она что-то недоговаривала.
И ему было страшно думать о том, что она ему не сказала.
Из-за угла выехало такси. Машина остановилась, из нее вышла пожилая женщина. Картер бросился к такси, оттолкнув двоих студентов с тяжелыми дорожными сумками.
– Эй! – возмутился один из них. – Мы первые!
– Это преподаватель, – услышал Картер голос второго студента. – Профессор Боунс.
– Ну и что? – хмыкнул второй.
Но Картер уже сел в такси, хлопнул дверью и велел водителю ехать к больнице Святого Винсента. Затем он набрал домашний номер Эзры. Очень тихим голосом ответила домоправительница, которая подавала им ланч. Кажется, Гертруда?
Картер назвал себя и попросил к телефону Эзру. Похоже, Гертруда не знала, как поступить.
– Это чрезвычайно важно, – сказал Картер. – Мне нужно поговорить с ним. Срочно.
Машина с трудом пробивалась вперед по улицам Уэст-Виллидж.
Наконец Эзра подошел к телефону.
– Я еду в больницу, – сказал Картер. – Видимо, что-то случилось с Руссо.
– Что?
– Не знаю, – ответил Картер. Ему даже сейчас не хотелось думать о самом страшном. – Но вероятно, его кое-кто посетил. Ариус.
Он услышал, как Эзра ахнул.
– Как только я все узнаю, – сказал Картер, – сразу приеду к вам.
– Сюда?
– И вы покажете мне весь этот ваш проклятый свиток, весь целиком, и мы решим, как быть дальше.
Картер нажал кнопку прерывания связи, затем положил несколько купюр в металлическую коробку, вмонтированную и плексигласовую стенку, отделявшую его от водителя.
– Тут двадцать долларов, – сказал Картер. – Постарайтесь побыстрее.
Водитель протянул руку, сгреб деньги и прибавил скорость. Трижды он проскочил на желтый свет и один раз на красный, но когда подъехал к больнице, оказалось, что вход заблокирован тремя пожарными машинами и полудюжиной полицейских, мигающих красными проблесковыми маяками. Тут Картер понял, что готовиться следует к самому худшему.
– Высадите меня напротив.
Таксист, петляя между встречными машинами, выехал на противоположную сторону улицы и остановился около сетчатого забора, окружавшего здание бывшего санатория, предназначенное к сносу. Картер выскочил из такси и помчался на другую сторону. Ему пришлось с трудом пробираться ко входу в больницу между плотно стоящими полицейскими и пожарными машинами. Он слышал обрывки переговоров по радио и рациям. «Пожар ликвидирован». «Максимальные повреждения на шестом этаже». Тот самый этаж, где лежал Руссо. Но пока Картер ничего не услышал о жертвах.
Обе боковые двери были открыты нараспашку. Тут и там сновали работники отделения неотложной помощи. Картер воспользовался дверью с турникетом. Но стоило ему только оказаться в тамбуре, как у него сразу возникло ощущение, будто он оказался в густом лесу после ливня. Точно так же пахло у него в квартире в ту ночь, когда он, войдя в спальню, увидел открытое окно, выходившее на пожарную лестницу, а на кровати полуголую Бет.
Но как только Картер вышел из тамбура и оказался посреди сумятицы, царившей в больничном вестибюле, аромат свежести пропал. Несколько пожарных и полисменов обсуждали какую-то срочную оперативную задачу, Картер сообразил, что речь идет об эвакуации. Толпу нервничающих посетителей подгоняли к выходу. Один полицейский заметил Картера и крикнул:
– Эй вы! Больница закрыта!
Картер кивнул и развернулся, но вместо того, чтобы направиться к турникету, нырнул в короткий коридор. Он знал, что этот коридор ведет к лестнице. Дверь была открыта нараспашку. Картер услышал наверху топот и поскрипывание резиновых сапог. Наверняка это были пожарные. Перепрыгивая через две ступеньки, Картер помчался по лестнице вверх и на третьей лестничной площадке столкнулся с ними.
– Я врач. Меня только что вызвали, – сказал он, проталкиваясь между пожарными. – Шестой этаж, верно?
– Верно, – ответил один из них.
А Картер уже миновал четвертую площадку и устремился к следующей.
На шестом этаже он остановился и привалился к перилам, чтобы отдышаться и подготовиться к тому, что могло его ожидать. Чем выше он поднимался по лестнице, тем сильнее становился запах гари. Он уже не сомневался, что здесь произошел взрыв.
Вроде взрыва в его лаборатории.
Дверь с лестницы в коридор была зафиксирована в открытом положении. За ней слышался сильный шум. Пол был покрыт водой, черной от сажи и пепла, которая стекала по лестнице. Картер перешагнул через черный ручей и оказался в широком коридоре.
