Прекрасно. Но, как я заметила, это удивительное свойство присуще всем вашим соотечественникам. Очень ловкое подражание. А может, наш язык просто кажется вам… — и тут она произнесла совершенно незнакомое мне слово. — Ах, — довольным тоном сказала она, — значит, вам неизвестен другой язык, чаврийский. Это слово значит «насыщенный», «глоттальный».
— Разве… разве чаврийцы не враги вам?
— Нам враги, а вам нет? — спросила она. — Ну что же вы, ведите себя как кронианка во всем.
— Враги нам. Я… мне пришлось сражаться с чавро, в Сазрате. (Что это они подмешали в молоко с корицей?)
— Мудрый поступок. Чаврийцы — варвары. Впрочем, как и все мужчины во время войны. Да и женщины тоже. Вернемся, однако, к нашему делу. — Она хлопнула в ладоши. — Вы станете богаты, юная моя госпожа, если вам удастся заполучить поместье. Не то чтобы из самых богатых, но, как говорится, в кошельке звенит. Юристы составят соглашение, по которому вы оплатите мои услуги. В чем они будут заключаться? Должна вам сказать, госпожа Аара: если вы хотите, чтобы какая-то вещь досталась вам, необходимо создать впечатление, будто она и так все равно что ваша. Вы увидите, что это применимо ко всем случаям жизни. К примеру: если вам понадобился какой-нибудь мужчина, нет лучшего средства покорить его, чем продемонстрировать, что вы принадлежите другому. То же самое с имуществом и деньгами. Кто же даст взаймы нищему? А состоятельному человеку дадут. И поэтому я приложу усилия к тому, чтобы весь свет, то есть судейские чиновники Крейза, принял вас за то, чем вы вовсе не являетесь. Вам необходимо стать кронианкой в глазах закона — я сделаю вас таковой, не обращаясь в суд. Вам нужно поместье Гурца — значит, я превращу вас в богатую его наследницу. Вы поняли все, что я сказала?
Я кивнула. Мне стало спокойнее от молока. И я всегда охотно слушалась, если окружающие не создавали тому помех.
— Сами по себе, — сказала Воллюс, — вы обладаете прекрасными природными данными. — Ее голос пробивался ко мне сквозь теплую пелену обаяния. Существо, о котором она принялась мне рассказывать, никогда не встречалось мне прежде. — Через год-другой вы станете настоящей красавицей. Вы и сейчас недалеки от этого. Словно цветок, который выгнали в теплице. Только в вашем случае теплица оказалась очень холодной. Ходят слухи, будто Дланта собираются казнить в столице за все его неудачи. Кто бы мог предположить, что Уртку Туса возьмут и посадят на кол? Может получиться, что он оказал вам медвежью услугу, когда скрепил печатью ваше свидетельство о браке. Но тяготы отступления, которые вам пришлось перенести по их милости, — тут блеск доведен до совершенства. Теперь вот что: наш Мельм поведал в письме, что вам шестнадцать лет. Если это правда, полагаю, вы выглядели куда более юной, когда Кир Гурц влюбился в вас.
— Нет, — будто во сне проговорила я, — мне четырнадцать лет. Мой пятнадцатый день рождения придется на осенний праздник Вульмартис.
— Кто такая Вульмартис? Здесь вашу богиню зовут Вульмардра. Но внешность вполне позволяет выдавать вас за шестнадцатилетнюю, этим вы обязаны войне. Похоже, вам довелось кое-что повидать. А может, и совершить.
— Я…
— Нет, не хочу этого слышать. Я вам не исповедник. С меня хватит и собственного прошлого. Держите свои прегрешения при себе, Аара. Так будет лучше.
Она встала, шурша шелками, и обошла вокруг дивана, на котором я сидела, лениво развалясь. Я ничего не имела против, теперь ничего.
— Мы снимем с вас эти куцые детские одежки, высветлим волосы… — она приподняла прядку и потерла ее пальцами, — да, такие можно выбелить. А затем, когда вы будете выглядеть наилучшим образом, обратимся к юристам.
Она снова села. Запела птица. Откуда ни возьмись, на колени к Воллюс прыгнул огромный полосатый кот. И уставился на меня похожими на самоцветы глазами.
— Касательно Гурца вам лучше все узнать от меня самой. Он был тогда совсем молодым человеком. А я — актрисой Воллюс, тех же лет, что и вы. Крайне недолгая связь. Надеюсь, я не сделала вам больно? Вы любили его?
— Любила… кого?
— Своего мужа. Неважно. Мельм будет считать, что любили.
Она погладила кота, и тот замурлыкал, улыбаясь мне на кошачий манер, особым образом прикрывая глаза.
Была у меня когда-то кошка, да еще яблонька.
