К тому же магистры понимают, что ты станешь великим вождем Ордена, Франц, и постарались успокоить своих подданных.
– Успокоить и уговорить, – добавил Бамбарда.
Рику приходилось сложнее всех: Гуго и де Лок проводили первоначальные переговоры, убеждали, договаривались, обещали, а Бамбарда занимался закреплением успеха, опрокидывая кубки вина на следовавших за переговорами вечеринках. Убежденный холостяк, военный до мозга костей, Рик мог перепить кого угодно и разговорить за дружеским столом даже самого упертого скептика.
– Среди Саламандр были недовольные, – продолжил Себастьян, – но их поставили на место. Один недовольный скончался от последствий ран, полученных во время Лунной фантазии, другой очень кстати разбился в автокатастрофе. Трагедия на скользком шоссе… Я распорядился послать соболезнования от твоего имени.
Магистр Горностаев перехватил выразительный взгляд Де Гира и тонко улыбнулся:
– Я здесь ни при чем, Франи. Я просто намекнул магистру Саламандр, что в столь трудный момент Чудь должна быть едина.
– Надеюсь, все было проделано с должной осторожностью?
Де Лок кивнул:
– На этот счет не волнуйся.
– Семья Гюнтера Шайне ведет себя тише воды и ниже травы, – взял слово Гуго. – Когда в Ордене узнали, что Гюнтер принимал Золотой Корень, его постарались вычеркнуть из памяти. Братья Гюнтера просили передать, что сделают все, чтобы смыть позорное пятно со своего рода. С этой стороны угрозы твоей власти нет.
Честолюбивый Гюнтер занял пост мастера войны после отставки Франца, но не сумел устоять перед роковой страстью к Золотому Корню, наркотику, превращающему гордых рыцарей в пускающих слюни идиотов. Этот факт, вкупе с бездарным руководством Гюнтера военными действиями, заставил влиятельную семью признать власть де Гира.
– А что творится в мастерских?
– Твой авторитет среди магов всегда был высок, – развел руками де Лаэрт. – Мне приходится чаще выслушивать панегирики в твою честь, чем убеждать, чтобы нашу партию поддержали.
– Я не доверяю мастеру иллюзий, – холодно произнес Франц. – Он был близким другом Леонарда.
– Я помню и уже принял меры, – улыбнулся Гуго. – Мастер иллюзий стар, и месяца через два будет поставлен вопрос о его смещении. Я договорился с мастерами превращений и стихий, они поднимут эту тему на заседании Ложи Мастеров.
– Кем ты планируешь заменить старика?
– Хотел предложить тебе подумать о Конраде фон Алхаузене.
– Он вроде считался любимчиком мастера иллюзий? – прищурился де Гир.
– Считался, – согласился Гуго. – Но Конрад далеко не идиот и прекрасно понимает ситуацию. Он сам вызвал меня на разговор и заявил, что ты можешь рассчитывать на него в любом деле.
– Порядок, – медленно кивнул Франц. – Я подумаю. – Он помолчал. – Мы действительно хорошо поработали.
Результаты выборов великого магистра Ордена были вполне предсказуемы, но де Гир не желал прослыть узурпатором. Франц требовал поддержки всей семьи, или, по крайней мере, большей ее части, и его сторонники сбились с ног, укрепляя авторитет партии среди чудов.
– Как прошли переговоры с Фетом и Нерой? – поинтересовался Себастьян.
Лидеры семьи Хван приезжали в Замок рано утром, и де Гир четыре часа беседовал с ними наедине.
– Благожелательно. Им понравилось предложенное мною изменение вассальных обязательств, и хваны охотно принесут присягу новому великому магистру.
– Подтвердят верность, или…
– Хваны принесут присягу по главному обычаю, – Франц позволил себе улыбку.
– Молодец, сынок!
Вот уже несколько сотен лет гордые хваны ограничивались подтверждением данной давным-давно вассальной клятвы, и то, что де Гир убедил вождей четырехруких провести церемонию присяги по главному обычаю, произведет впечатление на чудов.
– Четырехруких уважают, – кивнул Рик. – Гвардейцам понравится, что они окажут тебе такое уважение.
– Это станет отличным завершением коронации, – одобрительно произнес Гуго. – Твой авторитет поднимется до небес.
– Кстати о коронации, – негромко бросил де Лок. – Мне кажется, возможны небольшие проблемы.
– Не просто кажется, – поддержал старого Горностая Бамбарда. – Если не принять мер, на коронации обязательно проблемы возникнут.
Гуго не сказал ничего, но кивнул, подтверждая, что полностью согласен с друзьями, и три пары глаз устремились на Франца. От него ждали решения.
Де Гир выдержал небольшую паузу, задумчиво покрутил в руке золотую авторучку и тихо спросил:
– Он не угомонился?
– Вчера вечером Эдмон де Сент-Каре вновь встречался с Драконами и говорил, что ты узурпатор.