Здесь царил сущий хаос. Пожарные и полицейские пытались помочь медсестрам вывезти из палат в коридор оставшихся больных. Картер пробежал мимо опустевшего сестринского поста к палате, где лежал Руссо. Но еще до того, как добрался туда, понял, что именно эта палата стала эпицентром катастрофы. Дверь исчезла вместе с частью стены. Стекла из окон вылетели. Сильный ветер поднимал с пола и вертел в воздухе клубы пепла. В палате находилось несколько человек из оперативной команды, и все они старательно обходили черную кучу на полу около того места, где раньше была дверь. У Картера противно засосало под ложечкой.
А в следующее мгновение кто-то взял его под руку и отвел назад.
– Вам туда нельзя, – услышал он и, обернувшись, увидел доктора Баптисте – растрепанную, с перепачканным сажей лицом. – Вы уже ничего не сможете сделать.
Она отвела Картера в сторону.
– Что случилось? – спросил он.
Баптисте провела его по коридору в пустую палату.
– Никто не знает, – сказала она, протирая глаза рукавом халата, ставшего серым от пепла. – В его палате сработала пожарная сигнализация, и я поспешила, чтобы выяснить, что с ним. Вот тогда я и увидела, как из палаты вышел другой человек.
– Какой другой человек? – спросил Картер, хотя уже знал ответ на этот вопрос.
– Высокий мужчина, светловолосый, – ответила доктор Баптисте, пытливо глядя на Картера. – Вы знаете, о ком я говорю?
– Да.
– Тогда скажите мне, – проговорила она, снова взяв Картера под руку. – Он вышел из палаты. Я видела, как он закрыл за собой дверь. Я его остановила, чтобы спросить, почему сработала сигнализация. Я взяла его под руку – как сейчас вас. – Она опустила глаза и уставилась на локоть Картера. – И я… я не знаю, к чему я прикоснулась.
Картер не знал, что сказать. Что он мог сказать такое, во что бы она поверила?
– Он был в темных очках, – добавила доктор Баптисте. – Так что его глаз я толком не разглядела. Но теперь я этому рада.
– Правильно, – кивнул Картер.
– А потом палата взорвалась, – продолжала доктор Баптисте. – Меня пронесло через половину коридора. Внутри все горело, – сказала она и печально покачала головой. – Все. А тот мужчина в темных очках ушел.
«Конечно ушел, – подумал Картер. – Он всегда будет исчезать. Он будет сеять смерть и разрушение и исчезать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
И ему было страшно думать о том, что она ему не сказала.
Из-за угла выехало такси. Машина остановилась, из нее вышла пожилая женщина. Картер бросился к такси, оттолкнув двоих студентов с тяжелыми дорожными сумками.
– Эй! – возмутился один из них. – Мы первые!
– Это преподаватель, – услышал Картер голос второго студента. – Профессор Боунс.
– Ну и что? – хмыкнул второй.
Но Картер уже сел в такси, хлопнул дверью и велел водителю ехать к больнице Святого Винсента. Затем он набрал домашний номер Эзры. Очень тихим голосом ответила домоправительница, которая подавала им ланч. Кажется, Гертруда?
Картер назвал себя и попросил к телефону Эзру. Похоже, Гертруда не знала, как поступить.
– Это чрезвычайно важно, – сказал Картер. – Мне нужно поговорить с ним. Срочно.
Машина с трудом пробивалась вперед по улицам Уэст-Виллидж.
Наконец Эзра подошел к телефону.
– Я еду в больницу, – сказал Картер. – Видимо, что-то случилось с Руссо.
– Что?
– Не знаю, – ответил Картер. Ему даже сейчас не хотелось думать о самом страшном. – Но вероятно, его кое-кто посетил. Ариус.
Он услышал, как Эзра ахнул.
– Как только я все узнаю, – сказал Картер, – сразу приеду к вам.
– Сюда?
– И вы покажете мне весь этот ваш проклятый свиток, весь целиком, и мы решим, как быть дальше.
Картер нажал кнопку прерывания связи, затем положил несколько купюр в металлическую коробку, вмонтированную и плексигласовую стенку, отделявшую его от водителя.
– Тут двадцать долларов, – сказал Картер. – Постарайтесь побыстрее.
Водитель протянул руку, сгреб деньги и прибавил скорость. Трижды он проскочил на желтый свет и один раз на красный, но когда подъехал к больнице, оказалось, что вход заблокирован тремя пожарными машинами и полудюжиной полицейских, мигающих красными проблесковыми маяками. Тут Картер понял, что готовиться следует к самому худшему.
– Высадите меня напротив.
