У одной из женщин была свежая
рана на груди. От усилия при перетаскивании моста рана начала кровоточить,
но женщина не обратила на нее внимания. Пол заметил, как Спирмен сделал
нарочито непроницаемое лицо и подумал: "Хорошо. Если к присущим ему
терпению и храбрости он сумеет добавить (слышу твой голос, док) милосердие
и самопознание... Ох, молчи уже, критик, молчи..."
Деревья здесь были вырублены - достаточно давно, потому что пни
успели сгнить. Просека была таких размеров, что расстояние между
верхушками оставшихся стоять деревьев составляло двадцать футов. Деревня
была вытянута в длину, занимая просеку. Таким образом, ее жители получали
солнечный свет, но не боялись нападения омаша. Судя по карте, здесь должны
были быть еще две таких просеки, которые были видны с воздуха как
параллельные линии.
- Нэнни! Надо постараться узнать что-нибудь про то большое поселение
на юге. Помнишь? Скопление параллельных линий на фотоснимке.
Оказалось на удивление легко задать этот вопрос Пэкриаа при помощи
знаков. Но в ответ женщина-пигмей принялась потрясать копьем и злобно
бормотать что-то невнятное. Она все время повторяла слово "Вестойя" -
похоже, оно было названием места, о котором спрашивали люди, и еще одно
имя - "Лэнтис". Это имя вызывало у нее такую злобу, что Пэкриаа всякий раз
плевалась, произнося его.
- Давайте-ка тоже скорчим рожи в сторону юга, и побыстрее, - тихо
предложил Пол.
Разыгранная людьми пантомима как будто успокоила принцессу; она даже
улыбнулась.
Берег рва был оставлен в диком состоянии, образуя защитный барьер из
кустарника, лиан, неухоженных деревьев. За барьером начиналась местность,
явно носившая на себе следы воздействия человека. Строгими рядами росли
окультуренные растения - одни, с крупными листьями, напоминали сахарную
свеклу; другие курчавились мелкими листиками; еще одно растение
ощетинилось побегами невероятного ярко-изумрудного цвета. Вдоль ряда
деревьев тянулась тропинка, по которой и зашагала Пэкриаа. Под деревьями
стояли крытые травой строения. Прежде чем принцесса свернула с тропы, Пол
насчитал тридцать построек. Из них не доносилось ни звука. Деревья
принадлежали преимущественно к одному виду - высокие, тонкостволые, с
темными зубчатыми листьями. Огненно-алый цветок за ухом у Пэкриаа явно был
сорван с одного из этих деревьев. От алых цветов на деревьях исходил
запах, подобный аромату красного жасмина - густой и сладкий, но
удивительно свежий. Здесь, в наполовину освещенном солнцем коридоре, не
было сельскохозяйственных посадок, щедрая плодородная почва была пуста. Не
росли здесь и пурпурные лианы.
Сопровождавшие Пэкриаа мужчины-пигмеи куда-то исчезли. Женщина с
копьем проводила принцессу и землян через просеку к другому коридору. Там
их ждали. Женщины-воины выстроились в три шеренги, по пятьдесят человек в
каждой. Вновь Пол и его товарищи увидели юбочки из травы всевозможных
цветов, кроме королевского синего. На меднокожих лицах женщин застыло
невозмутимое выражение, как будто они и в самом деле были вырезаны из
меди.
Эбро Пэкриаа начала речь, оснащенную сложными ораторскими периодами.
Пол рассматривал застывших в неподвижности воинов. Более двух третей
женщин были недавно ранены. Раны были самыми разными - от царапин до
недостающих рук, грудей или глаз. У некоторых были такие ужасные раны на
теле, что непонятно было, как им вообще удается стоять прямо. Однако даже
самые серьезные раны выглядели чистыми, не гноились. И никто в шеренгах
даже не шелохнулся, пока Пэкриаа говорила. Принцесса высоко воздела правую
руку с растопыренными пальцами. О чем она говорила, о полете шлюпки? Пол
услышал имя "Торооти". Пэкриаа повторила его несколько раз, и женщины с
непроницаемыми лицами закачались из стороны в сторону, шепотом в унисон
повторяя имя Дороти вслед за принцессой - словно ветерок прошелестел над
шеренгами. Пэкриаа повернулась к своим гостям. Быть может, она знала, что
такое смех; но вот слезы ей были неведомы. Женщина-пигмей сжимала и
разжимала кулаки, четырнадцать пальцев мелькали так быстро, что Пол
потерял счет движениям: больше двадцати раз, но сколько? Пэкриаа показала
на воинов, и проделала то же самое помедленнее, и только десять раз, затем
показала еще одну руку с загнутым большим пальцем. Пол пробормотал:
- По-моему, она хочет сказать, что после войны их осталось только сто
сорок шесть из... из трех сотен, или около того.
