Серебристый “мерседес”, быстро погружаясь, тонул в дегте. Его капот уже исчез, и над ним поднимались черные пузыри, разрывавшиеся на липкие лохмотья.
Однако Кених шел дальше, его ноги погружались в черную липкую грязь, но все еще двигались быстро, так что его не успевало засасывать в залив; так человек бежит по льду, который ломается у него под ногами: он может только либо продолжать бег, либо утонуть.
- ВЕРЬ МНЕ, РИЧАРД, - гремел человек-Бог. - ТЫ НЕ ХОЧЕШЬ УМИРАТЬ. ТЫ ДОЛЖЕН ВЕРИТЬ МНЕ. В КОНЦЕ КОНЦОВ, Я ЗНАЮ, КАКОВО ЗДЕСЬ.
И затем бомба - горящий, завернутый в коричневую бумагу кубик, - вылетела из неба и повисла над Вилли Кенихом, там, где он отчаянно старался выбраться из дегтя, который доходил ему почти до колена.
- Вилли, оглянись! - закричал Гаррисон. Он развернул машину к вращающейся бомбе и пошел на таран, туда, где она ослепительно блестела и шипела над головой Кениха. Даже зная, что эта штука должна скоро взорваться, от таранил ее снова и снова, отбрасывая от Кениха и стараясь оказаться между бомбой и завязнувшим в грязи человеком.
- ПРИМИ МЕНЯ, РИЧАРД! - снова загромыхал человек-Бог Шредер. - ПРИМИ МЕНЯ ТЕПЕРЬ!
За мгновение до того, как бомба взорвалась, Сюзи сделала невероятный прыжок и бросилась к Гаррисону, сжавшему зубы и вцепившемуся, как пиявка, в брыкающуюся Машину. Злясь за то, что он специально подвергает свою жизнь опасности, доберман сердито заворчал на него и сбил своим весом с сиденья.
Затем, подхваченные взрывом бомбы, они падали.., падали...
Упали.
...И Сюзи облизывала ему лицо, скуля и припадая к нему.
Запутавшись в простынях, он лежал около своей кровати, а Сюзи скребла лапами, скулила и облизывала его лицо. В тот же миг, все еще в состоянии сна, он вскрикнул.
- Вилли! Вилли, бомба! Я снова слепой! С тобой все в порядке?
- Ричард, Ричард, - донесся до него успокаивающий голос Кениха. - Конечно, со мной все в порядке. У нас все хорошо. Это был кошмар, Ричард, всего лишь плохой сон.
- Но бомба.., и Томас. Машина...
- Сон, Ричард.
Гаррисон позволил, чтобы ему помогли подняться. Трясясь, он сел на кровать. Теперь, полностью проснувшись, он покачал головой.
Всего лишь сон, да, но почему Сюзи была здесь? А Кених? Так быстро пришел на помощь. Гаррисон заметил, что говорит вслух.
- Я кричал или что? - Он надел головное устройство и браслеты.
- Нет, - медленно ответил Кених. - Ты не кричал, кроме как сейчас. - По его голосу Гаррисон понял, что тот хмурит брови. - Но все равно странно. Я встал рано и вышел с Сюзи. Сегодня утром она очень нервничала и была раздражительной, похоже, она не хотела уходить слишком далеко от дома. Затем.., ну, она начала изо всех сил дергать поводок, пытаясь притащить меня обратно. Я прикрикнул на нее, чтобы вела себя хорошо, и.., она бросилась на меня.
- Сюзи бросилась на тебя? Ты следующий после меня, кому она доверяет!
- Ладно, она не то чтобы бросилась. Она.., угрожала мне - скалила зубы. Затем, почувствовав себя виноватой, заскулила и лизнула мою руку, но все еще продолжала тянуть поводок. Она явно хотела, чтобы я отпустил ее. Я не стал спорить, а просто спустил ее с поводка, и она стрелой помчалась обратно к дому.
