- Видишь, я пока не делаю тебе больно.
- Я родилась в городе... - повторила Долла, громко сглотнула и продолжила чуть увереннее. - Мать мою зовут Рема, она с тех пор рожала еще пять раз, а теперь живет где-то в глубине, туда переводят старых самок, они уже не выходят.
- Старых самцов тоже? - быстро уточнил Олаф.
- Старых... Нет, а откуда же возьмутся старые? Воины погибают. Здесь я с весны, сюда принесли молодых самок и меня тоже. Мы летели в сетках, как воины! А теперь живем тут... Вот и все. Ко мне еще никто не приходит, я еще им не нравлюсь.
- Воинам? - переспросил сотник. - А когда будешь нравиться?
- Ну, не знаю... - Долла помолчала. - Это все. Мне больше нечего рассказывать.
В темноте тихонько хихикнул Аль. Люсьен покашлял.
- Поздравляю тебя с пленницей, Олаф-сотник. Мы узнали много интересного. Стоило рисковать!
- Заткнись, пожалуйста, - попросил чивиец, почесывая затылок кончиком ножа. - Тебя послушать, так вообще не надо было сюда идти. А надо было сидеть в Хаже и ждать нового нашествия, да?
- Вы из Хажа? - удивилась Долла.
- А ну-ка! - сотник прихватил девушку за волосы, жесткие и вьющиеся. - Что ты знаешь про Хаж?
- Летучки очень злятся на Хаж, и воины тоже, - затараторила пленница. - Там была битва и погибло много стрекоз и людей. А больше всего погибло речников, которых мы заставили воевать за нас.
- Так и было, - согласился Люсьен. - Речников погибло столько, что и не сосчитать...
До сих пор на узкой, вьющейся среди скал горной дороге лежали груды костей, следы кровавого пира пауков. Всего четыре смертоносца гранил там тысячи людей, которые не могли остановиться и дать отпор, бежали, топча друг друга. Гнев, ломающий стойкость людей, лишающий их воли - самое страшное оружие восьмилапых, страшнее могучих когтей, жвал и ядовитых клыков. Стрекозы пригнали речников, потому что не могли с воздуха разрушить Дворец, горную крепость королевства Хаж. Летучки легко уничтожили бы бегущих внизу пауков, но лучники сумели отогнать их прочь, хотя и ценой огромных потерей.
- Второй такой битвы нам не выдержать, - печально сказал Аль.
- Помолчи... И что же собираются делать стрекозы дальше?
- Я не знаю, - Долла села. - Нам ведь ничего не рассказывают. Командиры эскадр, может быть, что знают, они ведь говорят с летучками, а я этого языка не понимаю. Надо махать, жужжать... И ко мне никто не приходит, я даже подружиться ни с кем здесь не смогла. А вы как сюда попали? По степи? Там ведь патрулей много!
- В траве прятались, - ответил Аль.
- Помолчи, - повторил Олаф. - Давай-ка ты получше припомнишь что-нибудь, вдруг забыла? Где твой город, что на востоке? На реке?
- Нет, но река там недалеко. Мы летели почти целый день.
- Как туда попасть? Как называется та местность, какие там рядом были города смертоносцев?
- Я не знаю... Я спала почти всю дорогу, скучно ведь в сетке. А местность, города... - Долла хихикнула. - Я не знаю, как у вас что называется. У нас никак не называлось.
- А ты вспомни, - Олаф придвинулся к пленнице. - Постарайся.
- Поспать надо бы, - осторожно положил руку на плечо сотнику Люсьен. - Знаешь, не надо сейчас...
- Не надо - что? - спросил чивиец.
- Ну, это... Резать ее.
Олаф покашлял. Он-то предпочел бы вытянуть из пленной все сейчас, пока темно. Днем придется мучать девчушку и смотреть на это... Может быть, она и не вспомнит ничего? Но опыт говорил карателю города Чивья, что каждый может что-нибудь вспомнить, если очень больно.
- Да я не собирался резать... Пару пальцев сломаем, и достаточно. Потом зарастут.
- Мне?.. - Долла перепугалась и заскребла ногами по деревянному полу, стараясь отодвинуться от сотника.
Олаф придержал ее за руку.
- Тише, тише! Жуков напугаешь. А не хочешь, чтобы пальцы ломали, сиди и вспоминай. Что говорили о Хаже? Чем сейчас занимаются стрекозы? Не можешь же ты ничего не знать! Вокруг тебя люди разговаривали, воины приходили к женщинам.
- Меня из общей камеры выгоняли, - пожаловалась Долла. - Потому я и спала у самого выхода... Со мной там никто не дружит!
- Так не бывает! Девушки должны болтать целыми днями, обо всем, - поддержал сотника Люсьен. - Вспоминай.
