Спустя несколько минут Десмонд снова появился на пороге, держа серебряный поднос, на котором лежало запечатанное письмо. Дворецкий прошел через комнату к низкому стулу Зои и извинился за вторжение. Подавая ей письмо, он добавил, что посыльный настаивал на немедленном ответе и, более того, остался в фойе, ожидая, возможно, получить этот самый ответ.
Извинившись, Зоя взяла письмо и подошла поближе к камину. Сломав печать, она извлекла из конверта один-единственный листок и первым делом взглянула на подпись – Коннор Магиннис, – затем на само сообщение, написанное резким, неожиданно официальным тоном:
«Дорогая мисс Зоя,
Я попросил Мойшу Левисона передать вам весть о моем отъезде. В понедельник (то есть вчера, относительно дня, когда я пишу эти строки) Эмелин и я предстали перед воротами Милбанкской тюрьмы, держа в руках ордер, который вы так любезно для нас раздобыли. Но увы, нам не было позволено войти. Да и в самом этом позволении уже не было необходимости – с глубокой печалью мы узнали, что наш отец, Грэхэм Магиннис, более не находится там в заключении, а посажен на борт военного судна «Веймут», которое уже отплыло к берегам Австралии, в Новый Южный Уэльс.
Как вы можете себе представить, такая новость о моем отце повергла в ужас меня и мою сестру. Мы надеялись предъявить добытые доказательства во время слушания его дела об убийстве на следующей неделе, что могло бы, наверное, привести к освобождению отца и снятию с него всех обвинений. Однако мы узнали, что были предприняты секретные частные усилия для изменения даты слушания – усилия настолько бессердечные, что ни самого заключенного, ни членов его семьи даже не предупредили о времени и месте этого слушания. Результат рассмотрения дела моего отца был предопределен, он был признан виновным в убийстве и приговорен к пожизненным работам на каторге в Сиднее.
Как вы можете себе представить, мое сердце переполнено лютой ненавистью ко всем, кто так жестоко обошелся с моим отцом. Поскольку это чувство распространяется на определенных членов семьи Баллинджеров по уже известным вам причинам, пожалуйста, примите мои уверения в том, что я никоим образом не возлагаю на вас ответственность за то злодейство, которое было совершено по отношению к моей семье. Однако, поскольку ход последних событий заставил меня всерьез и надолго встать на путь войны не только с кузеном вашего отца и всем его родом, но и с самим вашим отцом и братом, я самым искренним образом желаю, чтобы вам не пришлось занять позицию, которая могла бы нанести непоправимый вред добрым чувствам, должным существовать между дочерью и ее семьей. Посему я полагаю, что будет самым лучшим, если вы более не будете интересоваться ни мною, ни моим положением.
А сейчас я должен буду на обозримое будущее покинуть пределы Лондона. Надеюсь, ваше собственное будущее явится бесконечной чередой счастливейших моментов и прекраснейших событий. Остаюсь, как и прежде, вашим покорным и преданным слугой. Коннор Магиннис.»
Ошеломленная, Зоя смяла в руках письмо. Какое-то время она стояла совершенно неподвижная, даже не замечая, что на нее обращены взгляды всех присутствующих в комнате. Наконец, мать Зои рискнула подойти к ней и спросить, все ли в порядке.
– Ч-что? – пробормотала в ответ Зоя, пустыми глазами глядя на Сибиллу.
– Письмо – там плохие новости?
– Оно... оно от моего друга, – слабым голосом произнесла Зоя. Увидев, что дворецкий все еще ждет ответ, который нужно будет передать посыльному, Зоя отстранилась от матери, подошла к Десмонду и спросила: – Мойша все еще здесь?
– Мойша? Имя, которым назвался посыльный, – Эмелин.
– Эмелин здесь? – Зоя с такой силой схватила дворецкого за руку, что у него от удивления вытянулось лицо.
– Она ждет в передней, мисс Баллинджер. – Десмонд осторожно высвободил руку. – Мне передать ей сообщение?
– Нет. Я сама это сделаю. – Зоя извинилась и кинулась из комнаты, оставив всех присутствующих недоуменно переглядываться между собой.
Девушка на одном дыхании пробежала по коридору и влетела в прихожую, напугав Эмелин, которая в этот момент с удивлением разглядывала большие семейные портреты, висевшие рядами вдоль стен. Хотя помещение, в котором находилась Эмелин, считалось всего лишь прихожей, оно все равно было больше всей квартиры Магиннисов.
– Мисс Зоя, – провозгласила Эмелин, немного оправившись после неожиданного появления Зои. – Извините, если я вам помешала.
Зоя махнула рукой, показывая, что извинения ни к чему, и, оглядевшись вокруг, спросила:
– Мойша с вами?
– Он с моим братом. Это письмо предполагалось доставить после того, как Коннор уедет, но я... я пришла сейчас.
– Что случилось с Коннором? Где он?
– Коннор... он... – срывающимся голосом произнесла Эмелин. Глаза ее наполнились слезами, и она воскликнула. – О, мисс Зоя! Я так обеспокоена!
Зоя подбежала, обняла девушку и прижала ее к себе, шепча какие-то успокаивающие слова. Когда Эмелин немного пришла в себя, Зоя осторожно произнесла:
– Я хочу помочь, но вы должны рассказать мне, что собирается делать Коннор.
Подавшись назад, Эмелин достала носовой платок из внутреннего кармана своей шерстяной накидки и несколько раз приложила его к щекам и глазам. Сложив платок, но все еще крепко сжимая его в руках, девушка тяжело вздохнула и объявила:
– Мой брат отплывает в Австралию.
– Коннор? В Австралию? – лицо Зои побледнело, слова застревали в горле. – Но... Но зачем?
– Он отправляется вслед за своим отцом.
– Для того, чтобы привезти его назад? – все еще не веря в услышанное, переспросила Зоя и, получив в ответ от Эмелин утвердительный кивок головой, добавила: – Но когда? И как он раздобыл деньги на покупку билета?
Эмелин опустила глаза и покраснела:
– Он не покупал. Он... он поехал в Портсмут; Мойша поможет ему незаметно пробраться на борт.
– Спрятаться на борту корабля, который отплывает в Австралию? Но это же чистое безумие. Его найдут и сдадут портовой службе безопасности.
– Коннор об этом знает. Он говорит, что запрыгнет на борт перед самым отплытием.
– Господи, только не это! Его же наверняка повесят! Когда Эмелин снова заплакала, Зоя вдруг осознала весь ужас тех слов, которые она только что произнесла. Снова прижав к себе сестру Коннора, девушка произнесла торжественным тоном:
– Я не допущу этого, обещаю.
– Я... я не хочу п-потерять Коннора.
– Мы не потеряем его, Эмелин. Клянусь тебе, не потеряем.
* * *
Лорд Седрик Баллинджер обошел вокруг стола из красного дерева, стоящего в библиотеке, и сел, указав Остину на один из стульев, а Зое – на другой.
– Это довольно невежливо, – сказал он, кладя руки на отполированную до блеска поверхность стола. – Наши гости до сих пор здесь, а ты занимаешься этой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117