— Платье у нее из льняной материи, в бело-синюю клетку, на шее — красный шелковый шарфик, на голове — большой бархатный берет. Таким, по моему разумению, должен быть ее наряд.
— Ты же не видел ее сорок три года, — заметил Макс. — Ее волосы могли поседеть, она — поправиться или похудеть на тридцать — сорок фунтов, и, уж конечно, она будет в другой одежде. Так что лучше назови нам те ее приметы, которые практически наверняка не изменились. Почему бы тебе не начать, скажем, с ее роста?
Джонс нахмурился, пробежался пальцами по густым, всклоченным седым волосам.
— Даже не знаю… — Потом коснулся указательным пальцем носа. — Думаю, вот здесь была бы ее макушка.
— Хорошо. Теперь перейдем к имени.
— Пенелопа, — ответил Странник Джонс. — Прекрасное имя, Пенелопа. Такое поэтичное.
— А второе? Которое теперь вместо фамилии?
Джонс пожал плечами.
— Понятия не имею.
— Один момент, — нахмурился Макс. — Ты искал ее сорок три года и даже не знаешь ее полного имени?
— Разве роза пахла бы не столь нежно, если б звалась по-другому? — обиделся Джонс.
— Ты прав, но найти ее было бы проще, если бы ты говорил людям, что ищешь розу, — раздраженно бросил Макс. — Ладно… что ты вообще о ней помнишь?
— Мне ничего не нужно о ней помнить, — ответил Джонс. — Я знаю о ней все, что нужно знать.
— Кроме имени и местопребывания, — уточнил Макс. — Где ты с ней встретился? Где видел в последний раз?
Джонс смутился.
— Я никогда с ней не встречался, — наконец выдавил он из себя.
— Ты сорок три года ищешь женщину, которую никогда не видел? — недоверчиво спросил Макс.
— Судя по твоему голосу, ты думаешь, что это какая-то блажь, но ты ошибаешься!
— Об этом забудь. — Макс попытался зайти с другой стороны. — Должно быть, это выдающаяся женщина, раз ты разыскиваешь ее всю сознательную жизнь.
— Такого я сказать не могу.
— Ага… Похоже, я чего-то не понимаю. Может, ты объяснишь?
— Все дело в одной поэме.
— Поэме?
Джонс закрыл глаза.
— Она заканчивается вот такими строками:
Где-то там, за морями,
Светлоокую я найду Пенелопу,
Поцелуями губы покрою горячими,
На главу возложу цветочный венок.
Он помолчал.
— Как только я прочитал эти строки, так сразу понял, что где-то там меня ждет Пенелопа, и я должен ее найти.
— А если ее зовут Гертруда или Беатрис? — спросил Макс.
— В поэме сказано — Пенелопа.
— В поэме также сказано, что поэт ее и найдет.
— Поэт мертв уже семь тысячелетий. Я о нем читал. Ни на какой Пенелопе он так и не женился.
— Итак, из-за этих строк, ты потратил сорок три года на поиски женщины, которая или никогда не существовала, или уже семь тысяч лет как умерла?
— В поэме множество строк. Я процитировал только четыре. И она не где-то. Если есть женщина для каждого мужчины, то Пенелопа — моя женщина. Единственная женщина.
— Как же ты узнаешь ее, когда увидишь? — спросила Золушка.
— Я ее узнаю, — ответил Джонс с абсолютной, фанатичной уверенностью.
— Удачи тебе, Странник Джонс. — Золушка подошла к нему. — Но на случай, что ты ее не найдешь… я в ужасе от мысли, что ты можешь сойти в могилу, не познав поцелуя настоящей, из крови и плоти женщины.
Она обняла его за шею и наклонилась, чтобы поцеловать. Он чуть не упал со стула, пытаясь избежать ее губ.
— Извини, я не хочу тебя обидеть, — он поднялся на ноги, — но ради нее я должен блюсти себя в чистоте, потому что я знаю: она блюдет себя ради меня.
— У тебя какое-то странное понятие о чистоте, — заметил Макс.
— Что с того. — Джонс направился к двери. — С моей точки зрения, у всех вас странное понятие о любви. — Он помолчал. — Я потерял здесь целый день. Пора вновь отправляться на поиски.
— Будь осторожен, — предупредил Ахмед Альфардский. — Где-то рядом идет война.
Джонс улыбнулся.
— Если люди, инопланетяне, метеоритные дожди и суперновые не смогли удержать меня от поисков моей Пенелопы, неужели кто-то может подумать, что меня остановит какая-то война?
— Войны останавливали людей, занимавшихся более важными делами, — ответил Ахмед.
Джонс улыбнулся.
— Вы не знаете Странника Джонса. — Он открыл дверь. — Да и нет более важного дела.
С тем он и ушел.
В зале надолго повисла тишина. Наконец Ставлю-Планету О’Грейди достал блокнот.
— Кто-нибудь хочет сделать ставку?
— На то, что он ее найдет, или на то, что она существует? — спросил Бейкер.
О’Грейди пожал плечами.
— Все равно, — с улыбкой ответил он.
