– недовольно спросил Соболь.
– А ты как хотел?! – неожиданно разозлился Сережа. – Тебе бы все «вынь да положь». Не выйдет, дорогой товарищ! Впрочем, ты можешь оставаться здесь и ждать нашего возвращения.
– Ладно, не обижайся, это я так.
– Я пойду, как всегда, впереди, – сказал Сережа, – а вы следом. Только сохраняйте дистанцию. Бревна довольно гнилые, и скучиваться нам не стоит. – И они зашагали.
Доски гати слегка покачивались в мутной жиже, рождая безотчетную тревогу, но Сережа старался не думать о том, что им предстоит впереди. Погода была ясной и солнечной, но стоило им прошагать приблизительно половину пути, как небо затянуло тучами и подул холодный ветер… Наконец показался первый остров.
– Этот, что ли? – нетерпеливо спросил Соболь.
– Нет, следующий. Идти еще довольно далеко.
– Интересно, что за люди дорогу в болоте проложили? – поинтересовался Сморчок.
– А кто его знает? – Сережа был не склонен вступать в беседу.
– Ведь это же какая работа, – не унимался Сморчок, – не на одну неделю.
– Не на один месяц, – поправил его Соболь… – Послушай, если на остров проложена такая основательная тропа, значит, люди там бывали довольно часто? А?
– Наверное, – неопределенно сказал Сережа.
– А ты нам плел, что золотую жилу вы с отцом открыли.
– Почему плел? Мы и открыли.
– Сомнительно что-то, – подозрительно произнес Соболь, – народ здесь шастает, можно сказать, как на центральной улице города, и никто ничего не замечает?
– За последние два года мы скорее всего первые.
– Так это сейчас, а раньше?
– Насчет раньше я не знаю, не присутствовал. Может, они сюда вовсе не за золотом ходили?
– А за чем?
– Увидишь…
Соболь почему-то замолчал и покорно двинулся дальше.
Остров показался так же неожиданно, как и в первый раз. Казалось, он возник из мутных вод по чьему-то нелепому желанию. Едва ступили на берег, как спутники Сергея, обгоняя друг друга, бросились вперед, словно были уверены, что золото лежит прямо на поверхности. Сережа остался внизу, а они вскарабкались на крутой обрыв и исчезли среди сосен. Через полчаса вернулись и недоуменно смотрели на лежащего на теплом песке мальчика.
– Ты чего же не идешь? – крикнул сверху Соболь.
Сережа лениво приподнялся на локте.
– Куда спешить, вон уже темнеет.
– Показывай, где золото!
Сережа встал и неторопливо вскарабкался по откосу.
– Ну чего тебе так не терпится? – насмешливо спросил он у Соболя. – Или думаешь прямо отсюда в Турцию убежать?
– Ты мне зубы не заговаривай. Я давно подозреваю.
– Что ты подозреваешь?
– А то! Ты сам хочешь золото забрать, а нас здесь кинуть.
– Глупости, – рассмеялся Сережа. – Если бы я хотел забрать золото сам, то зачем же тащил вас с собой?
– Не знаю. Может быть, на всякий случай. Мало ли что в тайге произойти может… А теперь закроить хочешь.
– Так или иначе, но наступает вечер. Мы устали. Не проще ли дождаться утра, а уж тогда приняться за дело? Золото спрятано довольно основательно.
– Слышали уже. Веди нас к месту, где оно спрятано.
– Да пожалуйста… Идемте.
Они двинулись вслед за Сережей и довольно скоро вышли к глубокой впадине, где находился дольмен.
– Там, – кивнул Сережа на дно ямы.
Ребята, срываясь и падая, рванулись вперед.
– Тут какая-то могила, – закричал Сморчок, добравшись первым.
Ребята сгрудились возле дольмена.
Сережа безучастно стоял на краю впадины.
– Где же твое золото?! – заорал снизу Соболь.
Сережа стал медленно и осторожно спускаться.
– Где золото?!
– Внутри этого сооружения.
– Сооружения!!! – передразнил Соболь. – Врешь ты, похоже. Это, могила или что-то там еще, стоит тут давным-давно. Вон, все мхом заросло. Двум людям ее не построить.
– А я и не говорю, что ее построили мы.
– Так где же золото?
– Там, внутри.
Соболь явно разозлился:
– Ничего не понимаю, говори толком.
– Вот видишь, дыра в стенке, – Сережа нагнулся и освободил отверстие от зарослей папоротника. – Туда мы и спрятали бутыль с золотом.
– Отлично, – закричал Соболь, – сейчас мы его достанем.
Он просунул руку в глубь дольмена и стал шарить на ощупь.
– Ничего нет, – растерянно сообщил он, – да там внутри так холодно, словно в леднике. А почему так? Ты смотри на мою руку, она даже заиндевела. Но это пускай. А где золото?
– Чтобы достать бутыль, нужно снять верхнюю плиту, – невозмутимо сообщил Сергей.
– Ты что, издеваешься?! Как же снять? Ее десять человек не сдвинут. В ней тонны две будет. Ну-ка, ребята, попробуем. – Он навалился на плиту. Сморчок и Косой нерешительно последовали его примеру. Плита, конечно же, не поддалась.
