Но если не хочешь, - не надо.
А что? Пусть придет. Пусть посмотрит, как Наташа живет, что у неё есть.
Давай, - сказала Наташа, - приходи. Только не сегодня! Сегодня я вымоталась. Ездила по делам целый день. Давай завтра? Только не с утра, во второй половине, ближе к вечеру, идет?
Ладно, - ответила Марина и по голосу её чувствовалось, что это приглашение ей льстит.
Тут Наташа поняла, как безумно устала. Началось с мамой. Но с мамой цветочки. А завтра с Мариной будут ягодки.
"Сердце, как у старичка"... Это ужасно. А сколько вещей она ему купила! Что теперь ей делать с этим чемоданом, он грузом лежал у неё на сердце! Куда его девать? Даст Маринке, пусть рас - поряжается, как хочет. Наташа почему-то ждала свидания с Мариной трепетно, тревожно и с непонятной радостью, как если бы была влюблена в кого-то и этот "кто-то" решил наконец навестить её.
Она рано оделась, причесалась, бегала к зеркалу - смотрела, так ли лежит прядь волос, не съехал ли обруч и не надо ли надеть бе - лую рубашку, а не черную.
Наташа сама себе запретила эту бессмысленную беготню по квар - тире. Что, действительно, она? Кто ей Марина? Девка, которая когда-то хорошо ею попользовалась? Не из любви же к Наташе она позвала её жить к себе? Это тогда Наташа - глупая - так думала.
Потом-то поняла! А сейчас - ребенка нет, тащить из Наташи не по - до что...
"Хватит, Наталья!" - крикнула она себе и тут же зазвонил те - лефон. Это была Марина. Марина сказала, что выезжает и ещё уточ - нила адрес.
Наташа спросила:
Ты на машине?
Конечно, - с тихой гордостью ответила Марина. Наташа ещё раз оглянула стол. Была и икра, и разносолы. Все в порядке. Еще раз посмотрела в зеркало - хороша! Многому все же там она научилась! Раздался звонок, и Наташа, не спрашивая, распахну-ла дверь. На пороге стояла сияющая Марина с букетом орхидей и бутылкой шампанского. Сначала наступило некоторое замешательст-во, каждая рассматривала другую. Марина была одета элегантно, в длинном кожаном плаще, с темным легким шарфом на шее, в темной бархатной шляпке, видны были из-под шляпки длинные золотые серь-ги, большая сумка с клепками висела на плече, на ногах ботинки со шнуровкой. Ничего. Не хуже Наташи. А Марина жадно рассматри-вала Наташу. Потом обе рассмеялись: вот, насмотреться не могут!
Ну, здравствуй, - первой сказала Марина и, перешагнув через порог, поцеловала Наташу в щеку, без чмоков, легко, светски.
Наташа, ещё улыбаясь, тоже сказала:
Здравствуй, здравствуй, подруга! Проходи. Так они начали встречу, вроде бы с иронией, вроде бы и серьезно. Марина разде-лась в передней и оказалась в юбке-штанах и свитере, пушистом, с картинками, вывязанными искусной рукой. На пальцах - перстни, на шее - цепь с крестиком. Золотая.
Прическа у Марины была задорная, вьющиеся волосы в кажущемся беспорядке. Но лицо постарело. Но ведь она и старше. Наташа так точно и не знала - на сколько. Лет на пять? Значит, за сорок. Но выглядит хорошо.
Ну, и как осмотр? - спросила Марина, но без подколки, просто спросила, с интересом.
И Наташа так же ответила:
Отлично. Интересная, эффектная, элегантная...
Но! Но не молодая... Это я знаю. Наташа хотела что-то отве-тить, но Марина не стала на этой теме заостряться, а стала внимательно осматривать комнату и сказала, что у Наташи шикарно и сразу чувствуется, что она приехала из загранки.
Давай сядем наконец за стол и потреплемся. - Сказала Наташа.
