Стоило даже весьма важному пациенту испустить дух, как доктор Коппард начинал вести себя так, словно между человеком, которого он лечил, и лежащим на кровати куском неподвижной плоти не существовало ни малейшей связи. Сначала подобное поведение шокировало Хамфри, но с годами он стал подозревать, что добродушный старик таким образом защищал себя от печальных реалий его профессии.
Однако в этот вечер Хамфри едва обратил внимание на несколько шокирующее поведение учителя. Его мысли были заняты человеком, тоже изрезанным ножом и не пожелавшим объяснять, как он получил рапу. Допустим, на двух людей напал третий, ранил одного и убив другого. В этом случае следовало ожидать, что выживший поднимет шум. Или два человека набросились друг на друга с ножами? А быть может, один напал на другого, и жертва ухватилась за нож, порезав себе руки и нанеся противнику серьезную рану, прежде чем нападавший вновь завладел ножом и нанес роковой удар?
Пройдя в свою комнату, Хамфри закрыл дверь и задумался. Фактически он потворствовал убийце. На мгновение эта мысль его ошеломила, но вскоре самооправдание начало свое целительное действие. В конце концов, он не может быть уверен, что существует связь между ранением Дрисколла и трупом в реке, решил Хамфри. Не следует делать поспешных выводов, возможно, это всего лишь совпадение. Но в глубине души он сознавал, что повод, побуждавший его к молчанию, сам по себе является аргументом против утешительных рассуждений. Хамфри обуревали мрачные, достаточно обоснованные подозрения, и хранить их в тайне он намеревался не из чувства справедливости или осторожности, а из страха. В былые дни он так бы не поступил.
Однако тот человек мертв, и ничто, даже арест убийцы, не вернет его к жизни. Справедливо ли рисковать ради мертвеца возможностью общаться с Летти и ее грядущим спасением из дома Роуэнов?
Хамфри разделся и лег в постель, продолжая спорить с самим собой. В поисках какого-либо оправдания он перебирал в памяти события минувшего вечера, с удовольствием вспоминая ловкость своих пальцев и почти с восторгом, пусть и сопровождающимся неуверенностью, – момент, когда он поцеловал Летти. После этого Хамфри вернулся к приятным размышлениям о близящемся Рождестве и возможной капитуляции матери. С этими мыслями он и заснул.
Глава 10
На следующее утро от миссис Нейлор прибежал мальчишка с сообщением, что старая леди умирает. День выдался промозглый, серое небо низко нависло над улицами, мутной мглой просачиваясь в души людей, которые, ежась от холода, брели по мокрым булыжникам. На каждом перекрестке свирепствовал порывистый ветер, пронизывающий буквально до костей. «Подходящее утро, чтобы умереть», – думал Хамфри, направляясь к дому миссис Нейлор. Однако старуха находилась не ближе к смерти, чем обычно, и, когда Хамфри успокоил ее, она ошеломила его вопросом:
– Когда Рождество?
– Через девять дней, – ответил он, удивляясь, что миссис Нейлор, никогда не знавшая времени суток и дня недели, вдруг проявила интерес к празднику.
– Я до него не доживу, – печально промолвила она.
– Доживете, миссис Нейлор. И до этого Рождества, и еще до многих, если будете заботиться о себе.
– Он окинул взглядом грязную захламленную комнату, ржавую каминную решетку, затянутые паутиной окна и снова повернулся к тощей, костлявой старухе, сидящей на кровати среди груды выцветших одеял и пожелтевших простынь.
– Я посоветовал бы вам разжечь огонь, прогреть комнату и приоткрыть окно. Вам будет легче дышать, и вы сможете поудобнее сесть в кресле.
– Я не могу тратиться на дрова.
– Чепуха. Помните, когда вы прошлой весной уверяли, будто не можете тратиться на молоко, я пошел в банк, и молодой мистер Торли объяснил, что вам по карману что угодно.
Хамфри говорил терпеливо, но достаточно твердо. Миссис Нейлор вызывала жалость, однако не такую, как другие старые женщины, чье убогое существование объяснялось бедностью. Миссис Нейлор денег имела более чем достаточно, но какая-то извилина в мозгу мешала ей верить в это и пользоваться ими. В некотором отношении миссис Нейлор приходилось хуже, чем последним нищим, ибо у тех, по крайней мере, были добрые соседи, в то время как соседи миссис Нейлор не сомневались, что у нее полно денег, поэтому ей приходилось каждый раз платить пенни, посылая кого-то с поручением.
– Вы ничего не знаете о моих проблемах с деньгами, – заявила она.
– Я понесла немалые потери.