– Короче, туфта! – нервно произнес Соболь и сплюнул. – Ты нас за придурков считаешь. Однако тебе это даром не пройдет!
– Странный ты парень, – насмешливо сказал Сережа. – Ты, наверное, думаешь, что все кругом совсем дураки. В том числе и мы с отцом. Так любой сюда придет, сдвинет плиту и заберет золото. Так, что ли? Конечно, запросто плиту не сдвинешь. Нужно срубить лесины и как рычагом подвинуть плиту. Так мы планировали. Завтра мы этим и займемся. Сейчас уже темнеет. Заночуем, а утро вечера мудренее.
– Ты нам зубы не заговаривай. Пословицами он сыплет. Давай топор, я пойду вырубать эти самые лесины.
– Да успокойся ты, Соболь, – подал голос Сморчок, – успеешь, вырубишь… Сейчас костер разожжем, поедим. Устали же как черти…
– Все ты со своей жратвой. Я ему и раньше не очень верил, а теперь и подавно. Водит он нас за нос…
– Зачем это ему?
– Не знаю, но чую – на понт берет.
– Завтра разберемся, – неожиданно поддержал Сморчка немногословный Косой, – а пока давайте к ночлегу готовиться.
Соболь в сердцах плюнул.
– Тоже мне кладоискатели! С вами каши не сваришь! И все равно дело тут нечистое.
Сережа молчал, не пытаясь ничего объяснить. Странное равнодушие овладело им. Разговоры о золоте, столь нелепые в этот час, когда, возможно, решается вся их дальнейшая жизнь.
Внезапно начало как-то неестественно быстро темнеть, будто день ни с того ни с сего проглотила ночь. Рождалось ли это ощущение от того, что они находились в глубокой ложбине, или тому были какие-то иные причины? А может быть, это только казалось одному Сереже? Причем ощущение складывалось такое, будто мгла наползает, словно туман, медленно, но неотвратимо. Костер запылал ярче и сверкал, словно огненный глаз неведомого чудовища. Мальчики молча лежали вокруг него.
– Одного я не понимаю, – нарушил молчание Соболь, – почему внутри там так холодно.
– Вечная мерзлота, – авторитетно заявил Сморчок.
– Какая еще мерзлота? Выдумал тоже!
– Тогда почему?
– Я же сказал, не понимаю. Наверное, потому, что за зиму туда через дырку намело снег. Он там до сих пор не растаял…
– Скажешь, как это он не растаял? Вон какая теплынь стоит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
– А ты как хотел?! – неожиданно разозлился Сережа. – Тебе бы все «вынь да положь». Не выйдет, дорогой товарищ! Впрочем, ты можешь оставаться здесь и ждать нашего возвращения.
– Ладно, не обижайся, это я так.
– Я пойду, как всегда, впереди, – сказал Сережа, – а вы следом. Только сохраняйте дистанцию. Бревна довольно гнилые, и скучиваться нам не стоит. – И они зашагали.
Доски гати слегка покачивались в мутной жиже, рождая безотчетную тревогу, но Сережа старался не думать о том, что им предстоит впереди. Погода была ясной и солнечной, но стоило им прошагать приблизительно половину пути, как небо затянуло тучами и подул холодный ветер… Наконец показался первый остров.
– Этот, что ли? – нетерпеливо спросил Соболь.
– Нет, следующий. Идти еще довольно далеко.
– Интересно, что за люди дорогу в болоте проложили? – поинтересовался Сморчок.
– А кто его знает? – Сережа был не склонен вступать в беседу.
– Ведь это же какая работа, – не унимался Сморчок, – не на одну неделю.
– Не на один месяц, – поправил его Соболь… – Послушай, если на остров проложена такая основательная тропа, значит, люди там бывали довольно часто? А?
– Наверное, – неопределенно сказал Сережа.
– А ты нам плел, что золотую жилу вы с отцом открыли.
– Почему плел? Мы и открыли.
– Сомнительно что-то, – подозрительно произнес Соболь, – народ здесь шастает, можно сказать, как на центральной улице города, и никто ничего не замечает?
– За последние два года мы скорее всего первые.
– Так это сейчас, а раньше?
– Насчет раньше я не знаю, не присутствовал. Может, они сюда вовсе не за золотом ходили?
– А за чем?
– Увидишь…
Соболь почему-то замолчал и покорно двинулся дальше.
Остров показался так же неожиданно, как и в первый раз. Казалось, он возник из мутных вод по чьему-то нелепому желанию. Едва ступили на берег, как спутники Сергея, обгоняя друг друга, бросились вперед, словно были уверены, что золото лежит прямо на поверхности. Сережа остался внизу, а они вскарабкались на крутой обрыв и исчезли среди сосен. Через полчаса вернулись и недоуменно смотрели на лежащего на теплом песке мальчика.
– Ты чего же не идешь? – крикнул сверху Соболь.
Сережа лениво приподнялся на локте.
– Куда спешить, вон уже темнеет.
– Показывай, где золото!