Таксист, петляя между встречными машинами, выехал на противоположную сторону улицы и остановился около сетчатого забора, окружавшего здание бывшего санатория, предназначенное к сносу. Картер выскочил из такси и помчался на другую сторону. Ему пришлось с трудом пробираться ко входу в больницу между плотно стоящими полицейскими и пожарными машинами. Он слышал обрывки переговоров по радио и рациям. «Пожар ликвидирован». «Максимальные повреждения на шестом этаже». Тот самый этаж, где лежал Руссо. Но пока Картер ничего не услышал о жертвах.
Обе боковые двери были открыты нараспашку. Тут и там сновали работники отделения неотложной помощи. Картер воспользовался дверью с турникетом. Но стоило ему только оказаться в тамбуре, как у него сразу возникло ощущение, будто он оказался в густом лесу после ливня. Точно так же пахло у него в квартире в ту ночь, когда он, войдя в спальню, увидел открытое окно, выходившее на пожарную лестницу, а на кровати полуголую Бет.
Но как только Картер вышел из тамбура и оказался посреди сумятицы, царившей в больничном вестибюле, аромат свежести пропал. Несколько пожарных и полисменов обсуждали какую-то срочную оперативную задачу, Картер сообразил, что речь идет об эвакуации. Толпу нервничающих посетителей подгоняли к выходу. Один полицейский заметил Картера и крикнул:
– Эй вы! Больница закрыта!
Картер кивнул и развернулся, но вместо того, чтобы направиться к турникету, нырнул в короткий коридор. Он знал, что этот коридор ведет к лестнице. Дверь была открыта нараспашку. Картер услышал наверху топот и поскрипывание резиновых сапог. Наверняка это были пожарные. Перепрыгивая через две ступеньки, Картер помчался по лестнице вверх и на третьей лестничной площадке столкнулся с ними.
– Я врач. Меня только что вызвали, – сказал он, проталкиваясь между пожарными. – Шестой этаж, верно?
– Верно, – ответил один из них.
А Картер уже миновал четвертую площадку и устремился к следующей.
На шестом этаже он остановился и привалился к перилам, чтобы отдышаться и подготовиться к тому, что могло его ожидать. Чем выше он поднимался по лестнице, тем сильнее становился запах гари. Он уже не сомневался, что здесь произошел взрыв.
Вроде взрыва в его лаборатории.
Дверь с лестницы в коридор была зафиксирована в открытом положении. За ней слышался сильный шум. Пол был покрыт водой, черной от сажи и пепла, которая стекала по лестнице. Картер перешагнул через черный ручей и оказался в широком коридоре.
Здесь царил сущий хаос. Пожарные и полицейские пытались помочь медсестрам вывезти из палат в коридор оставшихся больных. Картер пробежал мимо опустевшего сестринского поста к палате, где лежал Руссо. Но еще до того, как добрался туда, понял, что именно эта палата стала эпицентром катастрофы. Дверь исчезла вместе с частью стены. Стекла из окон вылетели. Сильный ветер поднимал с пола и вертел в воздухе клубы пепла. В палате находилось несколько человек из оперативной команды, и все они старательно обходили черную кучу на полу около того места, где раньше была дверь. У Картера противно засосало под ложечкой.
А в следующее мгновение кто-то взял его под руку и отвел назад.
– Вам туда нельзя, – услышал он и, обернувшись, увидел доктора Баптисте – растрепанную, с перепачканным сажей лицом. – Вы уже ничего не сможете сделать.
Она отвела Картера в сторону.
– Что случилось? – спросил он.
Баптисте провела его по коридору в пустую палату.
– Никто не знает, – сказала она, протирая глаза рукавом халата, ставшего серым от пепла. – В его палате сработала пожарная сигнализация, и я поспешила, чтобы выяснить, что с ним. Вот тогда я и увидела, как из палаты вышел другой человек.
– Какой другой человек? – спросил Картер, хотя уже знал ответ на этот вопрос.
– Высокий мужчина, светловолосый, – ответила доктор Баптисте, пытливо глядя на Картера. – Вы знаете, о ком я говорю?
– Да.
– Тогда скажите мне, – проговорила она, снова взяв Картера под руку. – Он вышел из палаты. Я видела, как он закрыл за собой дверь. Я его остановила, чтобы спросить, почему сработала сигнализация. Я взяла его под руку – как сейчас вас. – Она опустила глаза и уставилась на локоть Картера. – И я… я не знаю, к чему я прикоснулась.
Картер не знал, что сказать. Что он мог сказать такое, во что бы она поверила?
– Он был в темных очках, – добавила доктор Баптисте. – Так что его глаз я толком не разглядела. Но теперь я этому рада.
– Правильно, – кивнул Картер.
– А потом палата взорвалась, – продолжала доктор Баптисте. – Меня пронесло через половину коридора. Внутри все горело, – сказала она и печально покачала головой. – Все. А тот мужчина в темных очках ушел.
«Конечно ушел, – подумал Картер. – Он всегда будет исчезать. Он будет сеять смерть и разрушение и исчезать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97