— Мы распорядимся, чтобы ваши вещи доставили сюда, — сказала она. — Можете поспать на диване, если хотите. Вам это полезно.
3
Мне кажется, я до самой смерти сохраню воспоминание о дне, когда мне явился белый образ в янтарном прямоугольнике; о мгновении, когда я переродилась; о том, как впервые увидела свой облик, созданный ее руками.
Дни проходили друг за другом — сколько дней? Шесть или семь, а может, десять или еще больше — на грабах в саду под окнами повисли похожие на гусениц сережки… Дни, когда меня парили в банях классического образца, дни масел и настоек. Дни, когда мне ровняли и полировали ногти и чистили кожу пемзой, когда я примеряла корсеты и туфли на каблуке высотой в два с половиной дюйма, когда я училась затягивать первые и ступать по полу во вторых. Дни посвящения в тайны применения — вслепую — пудры, румян и туши для ресниц, которая повергла бы Лой в изумление. Какая-то паста для волос ужасно едкого синего цвета, и страх: вдруг они такими и станут или выпадут все и осыплются на пол (не потому ли Воллюс носит парик?), и я боюсь самой Воллюс, а она прохаживается среди стройных служанок и то что-то прикажет, то бросит резкое словцо:
— Синие волосы? Такие причуды тоже бывали. Но вы сами увидите: не синие, а бледные, как лунный свет. Будьте поосторожней, — это уже парикмахерше. — У нее мягкая фактура волос. Не надо делать их слишком жесткими. И не перестарайтесь с желтизной. Они должны стать как у снегурочки.
Ни одного зеркала. Даже у меня в спальне, куда доставили мои игры и книги, к которым я не притронулась.
— Чтобы произвести впечатление, можете взять глазные капли из белладонны. Но только немножко. Пользуйтесь ими, когда хотите ввести кого-нибудь в заблуждение. Никогда не носите туфель, которые вам малы. Если они хорошо сшиты, нога и так покажется в них маленькой. Слишком тесные туфли нельзя носить, они уродуют большие пальцы. Роза, сними тапочку и покажи, какая у тебя шишка! — Бедная Роза, оказав услугу, получает вознаграждение. — Но разве это кого-нибудь волнует, при таком-то лице и такой фигуре, как у нашей Розы?
Ни одного зеркала, даже если нужно подкрасить глаза и щеки.
— Этим будет заниматься ваша горничная. Или мы вас научим, попозже. Только соблюдайте осмотрительность, когда станете красить волосы. Посылайте ко мне за парикмахершей, даже когда уедете в поместье.
И три платья, купленные в расчете на то, что я возмещу убытки, когда получу наследство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148
— Разве… разве чаврийцы не враги вам?
— Нам враги, а вам нет? — спросила она. — Ну что же вы, ведите себя как кронианка во всем.
— Враги нам. Я… мне пришлось сражаться с чавро, в Сазрате. (Что это они подмешали в молоко с корицей?)
— Мудрый поступок. Чаврийцы — варвары. Впрочем, как и все мужчины во время войны. Да и женщины тоже. Вернемся, однако, к нашему делу. — Она хлопнула в ладоши. — Вы станете богаты, юная моя госпожа, если вам удастся заполучить поместье. Не то чтобы из самых богатых, но, как говорится, в кошельке звенит. Юристы составят соглашение, по которому вы оплатите мои услуги. В чем они будут заключаться? Должна вам сказать, госпожа Аара: если вы хотите, чтобы какая-то вещь досталась вам, необходимо создать впечатление, будто она и так все равно что ваша. Вы увидите, что это применимо ко всем случаям жизни. К примеру: если вам понадобился какой-нибудь мужчина, нет лучшего средства покорить его, чем продемонстрировать, что вы принадлежите другому. То же самое с имуществом и деньгами. Кто же даст взаймы нищему? А состоятельному человеку дадут. И поэтому я приложу усилия к тому, чтобы весь свет, то есть судейские чиновники Крейза, принял вас за то, чем вы вовсе не являетесь. Вам необходимо стать кронианкой в глазах закона — я сделаю вас таковой, не обращаясь в суд. Вам нужно поместье Гурца — значит, я превращу вас в богатую его наследницу. Вы поняли все, что я сказала?
Я кивнула. Мне стало спокойнее от молока. И я всегда охотно слушалась, если окружающие не создавали тому помех.
