В тебе есть и тьма, и свет. И они рвут тебя на части. Ты более человечный, чем многие люди, потому что ведешь борьбу с самим собой.
— Вполне возможно, — медленно сказал я. — Приятно встретить человека умнее себя.
Некромант галантно поклонился. Кивнул с удовольствием, принимая похвалу. Тщеславный. Любит быть на высоте, даже на пьедестале, с которого можно царственно обозревать окрестности, поплевывать на чернь внизу. Но при этом не забывается, сохраняет осторожность и ощущение реальности происходящего. Знает, что даже с пьедестала можно больно упасть и отбить зад о жесткие камни.
— Это замечательно, но мы отвлеклись, — произнес маг. — Оставим философские беседы на потом. Где череп?
Киаран остановился напротив меня. В серых глазах промелькнул холод, лицо стало равнодушно-жестоким. Маг произнес несколько слов, за дальним столом возникли мои спутники. Лица серые, как у покойников, губы синюшно-фиолетовые. Теперь они и не двигались вовсе, застыли в неестественных позах.
— Они умрут, если ты не подчинишься, — сказал маг. — Давай сюда артефакт.
— Угу, — буркнул я. — Держи.
Вытащил из сумки череп и бросил некроманту. Тот ахнул, едва успев поймать в полете.
— Глупец! — рявкнул черный маг. — Не шути так!
Киаран прислонил свой посох к стойке, стал изучать добычу. Жадно ощупал, осмотрел со всех сторон. На бледном лице отразилась целая гамма чувств: восхищение и радость, интерес, легкое недоумение… быстро переходящее в ярость.
— Нравится? — с улыбкой полюбопытствовал я. — Старался, в могилку лазил, руки пачкал…
Черный маг медленно поднял взгляд. В глазах цвета стали сверкало бешенство. Киаран отшвырнул бесполезный череп в угол, подхватил посох и направил на меня. На костяном наконечнике загорелся опасный зеленоватый огонек.
— Ты играешь в опасные игры, Серый, — прошипел маг. — Куда подевал артефакт? Говори!
Я развел руками, постарался сделать лицо невинным, глупеньким. Но не выдержал, широко улыбнулся. В душе плескалась веселая злость, какая-то беззаботная блажь. В теле была невыразимая легкость, ощущение великой силы. Такое чувство, будто по мановению пальца могу рушить горы, зажигать и тушить звезды.
— Нет больше твоего артефакта, — произнес я. — Сгорел.
Сделал шаг вперед и лукаво подмигнул некроманту. Отбросил свой посох и поплевал на ладони, словно деревенский забияка. Киаран отступил, но оскалился, исступленно зарычал.
— Ты умрешь! — закричал некромант.
— Конечно, — согласился я и сделал еще один шаг. — Но не сегодня и не от твоей руки.
Я наступал медленно и неотвратимо, некромант пятился. На лице недоумение — все должно быть наоборот. Ведь он великий и ужасный. Людишки дрожали от одного только вида, падали ниц, молили о пощаде, захлебывались горючими слезами… Но сейчас творилось нечто непонятное, непредвиденное. Роли поменялись. Некромант судорожно пытался понять, что произошло. Почему я так уверен в себе, расслаблен. Но времени у него не оставалось, я подходил ближе.
Киаран не выдержал, выкрикнул заклятие. С костяного посоха сорвалось облачко зеленоватого дыма, поплыло ко мне. На миг я ощутил слабость, покалывание в груди и по коже. Отмахнулся, разогнал мглу рукой. Немощь пропала.
— Гадость какая, — буркнул я.
Некромант распахнул рот от изумления. Видимо, я должен был упасть, пожираемый гнилью или еще какой-нибудь мерзостью. Маг отшатнулся в страхе. Глаза его вылезли из орбит, по щеке побежала одинокая капелька пота. Киаран зашептал заклятия, вскинул руку в привычном жесте. Из пола выросла колючая костяная стена, преградила мне дорогу. Я ударил кулаком. Кости почему-то оказались очень хрупкие и ломкие. Трещали словно хворост, разлетались на куски и осыпались невесомой пылью. В мою грудь попало черное копье, сотканное из праха и тьмы. Я отшатнулся, ошалело пощупал ребра. Будет синяк.
В меня летели призрачные зубастые черепа, острые кости, шары зеленого прозрачного пламени. Тело сотрясали удары, то знобило, то жгло, нечто разъедало мышцы и кости, уничтожало плоть и душу… Но я шел, неотвратимый как сама смерть, и весело смеялся.
— Умри! — отчаянно заорал некромант. — Умри же!..
Маг отскочил в угол, начал творить какое-то особо сильное заклинание. В каждом его движении чудилось нечто жуткое, окончательное и бесповоротное, сырой могильный холод. Кисти чародея загорелись зеленым, в глазах полыхнул изумрудный огонь. На меня дохнуло ледяным безмолвием, ноги стали подгибаться.
