А вы от кого?
- От кого я?
- Да. От какой газеты? Вы ведь американец, верно? И не говорите мне,
будто вашим неинтересно, что здесь происходит.
- А-а. Нет-нет. Меня зовут Дональд Нотон. Я профессор теологии,
преподаю в Бостонском университете. Собираю материал для книги о пророках
и мессиях. А насчет солнца вы правы. Ничего подобного я себе не
представлял.
- Око зверя, - кивнул Каспар в сторону пылающего огненного пятна. -
Взгляните на меня. Зажарен живьем и освежеван в дюжине мест. Вы здесь с
группой?
- Увы, нет, поскольку приехал за свой счет.
Каспар хмыкнул.
- А, черт, - проговорил он, сгоняя с руки муху. - Эти проклятые твари
не отстанут, пока не высосут вас досуха. - Он протянул флягу Нотону. -
Вот. Берите.
- Спасибо, у меня есть вода, - ответил Нотон, показывая точно такую
же флягу.
Каспар захохотал и отхлебнул.
- Вода, черт побери! Это виски - хорошее виски. Что бы я без него
делал! Сижу тут по уши в песке, а остальных носит хрен знает где. И
оператора, и обоих ассистентов. Укатили куда-то в нашем фургоне, сукины
дети, а меня бросили здесь. Сволочи поганые. Я тут уже три дня торчу,
обрыдло. - Он прищурился. - Нет, я серьезно. На хер обрыдло. Вся эта
срань, вся эта вонь... вы писатель? Пишете про здешнюю заваруху?
- Профессор, - поправил Нотон и, загораживаясь рукой от солнца,
оглянулся на рабочих, которые теперь подсоединяли к генератору кабели. -
Что же это они делают, интересно знать? Вы что-нибудь слыхали?
- А как же! Я много чего слыхал, но все это враки. - Каспар
прихлопнул муху, кружившую у него над головой. - Би-Би-Си пыталось узнать,
что происходит, используя дипломатические каналы. Ничего не вышло. Потом
через личных друзей. Ничего. Тысячи этих мерзавцев сидят в пустыне и ждут.
Ничего не делают - ждут! Вчера я засек тут пару ребят из "Таймс",
корреспондента одного из ваших журналов и несколько человек из местных
изданий. Но от такого скопления народа тошно делается. Мне велели
убираться; как будто я поперся бы сюда добровольно, придурки! Мне и так не
миновать больницы, когда вернусь.
Нотон пошел прочь от огромного шатра туда, где над бесконечными
хижинами и палатками поднимались дымы. Каспар шагал рядом.
- Надеюсь, вы не собираетесь лезть в эту кашу? В тутошнем котле
запросто можно жизни лишиться.
Они отошли от роскошных шатров и, перейдя невидимую границу,
оказались на другой стороне. В лицо им ударил густой запах экскрементов и
еще чего-то неописуемо гнусного. Каспар попятился, но, увидев, что Нотон
не останавливается, пошел следом за ним.
- Что это вы говорили насчет книги? - спросил Каспар. - Вы пишете
книгу?
- Да. Мне нужен непосредственный контакт с таким вот религиозным
собранием, чтобы...
- Суки драные, - перебил Каспар. - Бросили меня тут, паразиты. Ну я
им покажу!
Они шагали плечом к плечу между стен из козьих шкур и разогретой
солнцем, слепящей жести. Со всех сторон слышались крики и рыдания,
всхлипы, визг, гневные вопли и дикий, безудержный смех. В одном месте
Нотон с Каспаром угодили в черную тучу роящихся мух. Вокруг на кучах
мусора плясало оранжевое пламя; пласт стлавшегося по земле желтого дыма
напоминал дверь, отрезающую путь к отступлению. Огибая скопление жестяных
лачуг, Каспар явственно охнул и попятился, налетев на Нотона. Перед ними
катался по земле клубок псов, дерущихся не на жизнь, а на смерть, клыки
грозно щелкали над рваным, кровавым куском мяса. Ни Каспар, ни Нотон не
осмелились даже предположить, чем изначально был этот истерзанный кусок
плоти; держась на почтительном расстоянии, они обошли собак стороной, и
вскоре злобное рычание затихло вдали.
- Я возвращаюсь, - сказал вдруг Каспар. - С меня, черт возьми,
хватит.
- Валяйте. Только учтите: заблудиться здесь проще простого, - заметил
Нотон.
- Плевать, - ответил Каспар. Он помахал Нотону и развернулся, чтобы
направить свои стопы в противоположную сторону.
И неожиданно застыл на солнцепеке. Нотон услышал, как столкнулись
фотоаппараты, висевшие у репортера на груди, - брень-брень, и оглянулся,
желая выяснить, в чем дело. Оборачиваясь, он вдруг понял, что в
тускло-желтой дымке мелькают какие-то фигуры, а за стенами и бочками с
водой притаились тени. От дыма у Нотона запершило в горле.