- Но существует правило, - запротестовал Гаррисон. - Она знает, что ей не разрешается входить в спальни.
Он ощутил, как Кених пожал плечами.
- В этот раз она нарушила правила. Она бросилась прямо к твоей комнате и стала бешено скрести дверь, когда я догнал ее. Тогда-то мне и пришла мысль, что ты в беде. Понимаешь, я тоже был на грани. Я сегодня рано поднялся. А когда увидел Сюзи у твоей двери, я понял почему. Это произошло, когда ты начал выкрикивать мое имя и что-то о бомбе...
Гаррисон ждал продолжения.
- Я открыл дверь, Сюзи ринулась внутрь и прыгнула к тебе. В действительности она смягчила твое падение, потому что ты был уже на самом краю кровати. И... - Кених снова пожал плечами, - остальное ты знаешь.
Гаррисон кивнул.
- Итак, Сюзи знала, что я был в беде, даже если эта беда была всего лишь ночным кошмаром.
- Похоже, что так.
- И ты тоже.
Кених в замешательстве снова пожал плечами.
- Пожалуй. Но инстинкты Сюзи были вернее и гораздо быстрее, чем мои.
Гаррисон поднялся и стал одеваться. Он снова держал себя в руках.
- Похоже, - тихо произнес он, - что мне даже не стоит и пытаться отделиться от вас двоих.
Он почувствовал усмешку Кениха и наигранную веселость в его голосе.
- Но это был только сон, Ричард. Ты помнишь о чем он?
- Да, - кивнул Гаррисон. Он заправил рубашку в брюки и повернулся лицом к немцу. - Я ясно помню его. Я расскажу его тебе позже. Но прямо сейчас я хочу сказать тебе: это было нечто большее, чем просто еще один сон...
В январе была Австралия, страна, которую Гаррисон всегда хотел посетить. Однако Австралия не входила в число любимых мест Шредера, и это было странным для Кениха; они оба наслаждались ею вовсю.
В Сиднее Гаррисон купил большой “мерседес” и, так как не смог найти серебристую модель, приказал перекрасить его. Вилли Кених был восхищен. В середине февраля они продали автомобиль и вернулись в Англию. Там они провели неделю, навещая каждый день Сюзи в карантинном питомнике около Мидгеста, недалеко от нового суссекского дома Гаррисона.
К концу февраля слепой англичанин и его помощник-немец стали неразделимы. Теперь они во всех отношениях были друзьями; но несмотря на все протесты Гаррисона, он все еще был для Кениха “сэр”, при любом, оправдывающем себя, по мнению немца, случае. Их трехнедельный круиз по южной части Тихого океана был как раз таким случаем, когда идеальное соблюдение Кенихом субординации по отношению к его хозяину ни у кого не оставило и тени сомнения, что Гаррисон на самом деле - очень важная персона. В результате он стал постоянным гостем за столом капитана.
Круиз принес Гаррисону большую пользу (совершенно не связанную с пониманием его собственной важности) - он скоро начал предаваться корабельной романтике, о которой временами мечтал, когда служил капралом в Королевской Военной полиции. Бурные дни, романтические вечера и, заметим мимоходом, сладостные ночи.
Знания и опыт Гаррисона, благодаря его постоянно растущему умению пользоваться своим “зрительным приспособлением”, были уже такими, что ему потребовалось несколько дней, чтобы убедить даму в своей полной слепоте. Когда круиз закончился, романтика также подошла к концу. К тому времени они оба - он и эта девушка - знали, что так и должно было случиться. Они расстались наилучшими друзьями с обычными обещаниями не терять друг друга из вида, и оба отлично понимали, что сразу забудут все клятвы. К середине марта он даже не мог вспомнить ее фамилию.