Пэкриаа положила свое копье у ног Энн.
- Отдай ей таким же образом свой нож, - посоветовал Пол.
Пэкриаа взяла нож, положила его поперек копья, шагнула назад и
сделала знак Энн повторить ее движение. Трое землян отступили на шаг, но
Пэкриаа продолжала нетерпеливо махать руками. Пол прошептал:
- Эд, мы с тобой никчемные мужчины. Давай отойдем подальше.
- Черта с два, - грозно проворчал Спирмен.
- Давай отойдем! Это всего лишь церемония. Наша безопасность все
равно зависит от тридцать восьмых калибров у нас в руках. Дело не в
расстоянии. Назад!
Эд Спирмен попятился назад, недовольно бурча. На пронзительный призыв
Пэкриаа из-под деревьев вышла шаркающая процессия. Это все были мужчины:
старые, дряхлые, грязные. Некоторые хромали, у двоих были пустые глазницы,
а один был настолько болезненно толст, что едва тащил свое рыхлое тело.
Они были причудливо раскрашены разноцветными пятнами и полосами, в
основном белыми и желтыми. А их кожа, потемневшая то ли от грязи, то ли от
старости, имела цвет красного дерева. Жалкая процессия образовала кольцо
вокруг скрещенных ножа и копья. Проходя мимо оружия, каждый старик плевал
на него и бросал сверху пригоршню земли, пока на месте ножа и копья не
возник небольшой холмик. Совершая все это, дряхлые пигмеи бормотали, выли
и вскрикивали. Пальцы их непрестанно шевелились, рисуя в воздухе странные
знаки. В руках они держали наподобие палиц бедренные кости, ожерелья и
браслеты из ракушек украшали сморщенные шеи и уродливые щиколотки. На
первый взгляд это была простая церемония в знак мира и дружбы, но
презрительное отношение к мужчинам-колдунам придавало ей неприятный
оттенок. Колдуны искоса бросали на незнакомцев взгляды, полные скрытого
недоброжелательства.
- Знахари, - шепотом сказал Пол. - Отдаленное подобие знахарок и
ведуний женского пола в патриархальных обществах. Эд, мы должны наладить
хорошие отношения с этими кошмарными пугалами, иначе нам несдобровать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
рана на груди. От усилия при перетаскивании моста рана начала кровоточить,
но женщина не обратила на нее внимания. Пол заметил, как Спирмен сделал
нарочито непроницаемое лицо и подумал: "Хорошо. Если к присущим ему
терпению и храбрости он сумеет добавить (слышу твой голос, док) милосердие
и самопознание... Ох, молчи уже, критик, молчи..."
Деревья здесь были вырублены - достаточно давно, потому что пни
успели сгнить. Просека была таких размеров, что расстояние между
верхушками оставшихся стоять деревьев составляло двадцать футов. Деревня
была вытянута в длину, занимая просеку. Таким образом, ее жители получали
солнечный свет, но не боялись нападения омаша. Судя по карте, здесь должны
были быть еще две таких просеки, которые были видны с воздуха как
параллельные линии.
- Нэнни! Надо постараться узнать что-нибудь про то большое поселение
на юге. Помнишь? Скопление параллельных линий на фотоснимке.
Оказалось на удивление легко задать этот вопрос Пэкриаа при помощи
знаков. Но в ответ женщина-пигмей принялась потрясать копьем и злобно
бормотать что-то невнятное. Она все время повторяла слово "Вестойя" -
похоже, оно было названием места, о котором спрашивали люди, и еще одно
имя - "Лэнтис". Это имя вызывало у нее такую злобу, что Пэкриаа всякий раз
плевалась, произнося его.
- Давайте-ка тоже скорчим рожи в сторону юга, и побыстрее, - тихо
предложил Пол.
Разыгранная людьми пантомима как будто успокоила принцессу; она даже
улыбнулась.
Берег рва был оставлен в диком состоянии, образуя защитный барьер из
кустарника, лиан, неухоженных деревьев. За барьером начиналась местность,
явно носившая на себе следы воздействия человека. Строгими рядами росли
окультуренные растения - одни, с крупными листьями, напоминали сахарную
свеклу; другие курчавились мелкими листиками; еще одно растение
ощетинилось побегами невероятного ярко-изумрудного цвета. Вдоль ряда
деревьев тянулась тропинка, по которой и зашагала Пэкриаа. Под деревьями
стояли крытые травой строения. Прежде чем принцесса свернула с тропы, Пол
насчитал тридцать построек. Из них не доносилось ни звука. Деревья
принадлежали преимущественно к одному виду - высокие, тонкостволые, с
темными зубчатыми листьями. Огненно-алый цветок за ухом у Пэкриаа явно был
сорван с одного из этих деревьев. От алых цветов на деревьях исходил
запах, подобный аромату красного жасмина - густой и сладкий, но
удивительно свежий. Здесь, в наполовину освещенном солнцем коридоре, не
было сельскохозяйственных посадок, щедрая плодородная почва была пуста. Не
росли здесь и пурпурные лианы.