- Я попробую, - вздохнула пленница. - Ну, они говорили про воинов... А Грэг как-то раз хвастался, что их эскадра нашла в степи людей, но всех пришлось убить. Они не дали летучкам себя утащить в город. Говорили, что вся степь до самого севера теперь очищена от пауков... Только вот Хаж. Но ведь Хаж - это уже не степь, верно? Говорили. Что наш город будет расти, пока не займет весь холм, а тогда как раз можно будет новый город основать, к югу. Теперь от нас и на юг летают... Вспомнила! Они город сожгли, как раз когда я прилетела сюда. Там была битва и тоже погибли воины и летучки. Женщин оттуда нескольких доставили... Но это все на юге, вам, наверное, не интересно?
- Да, - признал Олаф. - Южные города находятся за болотами, с ними никогда не было связи. Там не пройти... А пролететь на шаре было бы можно.
- На чем? - удивилась Долла. - Какой шар?
Сотник вздохнул, ничего не ответил. Во время битвы со стрекозами в Хаже люди и пауки впервые применили воздушные шары, несколько штук которых принесли с собой чивийцы и джеты из-за снежных перевалов. В городе должны были много говорить об эти шарах. Но Долла удивилась искренне, Олаф умел чувствовать фальшь. Значит, не слышала даже об этом... Да не отвести ли ее обратно?
- Давайте спать, - опять попросил Люсьен. - Утром Арье придет, принесет завтрак, да и новости наверняка какие-нибудь. А уж перекусив, сообразим что делать с девчонкой.
- Уговорил, - Олаф принялся связывать пленницу. - Лежи тихо. Попробуешь позвать на помощь, или хотя бы во сне закричишь - умрешь. Понятно?
- Ага... А попить можно?
- Нельзя. Спи.
С тяжелым сердцем Олаф улегся рядом. Неужели и правда они зря пришли сюда? Город стрекоз мало изменился с тех пор, как сотник его видел, вот только отверстий в холме стало намного больше. Люди летучек, время от времени заходившие в селение, с речниками не откровенничали, явно их презирая, не оставались даже выпить браги, уносили с собой. Ночная вылазка дала совершенно бестолковую пленницу, с которой теперь непонятно что делать. Убить жалко, оставить здесь - выдать Арье. Придется вести в Хаж, кормить и защищать по дороге...
- Ее искать не будут? - шепотом спросил его Люсьен, когда девушка засопела.
- Похоже, что нет. Спит у входа, мало ли что случилось... Может, вывалилась в реку. Она там явно никому не нужна, в городе стрекоз.
- Нет, будут искать, - не поверил стражник. - Не каждый же день у них люди пропадают?
- Они не верят, что кто-то может подобраться к ним по степи. А речники тут на положении рабов, не опасны.
- Так им и надо... - пробурчал Люсьен.
Речников не любили за предательство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
- Я родилась в городе... - повторила Долла, громко сглотнула и продолжила чуть увереннее. - Мать мою зовут Рема, она с тех пор рожала еще пять раз, а теперь живет где-то в глубине, туда переводят старых самок, они уже не выходят.
- Старых самцов тоже? - быстро уточнил Олаф.
- Старых... Нет, а откуда же возьмутся старые? Воины погибают. Здесь я с весны, сюда принесли молодых самок и меня тоже. Мы летели в сетках, как воины! А теперь живем тут... Вот и все. Ко мне еще никто не приходит, я еще им не нравлюсь.
- Воинам? - переспросил сотник. - А когда будешь нравиться?
- Ну, не знаю... - Долла помолчала. - Это все. Мне больше нечего рассказывать.
В темноте тихонько хихикнул Аль. Люсьен покашлял.
- Поздравляю тебя с пленницей, Олаф-сотник. Мы узнали много интересного. Стоило рисковать!
- Заткнись, пожалуйста, - попросил чивиец, почесывая затылок кончиком ножа. - Тебя послушать, так вообще не надо было сюда идти. А надо было сидеть в Хаже и ждать нового нашествия, да?
- Вы из Хажа? - удивилась Долла.
- А ну-ка! - сотник прихватил девушку за волосы, жесткие и вьющиеся. - Что ты знаешь про Хаж?
- Летучки очень злятся на Хаж, и воины тоже, - затараторила пленница. - Там была битва и погибло много стрекоз и людей. А больше всего погибло речников, которых мы заставили воевать за нас.
- Так и было, - согласился Люсьен. - Речников погибло столько, что и не сосчитать...
До сих пор на узкой, вьющейся среди скал горной дороге лежали груды костей, следы кровавого пира пауков. Всего четыре смертоносца гранил там тысячи людей, которые не могли остановиться и дать отпор, бежали, топча друг друга. Гнев, ломающий стойкость людей, лишающий их воли - самое страшное оружие восьмилапых, страшнее могучих когтей, жвал и ядовитых клыков. Стрекозы пригнали речников, потому что не могли с воздуха разрушить Дворец, горную крепость королевства Хаж. Летучки легко уничтожили бы бегущих внизу пауков, но лучники сумели отогнать их прочь, хотя и ценой огромных потерей.
- Второй такой битвы нам не выдержать, - печально сказал Аль.
- Помолчи... И что же собираются делать стрекозы дальше?
