В комнате стояла огромная кровать с балдахином на четырех подпорках, но пока без занавесок. Постель Элис сама застелила полчаса назад свежим бельем. Тогда это ложе не казалось ей таким… пугающим.
В смущении Элис подошла к окну и стала смотреть сквозь щели в ставнях, но ничего, разумеется, не увидела.
– Что с тобой, любимая? – Говейн положил руки ей на плечи, и она вздрогнула. – Ты меня боишься?
– Я просто волнуюсь. Все произошло так… быстро.
– Ты жалеешь о том, что согласилась стать моей женой? – В голосе Говейна послышалось напряжение.
Этого она не могла вынести и, повернувшись к нему, заглянула в изумительные зеленые глаза.
– Я люблю тебя, Говейн, и хочу быть с тобой.
– Поверь мне, любовь моя, все будет хорошо!
Элис положила голову ему на грудь. Ровное биение сердца успокоило волнение, укрепило надежду.
Элис увидела, как он сощурил глаза. Его внутренний жар передался ей, и она ощутила странное покалывание во всем теле от предвкушения неизведанного. В комнате было тихо, лишь в камине потрескивал огонь, да слышалось их прерывистое дыхание.
– Элис, если ты боишься или сомневаешься…
Сомнения действительно обуревали ее. Особенно она страшилась того, что будет, когда их любовные ласки перейдут к соитию. Справится ли она с этим, или ее чувствительность все погубит?
– Мы можем подождать, – с нежностью произнес Говейн, – и это произойдет в другой раз. – По его телу пробежала дрожь, и она поняла, чего стоило ему предложить это. – Твои страхи для меня не глупость. – Он поднял ее лицо за подбородок, и она увидела, как он покраснел. – Если тебе вдруг будет неприятно… ты только скажи, и я тут же остановлюсь.
Она знала, что он так и поступит, чего бы это ему ни стоило. Элис быстро стянула перчатки, бросила их на пол и с ними освободилась от большей части сомнений. Она заключила в ладони его лицо, наслаждаясь исходящим от него теплом.
– Ляжем в постель, муж мой…
Он жарко впился в ее губы и стал торопливо стягивать головной убор и расплетать косы, на укладку которых у нее ушла уйма времени. Волосы рассыпались по плечам.
– Как я мечтал об этом! – Говейн запустил пальцы в густые пряди. А его рот уже снова жаждал ее губ. Теперь уже с радостью уступая, она разомкнула губы, и их языки сплелись.
– Моя сдержанность рухнула от твоих поцелуев, любимая, – прошептал Говейн.
Он назвал ее любимой! Значит, он любит ее? Ей так этого хотелось!
– Я не боюсь, – прошептала Элис и погладила его по лицу, чувствуя, как он весь сжался, словно дикое животное, готовое к прыжку. – Ты научи меня, – попросила Элис.
– Если захочешь, чтобы я прекратил, сразу скажи.
– Я хочу, чтобы ты снял с меня платье и ласкал меня… как тогда у источника.
Говейн долго возился со шнуровкой, потом расстегнул застежку на широком кожаном поясе, стягивающем платье, и оно упало на пол. На Элис осталась только нижняя рубашка, доходящая до бедер.
– Ты такая красивая! – Ладони Говейна накрыли ее груди и стали их гладить, а стон Элис утонул в жарком поцелуе.
Она полностью отдалась невыразимому наслаждению, кровь бурлила у нее в жилах. Он тоже был словно объят пламенем, и Элис почувствовала силу его желания, но не испугалась, а, наоборот, зажглась ответным огнем, как сухое дерево во время лесного пожара.
– Я хочу стать твоей, – шептала Элис.
– Я тоже этого хочу, любовь моя. – Говейн поднял ее на руки, в два шага пересек комнату и бросился вместе с ней на кровать. – У нас с тобой вся ночь впереди.
Он умирал от желания овладеть ею мгновенно, но решил действовать медленно, смакуя каждую секунду их первой ночи.
– Я не хочу так долго ждать, – наконец заявила его возлюбленная и повелительница.
Говейн довольно рассмеялся. Он не мог наглядеться на ее красоту: тонкие черты бледного лица, грива темно-каштановых волос, разметавшихся по грубым серым простыням, упругая полная грудь, готовая вырваться из обтягивающей рубашки, стройные ноги, которые он жаждал ощутить на своих бедрах.
Она моя, думал он, моя любовь, моя жена. Дыхание у него участилось. Говейн считал себя умелым и деликатным любовником, удовлетворяющим прежде всего женщину, а затем уже – себя.
Его руки ощупывали мягкое, нежное тело, гладили атласную кожу. Элис постанывала, и это поощряло его к новым ласкам. Они перекатывались по широкой кровати, нетерпеливо освобождаясь от одежды.
– Говейн, ты так прекрасен! – Элис погладила завитки волос у него на груди и ударила ладонью по твердым, как камень, мышцам. – И сильный!..
