– Слухи по гарему разлетаются быстрее летящего за добычей сокола. Ты набросился на этого человека и убил бы его, если бы Ахмед не вмешался и не оттащил тебя от него.
– Ахмеда следовало бы выпороть за то, что он посмел применить ко мне силу! – резко ответил Халид.
– Что за чушь! Он был совершенно прав, и ты это понимаешь. Ты хочешь приобрести такую же репутацию, какая была у твоего отца? Да, его все боялись, но никто не уважал. Западные страны перестанут присылать сюда своих представителей, и в глазах всего мира мы будем босоногими варварами. Ты хочешь разрушить то, что с таким трудом достиг за годы своего правления? Готов пожертвовать всем ради одного дикарского поступка? И все из-за этой американки?
Халид повернулся к бабке. Косем подняла руку:
– И не смотри так на меня! Я успела полюбить Сару, и ты это знаешь. Она спасла тебе жизнь, когда ты был ранен, и уже одним этим заслужила мою вечную благодарность. Но не позволяй своим чувствам к наложнице подсказать тебе неверное решение!
Халид снова сел и долго молча смотрел в пол. Наконец сказал:
– Я мог бы изгнать их отсюда, выставить за стены дворца, отдать их на волю судьбы.
Косем чуть отвернулась, стараясь спрятать улыбку. Халид был таким же полным страстей человеком, как и его отец, но в нем чувствовался ум и утонченность, которых не было ни у ее мужа, ни у сына. Было ли это наследием его англичанки матери или результатом полученного на Западе образования, результатом знакомства с иным образом жизни, чем тот, что окружал его на родине? Сама Косем никогда не была за пределами Оттоманской империи – по правде говоря, она редко выезжала даже из Бурсы, но видела, насколько Халид отличается от прежних правителей, и была очень довольна.
– Превосходная мысль, – сказала Косем.
– А еще я мог бы отрубить повару кисть руки, а Фатьме обрить голову, перед тем как их изгнать, – задумчиво добавил он.
Косем прикрыла глаза.
– И что на это скажет Сара? – тихо спросила она. Халид резко встал.
– Ты – любопытная старая надоеда. И зачем я вообще тебя слушаю. А теперь уходи в гарем, пока твои понукания не вывели меня из себя.
Косем с довольным видом удалилась. Как только за ней закрылась дверь, Халид вызвал алебардщика, который всегда стоял за дверью его покоев.
– Пришли сюда хислара, – коротко бросил он. – Я отдам приказ относительно наказания преступников.
Халид проскользнул в комнату, где лежала Сара, приподняв руку в знак того, что требует молчания. Мемтаз подняла голову от рукоделия и кивнула.
Халид сел рядом с Сарой и взял ее за руку. Девушка открыла глаза и, увидев его, улыбнулась.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.
– Намного лучше. – Она заморгала и сильнее сжала его пальцы. – Халид, что со мной случилось? Врач говорит только, что я была больна. Но это я и сама знаю.
– Что ты можешь вспомнить?
– Помню, как проснулась ночью от страшной боли в животе. Остальное – как в тумане. Потом помню, что слышала ваш голос и видела Мемтаз, и вас, и врача. Но до сегодняшнего утра я плохо соображала, что происходит.
– Фатьма тебя отравила.
Сара уставилась на Халида, стараясь осознать эти чудовищные слова. А потом отвернулась.
– Фатьма мертва? – тихо спросила она.
– Нет.
Сара снова посмотрела на него:
– Правда?
– Я не предал ее казни.
Взгляд Сары смягчился.
– Почему?
– Наверное, ты оказываешь на меня благотворное воздействие.
Сара рассмеялась.
– Не понимаю, почему ее судьба тебя волнует. Она ведь пыталась тебя убить, – сказал Халид.
– Она меня не волнует. Я ее терпеть не могла, и это чувство явно было взаимным, – устало ответила Сара.
– Но ты бы ее не отравила.
– Я могла бы ее пару раз отколотить.
Халид ухмыльнулся:
– Так почему ты испугалась, что она могла умереть?
– Я испугалась за вас, Халид.
Он задумчиво отвел глаза, а потом кивнул.
– Что вы с ней сделали? – спросила Сара.
– Она изгнана вместе с поваром, который помог ей добраться до твоей еды.
– Изгнана? Как в Древней Греции? Вы ее оставили на вершине горы или еще где-то?
– Или еще где-то.
В приоткрытую дверь постучал и вошел доктор Шакоз.
– Ну, как моя пациентка? – благодушно осведомился он по-турецки.
– Все хорошо, – ответила Сара.
– А вы прекрасно выглядите. Щеки порозовели, глаза ясные. Думаю, попозже вы сможете что-нибудь съесть.
Сара улыбнулась:
– Спасибо, доктор.
– Нет-нет. Я должен вас благодарить. Насколько я понял, вы ухаживали за пашой, когда в мое отсутствие он был ранен. Это я у вас в огромном долгу.
– По-моему, вы можете считать, что мы квиты.