– Его слушали?
– В отличие от Шайне, старый Леонард не был наркоманом, – вздохнул де Лок. – Он допустил ошибку, но смыл ее кровью, и репутация рода не пострадала.
– К тому же у Эдмона есть авторитет. Он честно бился под стенами Зеленого Дома и был среди тех, кто прикрывал отход войск. Его уважают.
– Жаль, что мы не можем его тронуть, – задумчиво произнес Себастьян.
– И не станем даже думать об этом! – отрезал Франц. Де Лок мрачно посмотрел на племянника.
– У нас есть два пути, Франц: убить Эдмона тайно или всенародно. На мой взгляд, публичная смерть сына Леонарда де Сент-Каре гораздо больше повредит твоему авторитету, чем… острый приступ старой болезни, например…
– Или объявим, что Эдмон принимал Золотой Корень?
Де Гир жестко посмотрел на подавшего голос Рика.
– Это плохая мысль.
– Но Себастьян прав, – покачал головой Бамбарда.
– Я думал, у детей де Сент-Каре хватит ума не будоражить Орден, – проворчал Гуго. – Но Эдмон закусил удила. Во время коронации он вызовет тебя на дуэль, ссылаясь на Правила Крови. Ты не сможешь отказаться.
– Я не хочу его убивать. Достаточно того, что на моих руках кровь его отца.
– Романтическая чушь! – взорвался Себастьян. – Леонард сам выбрал свою судьбу, и, если бы не ты, Замок был бы оккупирован зелеными и навью.
– Ну, это уж слишком, – улыбнулся Франц.
– Хорошо, пусть не оккупирован, – сбавил обороты магистр Горностаев. – Но то, что от Великого Дома Чудь остался бы только Источник, это точно. Любой, у кого есть хоть капелька мозгов, понимает, что, если бы не ты, под стенами Замка появились бы гарки и люды.
– Формально молокосос прав, – буркнул Рик. – Его отец убит. И Правила Крови позволяют Эдмону вызывать Франца на поединок.
– Великий магистр стоит выше Правил Крови.
– До окончания коронации Франц является обычным рыцарем.
– До окончания коронации, до окончания коронации… – де Лок чихнул, вытер нос платком и проворчал: – Я с ним разберусь до начала коронации.
– Я же сказал – нет, – тихо, но очень и очень жестко произнес де Гир.
Спорить магистр не стал. Старик прекрасно знал племянника и понял, что в данном случае настаивать на своем не следует.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
– Успокоить и уговорить, – добавил Бамбарда.
Рику приходилось сложнее всех: Гуго и де Лок проводили первоначальные переговоры, убеждали, договаривались, обещали, а Бамбарда занимался закреплением успеха, опрокидывая кубки вина на следовавших за переговорами вечеринках. Убежденный холостяк, военный до мозга костей, Рик мог перепить кого угодно и разговорить за дружеским столом даже самого упертого скептика.
– Среди Саламандр были недовольные, – продолжил Себастьян, – но их поставили на место. Один недовольный скончался от последствий ран, полученных во время Лунной фантазии, другой очень кстати разбился в автокатастрофе. Трагедия на скользком шоссе… Я распорядился послать соболезнования от твоего имени.
Магистр Горностаев перехватил выразительный взгляд Де Гира и тонко улыбнулся:
– Я здесь ни при чем, Франи. Я просто намекнул магистру Саламандр, что в столь трудный момент Чудь должна быть едина.
– Надеюсь, все было проделано с должной осторожностью?
Де Лок кивнул:
– На этот счет не волнуйся.
– Семья Гюнтера Шайне ведет себя тише воды и ниже травы, – взял слово Гуго. – Когда в Ордене узнали, что Гюнтер принимал Золотой Корень, его постарались вычеркнуть из памяти. Братья Гюнтера просили передать, что сделают все, чтобы смыть позорное пятно со своего рода. С этой стороны угрозы твоей власти нет.
Честолюбивый Гюнтер занял пост мастера войны после отставки Франца, но не сумел устоять перед роковой страстью к Золотому Корню, наркотику, превращающему гордых рыцарей в пускающих слюни идиотов. Этот факт, вкупе с бездарным руководством Гюнтера военными действиями, заставил влиятельную семью признать власть де Гира.
– А что творится в мастерских?
– Твой авторитет среди магов всегда был высок, – развел руками де Лаэрт. – Мне приходится чаще выслушивать панегирики в твою честь, чем убеждать, чтобы нашу партию поддержали.
– Я не доверяю мастеру иллюзий, – холодно произнес Франц. – Он был близким другом Леонарда.
– Я помню и уже принял меры, – улыбнулся Гуго. – Мастер иллюзий стар, и месяца через два будет поставлен вопрос о его смещении. Я договорился с мастерами превращений и стихий, они поднимут эту тему на заседании Ложи Мастеров.