– А разве ты не видишь, как я хочу тебя? – хрипло спросил он.
Она кивнула.
– Желание – это что-то похожее на голод зверя или на страшную бурю. Но мне не страшно, я только еще больше люблю тебя.
Ее заострившиеся соски уткнулись ему в грудь, распаляя огонь желания. Говейн приподнял ее и прижал к себе. Нежными поцелуями он провел дорожку вдоль ее шеи и ключиц, а затем ниже – к груди.
Элис вцепилась ему в волосы и выкрикивала его имя. Она млела от нахлынувшего жара, пробежавшего по всему телу и распиравшего низ живота. Пальцы Говейна, рисовавшие замысловатые узоры у нее на коже, скользнули туда, куда она хотела.
Говейн с трудом смирял неистовую страсть. Он не ожидал такой податливости от Элис, и чуть было не погрузился в манящую глубину ее тела. Но ему хотелось не только самому испить всю чашу наслаждения, но приобщить и ее. Говейн умело вел Элис к первой вершине любовного экстаза.
Элис сотрясла дрожь от острого и утонченного наслаждения. Но она знала, что это не все. Она открыла глаза – Говейн замер над ней. По его напрягшемуся лицу и телу Элис поняла, каких усилий ему стоит сдерживаться.
– Говейн, – с мольбой прошептала она, – у меня внутри пусто без тебя.
Он развел в стороны ее бедра и уступил просьбе.
Элис пронзила боль, и она вскрикнула.
– Прости, любовь моя. – Говейн застыл. – Я не стану продолжать.
Они были во власти первобытной страсти. Он нужен ей, а она – ему. Элис задвигала бедрами, желая продолжения их соития.
– Люби меня, Говейн, – прошептала она, обвивая руками его шею.
– Я люблю тебя, но…
– Не надо «но». Сделай меня своей!
– Ты уже моя, – нежно произнес он и поторопился это доказать, целуя ее брови, нос, впадинку за ухом. Он бормотал слова любви и одновременно с осторожностью погружался в нее, побуждая к ответу.
Элис блаженствовала, ощущая в себе его плоть.
– Вот что значит, когда сбываются мечты, – еле слышно прошептала она.
– Я люблю тебя, Элис.
И с этими словами он вознес ее к новым вершинам любви.
Глава семнадцатая
– Пора вставать, – сказал Говейн, уткнувшись лицом в ее спутанные волосы.
Элис что-то недовольно пробурчала.
– Не хмурься, – попросил он. Ему так хотелось, чтобы хоть один день выдался счастливым. Он нежно поцеловал ее, радуясь ответной ласке, и его вновь обдало жаром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
В смущении Элис подошла к окну и стала смотреть сквозь щели в ставнях, но ничего, разумеется, не увидела.
– Что с тобой, любимая? – Говейн положил руки ей на плечи, и она вздрогнула. – Ты меня боишься?
– Я просто волнуюсь. Все произошло так… быстро.
– Ты жалеешь о том, что согласилась стать моей женой? – В голосе Говейна послышалось напряжение.
Этого она не могла вынести и, повернувшись к нему, заглянула в изумительные зеленые глаза.
– Я люблю тебя, Говейн, и хочу быть с тобой.
– Поверь мне, любовь моя, все будет хорошо!
Элис положила голову ему на грудь. Ровное биение сердца успокоило волнение, укрепило надежду.
Элис увидела, как он сощурил глаза. Его внутренний жар передался ей, и она ощутила странное покалывание во всем теле от предвкушения неизведанного. В комнате было тихо, лишь в камине потрескивал огонь, да слышалось их прерывистое дыхание.
– Элис, если ты боишься или сомневаешься…
Сомнения действительно обуревали ее. Особенно она страшилась того, что будет, когда их любовные ласки перейдут к соитию. Справится ли она с этим, или ее чувствительность все погубит?
– Мы можем подождать, – с нежностью произнес Говейн, – и это произойдет в другой раз. – По его телу пробежала дрожь, и она поняла, чего стоило ему предложить это. – Твои страхи для меня не глупость. – Он поднял ее лицо за подбородок, и она увидела, как он покраснел. – Если тебе вдруг будет неприятно… ты только скажи, и я тут же остановлюсь.
Она знала, что он так и поступит, чего бы это ему ни стоило. Элис быстро стянула перчатки, бросила их на пол и с ними освободилась от большей части сомнений. Она заключила в ладони его лицо, наслаждаясь исходящим от него теплом.
– Ляжем в постель, муж мой…
Он жарко впился в ее губы и стал торопливо стягивать головной убор и расплетать косы, на укладку которых у нее ушла уйма времени. Волосы рассыпались по плечам.
– Как я мечтал об этом! – Говейн запустил пальцы в густые пряди. А его рот уже снова жаждал ее губ. Теперь уже с радостью уступая, она разомкнула губы, и их языки сплелись.
– Моя сдержанность рухнула от твоих поцелуев, любимая, – прошептал Говейн.