- Господи Боже! Кто там? Вы их видели? - воскликнул Каспар.
Нотон замер, приглядываясь, но те, кто ему померещились, прятались.
Желтые стены близко надвинулись на них с Каспаром, тесные, как в каземате.
- Они идут за нами, - наконец сказал Нотон. - Пошли.
Он схватил своего спутника за плечо и потащил за собой в узкие
проулки. Каспар оглянулся, и Нотон почувствовал, как репортер напрягся,
поняв, что их преследователи, кто бы они ни были, по-прежнему идут за
ними, держась вне пределов досягаемости и прячась всякий раз, как они
оглядываются. В конце концов Каспар обернулся и крикнул: "Катитесь к
черту, сволочи!" - и услышал в ответ пронзительный смех, донесшийся из
безмолвия дыма.
Они продолжали свой путь. Их преследовали визгливый смех, бормотание,
крики, звучавшие со всех сторон. Угрюмые смуглые лица поворачивались им
вслед; угрюмые темные лица с воспаленными глазами и оскаленными желтыми
зубами, острыми, как у собак, дерущихся из-за объедков.
Наконец они оказались на дальней окраине лагеря, куда были изгнаны
больные и увечные. Солнце немилосердно жгло этих несчастных, харкавших на
песок кровью и густой мокротой. Одни лежали на походных койках, другие
распростерлись на земле, словно отстаивая право умереть на каком-то
конкретном месте. Осторожно пробираясь среди палаток и тел, мужчины то и
дело оглядывались, желая убедиться, что за ними не идут.
Каспар спросил:
- Что это за место? Что здесь происходит?
- Не знаю, - ответил Нотон. - Что-то тут не так. Все это безумие.
- Безумие? - переспросил кто-то. - Безумие? Кто здесь?
Нотон оглянулся. На песке под жестяной стеной сидел худой старик,
иссохший как скелет. Седые волосы, чистые, белые как снег, контрастировали
с почти черной кожей. Старик сидел по-турецки, уронив на колени хрупкие
руки, уставясь прямо на полуденное солнце. Глаза у него были невероятно
черные, пустые. Нотон понял, что здешнее яростное солнце выжгло их.
- Безумие? - повторил старик, наклоняя голову в ту сторону, откуда
донесся голос. - Здесь есть кто-нибудь?
Щурясь от солнца, отраженного в металлической стене, Нотон нагнулся и
осторожно коснулся жесткой щеки старика. Тот вздрогнул и отпрянул, но
Нотон сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
- От кого я?
- Да. От какой газеты? Вы ведь американец, верно? И не говорите мне,
будто вашим неинтересно, что здесь происходит.
- А-а. Нет-нет. Меня зовут Дональд Нотон. Я профессор теологии,
преподаю в Бостонском университете. Собираю материал для книги о пророках
и мессиях. А насчет солнца вы правы. Ничего подобного я себе не
представлял.
- Око зверя, - кивнул Каспар в сторону пылающего огненного пятна. -
Взгляните на меня. Зажарен живьем и освежеван в дюжине мест. Вы здесь с
группой?
- Увы, нет, поскольку приехал за свой счет.
Каспар хмыкнул.
- А, черт, - проговорил он, сгоняя с руки муху. - Эти проклятые твари
не отстанут, пока не высосут вас досуха. - Он протянул флягу Нотону. -
Вот. Берите.
- Спасибо, у меня есть вода, - ответил Нотон, показывая точно такую
же флягу.
Каспар захохотал и отхлебнул.
- Вода, черт побери! Это виски - хорошее виски. Что бы я без него
делал! Сижу тут по уши в песке, а остальных носит хрен знает где. И
оператора, и обоих ассистентов. Укатили куда-то в нашем фургоне, сукины
дети, а меня бросили здесь. Сволочи поганые. Я тут уже три дня торчу,
обрыдло. - Он прищурился. - Нет, я серьезно. На хер обрыдло. Вся эта
срань, вся эта вонь... вы писатель? Пишете про здешнюю заваруху?
- Профессор, - поправил Нотон и, загораживаясь рукой от солнца,
оглянулся на рабочих, которые теперь подсоединяли к генератору кабели. -
Что же это они делают, интересно знать? Вы что-нибудь слыхали?
- А как же! Я много чего слыхал, но все это враки. - Каспар
прихлопнул муху, кружившую у него над головой. - Би-Би-Си пыталось узнать,
что происходит, используя дипломатические каналы. Ничего не вышло. Потом
через личных друзей. Ничего. Тысячи этих мерзавцев сидят в пустыне и ждут.
Ничего не делают - ждут! Вчера я засек тут пару ребят из "Таймс",
корреспондента одного из ваших журналов и несколько человек из местных
изданий. Но от такого скопления народа тошно делается. Мне велели
убираться; как будто я поперся бы сюда добровольно, придурки! Мне и так не
миновать больницы, когда вернусь.