Никодемий Мейфлауэр вздохнул и покачал головой.
— Он — не самый умный из тех, кто путешествует в космосе, не так ли?
— Если у него есть домашняя зверушка, он не самый умный из обитателей корабля, — хохотнул Макс Три Ствола.
— А по мне он такой сладенький, — улыбнулась Золушка.
— Как и мешок сахара, — ответил Макс, — Но ты бы не захотела жить с ним.
— Очень уж ты циничен, — фыркнула Золушка. — Я бы хотела, чтобы кто-нибудь искал меня, как Странник Джонс ищет свою Пенелопу.
— Нет, ты бы не хотела, — возразил Макс.
— Это еще почему?
Макс рассмеялся:
— Он может тебя найти.
— Он гораздо лучше тебя! — воскликнула она.
— Черт, да мы все лучше Макса, — засмеялся Бейкер. — Но это не означает, что Странник Джонс — мистер Совершенство.
— Я создала мистера Совершенство. — Золушка на мгновение замолчала. — А теперь отдала бы предпочтение Страннику Джонсу.
— Ты хотела сказать, что встречала мистера Совершенство, — поправил ее Макс.
— Я сказала то, что хотела сказать.
— Ты понимаешь, что теперь тебе придется все нам рассказать и в подробностях.
— Почему нет? — ответила она после недолгого раздумья. — Кто знает? Может, вы чему-то и научитесь, хотя я в этом сомневаюсь.
СОЗДАНИЕ МИСТЕРА СОВЕРШЕНСТВО
Меня воспитали куртизанкой (начала Золушка). Обучили тантрическим искусствам, умению соблазняюще двигаться и одеваться. Я овладела всеми доступными способами, какими женщина могла ублажить мужчину, знала, чего не следует делать и говорить в их присутствии.
В шестнадцать лет я начала работать на Ксанаду, планете наслаждений в звездном скоплении Белиал. В число моих клиентов входили самые известные в галактике люди. Однажды со мной провел неделю Ланс Стерлинг, после того как освободил народ Гасиенды III.
Мне были открыты все тайны удовольствий, в вопросах секса я была непревзойденным экспертом. Поэтому ко мне записывались в очередь, а Мать Земля даже хотела выкупить мой контракт, чтобы я перешла в ее заведение на Прасепе III, но, разумеется, мой работодатель не пожелал расстаться со мной.
Однажды, мне уже исполнилось двадцать лет, я шла по длинному коридору на встречу с очередным клиентом. И из-за каждой двери до меня доносились удовлетворенные стоны и крики, но исключительно те, что вырывались из мужских глоток. Вот тогда мне и открылась истина:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
— Ты же не видел ее сорок три года, — заметил Макс. — Ее волосы могли поседеть, она — поправиться или похудеть на тридцать — сорок фунтов, и, уж конечно, она будет в другой одежде. Так что лучше назови нам те ее приметы, которые практически наверняка не изменились. Почему бы тебе не начать, скажем, с ее роста?
Джонс нахмурился, пробежался пальцами по густым, всклоченным седым волосам.
— Даже не знаю… — Потом коснулся указательным пальцем носа. — Думаю, вот здесь была бы ее макушка.
— Хорошо. Теперь перейдем к имени.
— Пенелопа, — ответил Странник Джонс. — Прекрасное имя, Пенелопа. Такое поэтичное.
— А второе? Которое теперь вместо фамилии?
Джонс пожал плечами.
— Понятия не имею.
— Один момент, — нахмурился Макс. — Ты искал ее сорок три года и даже не знаешь ее полного имени?
— Разве роза пахла бы не столь нежно, если б звалась по-другому? — обиделся Джонс.
— Ты прав, но найти ее было бы проще, если бы ты говорил людям, что ищешь розу, — раздраженно бросил Макс. — Ладно… что ты вообще о ней помнишь?
— Мне ничего не нужно о ней помнить, — ответил Джонс. — Я знаю о ней все, что нужно знать.
— Кроме имени и местопребывания, — уточнил Макс. — Где ты с ней встретился? Где видел в последний раз?
Джонс смутился.
— Я никогда с ней не встречался, — наконец выдавил он из себя.
— Ты сорок три года ищешь женщину, которую никогда не видел? — недоверчиво спросил Макс.
— Судя по твоему голосу, ты думаешь, что это какая-то блажь, но ты ошибаешься!
— Об этом забудь. — Макс попытался зайти с другой стороны. — Должно быть, это выдающаяся женщина, раз ты разыскиваешь ее всю сознательную жизнь.
— Такого я сказать не могу.
— Ага… Похоже, я чего-то не понимаю. Может, ты объяснишь?
— Все дело в одной поэме.
— Поэме?
Джонс закрыл глаза.
— Она заканчивается вот такими строками:
Где-то там, за морями,
Светлоокую я найду Пенелопу,
Поцелуями губы покрою горячими,
На главу возложу цветочный венок.
Он помолчал.
— Как только я прочитал эти строки, так сразу понял, что где-то там меня ждет Пенелопа, и я должен ее найти.