Но у Марины загорелись глаза при виде кофров, которые Наташа задвинула в угол.
Ладно, сейчас сядем, но обещай мне, что все покажешь и что на-доело продашь! "Да, мне все надоело", - хотелось сказать На-таше, но она ответила: - Конечно, покажу, и даже подарю тебе, что захочешь, продавать ничего не буду.
Знаешь, у нас вроде бы все есть. Пойди на любой рынок, специальный, одежный, зайди в любой магазин - все, что душе угодно, а купишь, оказывается или Турция, или Вьетнам, или Китай. Так, иногда привозят что-то настоящее, вот тогда я беру. У меня вещей не так уж много, но все качественные...
У меня-то много. И все тоже качественные, но ведь сколько лет я там жила!
Кстати - где? - спросила Марина, помня прошлые разговоры с девчонкой-соседкой. - В Африке кажется?
Сначала в Африке, потом в Европе... - ответила Наташа и сказа-ла: Слушай, давай выпьем? Мне что-то сегодня выпить хочется. Давно не виделись! А мы о тряпках. Ну их. Давай выпьем, как раньше, - и она налила водки в бокальчики, поставила минералку, помня по прежним временам, что Марина пьет с запивкой. Марина подняла рюмку: - За нас, девушек! Мы не пропали! Нас никто не скушал, и мы, как ты говорила? - красавицы, умницы, ангелицы! Вот! - И она маханула полный бокал.
После выпитой рюмки Марина как-то помолодела и повеселела.
Она снова осмотрела квартиру и спросила: - Две комнаты?
Наташа подтвердила:
Две.
А кто купил? Маман?
Вместе, - ответила коротко Наташа. Марина закурила, поковыряла в тарелке , есть ничего не стала, а сказала: - Хорошо у тебя! Уютно!
Да что ты, - ответила Наташа, - я ещё ничего толком не убрала, не прибрала, так, для тебя немного сегодня повозила, чтобы не очень на склад похоже было...
Марина налила себе ещё водки, выпила, приподняв рюмку - за тебя! и сказала:
А ты, Наташка, прямо фотомодель! Клянусь. И молоденькая, как девочка... Как это тебе удается? Правда, ты и моложе меня. Мужи-ки, наверное, штабелями ложатся!
Наташа покачала головой:
Нет, не очень. Сначала вроде бы - да, а потом - и нет. Я ведь какой была, такой и осталась - к мужикам равнодушна, и они это, как собаки, чувствуют.
Это - да, - задумчиво подтвердила Марина, - чем больше им вни-мания, тем больше нос воротят. Слушай, Наташ, а как мать-то? Как она без отца? Мне Шурик сказал уже после похорон. Он ведь с твоей матушкой познакомился. Не знаю, каким путем, но лечился вроде у нее, а потом, по-моему, деньги занимал, и она ему дава-ла.
Наташа вздохнула:
А об отце не будем, потом... Марина понимающе кивнула:
Ладно, вот только рюмочку за упокой души, не чокаясь.
Они молча выпили.
А Марина, наконец начав закусывать, сказала:
Ой, Наташ, мне надо одной дилерше позвонить, можно? Получив разрешение. Марина позвонила и лихим, совсем другим голосом ска-зала:
Галь, ну как? Это Марина. В порядке? Отлично, старушка!
Премия тебе через местком! Давай с утра. Только не рано! Я спать буду, сейчас у старой молодой подруги сижу, ещё посидим. Ну, привет! - Повесила трубку и, довольная, потерла руки: - Вот ещё поллимончика наварю!
Наташа с интересом спросила:
А ты, я смотрю, делами заворачиваешь?
Марина театрально потупилась.
Наташа сказала:
Мариш, я тут ничего не узнаю. Уехала - одна страна. Приехала - совсем другая. И мы - другие. Тогда были молодые, сейчас все постарели, у всех уже своя сложившаяся жизнь, А мне здесь непри-каянно, болтаюсь в каком-то дерьме и ничего не могу понять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
А что? Пусть придет. Пусть посмотрит, как Наташа живет, что у неё есть.
