Тогда, как и в этот раз, она отдала одну из своих туфлей в общую кучу, из которой молодые люди быстро выхватывали по одной, что и решало проблему выбора партнера для танца. Теоретически у нее были равные со всеми шансы на танец, Но в ту ночь, когда туфли разобрали и, опознав, надели снова, две остались лежать нетронутые: ее «лодочка» в компании с неопрятным башмаком восьмого размера.
Теперь Мери уже была способна смеяться при воспоминании о стыде, который ей пришлось пережить в юности, – тогда ей пришлось, прихрамывая, пройти через всю комнату и забрать свою туфельку самой. С тех пор она научилась смотреть на вещи философски… Но так или иначе, она была по-детски счастлива когда на сей раз ее приятель, тот самый младший лейтенант, одним из первых выбрался из образовавшейся толпы с ее – никаких сомнений – туфлей в руке. Он безошибочно прошел прямо к ней и широко улыбнулся, когда она поздравила его с тем, что ему не пришлось искать владелицу туфельки методом проб и ошибок. И заявил, когда они присоединились к немногим образовавшимся на площадке парам:
– Есть один секретный способ, милая моя! Загодя нужно стараться запомнить не только лица дам, с которыми не грех и станцевать, но и их обувку, чтобы в нужный момент хватать не первую попавшуюся туфлю. Если повезет, подвернется одна из тех, что запомнил, – вот я надеялся потанцевать с вами и танцую, хотя, между прочим, это право у меня пытались оспорить.
Мери рассмеялась. Эта легкая лесть была ей приятна, даже если она и не поверила, что, пытаясь раздобыть ее туфельку, он столкнулся с конкуренцией.
– Если это правда, – поддразнила она своего кавалера, – мне, пожалуй, стоит обвинить вас в нарушении правил игры при всем честном народе. Разве вы не должны хватать первую туфлю, которая подвернется под руку?
– Ха! Подумайте-ка хорошенько. Кто, я спрашиваю, рискнет оказаться на целый танец привязанным к какой-нибудь страшиле или зануде, когда, пошевелив немного мозгами, можно заранее обеспечить себе настоящую красотку? Маленькая хитрость, «секрет фирмы» – и, оглянитесь-ка вокруг, это происходит сплошь и рядом. Вот наш главный красавчик, как вы думаете, как это ему удалось заполучить на танец вылитую Монро, за которой он весь вечер ходил как привязанный? А старина Спаркс… нет, прошу прощения, бедняге, кажется, не повезло… Ага, вон Дервент, раз на то пошло. Вы сегодня пришли именно с ним, если я не ошибаюсь? Вот и вся его благодарность: посмотрите, он танцует с той аппетитной рыженькой штучкой, с которой появлялся здесь раньше.
Мери автоматически пояснила:
– Это мисс Криспин. Они… очень давние друзья. – И, заметив ранее, что Леони не пожелала расстаться со своей туфлей, а Клайв не пошел выдергивать обувь из кучи, она рассказала об этом. – Наверное, они просто решили танцевать этот танец вдвоем.
Ее партнер уступил:
– Все может быть. Но мы, бывалые парни, держим все под контролем, поверьте мне. Хотите еще парочку примеров?
– Это не важно. Поверю вам на слово. Но таким манером нельзя обеспечить себе каждый танец. Вспомните о том, с масками, или о танце под Пола Джонса.
– М-м… С масками, конечно, уверенным быть нельзя; это не я выбираю партнершу, а наоборот, причем мое лицо закрыто и я ничего не вижу. Нечестно. Но Пол Джонс – только не смешите! Когда-нибудь слыхали выражение «не стесняется в средствах», а?
– Да, конечно, – рассмеялась Мери.
– Ну так вот, – торжественно заверил ее младший лейтенант, – это искусство, которое достигает своей высшей формы, только когда звучит правильно выбранный Пол Джонс, разве вы этого не знали? «Музыкальные стулья» и в подметки ему не годятся… Но я лучше покажу на деле, Если они не поставят Джонса еще разок, я потребую сделать это, и тогда… Понаблюдайте за мной! Только понаблюдайте!
В конце танца он предложил вновь удалиться в кают-компанию, где, как он заявил, должен сидеть, отлынивая от своих обязанностей, распорядитель вечера. Бедняга же тоже должен выпить и в промежутках наверстывает упущенное. Там-то и можно будет договориться с ним о Поле Джонсе.
Но в наводненном публикой помещении их разлучили. Клайв помахал Мери, приглашая присоединиться к его группе, а ее партнер по танцу отошел в сторону поболтать с собратом-офицером. Клайв, Леони, ее кузен и несколько других стояли неподалеку от включенного телевизора, на экране которого мелькали сцены какой-то постановки, но, кажется, никто из них не следил за развитием сюжета; хотя временами, когда в беседе наступала пауза, они все-таки оглядывались на экран. Передача шла к концу; вскоре после того, как Мери подошла к ним, телевизор показал неизбежную заключительную сцену: объятия счастливых героя и героини крупным планом; кто-то потянулся к переключателю, а кто-то еще насмешливо исполнил на губах вступительные такты «Свадебного марша».
– Надо отдать актерам должное, – заметил чей-то голос. – Интересно, как им только удается убедительно сыграть страсть, которую они на самом деле не чувствуют? Ведь они наверняка даже не вспомнили бы о партнершах, случись им больше никогда не встретиться.
– Не забывайте об актрисах. Им тоже приходится делать вид, что им все это нравится, и добиваться убедительности! – возразил другой голос, женский.
– Ладно, ладно, и те и другие, – не отступал первый говоривший. – Но как? Мне это интересно. Должно быть, сыграть такое несложно, если испытываешь друг к дружке хоть тень привязанности, а для супругов – скажем, Лантов или Оливиерсов – вообще, наверное, проще простого. Но остальные? Как им удается от души целоваться, да еще так убедительно, будь то перед кинокамерой или театром, полным зрителей?
– Если они достаточно хороши как актеры, то могут сыграть еще и не такое, вам не кажется? – осведомилась Мери, присоединяясь к разговору.
– Ну да, возможно. Впрочем, заставляет задуматься: а как ты сам поступил бы, если бы потребовалось обняться с незнакомкой и при этом выглядеть так, будто слышишь райское пение? Я хочу сказать, мое воображение буксует!
Все рассмеялись, и протяжный голос Леони посоветовал:
– А ты найди себе незнакомку, Хэм, да постарайся отточить свою технику.
Хэм – фамилии которого Мери так и не узнала – скорчил гримасу.
– Кто – я? В твердом уме? Нет, благодарю покорно! Хватит и того, что я в любой момент могу заработать пощечину от девушки, которую мне действительно хотелось бы поцеловать! Я же не стану из-за… Но его слова были заглушены дружным хохотом, и, когда смех наконец затих, Хэм решительно опрокинул в себя остатки напитка.
– У меня появилась одна мысль. Надо повидаться кое с кем… – пробормотал он и растворился в толпе.
С его уходом легкий разговор и смешки в их группе продолжались, пока кто-то не предположил, что очередной танец, по всей вероятности, будет последним или уж точно предпоследним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50