– Кем ты планируешь заменить старика?
– Хотел предложить тебе подумать о Конраде фон Алхаузене.
– Он вроде считался любимчиком мастера иллюзий? – прищурился де Гир.
– Считался, – согласился Гуго. – Но Конрад далеко не идиот и прекрасно понимает ситуацию. Он сам вызвал меня на разговор и заявил, что ты можешь рассчитывать на него в любом деле.
– Порядок, – медленно кивнул Франц. – Я подумаю. – Он помолчал. – Мы действительно хорошо поработали.
Результаты выборов великого магистра Ордена были вполне предсказуемы, но де Гир не желал прослыть узурпатором. Франц требовал поддержки всей семьи, или, по крайней мере, большей ее части, и его сторонники сбились с ног, укрепляя авторитет партии среди чудов.
– Как прошли переговоры с Фетом и Нерой? – поинтересовался Себастьян.
Лидеры семьи Хван приезжали в Замок рано утром, и де Гир четыре часа беседовал с ними наедине.
– Благожелательно. Им понравилось предложенное мною изменение вассальных обязательств, и хваны охотно принесут присягу новому великому магистру.
– Подтвердят верность, или…
– Хваны принесут присягу по главному обычаю, – Франц позволил себе улыбку.
– Молодец, сынок!
Вот уже несколько сотен лет гордые хваны ограничивались подтверждением данной давным-давно вассальной клятвы, и то, что де Гир убедил вождей четырехруких провести церемонию присяги по главному обычаю, произведет впечатление на чудов.
– Четырехруких уважают, – кивнул Рик. – Гвардейцам понравится, что они окажут тебе такое уважение.
– Это станет отличным завершением коронации, – одобрительно произнес Гуго. – Твой авторитет поднимется до небес.
– Кстати о коронации, – негромко бросил де Лок. – Мне кажется, возможны небольшие проблемы.
– Не просто кажется, – поддержал старого Горностая Бамбарда. – Если не принять мер, на коронации обязательно проблемы возникнут.
Гуго не сказал ничего, но кивнул, подтверждая, что полностью согласен с друзьями, и три пары глаз устремились на Франца. От него ждали решения.
Де Гир выдержал небольшую паузу, задумчиво покрутил в руке золотую авторучку и тихо спросил:
– Он не угомонился?
– Вчера вечером Эдмон де Сент-Каре вновь встречался с Драконами и говорил, что ты узурпатор.
– Его слушали?
– В отличие от Шайне, старый Леонард не был наркоманом, – вздохнул де Лок. – Он допустил ошибку, но смыл ее кровью, и репутация рода не пострадала.
– К тому же у Эдмона есть авторитет. Он честно бился под стенами Зеленого Дома и был среди тех, кто прикрывал отход войск. Его уважают.
– Жаль, что мы не можем его тронуть, – задумчиво произнес Себастьян.
– И не станем даже думать об этом! – отрезал Франц. Де Лок мрачно посмотрел на племянника.
– У нас есть два пути, Франц: убить Эдмона тайно или всенародно. На мой взгляд, публичная смерть сына Леонарда де Сент-Каре гораздо больше повредит твоему авторитету, чем… острый приступ старой болезни, например…
– Или объявим, что Эдмон принимал Золотой Корень?
Де Гир жестко посмотрел на подавшего голос Рика.
– Это плохая мысль.
– Но Себастьян прав, – покачал головой Бамбарда.
– Я думал, у детей де Сент-Каре хватит ума не будоражить Орден, – проворчал Гуго. – Но Эдмон закусил удила. Во время коронации он вызовет тебя на дуэль, ссылаясь на Правила Крови. Ты не сможешь отказаться.
– Я не хочу его убивать. Достаточно того, что на моих руках кровь его отца.
– Романтическая чушь! – взорвался Себастьян. – Леонард сам выбрал свою судьбу, и, если бы не ты, Замок был бы оккупирован зелеными и навью.
– Ну, это уж слишком, – улыбнулся Франц.
– Хорошо, пусть не оккупирован, – сбавил обороты магистр Горностаев. – Но то, что от Великого Дома Чудь остался бы только Источник, это точно. Любой, у кого есть хоть капелька мозгов, понимает, что, если бы не ты, под стенами Замка появились бы гарки и люды.
– Формально молокосос прав, – буркнул Рик. – Его отец убит. И Правила Крови позволяют Эдмону вызывать Франца на поединок.
– Великий магистр стоит выше Правил Крови.
– До окончания коронации Франц является обычным рыцарем.
– До окончания коронации, до окончания коронации… – де Лок чихнул, вытер нос платком и проворчал: – Я с ним разберусь до начала коронации.
– Я же сказал – нет, – тихо, но очень и очень жестко произнес де Гир.
Спорить магистр не стал. Старик прекрасно знал племянника и понял, что в данном случае настаивать на своем не следует.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111