«Так, значит, моя реакция все-таки нормальная! — с облегчением подумал я. — Даже бывалые бойцы раскисают. Видать, привыкли к своей непобедимости».
Маэрдир тряхнул головой, развел руками — извини, командир, сам не знаю, что на меня нашло.
— Уходим отсюда, — приказал Феран. — Отойдем подальше, заночуем. Утро вечера мудренее. Завтра зайдем в первую попавшуюся деревню, купим лошадей. И хотя нас стало меньше, но задание выполнить надо.
— В этой глуши есть какие-то поселения? — удивился Маэрдир.
— Есть, — ответил ему Рол. — По моим подсчетам, завтра к вечеру доберемся до небольшого села. Я тут проходил когда-то…
Я кое-как очистил меч от крови и грязи, вложил в ножны. Немного не по размеру, но лучше, чем ничего. Тот клинок, что дал Тох, завернул в тряпку, приторочил к седлу. Вещей у нас осталось не так уж и много. Пара мешков с пищей, несколько фляг с водой и то, что таскали на себе. Остальное унесли сбежавшие лошади. Маг погасил шар-светлячок, вышел вперед вместе со следопытом. За ними двинулись Маэрдир и Феран, я замкнул колонну. Насколько знаю, в таких случаях впереди и позади идут самые опытные и сильные. Я и не знал, гордиться или печалиться. Может, меня просто не жалко?..
Остаток ночи брели впотьмах, замирая и оглядываясь при любом подозрительном звуке. Я и сам трясся как осиновый лист, то и дело хватался за меч, прокручивал в уме комбинации заклинаний. В каждом кусте мне мерещились враги и страшные потусторонние существа, я был готов бить налево и направо огненными шарами, ледяными стрелами. К счастью, обошлось. На рассвете мы подошли к небольшой лесной речке. Феран мрачно посмотрел на наши посеревшие от усталости лица, дал добро на небольшой отдых.
Я без напоминания пошел в лес, принес несколько большущих сухих коряг, потом натащил веток поменьше. Сложили. Я хотел зажечь костер магией, но вовремя сдержался. Так привык пользоваться в обиходе Знаками, что пальцы сами собой рисовали вязь, ловили ритм и скорость движений. Но выдавать себя было нельзя, потом пришлось бы долго объяснять, что к чему. Да и наш чародей-воздушник… Еще объявит меня отступником или того хуже — чернокнижником. Предложит на кол посадить или сжечь. Иг, гад, это дело любит, по глазам видно. В роли палача или застеночных дел мастера был бы очень хорош.
Кое-как разожгли костер, но пищу готовить не стали. Устали настолько, что было не до еды. Упали кто где, завернулись в плащи. Феран расседлал коня, провел по кругу, чтобы немного остыл, напоил и накормил. Потом уселся рядом со мной у костра, принялся точить меч.
Пахло водой и тиной, дымом. Лягушки не квакали, давно впали в спячку, только журчала вода. Я расстелил плащ на земле, улегся. Ноги гудели, устал я даже сильнее, чем остальные. Но почему-то не спалось. Глазел на звезды, слушал треск костра.
— Эскер! — позвал лейтенант. — Спишь?
— Нет, — ответил я.
— Зря! Ты должен отдохнуть. Скоро рассвет. — А ты?
— Меня сменит Рол через час. Так что успею свое урвать. Я промолчал, приподнялся на локте. Командир сидел, освещенный красноватым светом костра, водил точильным камнем по клинку. Лицо печальное, бледное и измученное.
— Эскер… — осторожно начал Феран. — Рол нашел целую груду изрубленных на куски тварей. Как раз с той стороны, откуда ты вышел. Там была еще одна стая. Шла на помощь нашей. Если б кто-то их не перехватил, мы погибли бы все до одного.
— Ничего себе! — присвистнул я, постаравшись придать голосу удивленные нотки.
— Ты что-нибудь об этом знаешь? — спросил лейтенант, бросив на меня внимательный взгляд.
Я удивленно приподнял брови, сделал большие глаза. Вот такой я простой и бесхитростный. Знать не знаю, думать не думаю. Развел руками, втянул голову в плечи. Следопыт молодец, сразу отыскал место моей стычки с кусаками. Чем и спас меня от расправы Ига.
— Нет. А что, должен? Я на одну гадину набрел, и то, наверное, больную, иначе бы съела.
Феран хмыкнул, отложил меч. Лицо мрачное. Я видел: офицер о чем-то напряженно думает, просчитывает варианты.
— Паршивые времена настали, Эскер, — пробормотал воин. — Война…
— Где-то я это уже слышал, — буркнул я.
— Не бери в голову, — с показной бодростью сказал Феран. — Имперцы сидят на границе и никуда до весны не пойдут. А мы за зиму приготовимся, еще как… встретим как должно. Только ребят жалко. Глупо погибли. Лучники даже тетивы не успели натянуть. Интересно, что за звери такие?
— Угу, — промычал я. Надо было сказать что-то, но правильные слова в голову не шли. Хотя кому нужны слова? Всего лишь ветер. — Они не совсем звери. Разумны. В какой-то умной книжке видел описание. Этих тварей называют кусаками. Живут, как правило, в болотах, иногда отправляются в путешествия. Когда болото высохнет или они сожрут в нем все живое.
— Значит, нам просто не повезло? — спросил Феран с непонятной надеждой.
— Да… — пробормотал я, глянув в сомнении на командира. Нет, не стоит ему знать, что твари к зиме не мигрируют, а, как обычные лягушки и жабы, впадают в спячку. Только чья-то воля может выгнать их из теплого, уютного ила. Сильная воля мага. Но это лишь догадки, лучше придержу их при себе. Повторил тверже: — Да, не повезло!
Лицо лейтенанта просветлело, глубокие морщинки, что собрались на лбу, постепенно разгладились.
— Ладно, парень, — вздохнул офицер. — Постарайся заснуть. Завтра будет трудный день.
— Хорошо, — пообещал я. — Попытаюсь.
Феран поднялся на ноги, ушел во тьму. Я слышал осторожные шаги, легкое дыхание. Воин обходил стоянку по кругу, караулил. Я завернулся в плащ, постарался расслабиться. Плеск воды успокаивал. Где-то тревожно закричала ночная птица, тявкнула охотящаяся лисица. Сон подкрался на мягких лапах, укрыл теплым покрывалом забытья. Мысли перестали метаться, словно перепуганные птицы. Я пошел навстречу этому благословенному состоянию, канул в пустоту.
Проснулся от холода. Сырой туман пришел с реки, подполз гибкой змеей и впился в тело, словно голодный зверек. Я замычал, сжался в комок, стараясь сохранить последние остатки тепла. Неимоверно хотелось спать, но я уже не мог. Надо было срочно вставать и двигаться, гонять кровь по телу, чтобы не околеть.
Небо постепенно светлело, на востоке занималась заря. Сначала краешек неба осветили оттенки нежно-розового, но со временем горизонт налился густой краснотой. Как символ наступающего дня брызнули первые, пока еще робкие лучи солнца. Алое зарево поднялось выше, затопило полнеба. Встретилось со звездной тьмой и превратилось в лазурную синь. А там, где родились первые отблески, теперь полыхал пожар из всех оттенков оранжевого, красного и ослепительно-белого. Над туманной линией горизонта появился краешек светила, ударил по тьме снопами лучей, загнал тени далеко на запад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126