А так как все есть.
именно одно и ничего, кроме этого одного <всего>, нет, то,
след., не что иное, как именно это же одно, и есть многое.
Ь) Многое, если оно только есть многое, не есть ни в
каком смысле одно, ибо иначе мы и не называли бы его толь-
ко многим. Но если многое не содержит в себе никакого един-
ства, тогда оно и не состоит из отдельных частей, ибо каждая
часть тоже была бы чем-то одним. Многое же, которое не есть
многое разных отдельных единиц и даже никаких отдельных
единиц в себе не содержит, очевидно, вовсе не есть многое.
Итак, если есть многое, то есть и одно; а если нет одного, то и;
нет никакого многого. Таким образом, ни монизм (голый), ни
плюрализм (голый) не могут быть оправданы чисто диалекти- 1
чески. Их оправдание - в мифологии и в догматическом бо- 1
гословии.
9. Всех этих антиномий совершенно достаточно, чтобы
убедиться, как часто мы не ввдим мифа под системой рассуж-
дения, имеющей всю видимость науки, научности и логичес-
кой оправданности. Только потому не видно здесь мифа, что
эти учения уже давным-давно получили форму догмата, а
миф не есть догмат. Миф, говорили мы, всегда личностен и
историчен, догмат же живет абсолютизацией и логикой. Миф
есть непосредственно воспринимаемое личностно-историчес-
кое бытие; догмат же всегда есть научно-диалектическая сис-
тема или принцип ее. Поэтому я и привел целый ряд таких
примеров, где на первом плане их логическая обоснованность
и где обычно не видят никакого вероучения и мифа. Проведе-
ние же четкой диалектики в них как раз показывает, что это не
только диалектика, что миф с огромной силой врывается в
сферу диалектики и совершенно по-своему перераспределяет
ее категории. На приведенных примерах удобно учиться раз-
336
"мчать миф и догмат, непосредственную веру и логическое
дание, сверхъестественное откровение и догматическое бого-
словие.
Цт, миф не есть дммпт, нп-истприя. нергииное.
"цпипр игти фpнnмfнягтгnf прпяппр.ние и становление
рццч_ ттичнпг.тнпгп в мифе. e-.c.Th г.тянпнпоние историческое.
урч"- миф сеть личнпгтнпр PIM-TMP-., данное llcmopu-
чек"-
X. Миф не есть историческое событие как таковое. Легче
дгп ПОНЯТЬ историю УЯУ ряп фпктпд прИЧИННО СВЯЗанНЫХ
ржду собою. Для понимания мифа это дает чрезвычайно
мало. Факты сами по себе глухи и немы. Факты непонятые
даже не суть история. История всегда есть история понятых
или понимаемых фактов (причем понятых или понимаемых,
конечно, с точки зрения личностного бытия). В историческом
процессе можно различать три слоя.
1. Во-первых, тут перед нами природно-вещественный слой.
История есть действительно ряд каких-то фактов, причинно
влияющих друг на друга, вызывающих друг друга, находящих-
ся во всестороннем пространственно-временном общении.
Кто-то воевал с кем-то, потом было разрушение страны,
потом случилась еще тысяча разных фактов и т. д. Покамест
история есть история этих фактов, она вовсе даже не есть ис-
тория. Это - сырые материалы, которые, при условии внесе-
ния в них каких-то совершенно новых точек зрения, могут
стать историческими материалами. Все эти статистические
таблицы и процентные исчисления никакого отношения как
таковые к истории не имеют. Констатирование голых указов,
распоряжений и постановлений; исчисление количества и ха-
рактера податей и налогов; описание хода военных действий,
колонизации, всякого технического оборудования и пр. и
пр. - все это никакого отношения к истории не имеет, если
эти факты берутся как факты, даже пусть в их причинной за-
висимости. История не есть природа и не развивается по типу
природных процессов. Природа гораздо абстрактнее, проще и
механичнее истории. И не история есть момент в природе, но
всегда природа есть момент истории. Ибо никто никогда не
воспринимает чистую, вне-историческую природу. На ней
всегда лежит густой слой интуиций данной эпохи, и исключе-
ние их приводит не к природе как предмету обычного челове-
кого восприятия, но к природе как абстрактной формуле
научной мысли. С такой формулой имеем дело не мы, но
337
лишь наш рассудок. И глупо ставить рассудок в такое приви
легированное положение, чтобы все остальное перед ним смол-
кло. Скажут: не природа сама по себе исторична, а наш субъ-
ект делает ее таковой, наделяя теми или другими качествами,
в зависимости от характера эпохи, в которой живет этот субъ-
ект. Да НУ будет вам блудить языком. Субъект ла субъект
