавших.
- Что ты наделал? - услышал я вопль Саванны. Видимо, она была слишком далеко и не успела подбежать, чтобы помешать драке.
На песке Рэнди раскачивался, вцепившись в запястье. Парень, пытавшийся обхватить меня сзади, стоял на четвереньках, держась за живот и пытаясь отдышаться.
- Что ты с ним сделал? - заплакала Саванна, пробегая мимо меня. - Он ведь пытался остановить драку!
Я обернулся. Тим лежал навзничь, держась за лицо. Между пальцами струилась кровь. Зрелище парализовало всех, кроме Саванны, которая добежала до Тима и опустилась на колени.
Тим застонал. Несмотря на кипение адреналина и бешено стучавшее сердце, я ощутил, как внутри все сжалось. Ну почему это должно было случиться именно с ним? Я хотел объяснить, что не собирался его бить, так получилось, но предпочел промолчать. Я не собирался сейчас идти на мировую.
Я попятился прочь оттуда. Не желая никого изувечить, я смотрел перед собой тяжелым взглядом, и люди расступались, давая мне дорогу. Как сквозь вату, до меня долетали причитания Саванны:
- Вот свящ-щенная корова, как сильно идет… Тебе нужно в больницу!
Я пятился, пока не отошел достаточно далеко, затем развернулся и уже нормально поднялся по лестнице. Быстро пройдя через дом, я вышел к отцовской машине и через несколько секунд уже несся по освещенным улицам, костеря себя последними словами за все, что натворил.
Глава 10
Я ехал куда глаза глядят, вновь и вновь прокручивая в голове все события вечера. Во мне кипела злость на то, как получилось с Тимом (Рэнди меня отчего-то не беспокоил), и на Саванну - за разговор на пирсе.
Я не мог понять, как это произошло: только что я безмерно любил Саванну, а мгновением позже мы ссоримся не на жизнь, а на смерть. Меня бесили ее хитроумные уловки, однако я не мог разобраться в подлинной причине своей ярости. Мы с отцом не особенно близки, можно даже сказать, я его почти не знаю. Так почему я вышел из себя и до сих пор киплю от злости?
«Потому что, - сказал мне неслышный тоненький голосок, может оказаться, что Саванна права».
Впрочем, все это не имело значения. Ну, есть у отца синдром или нет у него синдрома, что это меняет? Почему она присвоила себе право лезть в чужую жизнь?
Я ехал все дальше и дальше, то вскипая гневом, то остывая и ненадолго допуская, что Саванна права. Заехав Тиму локтем по носу, я почувствовал непонятное облегчение, что вообще ни в какие ворота не лезло. Но какого черта он на меня попер? Жаль, локтем в морду досталось не кому-нибудь другому из нападавших. И вообще, не я начал драку.
А Саванна… Завтра надо ехать извиняться. Она искренне верит в свою гипотезу и пыталась помочь, как умеет. Может, она права и я просто не желаю видеть очевидного? Ее предположение многое объясняет…
Но как она отреагирует на то, что я сделал с Тимом? Они старые друзья, и даже если я битый час буду клясться, что это случайность, станет ли она слушать? А уж если принять во внимание двух других слегка помятых строителей… Саванна знала, что я солдат, но теперь, увидев малую часть того, что означает быть солдатом, не изменит ли она своего отношения ко мне?
Когда я, порядком поблуждав, добрался домой, было уже за полночь. Я вошел в темный дом, осторожно заглянул в папину «берлогу» и прошел к себе. Конечно, отец уже спал: он ложился всегда в одно и то же время. Человек, который живет по раз навсегда заведенному порядку, как сказала Саванна.
Я бросился на кровать, зная, что не засну, и мечтая начать вечер заново, стой минуты, когда Саванна протянула мне книгу. У меня уже не было сил думать об отце, Саванне или сломанном носе Тима, однако всю ночь я лежал, глядя в потолок, не в силах отделаться от невеселых мыслей.
Утром я поднялся, услышав, как отец возится на кухне. С вечера я не переодевался, но знал, что отец не заметит.
- Доброе утро, пап, - сказал я.
- Привет, Джон, - ответил он. - Хочешь позавтракать?
- Да, - сказал я. - Кофе есть?
- В кофейнике.