— Ага, это посерьезней… — пробормотал я. — Спорим на золотой, что не успеешь?
Одним прыжком я преодолел расстояние, разделяющее нас. Ударил кулаком по бледному лицу мага. Костяшки пальцев сразу заныли. Но я не обращал внимания, бил изо всех сил. Под кулаками громко чмокало, летели алые брызги. Лицо чародея постепенно превращалось в кровавое месиво. Маг слабо вскрикивал, пытался меня отпихнуть. Но влип в стену, беспомощно раскинул руки.
«Да что ж такое, — подумал я с отвращением. — У меня входит в привычку, душить великих магов голыми руками, словно жирных мышей. Неужели они так надеются на свою силу? Или им кодекс какой-то запрещает драться? Хотя какой, к Мрону, кодекс, пошутил и не заметил… Ощущение всемогущества заставляет расслабляться, оставляет неприметные прорехи в защите. А тело у некроманта сильное, тренированное. Киаран — бывалый воин, прошедший немало войн. Но нечто так обескуражило его и сломило, что он даже не пытался сопротивляться».
Я отступил на шаг и обтер кровь с ладоней. Ощущение силы и легкости ушло. Теперь с удивлением отметил, что болят ребра, на щеке ожог, а в теле удушающая слабость. Что это тогда на меня накатило? Своими заклятиями маг должен был растереть меня в песок. Но помню: шел как во сне, смертоносные заклинания отскакивали от тела, как горох от стены. А ведь и щиты, дурак, не поставил.
Некромант выглядел жалко. Распластался у стены, постанывал, пускал изо рта кровавые пузыри. В глазах такое великое изумление, словно увидел, как мир рухнул и боги явились на Страшный суд во плоти.
«Хорошо же я его отделал», — отметил я с удовольствием. Под левым глазом чародея расплывался огромный синяк. Губы опухли, кровоточили. Маг то и дело кашлял, сплевывая сгустки крови вперемешку с осколками зубов. Но кое-как сел, посмотрел на меня со страхом.
— Как ты сумел? — прохрипел некромант. — Ты выпил Силу артефакта! Только так можно противостоять заклинаниям. Невозможно, лишь потомки…
Враг запнулся, в глазах появилось безграничное удивление. Нижняя челюсть отвисла. Из уголка рта побежала тягучая ниточка слюны вперемешку с кровью. Я поморщился от отвращения, положил ладонь на рукоять меча.
— Договаривай, — сказал я и потащил меч из ножен. — Лишь потомки Терна могут использовать череп, получить Силу Предков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126
— Вполне возможно, — медленно сказал я. — Приятно встретить человека умнее себя.
Некромант галантно поклонился. Кивнул с удовольствием, принимая похвалу. Тщеславный. Любит быть на высоте, даже на пьедестале, с которого можно царственно обозревать окрестности, поплевывать на чернь внизу. Но при этом не забывается, сохраняет осторожность и ощущение реальности происходящего. Знает, что даже с пьедестала можно больно упасть и отбить зад о жесткие камни.
— Это замечательно, но мы отвлеклись, — произнес маг. — Оставим философские беседы на потом. Где череп?
Киаран остановился напротив меня. В серых глазах промелькнул холод, лицо стало равнодушно-жестоким. Маг произнес несколько слов, за дальним столом возникли мои спутники. Лица серые, как у покойников, губы синюшно-фиолетовые. Теперь они и не двигались вовсе, застыли в неестественных позах.
— Они умрут, если ты не подчинишься, — сказал маг. — Давай сюда артефакт.
— Угу, — буркнул я. — Держи.
Вытащил из сумки череп и бросил некроманту. Тот ахнул, едва успев поймать в полете.
— Глупец! — рявкнул черный маг. — Не шути так!
Киаран прислонил свой посох к стойке, стал изучать добычу. Жадно ощупал, осмотрел со всех сторон. На бледном лице отразилась целая гамма чувств: восхищение и радость, интерес, легкое недоумение… быстро переходящее в ярость.
— Нравится? — с улыбкой полюбопытствовал я. — Старался, в могилку лазил, руки пачкал…
Черный маг медленно поднял взгляд. В глазах цвета стали сверкало бешенство. Киаран отшвырнул бесполезный череп в угол, подхватил посох и направил на меня. На костяном наконечнике загорелся опасный зеленоватый огонек.
— Ты играешь в опасные игры, Серый, — прошипел маг. — Куда подевал артефакт? Говори!
Я развел руками, постарался сделать лицо невинным, глупеньким. Но не выдержал, широко улыбнулся. В душе плескалась веселая злость, какая-то беззаботная блажь. В теле была невыразимая легкость, ощущение великой силы. Такое чувство, будто по мановению пальца могу рушить горы, зажигать и тушить звезды.
— Нет больше твоего артефакта, — произнес я. — Сгорел.