Такое возражение совершенно же неубедительно. Пусть это
субъективно. Ну, а что же в природе объективной Материя,
движение, сила, атомы и пр.? Но почему же? Понятия о мате-
рии, движении, силе и атомах также меняются, как и все про-
чие наши субъективные построения. В разные эпохи они со-
вершенно различны. Так почему же вы тут не говорите о субъ-
ективизме, а когда я заговорил о том, что природа - весела,
грустна, печальна, величава и т.д., вы вдруг обвиняете меня в
субъективизме? Вот тут-то и получается, что под всяким
таким <объективизмом> кроется собственное вероучение, точ-
нее, просто метафизические капризы и всякого рода симпа-
тии и антипатии. Кто во что влюблен, тот и превозносит объ-
ективность соответствующего предмета своей любви. Вы
влюблены в пустую и черную дыру, называете ее <мироздание
ем>, изучаете в своих университетах и идолопоклонствуете
перед нею в своих капищах. Вы живете холодным блудом оце-
пеневшего мирового пространства и изувечиваете себя в по-
строенной вами самими черной тюрьме нигилистического ее-
тествознания. А я люблю небушко, голубое-голубое, синее-
синее, глубокое-глубокое, родное-родное, ибо и сама мудрость,
София. Премудрость Вожия голубая-голубая, глубокая-глубо-
кая, родная-родная. Ну, да что там говорить... Словом, исто-
рия несводима на природу; наоборот, сама природа делается
понятной только через историю. История - не просто факты,
даже и не просто факты, поставленные в причинную взаимо-
зависимость. На такой <истории> никакого мифа не постро-
ишь, разве что пугало какое-нибудь...
<Заботится ли солнце о земле? Ни из чего не видно: оно eei
<притягивает прямо пропорционально массе и обратно про-
порционально квадратам расстояний>.
Таким образом, первый ответ о солнце и о земле Коперни-
ка был глуп.
Просто - глуп.
Он <сосчитал>. Но <счет> в применении к нравственному
явлению я нахожу просто глупым. 1
Он просто ответил глупо, негодно. :
С этого глупого ответа Коперника на нравственный во-
338
ц планете и солнце началась пошлость планеты и опусто-
щение Небес.
((онечно, - земля не имеет об себе заботы солнца, а
ппько притягивается по кубам расстояний>.
1ьфу!> (В. В. Розанов).
2 Во-вторых, поскольку история есть становление фактов
"ошмаемых, фактов понимания, она всегда есть еще тот или
моя модус сознания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
именно одно и ничего, кроме этого одного <всего>, нет, то,
след., не что иное, как именно это же одно, и есть многое.
Ь) Многое, если оно только есть многое, не есть ни в
каком смысле одно, ибо иначе мы и не называли бы его толь-
ко многим. Но если многое не содержит в себе никакого един-
ства, тогда оно и не состоит из отдельных частей, ибо каждая
часть тоже была бы чем-то одним. Многое же, которое не есть
многое разных отдельных единиц и даже никаких отдельных
единиц в себе не содержит, очевидно, вовсе не есть многое.
Итак, если есть многое, то есть и одно; а если нет одного, то и;
нет никакого многого. Таким образом, ни монизм (голый), ни
плюрализм (голый) не могут быть оправданы чисто диалекти- 1
чески. Их оправдание - в мифологии и в догматическом бо- 1
гословии.
9. Всех этих антиномий совершенно достаточно, чтобы
убедиться, как часто мы не ввдим мифа под системой рассуж-
дения, имеющей всю видимость науки, научности и логичес-
кой оправданности. Только потому не видно здесь мифа, что
эти учения уже давным-давно получили форму догмата, а
миф не есть догмат. Миф, говорили мы, всегда личностен и
историчен, догмат же живет абсолютизацией и логикой. Миф
есть непосредственно воспринимаемое личностно-историчес-
кое бытие; догмат же всегда есть научно-диалектическая сис-
тема или принцип ее. Поэтому я и привел целый ряд таких
примеров, где на первом плане их логическая обоснованность
и где обычно не видят никакого вероучения и мифа. Проведе-
ние же четкой диалектики в них как раз показывает, что это не
только диалектика, что миф с огромной силой врывается в
сферу диалектики и совершенно по-своему перераспределяет
ее категории. На приведенных примерах удобно учиться раз-
336
"мчать миф и догмат, непосредственную веру и логическое
дание, сверхъестественное откровение и догматическое бого-
словие.
Цт, миф не есть дммпт, нп-истприя. нергииное.
"цпипр игти фpнnмfнягтгnf прпяппр.ние и становление
рццч_ ттичнпг.тнпгп в мифе. e-.c.Th г.тянпнпоние историческое.
