У нее самой гудело в ушах от гнева. Страх рвался наружу. Только бы не опоздать!
– Всем патрульным машинам. Всем патрульным машинам. Задержать черный «Шевроле», модель 2051, грузовой автофургон. Номер НЙ 5504, права выданы на имя Зуло Бейкера. Подозреваемый – Джеральд Стивенсон, он же Стивен Одри. Словесный портрет и описание транспортного средства передать всем полицейским, несущим дежурство в городе. Тревога номер один.
Она сунула рацию в карман.
– Пибоди!
– Лейтенант, он молчит уже две минуты. Они еще двигаются. Я слышу голос экскурсовода из соседнего автобуса. Слов не разобрала, но там было что-то про Чайнатаун.
– Нижний город. Он едет на юг. Всем патрульным машинам! Прочесать районы южнее Канала. Выезжаем. Бакстер, ты со мной.
– У меня машина…
– Брось ее. – Ева не хотела, чтобы он оставался один и садился за руль. – Поедешь со мной. Я поведу машину, – сказала она Рорку. – А ты садись рядом и начинай поиск в файле тех, кто живет южнее Канала. Скорее всего, в районе Западного Бродвея. Все варианты: Жавер, Стивенсон, Одри, Джеральд. Живет один. Неподалеку от автостоянки. Верхние этажи. Ему нужно пространство, свет и панорама.
Она залезла в машину. Проклятая Фрайберн! Разродись эта упрямая сучка на десять, даже на пять минут раньше, они взяли бы Стивенсона еще до того, как этот гад наложил лапы на Трухарта!
Минуты… Теперь счет шел на минуты.
– Пибоди!
– Он все еще в сознании, мэм. Что-то бормочет. Правда, я мало что понимаю, но все слова записала. Рация. Бармен. Тихое место. Сержант-растяпа. Доложить.
Направив машину в нижний город, Ева позвонила в дорожную службу и попросила сообщить, где находится туристский автобус.
– Ты слышишь звуки улицы, Пибоди?
– Стало тише. Я не слышу гудков. Слышу вой сирен, но не слишком близко. Пока не слишком. Слышу, как машина подпрыгивает на ухабах. Наверно, рация лежит на полу. Думаю…
– Стоп! Подожди… – Ева навострила уши. – Там работает ремонтная бригада. Это стук отбойного молотка!
– Слух, как у кошки, – пробормотал Рорк. – Я передам это Фини.
Прошло еще несколько драгоценных минут. Наконец прозвучал голос Фини:
– Ремонтные бригады работают на Западном Бродвее и в Уильямсе, около магазина «Уорс, Бикмен и Фултон».
– Туристский автобус пересекает Баярд… – Ева представила себе карту еще до того, как Рорк вывел ее на экран. – Придется разделиться. – Она доверилась интуиции и сказала: – Мы поедем на запад.
– Лейтенант, – окликнула ее Пибоди с заднего сиденья. – Они остановились.
Трухарт наконец вспомнил, что он должен сделать. Включить режим обнаружения. Но пальцы совсем онемели. Он не мог пошевелить ими. Когда дверь открылась, он из последних сил сжал рацию в ладони. Только бы не потерять сознание…
Джерри был очень любезен. Он не хотел оставлять синяки. Не хотел причинять боль. Он успокаивал Трухарта, вытаскивая его из фургона.
– Это самая важная вещь в нашей жизни, – говорил он, поддерживая своего пленника и уверенно продвигаясь вперед.
– Это убийство, – пробормотал Трухарт, когда они оказались у двери дома. – Вы не имеете права…
– Нет-нет. – Джерри вставил карточку в щель электронного замка, затем прижал ладонь к панели и открыл дверь. – Ты наслушался новостей. Я очень разочарован тем, как они освещают это дело. Впрочем, другого я и не ждал. Ничего, как только они поймут, все изменится.
Трухарт пытался сосредоточиться на том, что его окружало, но это было трудно. То ли здесь царил полумрак, то ли у него темнело в глазах.
– Белые стены, почтовые ящики, дверь на охране, два лифта…
– А ты наблюдателен! – негромко засмеялся Джерри, вызывая лифт. – Я тоже. Мама говорила, что я с детства замечал все и видел то, чего другие не видели. Поэтому я и стал фотохудожником. Хотел показывать людям то, чего они не видят.
Они вошли в кабину, и Джерри нажал на кнопку пятого этажа.
– Тебя я заметил сразу, – продолжил он.
– Пятый этаж…
– Да, верно. Я все понял, как только ты вошел в клуб. У тебя очень сильный свет. Такой бывает не у каждого. Во всяком случае, не такой сильный и чистый. Ты особенный.
– Пять… Б, – пробормотал Трухарт.
Дверь квартиры плыла у него перед глазами.
– Да, здесь только две квартиры, но жилец квартиры А работает по ночам. Это упрощает дело. Входи. Ложись, а я пока все приготовлю.
– Чердак… Вилидж? Сохо? Где?
– Вот. Ложись сюда.
Трухарт пытался бороться, но руки и ноги были слабыми, как у младенца. Все усилия оказались тщетными.
– Спокойнее, спокойнее. Я не хочу применять силу. Ты имеешь право знать, что тебе предстоит, и кем ты станешь. Подожди немного.
«Нужно экономить силы, – смутно подумал Трухарт. – Вот и все. Экономить силы и наблюдать. Наблюдать и докладывать».
– Перестроенный чердак. Просторный. Окна. О боже… Три больших окна на улицу, окна в потолке. Стены… портреты. Вижу жертвы. Я – жертва. Это я. Я на стене. Я уже мертв?..
– Он бредит, Даллас.
– Нет! – Ева стиснула кулак и ударила по рулю. – Он делает свое дело. Черт побери, Рорк, дай мне что-нибудь!
– Ищу. – Пальцы Рорка бегали по клавиатуре электронного блокнота, черные волосы свесились на лицо. – Уже нашел пять вариантов, но будут еще. Здесь живет много одиночек.
– Пятиэтажный дом, чердак.
– Я слышал его, лейтенант. – Голос Рорка был спокойным, как гладь пруда. – Мне нужно несколько минут.
Но Ева сомневалась, что у Трухарта есть несколько минут.
Повинуясь чутью, она пересекла Бродвей и стала объезжать перпендикулярные улицы. «Тут спокойнее, – думала она. – Район художников, молодой богемы и ее поклонников».
Джерри был достаточно молод, чтобы хотеть поселиться здесь. Деньги у него тоже водились. Очень удобно: никто ничего дурного не подумает, если увидит, что парень помогает войти в дом другому парню или девушке. Молодые соседи, никто не станет задавать вопросов, увидев, что кто-то перепил или нюхнул лишнего во время вечеринки. Они и сами не ангелы.
В ночи раздавался вой сирен и раскаты грома. По небу скользнула молния, напоминавшая зазубренный нож. Хлынул дождь.
– Позволь объяснить, – сказал Джерри, проверяя прожекторы и фильтры. – Моя мать была удивительной женщиной. Чистой и доброй. Она растила меня одна. Не могла позволить себе бросить работу, но все остальное время посвящала мне. Она была медсестрой и всю жизнь помогала людям. А потом заболела…
Он отошел на шаг и осмотрел съемочную площадку.
– Это не должно было случиться. Нельзя было позволить тени забрать такого светлого и самоотверженного человека. Медики называют тенями опухоли. У нее были тени в мозгу. Мы все делали правильно! Делали все, что они говорили. Но лучше ей не становилось. Тени увеличивались и становились гуще. Это было неправильно.
Он тяжело вздохнул.
– Ну вот, все готово.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89