Сережа встал и неторопливо вскарабкался по откосу.
– Ну чего тебе так не терпится? – насмешливо спросил он у Соболя. – Или думаешь прямо отсюда в Турцию убежать?
– Ты мне зубы не заговаривай. Я давно подозреваю.
– Что ты подозреваешь?
– А то! Ты сам хочешь золото забрать, а нас здесь кинуть.
– Глупости, – рассмеялся Сережа. – Если бы я хотел забрать золото сам, то зачем же тащил вас с собой?
– Не знаю. Может быть, на всякий случай. Мало ли что в тайге произойти может… А теперь закроить хочешь.
– Так или иначе, но наступает вечер. Мы устали. Не проще ли дождаться утра, а уж тогда приняться за дело? Золото спрятано довольно основательно.
– Слышали уже. Веди нас к месту, где оно спрятано.
– Да пожалуйста… Идемте.
Они двинулись вслед за Сережей и довольно скоро вышли к глубокой впадине, где находился дольмен.
– Там, – кивнул Сережа на дно ямы.
Ребята, срываясь и падая, рванулись вперед.
– Тут какая-то могила, – закричал Сморчок, добравшись первым.
Ребята сгрудились возле дольмена.
Сережа безучастно стоял на краю впадины.
– Где же твое золото?! – заорал снизу Соболь.
Сережа стал медленно и осторожно спускаться.
– Где золото?!
– Внутри этого сооружения.
– Сооружения!!! – передразнил Соболь. – Врешь ты, похоже. Это, могила или что-то там еще, стоит тут давным-давно. Вон, все мхом заросло. Двум людям ее не построить.
– А я и не говорю, что ее построили мы.
– Так где же золото?
– Там, внутри.
Соболь явно разозлился:
– Ничего не понимаю, говори толком.
– Вот видишь, дыра в стенке, – Сережа нагнулся и освободил отверстие от зарослей папоротника. – Туда мы и спрятали бутыль с золотом.
– Отлично, – закричал Соболь, – сейчас мы его достанем.
Он просунул руку в глубь дольмена и стал шарить на ощупь.
– Ничего нет, – растерянно сообщил он, – да там внутри так холодно, словно в леднике. А почему так? Ты смотри на мою руку, она даже заиндевела. Но это пускай. А где золото?
– Чтобы достать бутыль, нужно снять верхнюю плиту, – невозмутимо сообщил Сергей.
– Ты что, издеваешься?! Как же снять? Ее десять человек не сдвинут. В ней тонны две будет. Ну-ка, ребята, попробуем. – Он навалился на плиту. Сморчок и Косой нерешительно последовали его примеру. Плита, конечно же, не поддалась.
– Короче, туфта! – нервно произнес Соболь и сплюнул. – Ты нас за придурков считаешь. Однако тебе это даром не пройдет!
– Странный ты парень, – насмешливо сказал Сережа. – Ты, наверное, думаешь, что все кругом совсем дураки. В том числе и мы с отцом. Так любой сюда придет, сдвинет плиту и заберет золото. Так, что ли? Конечно, запросто плиту не сдвинешь. Нужно срубить лесины и как рычагом подвинуть плиту. Так мы планировали. Завтра мы этим и займемся. Сейчас уже темнеет. Заночуем, а утро вечера мудренее.
– Ты нам зубы не заговаривай. Пословицами он сыплет. Давай топор, я пойду вырубать эти самые лесины.
– Да успокойся ты, Соболь, – подал голос Сморчок, – успеешь, вырубишь… Сейчас костер разожжем, поедим. Устали же как черти…
– Все ты со своей жратвой. Я ему и раньше не очень верил, а теперь и подавно. Водит он нас за нос…
– Зачем это ему?
– Не знаю, но чую – на понт берет.
– Завтра разберемся, – неожиданно поддержал Сморчка немногословный Косой, – а пока давайте к ночлегу готовиться.
Соболь в сердцах плюнул.
– Тоже мне кладоискатели! С вами каши не сваришь! И все равно дело тут нечистое.
Сережа молчал, не пытаясь ничего объяснить. Странное равнодушие овладело им. Разговоры о золоте, столь нелепые в этот час, когда, возможно, решается вся их дальнейшая жизнь.
Внезапно начало как-то неестественно быстро темнеть, будто день ни с того ни с сего проглотила ночь. Рождалось ли это ощущение от того, что они находились в глубокой ложбине, или тому были какие-то иные причины? А может быть, это только казалось одному Сереже? Причем ощущение складывалось такое, будто мгла наползает, словно туман, медленно, но неотвратимо. Костер запылал ярче и сверкал, словно огненный глаз неведомого чудовища. Мальчики молча лежали вокруг него.
– Одного я не понимаю, – нарушил молчание Соболь, – почему внутри там так холодно.
– Вечная мерзлота, – авторитетно заявил Сморчок.
– Какая еще мерзлота? Выдумал тоже!
– Тогда почему?
– Я же сказал, не понимаю. Наверное, потому, что за зиму туда через дырку намело снег. Он там до сих пор не растаял…
– Скажешь, как это он не растаял? Вон какая теплынь стоит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107