– Мой внук очень мудр, правда? – спросила валиде пашана, словно читая мысли Сары.
Девушка повернула голову и посмотрела на старую женщину, наблюдавшую за нею с хитрой улыбкой.
– Кажется, у него неплохо получается, – признала Сара.
– Неплохо! Да во всей империи не найдется более справедливого паши, и так все говорят. И более красивого, согласись?
Сара невольно улыбнулась.
– Он ради тебя побрился, – прошипела Косем. – Надеясь, что без бороды ты найдешь его более привлекательным, поскольку в обычаях западных мужчин гладко бриться.
Халид, будь он с бородой или без нее, привлекал Сару и наверняка сам чувствовал это.
– На самом деле борода у мужчин на Западе сейчас в моде, особенно в моей стране и в Англии. У принца Уэльского, например, пышная борода, – возразила Сара.
– Не понимаю, зачем закрывать волосами такое прекрасное лицо? – сказала Косем. – Халид похож на свою мать, прекрасную гяурку. Он унаследовал ее привлекательные черты. Кроме носа. Нос у него отцовский.
Хислар Халида, суданец по имени Ахмед, обернувшись, бросил на Косем недовольный взгляд. В ответ Косем непочтительно махнула рукой.
– Он хочет, чтобы я замолчала, – пробормотала Косем. – Этот человек невыносим. Халид его так избаловал. Ничего, скоро я умру, и тогда он от меня уже ничего не услышит.
Сара отвернулась, прикусив губу, чтобы не рассмеяться.
Косем была полна жизненной энергии, и разговоры о ее смерти выглядели неуместной уловкой.
Слушания дел, а их оказалось около двадцати, длились больше двух часов. Закончив церемонию, Халид вышел из тронного зала, так ни разу и не взглянув на Сару.
Затем хислар обратился к собравшимся на турецком языке. После чего женщины гарема и их советники начали выходить из зала через двери, ведущие во внутренние покои дворца, а зрители столпились у ворот внутреннего дворика.
– Это все? – спросила Сара.
– Справедливость восторжествовала, – ответила Косем.
«Но не для меня», – подумала Сара.
Подошла Мемтаз со стражником паши, и по лицу крошечной рабыни Сара поняла, что властитель придумал еще кое-что.
Слуга, сложив ладони, согнулся в глубоком поклоне.
– Паша Халид требует вашего присутствия в конюшне.
– В конюшне? – переспросила Сара.
– Да, вы должны получить первый урок верховой езды.
Сара решила ни за что не соглашаться.
– Будьте добры передать вашему господину Халиду, что у меня нет желания учиться ездить верхом или видеть его. Я буду отдыхать у себя.
С этими словами она прошествовала по коридору в сопровождении евнухов, пока расстроенная Мемтаз передавала ее слова посланцу Халида.
Вернувшись в покои икбал, Сара бросилась лицом вниз на диван. Несколько минут она лежала неподвижно, словно рассерженный ребенок, прижимаясь щекой к муслиновому покрывалу перины, потом встала и быстро стала снимать с себя все украшения и наряды, пока не осталась босая в одной льняной сорочке без рукавов, сшитой из тончайшего материала, который облегал ее тело. Она снова легла на диван и уставилась в лепной потолок, на котором была изображена пасторальная сцена с нимфами и пастухами, и стала думать, сколько ей придется выносить этот плен.
Через некоторое время она услышала шум, раздавшийся из коридора, – женские вопли, какой-то стук и возбужденные голоса. Сев на постели, она увидела, как в прихожую ее покоев, где работали швеи, ворвался Халид. Испуганно вскочив, женщины мгновенно опустились на колени и прижались к полу.
Мемтаз, вся в слезах, спешила за пашой, заламывая руки. Замыкали шествие два евнуха Сары с испуганными лицами.
– Вон! – крикнул Халид по-турецки. – Все вон! Сию же секунду очистите помещение!
Швеи поспешно вскочили с пола и кинулись прочь вместе е двумя перепуганными прислужницами, пришедшими зажечь лампы. Евнухи, переглянувшись, вышли в коридор, но Мемтаз осталась на месте, громко плача.
– Прекрати этот шум! – крикнул ей Халид.
Мемтаз со сдавленными рыданиями выбежала за дверь.
– Оставьте ее в покое, грубиян! – крикнула Сара Халиду. – Она ни в чем не виновата.
– Да, это ты виновата! – ответил Халид, уперев руки в бока и глядя ей прямо в глаза.
– О чем вы говорите? – с презрением спросила Сара.
– Тебе передали мой приказ, а ты им пренебрегла.
– Идите к черту.
С этими словами Сара повернулась к нему спиной. Халид, схватив ее за блузку, заставил обернуться к нему.
– По-моему, ты до сих пор не поняла своего положения, – мягко проговорил он, приблизив свое лицо почти вплотную к ней. – Если я тебя вызываю, ты должна приходить ко мне!
– Старый порядок уходит, уступая место новому, – ответила Сара, выдерживая его взгляд.
Халид гневно прищурился.
– Что это значит?
– Ваш народ постоянно цитирует изречения из древних книг. Я решила прибавить свою собственную поговорку.
– Я заставлю тебя повиноваться, – тихо сказал Халид, не выпуская блузки из своих рук.
– А если не заставите, то что, вы меня убьете? Кажется, мы уже обсуждали этот вопрос.
– Прикажу, чтобы твоей служанке Мемтаз дали двадцать плетей! – спокойно договорил Халид.
Потрясенная, Сара открыла рот. Халид торжествующе улыбнулся.
– Вы этого не сделаете! – прошептала она. Паша отступил на шаг назад все с той же улыбкой превосходства и скрестил руки на груди.
Сара была поражена. Она не ожидала такой ужасающей несправедливости от человека, который совсем недавно демонстрировал уважение к истине, разбирая дела, с которыми к нему обратились со всех концов Бурсы.
– Вас этому научили в оксфордском колледже, донме паша? – тихо спросила Сара.
– Этому научил меня мой отец. Я мог бы приказать побить плетьми тебя, и, думаю, ты все выдержала бы, проклиная меня при каждом ударе. Но если я буду угрожать зависимому от меня человеку, ты бросишься ее защищать и сделаешь все, что я потребую, чтобы не повредить ей. Ты такая!
– Принимаю это как комплимент, – спокойно проговорила Сара.
– Ты ошибаешься, это не комплимент. Твои угрызения совести и чувствительность позволяют мне одержать победу. Ты в тупике, користа.
Произнося это последнее слово, он вытянул свой аристократический палец и положил его в широкий вырез ее блузки, прослеживая ложбинку между грудями.
Сара отшатнулась.
– Вчера вечером ты не проявляла такой неохоты.
У Сары вспыхнули щеки при воспоминании о том, как она обнимала его, прижимая его губы к своей груди.
– Разве вы не нарушили своих собственных правил, войдя в гарем? – парировала она, используя первую мысль, которая пришла ей в голову. – Я считала, что мужчинам вход сюда запрещен.
– Я могу делать все, что пожелаю, – ответил он. – И, пожалуйста, не забывай об этом. Через четверть часа я буду ждать тебя в конюшне. Оденься для верховой езды, иначе за твое непослушание придется расплачиваться твоей служанке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65