– Я хотел бы вывезти сегодня Сару на прогулку, доктор. Это позволительно? – спросил Халид.
– Куда?
– Просто к Сладким Водам.
– Почему бы нет, – благодушно проговорил доктор Шакоз. – Но ненадолго. Перемена места ей не повредит… Я сегодня вечером зайду проведать вас, юная леди.
– Спасибо, доктор.
После ухода Шакоза Сара, спросила у Халида:
– А что такое Сладкие Воды?
– То, что вы в Соединенных Штатах называете пляж.
– Прекрасно! Я обожаю пляжи.
– Мемтаз поможет тебе одеться. Я распоряжусь, чтобы мою карету подали к Птичьему дому к двум часам.
– А с нами поедет охрана? – спросила Сара. Ей так хотелось остаться с Халидом наедине.
– Нет, я сам буду править каретой, – ответил он.
Сара улыбнулась ему на прощание, и он на мгновение замер, молча глядя на нее. Лицо у него было каким-то странным.
– В чем дело? – спросила Сара.
– Нет, ничего, – отозвался он. – Скоро увидимся.
И он тихо закрыл за собой дверь.
– Ах, госпожа! – воскликнула Мемтаз, когда Сара села на постели. – Сладкие Воды – это такое красивое место! Вам там понравится. Что вы хотите надеть?
– Что-нибудь попроще, Мемтаз.
Сара спустила ноги с кровати, и все вокруг нее вдруг закружилось. Она прижала пальцы к вискам, а Мемтаз встревоженно бросилась к ней.
– Что с вами, госпожа? – испуганно спросила крошечная служанка.
– Ничего. Просто я несколько дней не вставала с постели…
И Сара осторожно поставила на пол сначала одну ногу, а потом вторую.
– Может, вам не следует ехать, – сказала Мемтаз.
– Я еду, – твердо возразила Сара. – Подай мне одежду и покажи, в какую сторону идти!
– Вы можете надеть просто рубашку и кафтан, госпожа. Но в карете поверх всего надо надеть фераджу.
– Хорошо-хорошо, как скажешь.
Сара неуверенно встала, ожидая, что голова опять закружится, но этого не произошло.
Ну что ж, прекрасно. Она умылась и оделась, сумела выйти за дверь, твердо намереваясь пройти по дворцовым переходам без посторонней помощи. Мемтаз шла позади нее на некотором расстоянии – но обе остановились в изумлении, увидев в коридоре паланкин с полосатым верхом, вокруг которого стояли евнухи.
– Что это? – спросила Сара.
– Господин распорядился, чтобы до ворот Птичьего дома вы добирались в этом экипаже, – ответил один из евнухов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
– Ахмеда следовало бы выпороть за то, что он посмел применить ко мне силу! – резко ответил Халид.
– Что за чушь! Он был совершенно прав, и ты это понимаешь. Ты хочешь приобрести такую же репутацию, какая была у твоего отца? Да, его все боялись, но никто не уважал. Западные страны перестанут присылать сюда своих представителей, и в глазах всего мира мы будем босоногими варварами. Ты хочешь разрушить то, что с таким трудом достиг за годы своего правления? Готов пожертвовать всем ради одного дикарского поступка? И все из-за этой американки?
Халид повернулся к бабке. Косем подняла руку:
– И не смотри так на меня! Я успела полюбить Сару, и ты это знаешь. Она спасла тебе жизнь, когда ты был ранен, и уже одним этим заслужила мою вечную благодарность. Но не позволяй своим чувствам к наложнице подсказать тебе неверное решение!
Халид снова сел и долго молча смотрел в пол. Наконец сказал:
– Я мог бы изгнать их отсюда, выставить за стены дворца, отдать их на волю судьбы.
Косем чуть отвернулась, стараясь спрятать улыбку. Халид был таким же полным страстей человеком, как и его отец, но в нем чувствовался ум и утонченность, которых не было ни у ее мужа, ни у сына. Было ли это наследием его англичанки матери или результатом полученного на Западе образования, результатом знакомства с иным образом жизни, чем тот, что окружал его на родине? Сама Косем никогда не была за пределами Оттоманской империи – по правде говоря, она редко выезжала даже из Бурсы, но видела, насколько Халид отличается от прежних правителей, и была очень довольна.
– Превосходная мысль, – сказала Косем.
– А еще я мог бы отрубить повару кисть руки, а Фатьме обрить голову, перед тем как их изгнать, – задумчиво добавил он.
Косем прикрыла глаза.
– И что на это скажет Сара? – тихо спросила она. Халид резко встал.
– Ты – любопытная старая надоеда. И зачем я вообще тебя слушаю. А теперь уходи в гарем, пока твои понукания не вывели меня из себя.
Косем с довольным видом удалилась. Как только за ней закрылась дверь, Халид вызвал алебардщика, который всегда стоял за дверью его покоев.
– Пришли сюда хислара, – коротко бросил он. – Я отдам приказ относительно наказания преступников.
Халид проскользнул в комнату, где лежала Сара, приподняв руку в знак того, что требует молчания. Мемтаз подняла голову от рукоделия и кивнула.