Сопровождавшие Пэкриаа мужчины-пигмеи куда-то исчезли. Женщина с
копьем проводила принцессу и землян через просеку к другому коридору. Там
их ждали. Женщины-воины выстроились в три шеренги, по пятьдесят человек в
каждой. Вновь Пол и его товарищи увидели юбочки из травы всевозможных
цветов, кроме королевского синего. На меднокожих лицах женщин застыло
невозмутимое выражение, как будто они и в самом деле были вырезаны из
меди.
Эбро Пэкриаа начала речь, оснащенную сложными ораторскими периодами.
Пол рассматривал застывших в неподвижности воинов. Более двух третей
женщин были недавно ранены. Раны были самыми разными - от царапин до
недостающих рук, грудей или глаз. У некоторых были такие ужасные раны на
теле, что непонятно было, как им вообще удается стоять прямо. Однако даже
самые серьезные раны выглядели чистыми, не гноились. И никто в шеренгах
даже не шелохнулся, пока Пэкриаа говорила. Принцесса высоко воздела правую
руку с растопыренными пальцами. О чем она говорила, о полете шлюпки? Пол
услышал имя "Торооти". Пэкриаа повторила его несколько раз, и женщины с
непроницаемыми лицами закачались из стороны в сторону, шепотом в унисон
повторяя имя Дороти вслед за принцессой - словно ветерок прошелестел над
шеренгами. Пэкриаа повернулась к своим гостям. Быть может, она знала, что
такое смех; но вот слезы ей были неведомы. Женщина-пигмей сжимала и
разжимала кулаки, четырнадцать пальцев мелькали так быстро, что Пол
потерял счет движениям: больше двадцати раз, но сколько? Пэкриаа показала
на воинов, и проделала то же самое помедленнее, и только десять раз, затем
показала еще одну руку с загнутым большим пальцем. Пол пробормотал:
- По-моему, она хочет сказать, что после войны их осталось только сто
сорок шесть из... из трех сотен, или около того.
Пэкриаа положила свое копье у ног Энн.
- Отдай ей таким же образом свой нож, - посоветовал Пол.
Пэкриаа взяла нож, положила его поперек копья, шагнула назад и
сделала знак Энн повторить ее движение. Трое землян отступили на шаг, но
Пэкриаа продолжала нетерпеливо махать руками. Пол прошептал:
- Эд, мы с тобой никчемные мужчины. Давай отойдем подальше.
- Черта с два, - грозно проворчал Спирмен.
- Давай отойдем! Это всего лишь церемония. Наша безопасность все
равно зависит от тридцать восьмых калибров у нас в руках. Дело не в
расстоянии. Назад!
Эд Спирмен попятился назад, недовольно бурча. На пронзительный призыв
Пэкриаа из-под деревьев вышла шаркающая процессия. Это все были мужчины:
старые, дряхлые, грязные. Некоторые хромали, у двоих были пустые глазницы,
а один был настолько болезненно толст, что едва тащил свое рыхлое тело.
Они были причудливо раскрашены разноцветными пятнами и полосами, в
основном белыми и желтыми. А их кожа, потемневшая то ли от грязи, то ли от
старости, имела цвет красного дерева. Жалкая процессия образовала кольцо
вокруг скрещенных ножа и копья. Проходя мимо оружия, каждый старик плевал
на него и бросал сверху пригоршню земли, пока на месте ножа и копья не
возник небольшой холмик. Совершая все это, дряхлые пигмеи бормотали, выли
и вскрикивали. Пальцы их непрестанно шевелились, рисуя в воздухе странные
знаки. В руках они держали наподобие палиц бедренные кости, ожерелья и
браслеты из ракушек украшали сморщенные шеи и уродливые щиколотки. На
первый взгляд это была простая церемония в знак мира и дружбы, но
презрительное отношение к мужчинам-колдунам придавало ей неприятный
оттенок. Колдуны искоса бросали на незнакомцев взгляды, полные скрытого
недоброжелательства.
- Знахари, - шепотом сказал Пол. - Отдаленное подобие знахарок и
ведуний женского пола в патриархальных обществах. Эд, мы должны наладить
хорошие отношения с этими кошмарными пугалами, иначе нам несдобровать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74