— А если ее зовут Гертруда или Беатрис? — спросил Макс.
— В поэме сказано — Пенелопа.
— В поэме также сказано, что поэт ее и найдет.
— Поэт мертв уже семь тысячелетий. Я о нем читал. Ни на какой Пенелопе он так и не женился.
— Итак, из-за этих строк, ты потратил сорок три года на поиски женщины, которая или никогда не существовала, или уже семь тысяч лет как умерла?
— В поэме множество строк. Я процитировал только четыре. И она не где-то. Если есть женщина для каждого мужчины, то Пенелопа — моя женщина. Единственная женщина.
— Как же ты узнаешь ее, когда увидишь? — спросила Золушка.
— Я ее узнаю, — ответил Джонс с абсолютной, фанатичной уверенностью.
— Удачи тебе, Странник Джонс. — Золушка подошла к нему. — Но на случай, что ты ее не найдешь… я в ужасе от мысли, что ты можешь сойти в могилу, не познав поцелуя настоящей, из крови и плоти женщины.
Она обняла его за шею и наклонилась, чтобы поцеловать. Он чуть не упал со стула, пытаясь избежать ее губ.
— Извини, я не хочу тебя обидеть, — он поднялся на ноги, — но ради нее я должен блюсти себя в чистоте, потому что я знаю: она блюдет себя ради меня.
— У тебя какое-то странное понятие о чистоте, — заметил Макс.
— Что с того. — Джонс направился к двери. — С моей точки зрения, у всех вас странное понятие о любви. — Он помолчал. — Я потерял здесь целый день. Пора вновь отправляться на поиски.
— Будь осторожен, — предупредил Ахмед Альфардский. — Где-то рядом идет война.
Джонс улыбнулся.
— Если люди, инопланетяне, метеоритные дожди и суперновые не смогли удержать меня от поисков моей Пенелопы, неужели кто-то может подумать, что меня остановит какая-то война?
— Войны останавливали людей, занимавшихся более важными делами, — ответил Ахмед.
Джонс улыбнулся.
— Вы не знаете Странника Джонса. — Он открыл дверь. — Да и нет более важного дела.
С тем он и ушел.
В зале надолго повисла тишина. Наконец Ставлю-Планету О’Грейди достал блокнот.
— Кто-нибудь хочет сделать ставку?
— На то, что он ее найдет, или на то, что она существует? — спросил Бейкер.
О’Грейди пожал плечами.
— Все равно, — с улыбкой ответил он.
Никодемий Мейфлауэр вздохнул и покачал головой.
— Он — не самый умный из тех, кто путешествует в космосе, не так ли?
— Если у него есть домашняя зверушка, он не самый умный из обитателей корабля, — хохотнул Макс Три Ствола.
— А по мне он такой сладенький, — улыбнулась Золушка.
— Как и мешок сахара, — ответил Макс, — Но ты бы не захотела жить с ним.
— Очень уж ты циничен, — фыркнула Золушка. — Я бы хотела, чтобы кто-нибудь искал меня, как Странник Джонс ищет свою Пенелопу.
— Нет, ты бы не хотела, — возразил Макс.
— Это еще почему?
Макс рассмеялся:
— Он может тебя найти.
— Он гораздо лучше тебя! — воскликнула она.
— Черт, да мы все лучше Макса, — засмеялся Бейкер. — Но это не означает, что Странник Джонс — мистер Совершенство.
— Я создала мистера Совершенство. — Золушка на мгновение замолчала. — А теперь отдала бы предпочтение Страннику Джонсу.
— Ты хотела сказать, что встречала мистера Совершенство, — поправил ее Макс.
— Я сказала то, что хотела сказать.
— Ты понимаешь, что теперь тебе придется все нам рассказать и в подробностях.
— Почему нет? — ответила она после недолгого раздумья. — Кто знает? Может, вы чему-то и научитесь, хотя я в этом сомневаюсь.
СОЗДАНИЕ МИСТЕРА СОВЕРШЕНСТВО
Меня воспитали куртизанкой (начала Золушка). Обучили тантрическим искусствам, умению соблазняюще двигаться и одеваться. Я овладела всеми доступными способами, какими женщина могла ублажить мужчину, знала, чего не следует делать и говорить в их присутствии.
В шестнадцать лет я начала работать на Ксанаду, планете наслаждений в звездном скоплении Белиал. В число моих клиентов входили самые известные в галактике люди. Однажды со мной провел неделю Ланс Стерлинг, после того как освободил народ Гасиенды III.
Мне были открыты все тайны удовольствий, в вопросах секса я была непревзойденным экспертом. Поэтому ко мне записывались в очередь, а Мать Земля даже хотела выкупить мой контракт, чтобы я перешла в ее заведение на Прасепе III, но, разумеется, мой работодатель не пожелал расстаться со мной.
Однажды, мне уже исполнилось двадцать лет, я шла по длинному коридору на встречу с очередным клиентом. И из-за каждой двери до меня доносились удовлетворенные стоны и крики, но исключительно те, что вырывались из мужских глоток. Вот тогда мне и открылась истина:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91