Тогда же они вернулись в Англию. У Гаррисона развился острый интерес к финансовой стороне его дел, и скоро он стал выказывать такую выше всяких ожиданий проницательность, какую Шредер не мог и предположить в нем;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Однако Кених шел дальше, его ноги погружались в черную липкую грязь, но все еще двигались быстро, так что его не успевало засасывать в залив; так человек бежит по льду, который ломается у него под ногами: он может только либо продолжать бег, либо утонуть.
- ВЕРЬ МНЕ, РИЧАРД, - гремел человек-Бог. - ТЫ НЕ ХОЧЕШЬ УМИРАТЬ. ТЫ ДОЛЖЕН ВЕРИТЬ МНЕ. В КОНЦЕ КОНЦОВ, Я ЗНАЮ, КАКОВО ЗДЕСЬ.
И затем бомба - горящий, завернутый в коричневую бумагу кубик, - вылетела из неба и повисла над Вилли Кенихом, там, где он отчаянно старался выбраться из дегтя, который доходил ему почти до колена.
- Вилли, оглянись! - закричал Гаррисон. Он развернул машину к вращающейся бомбе и пошел на таран, туда, где она ослепительно блестела и шипела над головой Кениха. Даже зная, что эта штука должна скоро взорваться, от таранил ее снова и снова, отбрасывая от Кениха и стараясь оказаться между бомбой и завязнувшим в грязи человеком.
- ПРИМИ МЕНЯ, РИЧАРД! - снова загромыхал человек-Бог Шредер. - ПРИМИ МЕНЯ ТЕПЕРЬ!
За мгновение до того, как бомба взорвалась, Сюзи сделала невероятный прыжок и бросилась к Гаррисону, сжавшему зубы и вцепившемуся, как пиявка, в брыкающуюся Машину. Злясь за то, что он специально подвергает свою жизнь опасности, доберман сердито заворчал на него и сбил своим весом с сиденья.
Затем, подхваченные взрывом бомбы, они падали.., падали...
Упали.
...И Сюзи облизывала ему лицо, скуля и припадая к нему.
Запутавшись в простынях, он лежал около своей кровати, а Сюзи скребла лапами, скулила и облизывала его лицо. В тот же миг, все еще в состоянии сна, он вскрикнул.
- Вилли! Вилли, бомба! Я снова слепой! С тобой все в порядке?
- Ричард, Ричард, - донесся до него успокаивающий голос Кениха. - Конечно, со мной все в порядке. У нас все хорошо. Это был кошмар, Ричард, всего лишь плохой сон.
- Но бомба.., и Томас. Машина...
- Сон, Ричард.
Гаррисон позволил, чтобы ему помогли подняться. Трясясь, он сел на кровать. Теперь, полностью проснувшись, он покачал головой.
Всего лишь сон, да, но почему Сюзи была здесь? А Кених? Так быстро пришел на помощь. Гаррисон заметил, что говорит вслух.
- Я кричал или что? - Он надел головное устройство и браслеты.
- Нет, - медленно ответил Кених. - Ты не кричал, кроме как сейчас. - По его голосу Гаррисон понял, что тот хмурит брови. - Но все равно странно. Я встал рано и вышел с Сюзи. Сегодня утром она очень нервничала и была раздражительной, похоже, она не хотела уходить слишком далеко от дома. Затем.., ну, она начала изо всех сил дергать поводок, пытаясь притащить меня обратно. Я прикрикнул на нее, чтобы вела себя хорошо, и.., она бросилась на меня.
- Сюзи бросилась на тебя? Ты следующий после меня, кому она доверяет!
- Ладно, она не то чтобы бросилась. Она.., угрожала мне - скалила зубы. Затем, почувствовав себя виноватой, заскулила и лизнула мою руку, но все еще продолжала тянуть поводок. Она явно хотела, чтобы я отпустил ее. Я не стал спорить, а просто спустил ее с поводка, и она стрелой помчалась обратно к дому.
- Но существует правило, - запротестовал Гаррисон. - Она знает, что ей не разрешается входить в спальни.