- Я не знаю, - Долла села. - Нам ведь ничего не рассказывают. Командиры эскадр, может быть, что знают, они ведь говорят с летучками, а я этого языка не понимаю. Надо махать, жужжать... И ко мне никто не приходит, я даже подружиться ни с кем здесь не смогла. А вы как сюда попали? По степи? Там ведь патрулей много!
- В траве прятались, - ответил Аль.
- Помолчи, - повторил Олаф. - Давай-ка ты получше припомнишь что-нибудь, вдруг забыла? Где твой город, что на востоке? На реке?
- Нет, но река там недалеко. Мы летели почти целый день.
- Как туда попасть? Как называется та местность, какие там рядом были города смертоносцев?
- Я не знаю... Я спала почти всю дорогу, скучно ведь в сетке. А местность, города... - Долла хихикнула. - Я не знаю, как у вас что называется. У нас никак не называлось.
- А ты вспомни, - Олаф придвинулся к пленнице. - Постарайся.
- Поспать надо бы, - осторожно положил руку на плечо сотнику Люсьен. - Знаешь, не надо сейчас...
- Не надо - что? - спросил чивиец.
- Ну, это... Резать ее.
Олаф покашлял. Он-то предпочел бы вытянуть из пленной все сейчас, пока темно. Днем придется мучать девчушку и смотреть на это... Может быть, она и не вспомнит ничего? Но опыт говорил карателю города Чивья, что каждый может что-нибудь вспомнить, если очень больно.
- Да я не собирался резать... Пару пальцев сломаем, и достаточно. Потом зарастут.
- Мне?.. - Долла перепугалась и заскребла ногами по деревянному полу, стараясь отодвинуться от сотника.
Олаф придержал ее за руку.
- Тише, тише! Жуков напугаешь. А не хочешь, чтобы пальцы ломали, сиди и вспоминай. Что говорили о Хаже? Чем сейчас занимаются стрекозы? Не можешь же ты ничего не знать! Вокруг тебя люди разговаривали, воины приходили к женщинам.
- Меня из общей камеры выгоняли, - пожаловалась Долла. - Потому я и спала у самого выхода... Со мной там никто не дружит!
- Так не бывает! Девушки должны болтать целыми днями, обо всем, - поддержал сотника Люсьен. - Вспоминай.
- Я попробую, - вздохнула пленница. - Ну, они говорили про воинов... А Грэг как-то раз хвастался, что их эскадра нашла в степи людей, но всех пришлось убить. Они не дали летучкам себя утащить в город. Говорили, что вся степь до самого севера теперь очищена от пауков... Только вот Хаж. Но ведь Хаж - это уже не степь, верно? Говорили. Что наш город будет расти, пока не займет весь холм, а тогда как раз можно будет новый город основать, к югу. Теперь от нас и на юг летают... Вспомнила! Они город сожгли, как раз когда я прилетела сюда. Там была битва и тоже погибли воины и летучки. Женщин оттуда нескольких доставили... Но это все на юге, вам, наверное, не интересно?
- Да, - признал Олаф. - Южные города находятся за болотами, с ними никогда не было связи. Там не пройти... А пролететь на шаре было бы можно.
- На чем? - удивилась Долла. - Какой шар?
Сотник вздохнул, ничего не ответил. Во время битвы со стрекозами в Хаже люди и пауки впервые применили воздушные шары, несколько штук которых принесли с собой чивийцы и джеты из-за снежных перевалов. В городе должны были много говорить об эти шарах. Но Долла удивилась искренне, Олаф умел чувствовать фальшь. Значит, не слышала даже об этом... Да не отвести ли ее обратно?
- Давайте спать, - опять попросил Люсьен. - Утром Арье придет, принесет завтрак, да и новости наверняка какие-нибудь. А уж перекусив, сообразим что делать с девчонкой.
- Уговорил, - Олаф принялся связывать пленницу. - Лежи тихо. Попробуешь позвать на помощь, или хотя бы во сне закричишь - умрешь. Понятно?
- Ага... А попить можно?
- Нельзя. Спи.
С тяжелым сердцем Олаф улегся рядом. Неужели и правда они зря пришли сюда? Город стрекоз мало изменился с тех пор, как сотник его видел, вот только отверстий в холме стало намного больше. Люди летучек, время от времени заходившие в селение, с речниками не откровенничали, явно их презирая, не оставались даже выпить браги, уносили с собой. Ночная вылазка дала совершенно бестолковую пленницу, с которой теперь непонятно что делать. Убить жалко, оставить здесь - выдать Арье. Придется вести в Хаж, кормить и защищать по дороге...
- Ее искать не будут? - шепотом спросил его Люсьен, когда девушка засопела.
- Похоже, что нет. Спит у входа, мало ли что случилось... Может, вывалилась в реку. Она там явно никому не нужна, в городе стрекоз.
- Нет, будут искать, - не поверил стражник. - Не каждый же день у них люди пропадают?
- Они не верят, что кто-то может подобраться к ним по степи. А речники тут на положении рабов, не опасны.
- Так им и надо... - пробурчал Люсьен.
Речников не любили за предательство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39