Давай, - сказала Наташа, - приходи. Только не сегодня! Сегодня я вымоталась. Ездила по делам целый день. Давай завтра? Только не с утра, во второй половине, ближе к вечеру, идет?
Ладно, - ответила Марина и по голосу её чувствовалось, что это приглашение ей льстит.
Тут Наташа поняла, как безумно устала. Началось с мамой. Но с мамой цветочки. А завтра с Мариной будут ягодки.
"Сердце, как у старичка"... Это ужасно. А сколько вещей она ему купила! Что теперь ей делать с этим чемоданом, он грузом лежал у неё на сердце! Куда его девать? Даст Маринке, пусть рас - поряжается, как хочет. Наташа почему-то ждала свидания с Мариной трепетно, тревожно и с непонятной радостью, как если бы была влюблена в кого-то и этот "кто-то" решил наконец навестить её.
Она рано оделась, причесалась, бегала к зеркалу - смотрела, так ли лежит прядь волос, не съехал ли обруч и не надо ли надеть бе - лую рубашку, а не черную.
Наташа сама себе запретила эту бессмысленную беготню по квар - тире. Что, действительно, она? Кто ей Марина? Девка, которая когда-то хорошо ею попользовалась? Не из любви же к Наташе она позвала её жить к себе? Это тогда Наташа - глупая - так думала.
Потом-то поняла! А сейчас - ребенка нет, тащить из Наташи не по - до что...
"Хватит, Наталья!" - крикнула она себе и тут же зазвонил те - лефон. Это была Марина. Марина сказала, что выезжает и ещё уточ - нила адрес.
Наташа спросила:
Ты на машине?
Конечно, - с тихой гордостью ответила Марина. Наташа ещё раз оглянула стол. Была и икра, и разносолы. Все в порядке. Еще раз посмотрела в зеркало - хороша! Многому все же там она научилась! Раздался звонок, и Наташа, не спрашивая, распахну-ла дверь. На пороге стояла сияющая Марина с букетом орхидей и бутылкой шампанского. Сначала наступило некоторое замешательст-во, каждая рассматривала другую. Марина была одета элегантно, в длинном кожаном плаще, с темным легким шарфом на шее, в темной бархатной шляпке, видны были из-под шляпки длинные золотые серь-ги, большая сумка с клепками висела на плече, на ногах ботинки со шнуровкой. Ничего. Не хуже Наташи. А Марина жадно рассматри-вала Наташу. Потом обе рассмеялись: вот, насмотреться не могут!
Ну, здравствуй, - первой сказала Марина и, перешагнув через порог, поцеловала Наташу в щеку, без чмоков, легко, светски.
Наташа, ещё улыбаясь, тоже сказала:
Здравствуй, здравствуй, подруга! Проходи. Так они начали встречу, вроде бы с иронией, вроде бы и серьезно. Марина разде-лась в передней и оказалась в юбке-штанах и свитере, пушистом, с картинками, вывязанными искусной рукой. На пальцах - перстни, на шее - цепь с крестиком. Золотая.
Прическа у Марины была задорная, вьющиеся волосы в кажущемся беспорядке. Но лицо постарело. Но ведь она и старше. Наташа так точно и не знала - на сколько. Лет на пять? Значит, за сорок. Но выглядит хорошо.
Ну, и как осмотр? - спросила Марина, но без подколки, просто спросила, с интересом.
И Наташа так же ответила:
Отлично. Интересная, эффектная, элегантная...
Но! Но не молодая... Это я знаю. Наташа хотела что-то отве-тить, но Марина не стала на этой теме заостряться, а стала внимательно осматривать комнату и сказала, что у Наташи шикарно и сразу чувствуется, что она приехала из загранки.
Давай сядем наконец за стол и потреплемся. - Сказала Наташа.
Но у Марины загорелись глаза при виде кофров, которые Наташа задвинула в угол.