Однажды ей действительно не повезло с вкладом, следствием этого стала одна из ее навязчивых идей. Но у Хамфри не было времени разбираться в мифических финансовых затруднениях старухи.
– Можно я посмотрю, есть ли у вас уголь, и разведу огонь?
Вскоре Хамфри нашел то, что искал. В задней части дома, давно требовавшего основательного ремонта, находилась кладовая с углем и дровами.
Когда Хамфри развел огонь в старом ржавом камине, миссис Нейлор принялась всхлипывать:
– Вы хороший мальчик. Мне хотелось бы сделать вам подарок на Рождество, но к тому времени я уже умру.
– Самым лучшим подарком для меня было бы разрешение прислать миссис Флэк ухаживать за вами. Она бы с радостью согласилась за два шиллинга в неделю.
– Не желаю, чтобы чужая женщина рылась в моих вещах. Кроме того, я не могу себе позволить платить за уход. Но все равно, вы хороший мальчик, и я хочу сделать вам подарок.
Упоминания о подарке, перемежающиеся с жалобами на бедность, постоянно присутствовали в разговорах миссис Нейлор. Они ровным счетом ничего не означали, как и прочая ее болтовня. Но сегодня утром старуха упрямо возвращалась к этой теме и, наконец, выбравшись из кровати, заковыляла к наполненному хламом комоду, стоящему в углу комнаты.
– Право, миссис Нейлор, это уж слишком. Возвращайтесь в постель – комната еще не прогрелась. Позже можете встать и ходить, сколько пожелаете.
– Я и сейчас могу делать то, что желаю. И я намерена преподнести вам подарок, потому что вы хороший мальчик и скоро Рождество.
– Но я не хочу от вас никаких подарков. Я ничего не сделал, кроме того, за что получаю деньги. Пожалуйста, миссис Нейлор, позвольте мне помочь вам лечь в постель.
. – Отвернитесь, пока я достану ключи. Ну вот, теперь можете подойти и помочь мне найти эту вещицу.
– Что вы ищете?
– Я забыла. Миссис Нейлор принялась рыться в ящике комода.
Чего только здесь не было: бумаги, обрывки веревок, крышки и пробки, лоскутки материи, пара отрезов хорошего кружева, сломанные ножи с рукоятками из слоновой кости – короче говоря, сокровища выжившей из ума скряги. Наконец ей удалось обнаружить на самом дне вполне приличные золотые часы. Радостно вскрикнув, старуха стала заводить их настолько энергично, что Хамфри испугался за пружину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Однако в этот вечер Хамфри едва обратил внимание на несколько шокирующее поведение учителя. Его мысли были заняты человеком, тоже изрезанным ножом и не пожелавшим объяснять, как он получил рапу. Допустим, на двух людей напал третий, ранил одного и убив другого. В этом случае следовало ожидать, что выживший поднимет шум. Или два человека набросились друг на друга с ножами? А быть может, один напал на другого, и жертва ухватилась за нож, порезав себе руки и нанеся противнику серьезную рану, прежде чем нападавший вновь завладел ножом и нанес роковой удар?
Пройдя в свою комнату, Хамфри закрыл дверь и задумался. Фактически он потворствовал убийце. На мгновение эта мысль его ошеломила, но вскоре самооправдание начало свое целительное действие. В конце концов, он не может быть уверен, что существует связь между ранением Дрисколла и трупом в реке, решил Хамфри. Не следует делать поспешных выводов, возможно, это всего лишь совпадение. Но в глубине души он сознавал, что повод, побуждавший его к молчанию, сам по себе является аргументом против утешительных рассуждений. Хамфри обуревали мрачные, достаточно обоснованные подозрения, и хранить их в тайне он намеревался не из чувства справедливости или осторожности, а из страха. В былые дни он так бы не поступил.
Однако тот человек мертв, и ничто, даже арест убийцы, не вернет его к жизни. Справедливо ли рисковать ради мертвеца возможностью общаться с Летти и ее грядущим спасением из дома Роуэнов?
Хамфри разделся и лег в постель, продолжая спорить с самим собой. В поисках какого-либо оправдания он перебирал в памяти события минувшего вечера, с удовольствием вспоминая ловкость своих пальцев и почти с восторгом, пусть и сопровождающимся неуверенностью, – момент, когда он поцеловал Летти. После этого Хамфри вернулся к приятным размышлениям о близящемся Рождестве и возможной капитуляции матери. С этими мыслями он и заснул.