Я налил себе кофе. Пока отец кашеварил, я смотрел на газетные заголовки, зная, что отец сначала прочтет первую полосу, а потом метеорологический прогноз, пропуская спортивную страницу и новости общественной жизни. Человек заведенного порядка.
- Как прошел вечер? - спросил я.
- Как всегда, - сказал он. Я не удивился, когда папа ничего не спросил в ответ. Бекон уже шкворчал на сковороде. Отец потыкал лопаточкой омлет, повернулся ко мне, и я уже знал, что он скажет.
- Не мог бы ты положить хлеб в тостер?
Папа ушел на работу ровно в семь тридцать пять.
Проводив его, я нехотя просмотрел газету и без интереса почитал новости, не представляя, что делать дальше. У меня не было желания кататься на доске и вообще выходить из дому. Я уже подумывал по новой залечь в кровать и немного поспать, когда услышал шум подъезжающей машины. Я решил, что это разносчик объявлений - нам часто опускали в ящик бумажки с предложением прочистить стоки или избавиться от плесени с помощью моечной машины, - и удивился, когда в дверь постучали.
Открыв, я застыл на месте от неожиданности - на пороге стоял Тим. Переступив с ноги на ногу, он сказал:
- Привет, Джон. Время еще раннее, но, может, ты позволишь мне войти?
Широкая полоска медицинского пластыря пересекала его переносицу, вокруг слегка заплывших глаз были темные круги.
- Да, конечно. - Я отступил, пропуская его, все еще не в силах поверить в то, что вижу.
Тим Уэддон прошел в гостиную.
- Я уж думал, никогда не найду твой дом, - улыбнулся он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
- Что происходит? - громко спросил он. - Что с Саванной?
Не отвечая, я двинулся дальше и почувствовал, как цепкие пальцы охватили мое запястье.
- Эй, я с тобой говорю!
Не самый умный поступок даже для Рэнди. Не иначе, пиво придало ему храбрости.
- Дай пройти, - потребовал я.
- С ней все в порядке? - не отставал он.
- Дай пройти, или я тебе руку сломаю.
- Эй, парни, вы чего? - послышался откуда-то сзади голос Тима.
- Что ты с ней сделал? - не отставал Рэнди - Почему она плачет? Ты ее ударил?
Я ощутил, как кровь буквально закипает в жилах - избыток адреналина, должно быть.
- Последний раз говорю - дай пройти!
- Не из-за чего затеялись, парни! - кричал Тим. - Хорош! Прекращайте!
Кто-то попытался обхватить меня сзади, и дальше я действовал инстинктивно. Двинув локтем назад, я попал куда целился - в солнечное сплетение нападавшему. Послышался сдавленный стон. Другой рукой я схватил Рэнди за запястье и резко вывернул - до щелчка. Он взвыл и упал на колени. В этот момент сзади налетел третий, которому я, не целясь, вмазал локтем. Передернувшись от противного хруста, я развернулся, готовый уложить хоть десять нападавших.
- Что ты наделал? - услышал я вопль Саванны. Видимо, она была слишком далеко и не успела подбежать, чтобы помешать драке.
На песке Рэнди раскачивался, вцепившись в запястье. Парень, пытавшийся обхватить меня сзади, стоял на четвереньках, держась за живот и пытаясь отдышаться.
- Что ты с ним сделал? - заплакала Саванна, пробегая мимо меня. - Он ведь пытался остановить драку!
Я обернулся. Тим лежал навзничь, держась за лицо. Между пальцами струилась кровь. Зрелище парализовало всех, кроме Саванны, которая добежала до Тима и опустилась на колени.
Тим застонал. Несмотря на кипение адреналина и бешено стучавшее сердце, я ощутил, как внутри все сжалось. Ну почему это должно было случиться именно с ним? Я хотел объяснить, что не собирался его бить, так получилось, но предпочел промолчать. Я не собирался сейчас идти на мировую.
Я попятился прочь оттуда. Не желая никого изувечить, я смотрел перед собой тяжелым взглядом, и люди расступались, давая мне дорогу. Как сквозь вату, до меня долетали причитания Саванны:
- Вот свящ-щенная корова, как сильно идет… Тебе нужно в больницу!
Я пятился, пока не отошел достаточно далеко, затем развернулся и уже нормально поднялся по лестнице. Быстро пройдя через дом, я вышел к отцовской машине и через несколько секунд уже несся по освещенным улицам, костеря себя последними словами за все, что натворил.