— Сами по себе, — сказала Воллюс, — вы обладаете прекрасными природными данными. — Ее голос пробивался ко мне сквозь теплую пелену обаяния. Существо, о котором она принялась мне рассказывать, никогда не встречалось мне прежде. — Через год-другой вы станете настоящей красавицей. Вы и сейчас недалеки от этого. Словно цветок, который выгнали в теплице. Только в вашем случае теплица оказалась очень холодной. Ходят слухи, будто Дланта собираются казнить в столице за все его неудачи. Кто бы мог предположить, что Уртку Туса возьмут и посадят на кол? Может получиться, что он оказал вам медвежью услугу, когда скрепил печатью ваше свидетельство о браке. Но тяготы отступления, которые вам пришлось перенести по их милости, — тут блеск доведен до совершенства. Теперь вот что: наш Мельм поведал в письме, что вам шестнадцать лет. Если это правда, полагаю, вы выглядели куда более юной, когда Кир Гурц влюбился в вас.
— Нет, — будто во сне проговорила я, — мне четырнадцать лет. Мой пятнадцатый день рождения придется на осенний праздник Вульмартис.
— Кто такая Вульмартис? Здесь вашу богиню зовут Вульмардра. Но внешность вполне позволяет выдавать вас за шестнадцатилетнюю, этим вы обязаны войне. Похоже, вам довелось кое-что повидать. А может, и совершить.
— Я…
— Нет, не хочу этого слышать. Я вам не исповедник. С меня хватит и собственного прошлого. Держите свои прегрешения при себе, Аара. Так будет лучше.
Она встала, шурша шелками, и обошла вокруг дивана, на котором я сидела, лениво развалясь. Я ничего не имела против, теперь ничего.
— Мы снимем с вас эти куцые детские одежки, высветлим волосы… — она приподняла прядку и потерла ее пальцами, — да, такие можно выбелить. А затем, когда вы будете выглядеть наилучшим образом, обратимся к юристам.
Она снова села. Запела птица. Откуда ни возьмись, на колени к Воллюс прыгнул огромный полосатый кот. И уставился на меня похожими на самоцветы глазами.
— Касательно Гурца вам лучше все узнать от меня самой. Он был тогда совсем молодым человеком. А я — актрисой Воллюс, тех же лет, что и вы. Крайне недолгая связь. Надеюсь, я не сделала вам больно? Вы любили его?
— Любила… кого?
— Своего мужа. Неважно. Мельм будет считать, что любили.
Она погладила кота, и тот замурлыкал, улыбаясь мне на кошачий манер, особым образом прикрывая глаза.
Была у меня когда-то кошка, да еще яблонька.
— Мы распорядимся, чтобы ваши вещи доставили сюда, — сказала она. — Можете поспать на диване, если хотите. Вам это полезно.
3
Мне кажется, я до самой смерти сохраню воспоминание о дне, когда мне явился белый образ в янтарном прямоугольнике; о мгновении, когда я переродилась; о том, как впервые увидела свой облик, созданный ее руками.
Дни проходили друг за другом — сколько дней? Шесть или семь, а может, десять или еще больше — на грабах в саду под окнами повисли похожие на гусениц сережки… Дни, когда меня парили в банях классического образца, дни масел и настоек. Дни, когда мне ровняли и полировали ногти и чистили кожу пемзой, когда я примеряла корсеты и туфли на каблуке высотой в два с половиной дюйма, когда я училась затягивать первые и ступать по полу во вторых. Дни посвящения в тайны применения — вслепую — пудры, румян и туши для ресниц, которая повергла бы Лой в изумление. Какая-то паста для волос ужасно едкого синего цвета, и страх: вдруг они такими и станут или выпадут все и осыплются на пол (не потому ли Воллюс носит парик?), и я боюсь самой Воллюс, а она прохаживается среди стройных служанок и то что-то прикажет, то бросит резкое словцо:
— Синие волосы? Такие причуды тоже бывали. Но вы сами увидите: не синие, а бледные, как лунный свет. Будьте поосторожней, — это уже парикмахерше. — У нее мягкая фактура волос. Не надо делать их слишком жесткими. И не перестарайтесь с желтизной. Они должны стать как у снегурочки.
Ни одного зеркала. Даже у меня в спальне, куда доставили мои игры и книги, к которым я не притронулась.
— Чтобы произвести впечатление, можете взять глазные капли из белладонны. Но только немножко. Пользуйтесь ими, когда хотите ввести кого-нибудь в заблуждение. Никогда не носите туфель, которые вам малы. Если они хорошо сшиты, нога и так покажется в них маленькой. Слишком тесные туфли нельзя носить, они уродуют большие пальцы. Роза, сними тапочку и покажи, какая у тебя шишка! — Бедная Роза, оказав услугу, получает вознаграждение. — Но разве это кого-нибудь волнует, при таком-то лице и такой фигуре, как у нашей Розы?
Ни одного зеркала, даже если нужно подкрасить глаза и щеки.
— Этим будет заниматься ваша горничная. Или мы вас научим, попозже. Только соблюдайте осмотрительность, когда станете красить волосы. Посылайте ко мне за парикмахершей, даже когда уедете в поместье.
И три платья, купленные в расчете на то, что я возмещу убытки, когда получу наследство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148