Сделал шаг вперед и лукаво подмигнул некроманту. Отбросил свой посох и поплевал на ладони, словно деревенский забияка. Киаран отступил, но оскалился, исступленно зарычал.
— Ты умрешь! — закричал некромант.
— Конечно, — согласился я и сделал еще один шаг. — Но не сегодня и не от твоей руки.
Я наступал медленно и неотвратимо, некромант пятился. На лице недоумение — все должно быть наоборот. Ведь он великий и ужасный. Людишки дрожали от одного только вида, падали ниц, молили о пощаде, захлебывались горючими слезами… Но сейчас творилось нечто непонятное, непредвиденное. Роли поменялись. Некромант судорожно пытался понять, что произошло. Почему я так уверен в себе, расслаблен. Но времени у него не оставалось, я подходил ближе.
Киаран не выдержал, выкрикнул заклятие. С костяного посоха сорвалось облачко зеленоватого дыма, поплыло ко мне. На миг я ощутил слабость, покалывание в груди и по коже. Отмахнулся, разогнал мглу рукой. Немощь пропала.
— Гадость какая, — буркнул я.
Некромант распахнул рот от изумления. Видимо, я должен был упасть, пожираемый гнилью или еще какой-нибудь мерзостью. Маг отшатнулся в страхе. Глаза его вылезли из орбит, по щеке побежала одинокая капелька пота. Киаран зашептал заклятия, вскинул руку в привычном жесте. Из пола выросла колючая костяная стена, преградила мне дорогу. Я ударил кулаком. Кости почему-то оказались очень хрупкие и ломкие. Трещали словно хворост, разлетались на куски и осыпались невесомой пылью. В мою грудь попало черное копье, сотканное из праха и тьмы. Я отшатнулся, ошалело пощупал ребра. Будет синяк.
В меня летели призрачные зубастые черепа, острые кости, шары зеленого прозрачного пламени. Тело сотрясали удары, то знобило, то жгло, нечто разъедало мышцы и кости, уничтожало плоть и душу… Но я шел, неотвратимый как сама смерть, и весело смеялся.
— Умри! — отчаянно заорал некромант. — Умри же!..
Маг отскочил в угол, начал творить какое-то особо сильное заклинание. В каждом его движении чудилось нечто жуткое, окончательное и бесповоротное, сырой могильный холод. Кисти чародея загорелись зеленым, в глазах полыхнул изумрудный огонь. На меня дохнуло ледяным безмолвием, ноги стали подгибаться.
— Ага, это посерьезней… — пробормотал я. — Спорим на золотой, что не успеешь?
Одним прыжком я преодолел расстояние, разделяющее нас. Ударил кулаком по бледному лицу мага. Костяшки пальцев сразу заныли. Но я не обращал внимания, бил изо всех сил. Под кулаками громко чмокало, летели алые брызги. Лицо чародея постепенно превращалось в кровавое месиво. Маг слабо вскрикивал, пытался меня отпихнуть. Но влип в стену, беспомощно раскинул руки.
«Да что ж такое, — подумал я с отвращением. — У меня входит в привычку, душить великих магов голыми руками, словно жирных мышей. Неужели они так надеются на свою силу? Или им кодекс какой-то запрещает драться? Хотя какой, к Мрону, кодекс, пошутил и не заметил… Ощущение всемогущества заставляет расслабляться, оставляет неприметные прорехи в защите. А тело у некроманта сильное, тренированное. Киаран — бывалый воин, прошедший немало войн. Но нечто так обескуражило его и сломило, что он даже не пытался сопротивляться».
Я отступил на шаг и обтер кровь с ладоней. Ощущение силы и легкости ушло. Теперь с удивлением отметил, что болят ребра, на щеке ожог, а в теле удушающая слабость. Что это тогда на меня накатило? Своими заклятиями маг должен был растереть меня в песок. Но помню: шел как во сне, смертоносные заклинания отскакивали от тела, как горох от стены. А ведь и щиты, дурак, не поставил.
Некромант выглядел жалко. Распластался у стены, постанывал, пускал изо рта кровавые пузыри. В глазах такое великое изумление, словно увидел, как мир рухнул и боги явились на Страшный суд во плоти.
«Хорошо же я его отделал», — отметил я с удовольствием. Под левым глазом чародея расплывался огромный синяк. Губы опухли, кровоточили. Маг то и дело кашлял, сплевывая сгустки крови вперемешку с осколками зубов. Но кое-как сел, посмотрел на меня со страхом.
— Как ты сумел? — прохрипел некромант. — Ты выпил Силу артефакта! Только так можно противостоять заклинаниям. Невозможно, лишь потомки…
Враг запнулся, в глазах появилось безграничное удивление. Нижняя челюсть отвисла. Из уголка рта побежала тягучая ниточка слюны вперемешку с кровью. Я поморщился от отвращения, положил ладонь на рукоять меча.
— Договаривай, — сказал я и потащил меч из ножен. — Лишь потомки Терна могут использовать череп, получить Силу Предков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126