Он ощутил, как Кених пожал плечами.
- В этот раз она нарушила правила. Она бросилась прямо к твоей комнате и стала бешено скрести дверь, когда я догнал ее. Тогда-то мне и пришла мысль, что ты в беде. Понимаешь, я тоже был на грани. Я сегодня рано поднялся. А когда увидел Сюзи у твоей двери, я понял почему. Это произошло, когда ты начал выкрикивать мое имя и что-то о бомбе...
Гаррисон ждал продолжения.
- Я открыл дверь, Сюзи ринулась внутрь и прыгнула к тебе. В действительности она смягчила твое падение, потому что ты был уже на самом краю кровати. И... - Кених снова пожал плечами, - остальное ты знаешь.
Гаррисон кивнул.
- Итак, Сюзи знала, что я был в беде, даже если эта беда была всего лишь ночным кошмаром.
- Похоже, что так.
- И ты тоже.
Кених в замешательстве снова пожал плечами.
- Пожалуй. Но инстинкты Сюзи были вернее и гораздо быстрее, чем мои.
Гаррисон поднялся и стал одеваться. Он снова держал себя в руках.
- Похоже, - тихо произнес он, - что мне даже не стоит и пытаться отделиться от вас двоих.
Он почувствовал усмешку Кениха и наигранную веселость в его голосе.
- Но это был только сон, Ричард. Ты помнишь о чем он?
- Да, - кивнул Гаррисон. Он заправил рубашку в брюки и повернулся лицом к немцу. - Я ясно помню его. Я расскажу его тебе позже. Но прямо сейчас я хочу сказать тебе: это было нечто большее, чем просто еще один сон...
В январе была Австралия, страна, которую Гаррисон всегда хотел посетить. Однако Австралия не входила в число любимых мест Шредера, и это было странным для Кениха; они оба наслаждались ею вовсю.
В Сиднее Гаррисон купил большой “мерседес” и, так как не смог найти серебристую модель, приказал перекрасить его. Вилли Кених был восхищен. В середине февраля они продали автомобиль и вернулись в Англию. Там они провели неделю, навещая каждый день Сюзи в карантинном питомнике около Мидгеста, недалеко от нового суссекского дома Гаррисона.
К концу февраля слепой англичанин и его помощник-немец стали неразделимы. Теперь они во всех отношениях были друзьями; но несмотря на все протесты Гаррисона, он все еще был для Кениха “сэр”, при любом, оправдывающем себя, по мнению немца, случае. Их трехнедельный круиз по южной части Тихого океана был как раз таким случаем, когда идеальное соблюдение Кенихом субординации по отношению к его хозяину ни у кого не оставило и тени сомнения, что Гаррисон на самом деле - очень важная персона. В результате он стал постоянным гостем за столом капитана.
Круиз принес Гаррисону большую пользу (совершенно не связанную с пониманием его собственной важности) - он скоро начал предаваться корабельной романтике, о которой временами мечтал, когда служил капралом в Королевской Военной полиции. Бурные дни, романтические вечера и, заметим мимоходом, сладостные ночи.
Знания и опыт Гаррисона, благодаря его постоянно растущему умению пользоваться своим “зрительным приспособлением”, были уже такими, что ему потребовалось несколько дней, чтобы убедить даму в своей полной слепоте. Когда круиз закончился, романтика также подошла к концу. К тому времени они оба - он и эта девушка - знали, что так и должно было случиться. Они расстались наилучшими друзьями с обычными обещаниями не терять друг друга из вида, и оба отлично понимали, что сразу забудут все клятвы. К середине марта он даже не мог вспомнить ее фамилию.
Тогда же они вернулись в Англию. У Гаррисона развился острый интерес к финансовой стороне его дел, и скоро он стал выказывать такую выше всяких ожиданий проницательность, какую Шредер не мог и предположить в нем;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90