Глава 10
На следующее утро от миссис Нейлор прибежал мальчишка с сообщением, что старая леди умирает. День выдался промозглый, серое небо низко нависло над улицами, мутной мглой просачиваясь в души людей, которые, ежась от холода, брели по мокрым булыжникам. На каждом перекрестке свирепствовал порывистый ветер, пронизывающий буквально до костей. «Подходящее утро, чтобы умереть», – думал Хамфри, направляясь к дому миссис Нейлор. Однако старуха находилась не ближе к смерти, чем обычно, и, когда Хамфри успокоил ее, она ошеломила его вопросом:
– Когда Рождество?
– Через девять дней, – ответил он, удивляясь, что миссис Нейлор, никогда не знавшая времени суток и дня недели, вдруг проявила интерес к празднику.
– Я до него не доживу, – печально промолвила она.
– Доживете, миссис Нейлор. И до этого Рождества, и еще до многих, если будете заботиться о себе.
– Он окинул взглядом грязную захламленную комнату, ржавую каминную решетку, затянутые паутиной окна и снова повернулся к тощей, костлявой старухе, сидящей на кровати среди груды выцветших одеял и пожелтевших простынь.
– Я посоветовал бы вам разжечь огонь, прогреть комнату и приоткрыть окно. Вам будет легче дышать, и вы сможете поудобнее сесть в кресле.
– Я не могу тратиться на дрова.
– Чепуха. Помните, когда вы прошлой весной уверяли, будто не можете тратиться на молоко, я пошел в банк, и молодой мистер Торли объяснил, что вам по карману что угодно.
Хамфри говорил терпеливо, но достаточно твердо. Миссис Нейлор вызывала жалость, однако не такую, как другие старые женщины, чье убогое существование объяснялось бедностью. Миссис Нейлор денег имела более чем достаточно, но какая-то извилина в мозгу мешала ей верить в это и пользоваться ими. В некотором отношении миссис Нейлор приходилось хуже, чем последним нищим, ибо у тех, по крайней мере, были добрые соседи, в то время как соседи миссис Нейлор не сомневались, что у нее полно денег, поэтому ей приходилось каждый раз платить пенни, посылая кого-то с поручением.
– Вы ничего не знаете о моих проблемах с деньгами, – заявила она.
– Я понесла немалые потери.
Однажды ей действительно не повезло с вкладом, следствием этого стала одна из ее навязчивых идей. Но у Хамфри не было времени разбираться в мифических финансовых затруднениях старухи.
– Можно я посмотрю, есть ли у вас уголь, и разведу огонь?
Вскоре Хамфри нашел то, что искал. В задней части дома, давно требовавшего основательного ремонта, находилась кладовая с углем и дровами.
Когда Хамфри развел огонь в старом ржавом камине, миссис Нейлор принялась всхлипывать:
– Вы хороший мальчик. Мне хотелось бы сделать вам подарок на Рождество, но к тому времени я уже умру.
– Самым лучшим подарком для меня было бы разрешение прислать миссис Флэк ухаживать за вами. Она бы с радостью согласилась за два шиллинга в неделю.
– Не желаю, чтобы чужая женщина рылась в моих вещах. Кроме того, я не могу себе позволить платить за уход. Но все равно, вы хороший мальчик, и я хочу сделать вам подарок.
Упоминания о подарке, перемежающиеся с жалобами на бедность, постоянно присутствовали в разговорах миссис Нейлор. Они ровным счетом ничего не означали, как и прочая ее болтовня. Но сегодня утром старуха упрямо возвращалась к этой теме и, наконец, выбравшись из кровати, заковыляла к наполненному хламом комоду, стоящему в углу комнаты.
– Право, миссис Нейлор, это уж слишком. Возвращайтесь в постель – комната еще не прогрелась. Позже можете встать и ходить, сколько пожелаете.
– Я и сейчас могу делать то, что желаю. И я намерена преподнести вам подарок, потому что вы хороший мальчик и скоро Рождество.
– Но я не хочу от вас никаких подарков. Я ничего не сделал, кроме того, за что получаю деньги. Пожалуйста, миссис Нейлор, позвольте мне помочь вам лечь в постель.
. – Отвернитесь, пока я достану ключи. Ну вот, теперь можете подойти и помочь мне найти эту вещицу.
– Что вы ищете?
– Я забыла. Миссис Нейлор принялась рыться в ящике комода.
Чего только здесь не было: бумаги, обрывки веревок, крышки и пробки, лоскутки материи, пара отрезов хорошего кружева, сломанные ножи с рукоятками из слоновой кости – короче говоря, сокровища выжившей из ума скряги. Наконец ей удалось обнаружить на самом дне вполне приличные золотые часы. Радостно вскрикнув, старуха стала заводить их настолько энергично, что Хамфри испугался за пружину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52