Ладно, сейчас сядем, но обещай мне, что все покажешь и что на-доело продашь! "Да, мне все надоело", - хотелось сказать На-таше, но она ответила: - Конечно, покажу, и даже подарю тебе, что захочешь, продавать ничего не буду.
Знаешь, у нас вроде бы все есть. Пойди на любой рынок, специальный, одежный, зайди в любой магазин - все, что душе угодно, а купишь, оказывается или Турция, или Вьетнам, или Китай. Так, иногда привозят что-то настоящее, вот тогда я беру. У меня вещей не так уж много, но все качественные...
У меня-то много. И все тоже качественные, но ведь сколько лет я там жила!
Кстати - где? - спросила Марина, помня прошлые разговоры с девчонкой-соседкой. - В Африке кажется?
Сначала в Африке, потом в Европе... - ответила Наташа и сказа-ла: Слушай, давай выпьем? Мне что-то сегодня выпить хочется. Давно не виделись! А мы о тряпках. Ну их. Давай выпьем, как раньше, - и она налила водки в бокальчики, поставила минералку, помня по прежним временам, что Марина пьет с запивкой. Марина подняла рюмку: - За нас, девушек! Мы не пропали! Нас никто не скушал, и мы, как ты говорила? - красавицы, умницы, ангелицы! Вот! - И она маханула полный бокал.
После выпитой рюмки Марина как-то помолодела и повеселела.
Она снова осмотрела квартиру и спросила: - Две комнаты?
Наташа подтвердила:
Две.
А кто купил? Маман?
Вместе, - ответила коротко Наташа. Марина закурила, поковыряла в тарелке , есть ничего не стала, а сказала: - Хорошо у тебя! Уютно!
Да что ты, - ответила Наташа, - я ещё ничего толком не убрала, не прибрала, так, для тебя немного сегодня повозила, чтобы не очень на склад похоже было...
Марина налила себе ещё водки, выпила, приподняв рюмку - за тебя! и сказала:
А ты, Наташка, прямо фотомодель! Клянусь. И молоденькая, как девочка... Как это тебе удается? Правда, ты и моложе меня. Мужи-ки, наверное, штабелями ложатся!
Наташа покачала головой:
Нет, не очень. Сначала вроде бы - да, а потом - и нет. Я ведь какой была, такой и осталась - к мужикам равнодушна, и они это, как собаки, чувствуют.
Это - да, - задумчиво подтвердила Марина, - чем больше им вни-мания, тем больше нос воротят. Слушай, Наташ, а как мать-то? Как она без отца? Мне Шурик сказал уже после похорон. Он ведь с твоей матушкой познакомился. Не знаю, каким путем, но лечился вроде у нее, а потом, по-моему, деньги занимал, и она ему дава-ла.
Наташа вздохнула:
А об отце не будем, потом... Марина понимающе кивнула:
Ладно, вот только рюмочку за упокой души, не чокаясь.
Они молча выпили.
А Марина, наконец начав закусывать, сказала:
Ой, Наташ, мне надо одной дилерше позвонить, можно? Получив разрешение. Марина позвонила и лихим, совсем другим голосом ска-зала:
Галь, ну как? Это Марина. В порядке? Отлично, старушка!
Премия тебе через местком! Давай с утра. Только не рано! Я спать буду, сейчас у старой молодой подруги сижу, ещё посидим. Ну, привет! - Повесила трубку и, довольная, потерла руки: - Вот ещё поллимончика наварю!
Наташа с интересом спросила:
А ты, я смотрю, делами заворачиваешь?
Марина театрально потупилась.
Наташа сказала:
Мариш, я тут ничего не узнаю. Уехала - одна страна. Приехала - совсем другая. И мы - другие. Тогда были молодые, сейчас все постарели, у всех уже своя сложившаяся жизнь, А мне здесь непри-каянно, болтаюсь в каком-то дерьме и ничего не могу понять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85