Глава 10
Я ехал куда глаза глядят, вновь и вновь прокручивая в голове все события вечера. Во мне кипела злость на то, как получилось с Тимом (Рэнди меня отчего-то не беспокоил), и на Саванну - за разговор на пирсе.
Я не мог понять, как это произошло: только что я безмерно любил Саванну, а мгновением позже мы ссоримся не на жизнь, а на смерть. Меня бесили ее хитроумные уловки, однако я не мог разобраться в подлинной причине своей ярости. Мы с отцом не особенно близки, можно даже сказать, я его почти не знаю. Так почему я вышел из себя и до сих пор киплю от злости?
«Потому что, - сказал мне неслышный тоненький голосок, может оказаться, что Саванна права».
Впрочем, все это не имело значения. Ну, есть у отца синдром или нет у него синдрома, что это меняет? Почему она присвоила себе право лезть в чужую жизнь?
Я ехал все дальше и дальше, то вскипая гневом, то остывая и ненадолго допуская, что Саванна права. Заехав Тиму локтем по носу, я почувствовал непонятное облегчение, что вообще ни в какие ворота не лезло. Но какого черта он на меня попер? Жаль, локтем в морду досталось не кому-нибудь другому из нападавших. И вообще, не я начал драку.
А Саванна… Завтра надо ехать извиняться. Она искренне верит в свою гипотезу и пыталась помочь, как умеет. Может, она права и я просто не желаю видеть очевидного? Ее предположение многое объясняет…
Но как она отреагирует на то, что я сделал с Тимом? Они старые друзья, и даже если я битый час буду клясться, что это случайность, станет ли она слушать? А уж если принять во внимание двух других слегка помятых строителей… Саванна знала, что я солдат, но теперь, увидев малую часть того, что означает быть солдатом, не изменит ли она своего отношения ко мне?
Когда я, порядком поблуждав, добрался домой, было уже за полночь. Я вошел в темный дом, осторожно заглянул в папину «берлогу» и прошел к себе. Конечно, отец уже спал: он ложился всегда в одно и то же время. Человек, который живет по раз навсегда заведенному порядку, как сказала Саванна.
Я бросился на кровать, зная, что не засну, и мечтая начать вечер заново, стой минуты, когда Саванна протянула мне книгу. У меня уже не было сил думать об отце, Саванне или сломанном носе Тима, однако всю ночь я лежал, глядя в потолок, не в силах отделаться от невеселых мыслей.
Утром я поднялся, услышав, как отец возится на кухне. С вечера я не переодевался, но знал, что отец не заметит.
- Доброе утро, пап, - сказал я.
- Привет, Джон, - ответил он. - Хочешь позавтракать?
- Да, - сказал я. - Кофе есть?
- В кофейнике.
Я налил себе кофе. Пока отец кашеварил, я смотрел на газетные заголовки, зная, что отец сначала прочтет первую полосу, а потом метеорологический прогноз, пропуская спортивную страницу и новости общественной жизни. Человек заведенного порядка.
- Как прошел вечер? - спросил я.
- Как всегда, - сказал он. Я не удивился, когда папа ничего не спросил в ответ. Бекон уже шкворчал на сковороде. Отец потыкал лопаточкой омлет, повернулся ко мне, и я уже знал, что он скажет.
- Не мог бы ты положить хлеб в тостер?
Папа ушел на работу ровно в семь тридцать пять.
Проводив его, я нехотя просмотрел газету и без интереса почитал новости, не представляя, что делать дальше. У меня не было желания кататься на доске и вообще выходить из дому. Я уже подумывал по новой залечь в кровать и немного поспать, когда услышал шум подъезжающей машины. Я решил, что это разносчик объявлений - нам часто опускали в ящик бумажки с предложением прочистить стоки или избавиться от плесени с помощью моечной машины, - и удивился, когда в дверь постучали.
Открыв, я застыл на месте от неожиданности - на пороге стоял Тим. Переступив с ноги на ногу, он сказал:
- Привет, Джон. Время еще раннее, но, может, ты позволишь мне войти?
Широкая полоска медицинского пластыря пересекала его переносицу, вокруг слегка заплывших глаз были темные круги.
- Да, конечно. - Я отступил, пропуская его, все еще не в силах поверить в то, что вижу.
Тим Уэддон прошел в гостиную.
- Я уж думал, никогда не найду твой дом, - улыбнулся он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67