Нотон пошел прочь от огромного шатра туда, где над бесконечными
хижинами и палатками поднимались дымы. Каспар шагал рядом.
- Надеюсь, вы не собираетесь лезть в эту кашу? В тутошнем котле
запросто можно жизни лишиться.
Они отошли от роскошных шатров и, перейдя невидимую границу,
оказались на другой стороне. В лицо им ударил густой запах экскрементов и
еще чего-то неописуемо гнусного. Каспар попятился, но, увидев, что Нотон
не останавливается, пошел следом за ним.
- Что это вы говорили насчет книги? - спросил Каспар. - Вы пишете
книгу?
- Да. Мне нужен непосредственный контакт с таким вот религиозным
собранием, чтобы...
- Суки драные, - перебил Каспар. - Бросили меня тут, паразиты. Ну я
им покажу!
Они шагали плечом к плечу между стен из козьих шкур и разогретой
солнцем, слепящей жести. Со всех сторон слышались крики и рыдания,
всхлипы, визг, гневные вопли и дикий, безудержный смех. В одном месте
Нотон с Каспаром угодили в черную тучу роящихся мух. Вокруг на кучах
мусора плясало оранжевое пламя; пласт стлавшегося по земле желтого дыма
напоминал дверь, отрезающую путь к отступлению. Огибая скопление жестяных
лачуг, Каспар явственно охнул и попятился, налетев на Нотона. Перед ними
катался по земле клубок псов, дерущихся не на жизнь, а на смерть, клыки
грозно щелкали над рваным, кровавым куском мяса. Ни Каспар, ни Нотон не
осмелились даже предположить, чем изначально был этот истерзанный кусок
плоти; держась на почтительном расстоянии, они обошли собак стороной, и
вскоре злобное рычание затихло вдали.
- Я возвращаюсь, - сказал вдруг Каспар. - С меня, черт возьми,
хватит.
- Валяйте. Только учтите: заблудиться здесь проще простого, - заметил
Нотон.
- Плевать, - ответил Каспар. Он помахал Нотону и развернулся, чтобы
направить свои стопы в противоположную сторону.
И неожиданно застыл на солнцепеке. Нотон услышал, как столкнулись
фотоаппараты, висевшие у репортера на груди, - брень-брень, и оглянулся,
желая выяснить, в чем дело. Оборачиваясь, он вдруг понял, что в
тускло-желтой дымке мелькают какие-то фигуры, а за стенами и бочками с
водой притаились тени. От дыма у Нотона запершило в горле.
- Господи Боже! Кто там? Вы их видели? - воскликнул Каспар.
Нотон замер, приглядываясь, но те, кто ему померещились, прятались.
Желтые стены близко надвинулись на них с Каспаром, тесные, как в каземате.
- Они идут за нами, - наконец сказал Нотон. - Пошли.
Он схватил своего спутника за плечо и потащил за собой в узкие
проулки. Каспар оглянулся, и Нотон почувствовал, как репортер напрягся,
поняв, что их преследователи, кто бы они ни были, по-прежнему идут за
ними, держась вне пределов досягаемости и прячась всякий раз, как они
оглядываются. В конце концов Каспар обернулся и крикнул: "Катитесь к
черту, сволочи!" - и услышал в ответ пронзительный смех, донесшийся из
безмолвия дыма.
Они продолжали свой путь. Их преследовали визгливый смех, бормотание,
крики, звучавшие со всех сторон. Угрюмые смуглые лица поворачивались им
вслед; угрюмые темные лица с воспаленными глазами и оскаленными желтыми
зубами, острыми, как у собак, дерущихся из-за объедков.
Наконец они оказались на дальней окраине лагеря, куда были изгнаны
больные и увечные. Солнце немилосердно жгло этих несчастных, харкавших на
песок кровью и густой мокротой. Одни лежали на походных койках, другие
распростерлись на земле, словно отстаивая право умереть на каком-то
конкретном месте. Осторожно пробираясь среди палаток и тел, мужчины то и
дело оглядывались, желая убедиться, что за ними не идут.
Каспар спросил:
- Что это за место? Что здесь происходит?
- Не знаю, - ответил Нотон. - Что-то тут не так. Все это безумие.
- Безумие? - переспросил кто-то. - Безумие? Кто здесь?
Нотон оглянулся. На песке под жестяной стеной сидел худой старик,
иссохший как скелет. Седые волосы, чистые, белые как снег, контрастировали
с почти черной кожей. Старик сидел по-турецки, уронив на колени хрупкие
руки, уставясь прямо на полуденное солнце. Глаза у него были невероятно
черные, пустые. Нотон понял, что здешнее яростное солнце выжгло их.
- Безумие? - повторил старик, наклоняя голову в ту сторону, откуда
донесся голос. - Здесь есть кто-нибудь?
Щурясь от солнца, отраженного в металлической стене, Нотон нагнулся и
осторожно коснулся жесткой щеки старика. Тот вздрогнул и отпрянул, но
Нотон сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75