урч"- миф сеть личнпгтнпр PIM-TMP-., данное llcmopu-
чек"-
X. Миф не есть историческое событие как таковое. Легче
дгп ПОНЯТЬ историю УЯУ ряп фпктпд прИЧИННО СВЯЗанНЫХ
ржду собою. Для понимания мифа это дает чрезвычайно
мало. Факты сами по себе глухи и немы. Факты непонятые
даже не суть история. История всегда есть история понятых
или понимаемых фактов (причем понятых или понимаемых,
конечно, с точки зрения личностного бытия). В историческом
процессе можно различать три слоя.
1. Во-первых, тут перед нами природно-вещественный слой.
История есть действительно ряд каких-то фактов, причинно
влияющих друг на друга, вызывающих друг друга, находящих-
ся во всестороннем пространственно-временном общении.
Кто-то воевал с кем-то, потом было разрушение страны,
потом случилась еще тысяча разных фактов и т. д. Покамест
история есть история этих фактов, она вовсе даже не есть ис-
тория. Это - сырые материалы, которые, при условии внесе-
ния в них каких-то совершенно новых точек зрения, могут
стать историческими материалами. Все эти статистические
таблицы и процентные исчисления никакого отношения как
таковые к истории не имеют. Констатирование голых указов,
распоряжений и постановлений; исчисление количества и ха-
рактера податей и налогов; описание хода военных действий,
колонизации, всякого технического оборудования и пр. и
пр. - все это никакого отношения к истории не имеет, если
эти факты берутся как факты, даже пусть в их причинной за-
висимости. История не есть природа и не развивается по типу
природных процессов. Природа гораздо абстрактнее, проще и
механичнее истории. И не история есть момент в природе, но
всегда природа есть момент истории. Ибо никто никогда не
воспринимает чистую, вне-историческую природу. На ней
всегда лежит густой слой интуиций данной эпохи, и исключе-
ние их приводит не к природе как предмету обычного челове-
кого восприятия, но к природе как абстрактной формуле
научной мысли. С такой формулой имеем дело не мы, но
337
лишь наш рассудок. И глупо ставить рассудок в такое приви
легированное положение, чтобы все остальное перед ним смол-
кло. Скажут: не природа сама по себе исторична, а наш субъ-
ект делает ее таковой, наделяя теми или другими качествами,
в зависимости от характера эпохи, в которой живет этот субъ-
ект. Да НУ будет вам блудить языком. Субъект ла субъект
Такое возражение совершенно же неубедительно. Пусть это
субъективно. Ну, а что же в природе объективной Материя,
движение, сила, атомы и пр.? Но почему же? Понятия о мате-
рии, движении, силе и атомах также меняются, как и все про-
чие наши субъективные построения. В разные эпохи они со-
вершенно различны. Так почему же вы тут не говорите о субъ-
ективизме, а когда я заговорил о том, что природа - весела,
грустна, печальна, величава и т.д., вы вдруг обвиняете меня в
субъективизме? Вот тут-то и получается, что под всяким
таким <объективизмом> кроется собственное вероучение, точ-
нее, просто метафизические капризы и всякого рода симпа-
тии и антипатии. Кто во что влюблен, тот и превозносит объ-
ективность соответствующего предмета своей любви. Вы
влюблены в пустую и черную дыру, называете ее <мироздание
ем>, изучаете в своих университетах и идолопоклонствуете
перед нею в своих капищах. Вы живете холодным блудом оце-
пеневшего мирового пространства и изувечиваете себя в по-
строенной вами самими черной тюрьме нигилистического ее-
тествознания. А я люблю небушко, голубое-голубое, синее-
синее, глубокое-глубокое, родное-родное, ибо и сама мудрость,
София. Премудрость Вожия голубая-голубая, глубокая-глубо-
кая, родная-родная. Ну, да что там говорить... Словом, исто-
рия несводима на природу; наоборот, сама природа делается
понятной только через историю. История - не просто факты,
даже и не просто факты, поставленные в причинную взаимо-
зависимость. На такой <истории> никакого мифа не постро-
ишь, разве что пугало какое-нибудь...
<Заботится ли солнце о земле? Ни из чего не видно: оно eei
<притягивает прямо пропорционально массе и обратно про-
порционально квадратам расстояний>.
Таким образом, первый ответ о солнце и о земле Коперни-
ка был глуп.
Просто - глуп.
Он <сосчитал>. Но <счет> в применении к нравственному
явлению я нахожу просто глупым. 1
Он просто ответил глупо, негодно. :
С этого глупого ответа Коперника на нравственный во-
338
ц планете и солнце началась пошлость планеты и опусто-
щение Небес.
((онечно, - земля не имеет об себе заботы солнца, а
ппько притягивается по кубам расстояний>.
1ьфу!> (В. В. Розанов).
2 Во-вторых, поскольку история есть становление фактов
"ошмаемых, фактов понимания, она всегда есть еще тот или
моя модус сознания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72