Халид сел рядом с Сарой и взял ее за руку. Девушка открыла глаза и, увидев его, улыбнулась.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.
– Намного лучше. – Она заморгала и сильнее сжала его пальцы. – Халид, что со мной случилось? Врач говорит только, что я была больна. Но это я и сама знаю.
– Что ты можешь вспомнить?
– Помню, как проснулась ночью от страшной боли в животе. Остальное – как в тумане. Потом помню, что слышала ваш голос и видела Мемтаз, и вас, и врача. Но до сегодняшнего утра я плохо соображала, что происходит.
– Фатьма тебя отравила.
Сара уставилась на Халида, стараясь осознать эти чудовищные слова. А потом отвернулась.
– Фатьма мертва? – тихо спросила она.
– Нет.
Сара снова посмотрела на него:
– Правда?
– Я не предал ее казни.
Взгляд Сары смягчился.
– Почему?
– Наверное, ты оказываешь на меня благотворное воздействие.
Сара рассмеялась.
– Не понимаю, почему ее судьба тебя волнует. Она ведь пыталась тебя убить, – сказал Халид.
– Она меня не волнует. Я ее терпеть не могла, и это чувство явно было взаимным, – устало ответила Сара.
– Но ты бы ее не отравила.
– Я могла бы ее пару раз отколотить.
Халид ухмыльнулся:
– Так почему ты испугалась, что она могла умереть?
– Я испугалась за вас, Халид.
Он задумчиво отвел глаза, а потом кивнул.
– Что вы с ней сделали? – спросила Сара.
– Она изгнана вместе с поваром, который помог ей добраться до твоей еды.
– Изгнана? Как в Древней Греции? Вы ее оставили на вершине горы или еще где-то?
– Или еще где-то.
В приоткрытую дверь постучал и вошел доктор Шакоз.
– Ну, как моя пациентка? – благодушно осведомился он по-турецки.
– Все хорошо, – ответила Сара.
– А вы прекрасно выглядите. Щеки порозовели, глаза ясные. Думаю, попозже вы сможете что-нибудь съесть.
Сара улыбнулась:
– Спасибо, доктор.
– Нет-нет. Я должен вас благодарить. Насколько я понял, вы ухаживали за пашой, когда в мое отсутствие он был ранен. Это я у вас в огромном долгу.
– По-моему, вы можете считать, что мы квиты.
– Я хотел бы вывезти сегодня Сару на прогулку, доктор. Это позволительно? – спросил Халид.
– Куда?
– Просто к Сладким Водам.
– Почему бы нет, – благодушно проговорил доктор Шакоз. – Но ненадолго. Перемена места ей не повредит… Я сегодня вечером зайду проведать вас, юная леди.
– Спасибо, доктор.
После ухода Шакоза Сара, спросила у Халида:
– А что такое Сладкие Воды?
– То, что вы в Соединенных Штатах называете пляж.
– Прекрасно! Я обожаю пляжи.
– Мемтаз поможет тебе одеться. Я распоряжусь, чтобы мою карету подали к Птичьему дому к двум часам.
– А с нами поедет охрана? – спросила Сара. Ей так хотелось остаться с Халидом наедине.
– Нет, я сам буду править каретой, – ответил он.
Сара улыбнулась ему на прощание, и он на мгновение замер, молча глядя на нее. Лицо у него было каким-то странным.
– В чем дело? – спросила Сара.
– Нет, ничего, – отозвался он. – Скоро увидимся.
И он тихо закрыл за собой дверь.
– Ах, госпожа! – воскликнула Мемтаз, когда Сара села на постели. – Сладкие Воды – это такое красивое место! Вам там понравится. Что вы хотите надеть?
– Что-нибудь попроще, Мемтаз.
Сара спустила ноги с кровати, и все вокруг нее вдруг закружилось. Она прижала пальцы к вискам, а Мемтаз встревоженно бросилась к ней.
– Что с вами, госпожа? – испуганно спросила крошечная служанка.
– Ничего. Просто я несколько дней не вставала с постели…
И Сара осторожно поставила на пол сначала одну ногу, а потом вторую.
– Может, вам не следует ехать, – сказала Мемтаз.
– Я еду, – твердо возразила Сара. – Подай мне одежду и покажи, в какую сторону идти!
– Вы можете надеть просто рубашку и кафтан, госпожа. Но в карете поверх всего надо надеть фераджу.
– Хорошо-хорошо, как скажешь.
Сара неуверенно встала, ожидая, что голова опять закружится, но этого не произошло.
Ну что ж, прекрасно. Она умылась и оделась, сумела выйти за дверь, твердо намереваясь пройти по дворцовым переходам без посторонней помощи. Мемтаз шла позади нее на некотором расстоянии – но обе остановились в изумлении, увидев в коридоре паланкин с полосатым верхом, вокруг которого стояли евнухи.
– Что это? – спросила Сара.
– Господин распорядился, чтобы до ворот Птичьего дома вы добирались в этом экипаже, – ответил один из евнухов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65