Он назвал ее любимой! Значит, он любит ее? Ей так этого хотелось!
– Я не боюсь, – прошептала Элис и погладила его по лицу, чувствуя, как он весь сжался, словно дикое животное, готовое к прыжку. – Ты научи меня, – попросила Элис.
– Если захочешь, чтобы я прекратил, сразу скажи.
– Я хочу, чтобы ты снял с меня платье и ласкал меня… как тогда у источника.
Говейн долго возился со шнуровкой, потом расстегнул застежку на широком кожаном поясе, стягивающем платье, и оно упало на пол. На Элис осталась только нижняя рубашка, доходящая до бедер.
– Ты такая красивая! – Ладони Говейна накрыли ее груди и стали их гладить, а стон Элис утонул в жарком поцелуе.
Она полностью отдалась невыразимому наслаждению, кровь бурлила у нее в жилах. Он тоже был словно объят пламенем, и Элис почувствовала силу его желания, но не испугалась, а, наоборот, зажглась ответным огнем, как сухое дерево во время лесного пожара.
– Я хочу стать твоей, – шептала Элис.
– Я тоже этого хочу, любовь моя. – Говейн поднял ее на руки, в два шага пересек комнату и бросился вместе с ней на кровать. – У нас с тобой вся ночь впереди.
Он умирал от желания овладеть ею мгновенно, но решил действовать медленно, смакуя каждую секунду их первой ночи.
– Я не хочу так долго ждать, – наконец заявила его возлюбленная и повелительница.
Говейн довольно рассмеялся. Он не мог наглядеться на ее красоту: тонкие черты бледного лица, грива темно-каштановых волос, разметавшихся по грубым серым простыням, упругая полная грудь, готовая вырваться из обтягивающей рубашки, стройные ноги, которые он жаждал ощутить на своих бедрах.
Она моя, думал он, моя любовь, моя жена. Дыхание у него участилось. Говейн считал себя умелым и деликатным любовником, удовлетворяющим прежде всего женщину, а затем уже – себя.
Его руки ощупывали мягкое, нежное тело, гладили атласную кожу. Элис постанывала, и это поощряло его к новым ласкам. Они перекатывались по широкой кровати, нетерпеливо освобождаясь от одежды.
– Говейн, ты так прекрасен! – Элис погладила завитки волос у него на груди и ударила ладонью по твердым, как камень, мышцам. – И сильный!..
– А разве ты не видишь, как я хочу тебя? – хрипло спросил он.
Она кивнула.
– Желание – это что-то похожее на голод зверя или на страшную бурю. Но мне не страшно, я только еще больше люблю тебя.
Ее заострившиеся соски уткнулись ему в грудь, распаляя огонь желания. Говейн приподнял ее и прижал к себе. Нежными поцелуями он провел дорожку вдоль ее шеи и ключиц, а затем ниже – к груди.
Элис вцепилась ему в волосы и выкрикивала его имя. Она млела от нахлынувшего жара, пробежавшего по всему телу и распиравшего низ живота. Пальцы Говейна, рисовавшие замысловатые узоры у нее на коже, скользнули туда, куда она хотела.
Говейн с трудом смирял неистовую страсть. Он не ожидал такой податливости от Элис, и чуть было не погрузился в манящую глубину ее тела. Но ему хотелось не только самому испить всю чашу наслаждения, но приобщить и ее. Говейн умело вел Элис к первой вершине любовного экстаза.
Элис сотрясла дрожь от острого и утонченного наслаждения. Но она знала, что это не все. Она открыла глаза – Говейн замер над ней. По его напрягшемуся лицу и телу Элис поняла, каких усилий ему стоит сдерживаться.
– Говейн, – с мольбой прошептала она, – у меня внутри пусто без тебя.
Он развел в стороны ее бедра и уступил просьбе.
Элис пронзила боль, и она вскрикнула.
– Прости, любовь моя. – Говейн застыл. – Я не стану продолжать.
Они были во власти первобытной страсти. Он нужен ей, а она – ему. Элис задвигала бедрами, желая продолжения их соития.
– Люби меня, Говейн, – прошептала она, обвивая руками его шею.
– Я люблю тебя, но…
– Не надо «но». Сделай меня своей!
– Ты уже моя, – нежно произнес он и поторопился это доказать, целуя ее брови, нос, впадинку за ухом. Он бормотал слова любви и одновременно с осторожностью погружался в нее, побуждая к ответу.
Элис блаженствовала, ощущая в себе его плоть.
– Вот что значит, когда сбываются мечты, – еле слышно прошептала она.
– Я люблю тебя, Элис.
И с этими словами он вознес ее к новым вершинам любви.
Глава семнадцатая
– Пора вставать, – сказал Говейн, уткнувшись лицом в ее спутанные волосы.
Элис что-то недовольно пробурчала.
– Не хмурься, – попросил он. Ему так хотелось, чтобы хоть один день выдался счастливым. Он нежно поцеловал ее, радуясь ответной ласке, и его вновь обдало жаром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47